Страшно было спалиться именно перед мужчиной, который нравился до дрожи в коленях.
Но по итогу, позже Доми всё же раскрыли. Серёжа жалел, что вообще пошёл на это, даже если признание было адресовано только одному человеку – Галандскому. Домиди хотел скрывать до последнего, но облажался на ровном месте, просто положив руку не так, показывая каплю крови на комбинезоне. Тогда было страшно, но Кирилл тоже был влюблён до звёзд в глазах, поэтому не мог просто подставить парня под удар, рассказав всем самостоятельно. Потапов старался донести до младшего, что ему нужно сказать, чтобы самому парню стало легче. Серёжа поддался этому напору, на эмоциях открывшись коллективу. Но теперь он сидел в комнате один, пока Олега решили перевести в другую комнату, чтобы он объяснился перед Ромой, что был откровенно в шоке. Он не ожидал, что к нему кого-то пустят, ведь Джонни не то, что помнил, а ненавидел младшего всей душой. Понять можно было – он убийца его сестры. Серёже было жалко, что он это сделал, потому что девушка была достойна жизни, а не такой смерти от его рук. Колбая был определённо зол на него и в гневе мог сделать что угодно, если увидит парня. Домиди вздыхает, сидя на кровати и смотря в потолок. Он старался сдерживать порывы сожаления и слёзы, чтобы никто не мог ему помешать быть одному в данный момент. Ему не хватает Потапова рядом, чтобы он успокоил и поддержал, чтобы дал понять, что всё будет в порядке. Или Олега, который сам был в не лучшем положении из-за него, но не хотел отворачиваться от Серёжи, что стал ему близким человеком.Коффи явно не жалел, что рассказал в след за товарищем, что он предатель.
Доми хочется улыбнуться, но он сдерживается, потому что не время на такую глупую радость. Серёжа понимал, что им с Лобацевичем будет, как минимум, не сладко, потому что они сделали слишком много и ужасное, чтобы их легко отпустили отсюда. Больше всего парень боялся даже не срока возможного, а более радикальных мер. Зная главнокомандующего, Домиди остаётся лишь молиться, что хотя бы Артём им поможет, даже с расчетом того, что ему и нужно было их раскрыть. Домиди чувствует слёзы, которые пошли сами собой. Ему было страшно за себя, за Олега, за любимого человека и за сына. Особенно последний волновал его в первую очередь, ведь один он быть не сможет. Мальчишка и так потерял маму, что просто решила забыть их и свалить куда подальше. Серёжа никогда её не поймёт, даже спустя годы, если он попадет обратно к сыну, которого хотелось обнять больше всего в этой жизни. Он безумно волновался, как папа, за своего ребёнка, что остался с его матерью. Отношения между ними никогда не были тёплыми, но ему пришлось на свой страх и риск оставить мальчика с ней, доверяя ей своё сокровище. Но по итогу женщина подвела и сына, и внука, потому что поучаствовала в шантаже и подписании контракта Доми. Она думала, видимо, избавиться от нелюбимого ребёнка и забрать опеку над мальчиком, который почти каждый день плакал, не осознанно понимая, что папе предстояло для того, чтобы увидеться с ним ещё раз. Серёжа залипает в потолок, просто в глубине души надеясь, что с его малышом всё в порядке и его мать хоть чуть-чуть, но заботиться о нём. Он не замечает ничего вокруг, пока в тишине комнаты слышаться щелчок двери, которая медленно открывается, впуская гостя. Домиди думал, что это скорее всего ФлекДжиКей пришел к нему «поговорить», но просчитался, когда увидел рядом Кирилла, что сразу перестал обращать внимание на что-то, кроме заплаканного любимого человека. Колбая сглатывает, смотря, как Гал прижимает парня к себе, пока тот сидел в шоке и смотрел на мужчину с шоком. Главнокомандующий вздыхает, вспоминая данное утром обещание своим вторым половинкам о том, что Серёжу и пальцем не тронет до прилета на землю. Он смотрит ещё раз на парней мельком, закрывая дверь и бросая фразу: — У вас полчаса на разговор... Младшему было этого достаточно, так как близкий человек был рядом – это хватало. Он прекрасно теперь чувствовал любовь и поддержку от инженера, что продолжал прижимать парня к себе ближе. Не прошло и дня, но оба успели соскучиться и убить последние нервные клетки о переживании друг за друга. Гал просто всю ночь не спал, представляя, как второй половинке тяжело быть тут одним, без его тепла и ласки. Поэтому Потапов долго не думал и с утра пошёл к Колбая, чтобы попросить остаться наедине с Доми хотя бы жалких 10 минут. Но случайно застал интересную картину, поскольку постучался слишком тихо и не получив ответа, приоткрыл дверь, что не была закрыта на замок. Он догадывался, что у ФлекДжиКея есть отношения с кем-то из экипажа, но не думал, что сразу с двумя. Тем более, если это были Чупикс и Ураган, которые явно показывали всегда всем то, что не стоит влезать в их отношения. А тут картина открылась довольно личная, хотя за границы ещё не перешла. Кириллу хватило всего секунду, чтобы закрыть дверь и просто стараясь не заржать. Он отчётливо увидел, как между ног Урагана устроился Чупикс, который страстно целовал младшего под ним, пока ФлекДжиКей переключался с одной шеи на другую. Он оставлял яркие засосы на обоих парнях, не осознанно показывая, что это его территория. Когда дверь скрипнула и закрылась с громким хлопком, Артём пискнул, пока Игорь случайно улетел с кровати, хватая химика за собой. Колбая сразу вскочил и понёсся за дверь посмотреть кто потревожил и спалил их. Юрген с Гариком только чертыхнулись про себя и смирно ждали старшего в комнате, пока тот выяснял отношения с Галом, которые очень четко и правдоподобно уверял, что он стучался – это они глухие. По итогу главнокомандующий вернулся в комнату за советом, поскольку инженер попросил его отвести к Серёже, а в замен о их отношениях знать никто не будет. Парни переглянулись между собой и кивнули мужчине, говоря, что так будет лучше. Поэтому Гал сейчас стоял и улыбался, чувствуя тепло своего парня на шее. Ему было до трясучки приятно и нежно на душе от того, что младший был просто рядом и показывал все свои настоящие чувства. Доми тоже чувствует чужое сердцебиение, словно сейчас выпрыгнет и упадет ему прямо в руки. Хотя Серёжа и так знал, что оно уже принадлежит ему, как и Кириллу его сердце. Младший издает смешок, чем привлекает к себе внимание Потапова. Галандский посмотрел на парня и спросил: — Что смешного? Я даже не успел рассказать тебе о том, как я выбил пропуск к тебе... — Да так, просто даже не смешно, а приятно, что ты тут рядом. Кирилл хмыкает и просто целует младшего, пока тот мычит ему в губы, стараясь насладиться этим сладким мгновением, словно это был последний раз, хотя оба знали, что это далеко не конец для них, а только начало. Каждый из них это понимал и принимал, даже если всплывали интересные факты из жизни другого. Гал об этом резко вспоминает и разрывает нежный поцелуй, смотря на Доми заинтересованным взглядом. Серёжа хмурится, пока мужчина нагинался к его уху и прошептал: — Раз уж мы вместе и обстановка располагает – может подробно расскажешь о своем... Сыне?... Потапов сразу чувствует, как меняется настроение Домиди, что теперь не только хмурился, но и старался не смотреть на инженера совсем, ведь не хотел говорить на эту тему, что болела на данный момент. Рана была ещё кровоточащая, поэтому парень хотел максимально забыть об этом хотя бы сейчас, когда Кирилл был рядом. Но, видимо, этому было не суждено сбыться, потому что Кирилл рычит себе под нос и подхватывает младшего под бедра, сажая на стол и заставляя соприкасаться их лбы. Доми сглатывает, понимая, что от него ждут ответа, особенно честный, как и тогда в их комнате. Бесить и злить мужчину не хотелось, поэтому ему всё же придется рассказать о ребёнке, чтобы у Галандского не было и мыслей о недоверии к нему. Парень вздыхает и смотрит со спокойствием в глазах на Потапова, что сразу же растаял, когда почувствовал на своей щеке руку. Доми хмыкает, начиная делиться со страшим: — Ну... Да, у меня есть сын от брака с бывшей женой – Виктор... Мой Витя... Ему 6 лет, скоро в школу идти, хотя мне до сих пор иногда кажется, что ему и 3 месяцев нет. Гал слушал молча, стараясь впитать информацию и просто выслушать молодого человека, что прижался к нему, чтобы почувствовать тепло и чужие прикосновения к своей спине. Парень аккуратно утыкался в шею своей второй половины, пока Кирилл уточняет для себя важный момент: — Бывшей? И, я так понял, мальчишка с тобой живёт... А куда делась его мама и почему он не с ней? — Она нас, можно так сказать, кинула. Вообще, как бы грубо это не звучало, но Витя у нас получился по залету... Так ещё и рано – 17 и 16 лет, поэтому у нас не было выбора, как пожениться и попробовать построить что-то. Вроде бы у нас даже что-то получалось, но она была слишком ревнивой. Доходило даже до совсем абсурдного – она умудрилась преревновать меня к собственному отцу. Ты прикинь, что у неё в голове было тогда... Не смотри на меня так, я сам не знаю, как вообще начал с ней встречаться и не заметил эту нездоровую ревность в начале... Кирилл строит глупую рожицу, показывая, что это для него слишком странно и тупо. Но Домиди лишь целует его в шею, расслабляя Галандского, чтобы тот его нормально дослушал, а уже потом вставил свои пять копеек. — Она и сама понимала, что с головой у неё не всё в порядке. Возможно, Настя была со мной просто несчастна, поскольку я не скрывал, что ничего к ней не чувствую, кроме как уважения к человеку, что подарил мне сына, которого я полюбил сразу. Естественно она понимала, что это ненормально и решила развестись со мной и просто забыть, оставить в прошлом, как ошибку молодости... Домиди замолк, чем насторожил Кирилла, что сразу схватил его лицо в свои руки и поднял, чтобы разглядеть чужое лицо. Серёжа смотрел на него с грустью в глазах, потому что не хотел вспоминать, как ему было сложно в тот период, когда Настя их оставила одних с Витей. — После развода она уехала сразу же в другой город. Я даже удивился, что её так туда потянуло и что она оставила сына на меня – такого плохого и отвратительного. Но как выяснилось, она там нашла свою любовь, по словам её матери, которая объявилась тоже резко, как и повестка в суд от бывшей жены после 3 месяцев молчания. Настя хотела забрать Витю себе, потому что якобы воспылала к сыну чувствами и просто не могла сделать этого раньше... — Но это было не просто так, я понимаю... — Да, она уже была беременная от другого своего мужа, поэтому и хотела забрать ребёнка – материнский, я так понял. Но я максимально старался дать ей понять, что она не в праве просто так рушить то, что я делал для сына 3 месяца, пока она пропадала не пойми где. Ему было тогда 6 месяцев и мне было тяжело с грудным ребёнком справляться одному – без мамы, бывшей свекрови и матери моего ребёнка. Кирилл аккуратно целует младшего в висок, чтобы поддержать его, ведь понимает, что тот волнуется и не хочет ворошить прошлое. Серёжа улыбается ему и смотрит прямо в глаза, пока мужчина целует его ещё и в лоб, поглаживая плечи парня. — Я выиграл суд по установлению места жительства. Она тогда сильно бесилась и много мне угрожала вместе с новым мужем, но мне было честно всё равно, ведь Витя будет со мной, а значит проживёт лучшую жизнь, которую я обязательно ему дам. После этого Настя вообще больше не виделась с сыном, лишь алименты платит и всё – у неё уже другой муж и дочь. Она забыла про нас, про свою ошибку молодости. Но, возможно, это и к лучшему, ведь и я, и Витя счастливы. — На кого он хоть похож? Я надеюсь на тебя же? Серёжа мягко и нежно смеётся, пока Кирилл помогает ему слезть со стола. Домиди было приятно, что инженер не говорил лишнего, стараясь показать, что его всё устраивает и он готов, если что быть всё равно рядом. Потапов улыбается, трясь своим носом с чужим. Младший чувствует эти бабочки в животе, когда Кирилл честно ему говорит: — Это, конечно, неожиданно, но я не против этого. Нам ещё с тобой предстоит пройти много, но я готов быть с тобой рядом, если даже с нами будет рядом твой сын. Я готов попробовать и так встречаться с тобой, ведь люблю тебя... — Я тебя тоже люблю...Поцелуй был самым лучшим и запомнится надолго обоим парням.
***
Олег не знал, что ему говорить Серёже и как скрыть засосы на шее. С Ромой они поговорили так же наедине, как и Доми с Галом. ФлекДжиКей был к нему более благосклонен, поэтому решил сам дать возможность им поговорить. Но тут не обошлось без вмешательства Артёма, что уговорил Джонни дать Лололошке возможность выслушать Олега. Коффи нервничал, зная, что ему нужно всё объяснить парню, который не знал о том, что он убивал, в отличие от Потапова. Лобацевич чувствовал вину перед младшим, ведь мог и предупредить и, как минимум, просто не идти на поводу у товарища и не говорить ничего. Но он это сделал, поэтому сидит и ждёт парня, который шёл к нему, как на допрос, словно ему предстоит выбить признание у преступника. Роману это очень не понравилось, потому что от Олега он этого не ожидал, ведь думал, что именно Ураган был одним из предателей, но, как оказалось, тот даже помогал им, зная чуть больше, чем все вокруг. Фильченкову не было стыдно, нет, так как химик во многом сам виноват, как и он. В равной степени оба сделали много плохого, поскольку их вражда за главнокомандующего убило в них хорошее отношение друг к другу. Но Лололошке было всё равно на то, что было между Ураганом и ФлекДжиКеем когда рядом появился Коффи, что действительно дал понять, что он нужен и любим. А тут оказалось, что ему могли и врать, лишь бы быть рядом, понимая, что Колбая везде где-то крутиться рядом. К нему могли просто втереться в доверие и обманывать, чтобы просто укрепиться в коллективе и не палиться. Роме было страшно услышать такую правду, потому что он проникся парнем, стараясь узнать о нём всё и приблизиться ближе к его теплу.Он его даже почувствовал, но потом его облили холодной водой.
Фильченков заходит молча, оставляя ФлекДжиКея позади себя, который смотрит с сожалением – стыд никуда перед младшим не делся, поэтому ему было жаль парня, что и тут его могут убить морально, как он после совместной ночи. Рома же уже отпустил эту ситуацию, стараясь просто не обращать внимание ни на Колбая, ни на Ураганова – не до этого ему сейчас. Лололошка не понимал, как мог так облажаться повторно, отдаться мужчине, которые не давал гарантий на что-то чёткое и серьёзное. Коффи подскочил сразу, ведь Романа ждал и надеялся, что он придёт поговорить и прояснить ситуацию. Мужчина видит безэмоциональное лицо, которое не выражает ни боли, ни разочарования, ни радости, ни счастья – ничего. Но Олег знает, что если парень такой – в душе буря чувств, что он усердно скрывал от всех вокруг, считая, что это только его проблемы и слабости. Даже Лобацевичу не хотелось показывать их, потому что он был виновником такого состояния младшего, что душевно чуть не умер повторно. Было страшно обоим заводить разговор, который решил бы много вопросов или разрушил бы всё в конец. Парни старались не смотреть друг на друга, страдая от молчания, что было в комнате. Олег сглатывает, понимая, что младший хочет сказать ему многое, но не может, так как боялся быть отвергнутым и брошенным. Коффи хотел было начать первым, но Рома не дал ему, всё же собравшись с мыслями и прошептал: — Почему ты молчал и даже не предупредил меня, если ко мне есть сильные чувства, о которых ты мне говорил?.. Лобацевич вздыхает и встаёт с места, подходя к парню ближе и стараясь обнять его. Но его встречают руки на груди, не давая подойти ближе к нему, поскольку ему не хотелось чувствовать старшего слишком близко в данный момент. Ему было больно и противно от того, что он в принципе сейчас был в такой ситуации, когда не мог разобраться в своей душе и не давал этого сделать старшему. Лололошка смотрит ему в глаза, призывая этим ответить на его вопрос, ведь ему было важно это. Олег всё же берёт его руки и сплетает в замок, не встречая сопротивления на эти действия. Лобацевич чувствует, что его хотят подпустить, но не могут, пока Коффи не расскажет, не объяснит. Поэтому ему остаётся только рассказать правду, признаваясь в своем грехе: — Я молчал из-за контракта, мы не по своей воле это делали. Я бы никогда не смог сам пойти на такое, потому что знаю, что такое смерть на твоей совести, когда ты должен был следить за всеми, но не успел, пропустил... Я в принципе не хотел лететь, но из-за MIRA и Максима мне пришлось пойти на этот шаг, который разрушил меня частично душевно, как и Доми... Лололошка молчит, слушая и смотря в чужие глаза, которые были грустными и тусклыми, потому что ему было сложно это говорить, открыться, заверить Фильченкову, что всё, что он думает – это неправильно. Олег не делает лишних телодвижений, чтобы не спугнуть младшего, который и так хочет раствориться в этой комнате. — Меня шантажировали собственной матерью... Я бы никогда не подписал контракт самостоятельно, поэтому они решили давить на больное – больная мама, которая мне близка и дорога. Мне ещё, на самом деле, повезло, потому что у Серёжи предметом шантажа стал сын... Каждый из нас жалеет, что мы вообще работает в этой чертовой компании, что чуть не разрушило нас в край... Но мы нашли то, что дорого и восстановило нас полностью обратно. Для меня этим лучшим стал ты, который разбудил во мне желание бороться за то, чтобы не поддаваться всем отрицательным чувствам. Ты стал моим солнцем, что подтолкнул меня к решению о том, что хватит плесать под чужую дудку – нужно рушить всё, что мы с Серёжей сделали. Рома молчал, понимая, что в душе становится спокойно, потому что с ним честны и доверчивы. Ему было важно, что мужчина уверяет его и доказывает свои чувства к парню. Младшего это радует, и он вздыхает спокойно, давая прижать себя к чужой груди, что сразу закрывает его от всех проблем своей спиной, так как знает, что ему это нужно. — Мне жаль, что тебе пришлось узнать это таким образом, мне просто было страшно рассказывать тебе это, зная, как будет тяжело потом объяснять это. Но получилось, как получилось – ты должен был это знать в любом случае. Я безумно хочу быть с тобой рядом, поскольку мои чувства сильны. Мне важно, чтобы ты доверял мне и не держал в себе обиды на меня... Прости за это всё, ты мне очень нравишься, и я не хочу, чтобы ты чувствовал себя убитым рядом со мной... У него ещё есть много фраз и слов, чтобы сказать о своих чувствах и косяках, но его перебивают, прижимаясь к нему со всей силой. Коффи улыбается и даёт перебить себя, чтобы ответить на всё это: — Ты мне тоже нравишься... Я готов попробовать с тобой быть вместе только, пожалуйста, не скрывай ничего от меня – мне это важно. Они смотрят друг на друга молча, потому что слова закончились, и остались только чувства, которые разрывали их сердца. Каждый из них уже знал, что они прошли этот этап и готовы двигаться дальше. Поцелуй не заставил долго ждать, потому что они уже знали, что у них теперь всё хорошо – они рядом друг с другом – этого достаточно.***
Ураган стоял и молчал, чтобы не мешать ФлекДжиКею слушать и объяснять Егору, что произошло. Хотя Рыльцов и так всё знал от Артёма, что знал решение руководителя направить их обратно на землю, прерывая экспедицию. Юрген знал, что это, действительно, нужно для каждого из них, ведь многие просто не выдерживают этого всего. Тем более они уже нашли предателей и им просто нужно было их выдать полиции. ФлекДжиКей тоже это понимал, поэтому внимательно слушал объяснение о том, что им нужно делать в данной ситуации: — Максим был отстранён от своей работы, поэтому на его место посадили меня, как его правую руку. Естественно, меня проверили до каждой мелочи, поэтому доверять мне можно – я не хочу вас зла, поскольку я сам волнуюсь за каждого из вас... Я вам отдаю официальный приказ от компании MIRA – экипаж должен вернуться обратно на землю и сдать предателей, которые должны получить своё наказание. Но я думаю оно будет минимальным, ведь, как выяснилось в ходе проверки, были контракты, что включали себя шантаж людьми... Но это вы уже узнаете подробнее на земле, когда дело откроется. ФлекДжиКей, я надеюсь, вы поняли, что от вас требуется хладнокровие и понимание ко всем, даже если вам сделали больно... Каждый человек из вас попал туда из-за Максима – никто, кроме него, не виноват в том, что произошло. Колбая молча кивает, кидая взгляд в бок, где стоял Артём, что слабо ему улыбается. Он понимал, что Джонни прекрасно видит, как Ураганов переживал от того, что произошло. По факту он чувствовал вину, за то, что не спас многих, хотя по приказу парня это не должно было вообще волновать – его задача заключается лишь в сборе доказательств, с которым он и так справился. Но в душе всё равно было пусто от своей беспомощности в данной ситуации, потому что ему хотелось помочь, а по итогу многое что произошло по его вине. Главнокомандующий прощается с руководителем и выключает звук, вставая и подходя к младшему, что всё так же смотрел на него грустным взглядом. Колбая понимал, что он тоже причастен к этому дело, но лезть не стал, понимая, что об этом всё равно подробно мужчина узнает на земле. Поэтому он лишь обнимает химика, что утыкается ему в шею, чувствуя тепло чужого тела, пока ФлекДжиКею оставалось только обнимать его и думать, как подготовить к неожиданной новости Чупикса, что, в отличие от него, не знал о том, что Ураганов мог быть причастен к этому.Но все вопросы и секреты остаются с ними, пока корабль не приземлился на поверхность.