Еда Богов

Что можно назвать едой Богов? Антон Шастун — чёткий пацанчик на районе без раздумий ответит вам — шаурму! Сочная, в сырном лаваше, прелестная и самая вкусная шаурма, которая продаётся в вагончике у дяди Вити. Шаст уверен, что у него действительно самая вкусная шаурма не то что на районе, а во всем городе. Дядя Витя — просто волшебник, крутой мужик, он и покормит, и словом поддержит. Но всё меняется в один солнечный день. Антон отлично его помнит — он не предвещал ничего плохого, это была среда, и как раз пришла зарплата из спортивного магазина, где Шаст трудится консультантом. Поэтому он, собираясь отпраздновать это шаурмой и баночкой светлого пива, пружинной и радостной походкой направлялся в сторону любимого шаурмичного ларька. — Какого хрена? Ты, едрит мадрид, кто? — Шастун шокировано смотрит на незнакомого молодого парня, который бессовестно стоит на месте любимого дяди Вити, да ещё и в его фартуке. — Здравствуйте, я здесь работаю, — неуверенно объясняет парень, смущенный такой реакцией на себя. — Вы хотите что-то заказать? — А дядя Витя где? Ты куда его дел, хмырь слащавый? — грубо интересуется Шастун и бьёт кулаком по стойке. — Эм, молодой человек, будьте аккуратнее. — Ты меня ещё учить вздумал, гавнюк? Что, чпок дедка и за гаражи, да? А ну признавайся! — Молодой человек, — незнакомец смотрит на него строгим взглядом и чётко, медленно, с расстановкой поучает, — Вам не стоит так вести себя с незнакомым человеком, который не сделал Вам ничего плохого. Если Вас что-то интересует, то Вы можете вежливо спросить у меня, и я обязательно всё расскажу. А такому грубияну и не хочется ничего объяснять. Как вы себя ведёте? Думаете, дедушке Вите или Вашей маме понравится, если они узнают, как Вы общаетесь? Шастун пораженно замер с приоткрытым ртом, чувствуя себя пятиклассником, который нарисовал пипиську на парте. — Вот так ебушки-воробушки! Ой, то есть, сорямба, братан, я же не со зла, просто за дядю Витю испугался. Меня, кстати, Антоха зовут, можно Шаст. — Приятно познакомится, Антон, — дружелюбно улыбается парень, очень залипательно улыбается, прям глазами, Шастун не может сдержать ответную улыбку — магия какая-то. — Я Арсений Попов, внук дедушки Вити, он заболел немного и попросил меня присмотреть за его вагончиком. — О, стремно, конечно, — чешет макушку Антон, — ну, ты ему передай, чтоб выздоравливал. — Конечно, — соглашается Арсений и начинает ещё шире улыбаться, опять удивляя Шастуна своей яркостью и прекрасностью. — Ты не переживай, он мне все рассказал и объяснил. Ты можешь заказать, и я попробую сделать прям как он! — Без базара, красавчик, — Шастун по неосмотренности не замечает краснеющих от такого незамысловатого комплимента чужих щёк. — Мне классическую в сырном, и соуса побольше. — Ваш заказ принят! Может Тоха тоже заболел? Стоит, улыбается тут, как дурачок. Да ещё и думает, как бы почаще дядявитязаменителя видеть. — А ты это, — начинает Шаст, — сам по жизни кто? — По жизни? — Арс смеётся, отвлекаясь от готовки. — Я учитель младших классов, в этом году педагогический закончил и устроился сюда работать, во вторую школу. — О, я там учился! Если проблемы будут, то ты мне сразу звякни — я их прижму, научу по-поцански общаться. — Спасибо, Тош, но пока всё в порядке, у меня очень хороший класс, и коллектив тоже. — Тоша? — парень смотрит, глупо хлопая глазами и приоткрыв рот. — Ой, тебе так не нравится? — Арсений действительно пугается, ведь ему не хочется обидеть нового знакомого. — Я больше так не буду тебя называть. — Не, не, не, — Тоха резво машет руками и отрицательно качает головой, чтобы уж наверняка собеседник понял смысл его «не». — Норм все, просто братаны меня так не называют, да и я им не разрешаю. А у тебя прикольно получается. По-доброму. Как у мамки почти. Арсений опять смущается и быстро отворачивается, возвращаясь к шаурме. Арсений сосредоточенно раскладывает начинку, из-за чего наступает молчание, чем можно воспользоваться, чтобы внимательнее его рассмотреть. Тёмные короткие волосы, много родинок, а нос прям как у дяди Вити! Попов выглядит совсем немного старше Антона, если он недавно закончил университет, то ему около двадцати четырёх, в то время, как Тохе — двадцать два. Но университеты он не оканчивал — имеет корочку слесаря четвёртого разряда, вполне успешно работает в магазине спортивных товаров, а по выходным — в автомастерской. Его все устраивает, денег хватает, работа нравится, но Арсений — он другой. Вот смотришь на него, и чувствуешь интеллигенцию, не скучную и занудную, а добрую и заботливую, с яркой улыбкой и голубыми глазами. Чем дольше Шаст на него смотрит, тем больше убеждается, что его профессия ему идеально подходит. — Вот и заказ, — от размышлений его отвлекает звонкий голос нового знакомого, — сто семьдесят рублей, пожалуйста. Антон расплачивается, но не уходит, а ждёт ещё какое-то время, переминаясь с ноги на ногу. — А ты ещё долго тут будешь? — Пару дней точно, пока дедушку не выпишут, — Арсений видит, что его слова слегка расстроили парня, поэтому добавляет, — но ты в любом случае можешь попросить мой номер телефона у дедушки, если вдруг захочешь, а меня здесь не будет… Я не против. — Ой, круто! — он даже немного подпрыгивает от удовольствия. — Бывай, я вернусь ещё! — Пока, пока, — Арсений широко улыбается и машет на прощание. И как тут не улыбаться ему в ответ? Какой-то маленький червячок внутри заставлял думать о том, как же встретится с дядь Витиным внуком ещё раз, а потом может и ещё, и ещё.

***

А думать и не пришлось. Утро у Антона началось в шесть часов, когда он проснулся от нестерпимого зуда по всему телу и тошноты. После полисорба ему немного полегчало, и удалось поспать ещё пару часов. После повторного пробуждения парень заметил покраснения и сыпь на многих частях тела, которые продолжали неприятно зудеть, тошнота также не исчезла. Его любимая мамочка предположила что это отравление или аллергия и спросила, что нового и не привычного он ел. И единственное, что вспомнил Шастун — это шаурма, которая была последним, что он ел вчера. Неужели Арсений его отравил? Эта мысль очень его разозлила. Он, значит, с ним как с братаном, даже Тошей называть разрешил, а тот нож в спину и желудок! Это не давало ему покоя, поэтому Шастун надел свой лучший забивной спортивный костюм и пошёл к вагончику разбираться. — Антон! — радостный возглас Арсения достиг Шастуна ещё до того, как он подошёл к ларьку. — Привет, ты вернулся! Тебе понравилась шаурма? Такая живая и резвая реакция на свое появление немного смутила рассерженного Шастуна и сбила весь злой настрой, но останавливаться он не собирался. — Конечно, блять, понравилась! — он буквально рычит на испуганного парня. — Так понравилась, что я весь какой-то хуетой покрылся и блюю дальше, чем вижу! Ты травить меня вздумал? — Что? Антон, нет! Я не хотел! — он обеспокоенно выбегает из-за стойки, начиная осматривать пострадавшие участки кожи. — Давай я тебя в больницу отвезу! У меня тут машина недалеко. — Да не хочу я в больницу! Просто разобраться пришёл, — Антон начинает отнекиваться, но резкий приступ тошноты не даёт это сделать. — Тош, ну пойдём! Тебе помогут, — Шаст видит, что тот действительно напуган и расстроен, поэтому в конце концов поддаётся и позволяет отвести себя к машине.

***

После осмотра и некоторых анализов, Шастуну сообщили, что скорее всего это аллергия на что-то новое для организма, но тесты на основные аллергены не дали результатов. После всех процедур, Антону позволили вернуться домой с соблюдением постельного режима и приёма лекарств. Они с Арсением присели на улице около больницы, чтобы наконец обсудить ситуацию. — Ладно, это не твоя вина, ты же меня не травил, — хмыкнув, протягивает Шаст, успокаивающе гладя плечо явно приунывшего Арсения. — Хотя ничего нового, кроме твоей шаурмы я не ел, да и после неё вообще ничего. Но ты же все как дядя Витя делал, так что всё пучком, Арсюх. — Прости меня, — шепчет Арсений, виновато опустив голову, — я в шаурму добавил немного имбиря, хотя этого нет в рецепте дедушки. Возможно аллергия на него. Что? — И зачем это? Арсений продолжает сидеть, низко опустив голову и боясь поднять взгляд. Ломая пальцы, он начинает очень быстро, сбивчиво и тихо что-то бормотать. — Эй, эй, не гони, — останавливает его тираду. — Я не буду злиться. Если ты не хотел меня убить… — Не хотел, конечно! — вскидывается Арс, сердито посмотрев на собеседника. — Но ты все равно рассердишься, когда узнаешь. Он глубоко вздыхает и замолкает, пытаясь избежать разговора, но Антон продолжает терпеливо сидеть рядом и ожидающе смотреть на него. И Арсению приходится начать говорить, немного сбиваясь от волнения и вытирая вспотевшие ладошки о джинсы. — Ты ничего лишнего не подумай. Я сглупил просто. Имбирь называют любовной приправой или специй страсти, его добавляют, выражая симпатию. И я не знаю, что на меня нашло, понимал же, что ты об этом всё равно не узнаешь, но просто так захотелось. — Постой! — Шаст растерянно легонько ударяет парня ладошкой по коленке, чтобы привлечь внимание, да там её и оставляет. — А мне то ты зачем травку эту добавил? — Ну, — Арс мило краснеет, — потому что ты мне понравился. Блять. Шастун дергается и шокировано смотрит на Арсения, широко раскрыв глаза и заломив брови, что тот интерпретирует по-своему. — Ты не переживай, я ни на что не претендую! — он начинает судорожно оправдываться. — Если хочешь, если тебе противно, то я не подойду больше никогда! Я же не собирался приставать, честно. Просто ты мне показался таким красивым и интересным, я не думал, что все так получ… — Слышь, а какие травки-цветочки ещё симпатию выражают? — отойдя от шока, задумчиво интересуется Антон, чем абсолютно сбивает с мысли. — Ну, эм. Из специй и приправ, например, тмин, кинза, гвоздика. У многих цветов похожие значения: амелии, незабудки, розы, ещё есть амброзия, которая говорит, что любовь взаимна. Много всего, на самом деле. — Прикольно, — кивает Антон и встаёт со своего места. — Жди здесь, я сейчас приду. — Что? Куда ты? — Сиди говорю, сейчас вернусь. Прям здесь сиди. Арсений испуганно смотрит в сторону убегающего парня, но послушно остаётся на месте. Какое бы первое впечатление об Антоне у него не сложилось, почему-то он не вызывал чувство беспокойства или опасности. Наоборот, ощущение комфорта и безопасности. Даже несмотря на то, что при первой встрече Шаст назвал его слащавым хмырем, гавнюком и обвинил в убийстве дедушки… Ну ничего страшного, с кем не бывает? Спустя минут пятнадцать ожиданий Арс видит чужой силуэт. Антон идет, широко улыбаясь и держа руки за спиной. Наконец он подходит, продолжая странно держать руки. — Ты тоже ничего лишнего не подумай, — немного переминаясь с ноги на ногу, начинает Шаст. — Это тебе! Антон плавным движение достаёт что-то из-за спины. И Арс наконец видит, что это букет цветов. Большой и очень красивый. — Что? Мне? — пока Арсений не отошел от шока, сформулировать мысль и сказать что-то более содержательное не получается. — Я тут это, щас, — он буквально впихивает Арсу в руки букет, потому что тот продолжает обрабатывать информацию, никак не реагируя на внешний мир, и шустро достаёт из кармана спортивок скомканную бумажку, пафосно кашляет в кулак, начиная. — Букет «Солнечный зайчик» называется. Я его случайно в каталоге у них увидел, а он там такой яркий, солнечный, прям улыбаться захотелось. А от тебя мне тоже улыбаться хочется — ты как скажешь что-нибудь, посмотришь на меня, улыбнёшься, и всё! Я стою как дурак. И про значения цветов я тоже спросил! Хризантема — правда, любовь, веселье. Гербера — улыбка, флирт, оптимизм. Дианус, ой, не! Диантус — согласие, очарование. Дальше лимон какой-то, подожди, ли-мо-ни-ум — защита, оберег. Рускус — надежда и надёжность. Солидаго — «делающий здоровым», это чтоб ты не болел, ну и тоже. Все подходит! Так что, да… вот тебе. Наступает неловкое молчание, которое Арс, судя по всему, нарушать не собирается, продолжая стоять, смотря на цветы и часто хлопая ресницами. Длинными, яркими, очень красивыми — по скромному мнению Антона Андреевича. — Ты не подумай, я не того, просто ты ничего такой пацанчик и я, эм, — он резко поднимает взгляд, когда слышит всхлипы. — Эй, ты чего это? — Я же испугался, когда ты убежал, — Арс совсем по-детски надувает губы, легонько ударяя по чужому плечу, тут же возвращая все своё внимание букету, глубоко зарываясь в него носом. — Спасибо. Он очень красивый. Шепчет совсем тихо. Не веря. — Ну тогда, — Шаст очень рад, что букет понравился, и у самого от этого настроение подскакивает. — Может мы того, — он намекающе поднимает брови. — Того? — немного подумав, Арс начинает хитро улыбаться. — Ты имеешь в виду погуляем пару раз, потом может на свидание сходим, на пятом свидании впервые легко поцелуемся, на восьмом — поцелуемся по-серьёзному, на двенадцатом с родителями познакомимся, а на двадцатом — может и того. Так? Шаст с кислым лицом смотрит на довольного Арсения и понимает, что так. Абсолютно так. Антон готов сделать всё, как Арс захочет, лишь бы он продолжал находиться рядом, так ярко и радостно улыбаться, нежно смотреть и заставлял чувствовать себя на нужном месте. — Так.