пожалуйста, чан.

— нравится, когда я беру тебя так? хёнджин скулит. его трясёт крупной дрожью от того, насколько крис сейчас идеально владеет ситуацией. он контролирует, заставляя прогибаться в спине навстречу рукам, забирающимся под широкую рубашку их вампирского аутфита, дёргает бёдрами, впечатывая в туалетный столик сильнее и заставляя тазобедренными костями удариться о его край немного болезненно, отдаваясь в чужих ушах сбитым выдохом и коротким мычанием. хван не жалуется, потому что да, чёрт возьми, ему это безумно нравится. — ты этого добивался, детка? тихий, хрипловатый голос вызывает табун мурашек по коже. чан перехватывает хёнджина крепче за бёдра, заставляя почувствовать его вставший член через узкие штаны и кивнуть несколько раз, облизывая пересохшие губы. хвану нравилось доводить до того состояния, когда бан, славившийся отличной выдержкой и невозмутимостью, срывал все свои тормоза, больше не в силах держать себя в руках. — не знал, что у тебя кинк на ключицы. хёнджин опасно играется. ведёт плечами, поворачивая голову в бок, чтобы посмотреть на лицо чана из-под полуопущенных ресниц. скребёт короткими ногтями лакированное покрытие стола, когда крис наклоняется, приближаясь к нему. его запах дурманит голову. — на твои ключицы, малыш. бан игнорирует губы, тычется носом в чужую щёку, спускаясь по линии скул на шею. мажет поцелуем по коже и кусает в том месте, где косточка на плече выпирает, тут же зализывая языком. хёнджин жмурится, судорожно выдыхая. — нам выступать через двадцать минут. — мне плевать. снова укус, уже с другой стороны, заставляющий хвана лопатки вместе свести. блять, крис действует на его организм слишком остро, управляя знающим, как свои пять пальцев, телом будто своим. будоражит. — тогда давай быстрее, пока нас не начали искать. на самом деле, хёнджину тоже плевать, даже если кто-то зайдёт к ним в гримёрку прямо сейчас. он просто очень хочет почувствовать чана внутри. до такой степени, что ноги сводит приятной судорогой, а ресницы — трепетать начинают в предвкушении. бан на высказывание только издевательски хмыкает. у них нет времени раздеваться, хотя крису безумно хочется стянуть эту по-блядски открытую рубашку с хёнджина, чтобы полностью насладиться телом чужим и коснуться грубоватыми подушечками пальцев позавчерашних засосов под рёбрами. но он лишь тянет завязки тугого корсета на пояснице, дожидаясь, пока он вниз упадёт, и давит ладонью около копчика, заставляя хвана сильнее прогнуться в спине, прежде чем стянуть с него штаны вместе с бельём. хёнджин выдыхает, снова покрываясь мурашками от прохлады, коснувшейся кожи на ягодицах, и кусает пухлые губы, когда чан почти ложится на его спину грудью, прижимая своим весом к столу, пока тянется за тюбиком какого-то крема для рук. безумно хочется целоваться, но хван знает — с таким чаном он получит их только в конце. — и зачем ты меня дразнил, хён-и? крис погружает в него сразу два пальца, вводя их до основания. держит свободной рукой за бедро, не позволяя хёнджину насадиться самостоятельно, и слушает жалобные, тихие стоны, когда давит внутри на простату. хван ненавидел быть тихим, поэтому сейчас его крупно трясёт от невозможности застонать в полный голос. — ждёшь оправданий? он пытается держаться. разводит ноги сильнее и лбом бьётся в своё предплечье, закусывая его в тот момент, когда внутри оказывается уже три. ему не нужна растяжка, потому что трахались они часов пять назад в общаге вместо завтрака, но крис так не считает. или просто хочет помучить. чтобы хёнджин просил. — ты должен попытаться. чан пальцы на манер ножниц разводит, заставляя хвана сжиматься. — не в этот раз, хён. хёнджин икает, вздрагивает и усмехается самому себе на цепную реакцию, когда бан давит на простату вновь, массируя её кончиками пальцев. — уверен? — он наклоняется к его уху, цепляя мочку, и взгляд поднимает на зеркало, заставляя хвана рефлекторно за ним повторить. у него лицо раскраснелось и расфокусированный взгляд, — тогда может мне тебя трахнуть пальцами, м? что скажешь на это, джинни? чан видит, как дёргается чужой кадык, и кончик языка появляется на секунду на нижней губе. — н-нет. — тогда ответь на вопрос. хёнджин взгляд не отводит. только губы кривит, на секунду жмуря глаза, когда крис толкает рукой сильнее, а возбуждённый член, проехавшийся по краю стола, пачкает его в естественную смазку. — потому что я люблю.. когда ты берёшь меня так, — хван чувствует, как забивается нос, — пожалуйста, чани, пожалуйста. хёнджин хнычет, когда пальцы из него исчезают. слушает, будто в вакууме, как крис расстёгивает ширинку, а затем — сипло стонет, закидывая голову вверх, стоит бану обхватить его бёдра, насаживая на свой член до конца. чан не жалеет. берёт его грубо, втрахивая в поверхность стола до синяков на тазобедренных косточках. шлёпает по ягодице, сжимая её пальцами с силой, давит на поясницу и совсем. совсем не касается хвана, заставляя жалобно всхлипывать, кусая костяшку своего пальца. — посмотри на себя, детка. крис ладонью ведёт по спине, собирая рубашку до лопаток. сжимает загривок на пару секунд, прежде чем пальцы запустить в волнистые волосы, сворачивая их в руке и голову чужую натягивая на себя. — посмотри внимательно, — он второй цепляет его подбородок, фиксируя в одном положении и заставляя хёнджина, наконец, взгляд на отражение в зеркале перевести, — такой послушный. у хвана в уголках глаз скапливаются слёзы, заставляя ресницы слипаться. его трясёт до сбитого скулежа, когда он видит насколько глубоко чан проникает в него. скребёт пальцами по столу, в желании ухватиться хотя бы за что-то, но только сметает расставленную в идеальном порядке косметику. это невозможно. до боли в мышцах и натянутых узлов внизу живота — хёнджину кажется, что ещё немного и он точно взорвётся. — мне нравится, когда ты такой податливый, джинни. бан пальцы с подбородка переносит на его губы. давит на нижнюю, заставляя рот приоткрыть, и скользит внутрь, касаясь подушечками кончика языка. хёнджин им скользит между, смачивая в слюну, смыкает губы в кольцо, и прикрывает глаза по привычке, когда начинает посасывать медленно, в контраст тому, как двигается внутри крис. и стонет несдержанно громко, пачкая подбородок в слюну из-за открытого рта, когда чан, в очередной раз, проезжается по простате. за дверью слышится шум. — кончишь сегодня без рук? хёнджина почти бьёт эпилепсией, стоит бану вытащить пальцы, протянув ниточку слюны, и отпустить его волосы, позволяя уронить голову вниз. хван в зеркало упирается ладонью, трясёт головой в разные стороны и сжимается так сильно на очередном грубом толчке, что крис сзади глухо рычит, впиваясь пальцами в его бёдра. они вместе слышат смех феликса, и топот тяжёлых ботинок минхо уже совсем рядом. — я тебя ненавижу. на выдохе, ударяя кулаком по столу. чан еле успевает накрыть чужой рот ладонью, превращая в мычание стон, когда хван напрягается, пачкая спермой столешницу. крис кончает практически следом, выходя из чужого тела в самый последний момент. — а я люблю тебя, — с усмешкой и мягким поцелуем в искусанные губы. дверь открывается в тот момент, когда чан завязывает последний шнурок на корсете хвана.