***
Странник, облачённый в шерстяной плащ, и с массивным рюкзаком за спиной, продирался сквозь снежную бурю. Он знал, что где-то рядом должна быть, скрытая от людских глаз, деревня чудного народца. Вернее чудных народцев, роста не великого, но зачастую добрейших нравов, коих редко можно наблюдать в поселениях людей. Между тем вьюга завывала, грозясь похоронить упрямого скитальца под сугробом. Путник весь продрог, да только годы странствий закалили бы и самого изнеженного лежебоку, а странник характером был твёрд и духом крепок. И вот наконец огоньки заветной деревни показались недалече, а с ней и долгожданная таверна. Бродяга отворил дверь, и его тут же обдало теплом и запахом ядрёного хмеля. Со всех сторон доносилась музыка, ласкающая слух, унося с собой усталость и грусть, и даруя взамен спокойствие и уют. Пришелец подошёл к барной стойке, положил на неё золочёную монетку и проронил лишь пару слов. Хозяин таверны понял, что путник со скрытым в капюшоне лицом и густой каштановой бородой являлся смурфиком — большая редкость в здешних землях. — Не желаете остановиться на ночлег, добрый путник? — спросил хозяин, который был ни кем иным, как торфяным троллем с землистого цвета кожей, острой бородкой и пузом, придававшем ему сходство с бочкой. — В округе неспокойно, да и зимушка выдалась суровая. — Благодарствую, — ответил смурфик. — Но в этом нет нужды, я здесь не задержусь. — Понимаю, о Вас меня предупредили, присаживайтесь там, — хозяин указал на дальний тёмный угол, куда свет камина и свечей почти не доставал. Смурфик отвесил полупоклон и устремился с кружкой эля за указанный стол. Напиток сладостно согревал горло, отчего тепло разливалось по конечностям не хуже, чем от тепла камина или горячей ванны. Он достал из рюкзака галеты, украдкой наблюдая за посетителями, веселящимися за столами и даже на столах. Тут были и гномы-рудокопатели, травящие байки об отводе очередной золотой жилки от людей, и энты-палочники, мирно похлёбывающие бульон из кореньев женьшеня и белладонны, и болотные феи, от фей в которых лишь пара стрекозьих крылышек, а вид их более подошёл бы ведьмам. Смурфик даже высмотрел было между столами лепрекона, но приглядевшись он узрел лишь гнома в изумрудном костюме хранителя горшочков с золотом на конце радуги. И правда, откуда в такой глухомани взяться лепрекону? К столу, за которым сидел смурфик, быстрым шагом подошёл кто-то в чёрном плаще и, не спрашивая разрешения, уселся вплотную к смурфику. — Ну? — спросил смурф, переходя к делу без лишних прелюдий. — Они последовали на юг. Наживка проглочена, — сказал собеседник в капюшоне, предпочитая не нарушать своё инкогнито. Смурфик облегчённо вздохнул. — Вы были на волоске, — почтительно и с плохо скрываемым восхищением продолжил всё тот же голос. –Если бы Вы вовремя не поймали этого рельда, всё пошло бы крахом. — Жаль, — сказал смурфик, поддаваясь воспоминаниям недавних событий. Ему было больно осознавать, что извечные враги продолжают находить и заставляют идти против собственного народа слабых духом. Смурфик отхлебнул напоследок и вышел из-за стола. — Времени нет, — сказал смурфик. — Мне нельзя надолго задерживаться на одном месте. — Будьте осторожны, — информатор в чёрном плаще тоже встал. — Лес нынче славен не только лютым морозом да бурей, но и исполинских размеров вепрем, сметающим всё на своём пути. — Вепрем? — переспросил смурфик. — Слухи, — пожал плечами информатор. — Болтают, что бес в несчастную зверину вселился, и не знать ему покоя, покуда огонь адский не угаснет в очах сего монстра. — Я буду осторожен, — сказал смурфик, пожал руку информатору и направился к стойке. После недолгого торга смурфик отважился выйти в буйную ночь из тёплой и уютной таверны. Некоторые сопроводили его недоумённым взглядом. Абсолютно у каждого на языке вертелся один и тот же молчаливый вопрос: как в такую погоду, да ещё и ночью можно покидать деревню? Впрочем, заинтересованность посетителей ушедшим странником пропала быстро. Лишь информатор продолжал обдумывать произошедшее, а затем тоже тенью скрылся в ночи.***
Замёрзшее болото, в коем располагалась таверна, осталась далеко позади. Ночь словно укуталась тучами, подобно савану, с которого прахом осыпались снежинки. Лес был безмолвен и стыл. Смурфик не слышал ничего, кроме хруста снега под ступнями, биения своего сердца да дыхания. Казалось, снег хочет укутать в своих объятиях даже звук. И тем удивительнее было услышать звериный рёв. Поначалу странник подумал, что ему померещилось: уши так нуждались хоть в каком-то звучании, что невольно порождали звуковые галлюцинации, в которых огромный вепрь уже со всех ног гнался за ним. Зрелище, что предстало пред смурфиком, развеяло все сомнения о действительности происходящего. Огромный бурый медведь показался на пути, он шёл в поисках пропитания и неустанно ревел. Смурфику ничего не оставалось делать, как спрятаться под ближайшим пнём, надеясь, что шатун не выцарапает пень из мёрзлой земли. К счастью, медведь был потревожен недавно, и ещё не успел обезуметь настолько, чтобы начать валить деревья и рвать пни. — Смурфики мои, — прошептал он удивлённо, едва бурый силуэт растворился в снежной завесе. — Что же вырвало тебя из спячки? Напуганный странник побрёл к ближайшему тракту. Людские дороги звери обычно обходят стороной: хоть какой-то шанс не быть разорванным на куски. «Если совсем повезёт, то можно поймать какой-нибудь обоз». С такими мыслями под утро смурфику удалось выйти к тракту и вовремя. Вдалеке послышался стук копыт. Смурфик незамедлительно достал магическую лебёдку-кошку и с её помощью взобрался на ветку дерева. Как раз в этот миг в снежной мгле возникли очертания всадников, чьи кони шли прогулочным шагом. Пять рыцарей были облачены в кирасы и меховые шлемы, а их вооружение состояло из мечей и коротких копий. Позади каждого на лошадь был взвалены сумки и тюки, заметив которые смурфик тут же запрыгнул на ближайшую лошадь, забрался в сумку и притаился там. Рыцари ехали молча, проклиная про себя холод, пока в лесу не послышался рёв. Всадники ненадолго остановились, обнажая мечи и вслушиваясь в каждый шорох. — Капитан, почему бы нам не ускорить шаг, вдруг деревне угрожает опасность? — спросил один из них. — Если слухи правдивы хоть на треть, то деревня уже разрушена, а мы лошадей зря загоняем, — отрезал мужчина в плаще с узором, к которому остальные обращались, как к Капитану. Всадники не сбавляли ход своих лошадей, но это не мешало им вслушиваться в морозную тишину леса. Каждый сейчас мысленно надеялся, что обход закончится благополучно и не придётся встречаться с бешеным зверем. Однако, стоило всадникам приблизиться, как все их надежды оказались растоптаны жестокой правдой жизни. Почти все дома были разрушены подчистую, словно по ним прошлась каменная лавина. Лишь один дом относительно прочих своих собратьев уцелел, но и над ним сейчас трудились все работоспособные и крепкие мужики, которым удалось пережить нападение. Едва всадники остановились и начали спешиваться, как смурфик спрыгнул из сумки и юркнул в ближайшую кучу обломков. — Что здесь случилось? — спросил Капитан первого попавшегося жителя деревни. Он уже знал, что услышит. — О, добрый, сэр, — понурился мужчина. — На нашу деревню напал огромный вепрь и… Вы видите, что осталось. — Зверь где-то рядом, — мрачно промолвил мужчина. — Если он вернётся сюда — вы погибли. — А, если благородные господа изволят нам подсобить, мы сможем отбиться, — сказал позади крестьянина юноша лет четырнадцати. — Клаус, молчи, — шикнул на него мужчина. — Ты не видел этого зверя, он ростом в семь футов, не меньше, глаза пылают адской бездной, а рёв подобен… — Довольно. Ваша оборонительная стратегия, — Капитан указал на деревянные колья, что выжившие вбивали под наклоном возле уцелевшего дома, — такого зверя не остановит и не запугает. Есть лишь один способ извести тварь — поймать, а после покончить с этим. — Командуйте, — сказал мужчина. — Мы в вашем распоряжении. Смурфик без труда прошёл в уцелевший дом деревни. Ситуация была критической. Огонь горел не только в камине, но и в самодельном костре, сооружённом посреди комнаты, насквозь продуваемой через разрушенную стенку. Хоть люди и латали её, теплее в доме не становилось. По всей комнате были уложены раненные: у кого-то были сломаны руки, кто-то лишился ноги, а кто-то постанывал в бреду контузии. Между ними суетились женщины и малые дети, что не могли ещё помогать в починке дома. Рук на всех не хватало, а тело огня было слишком слабым, чтобы достать до каждого, отчего раненые в дальних концах просто околевали, покуда их не выносили наружу. Снаружи мужчины готовили оборону, продолжали вбивать колья в землю. Смурфик не видел, что именно они готовили для монстра. Людям в доме лучше не становилось, а в углу возле камина в люльке постанывал младенец. Он был бледен, а силёнок не хватало, чтобы хоть как-то привлечь к себе внимания. Смурфик осторожно подобрался к тому углу, достал из рюкзака одно из своих снадобий и без раздумий вылил всю скляночку в рот малыша. Младенец прокашлялся и заливисто заплакал, но бледность постепенно начала сходить на «нет».***
Мрак вновь сгустился над останками деревни. Рыцари и несколько деревенских мужиков ходили вокруг дома с оружием наизготовку, вслушиваясь в каждый шорох. На улице было стыло, а практически пустой желудок заунывно напевал чёрные баллады. Где-то в отдалении послышался треск деревьев. Едва гул стал нарастать, как лошади, стоявшие на привязи, заржали, заволновались, а после сорвались с привязи и умчались во мглу. Хоть пара человек и кинулась вдогонку, Капитан всё же поблагодарил Небеса, что они успели снять со скакунов весь скарб. Треск. На противоположном конце останков деревни показался тот самый вепрь. Он лишь дышал, испуская из своих мощных ноздрей струи пара. Капитан успел встретиться взглядом с вепрем. Мужик не соврал — глаза монстра были вратами в Ад. Смурфик наблюдал за приходом зверя с полуразрушенного чердака, он тоже заглянул в его адские глаза. Раздался боевой рык. Вепрь устремился на Капитана, желая затоптать нахального человечишку и сровнять дом позади него. Смурфик не мог на это смотреть. Несмотря на многолетний опыт, он предпочёл не наблюдать за схваткой и вероятной гибелью людей. Ему было страшно, неимоверно страшно. Послышался треск проламываемых брёвен — колья не сработали, зверь только разозлился, оповещая лес своим оглушительным рёвом. — Сеть, пли! — раздался снизу голос Капитана. Что-то с сильным металлическим ляганием взвилось в воздухе. Звуки борьбы усиливались, к металлическому звону прибавились колюще-режущие звуки, уместные в лавке мясника и отборная ругань борющихся мужчин. Ещё один яростный рёв вепря, лязганье металла стихло под жалобно-трещащий звон. Раздался звонкий хруст, перемежавшийся с душераздирающим криком. Рык вепря и топот его ног затухал вдали, сопровождаемый треском поломанных деревьев. Всё было кончено. Вепрь сбежал, а его стенания разносились эхом по всему лесу.***
Охота провалилась. Люди были подавлены. Никаких слов не надо было, чтобы передать весь ужас положения осаждённых. Даже Капитан рыцарского отряда поник. Смурфик наблюдал за ними и уже порывался открыться, чтобы предложить помощь, рецепт целебного отвара, да хоть что-нибудь. — И куда это мы собрались? — внезапно услышал голосок позади себя смурфик, он обернулся и не поверил своим глазам. Там, где только что была стена, красовалась дверь, а ней стоял пузатый, старый человечек. — Я… — замялся смурфик. — Просто хотел… — Т-ссс, — шикнул незнакомец и махнул рукой, тем самым призывая смурфика последовать в укрытие. — Прошу меня извинить, –затараторил хозяин, едва они зашли за стену и спустились в потайную каморку. — У меня тут не прибрано, но располагайтесь. Я домовой, просто домовой. — Очень приятно, — пожал ему руку гость. — Я смурф, меня называют… — Не нужно имён, не нужно имён, — замотал руками домовой. — В эти неспокойные времена лишний раз произнесённое имя — повод накликать на себя беду. — Как будет угодно, — согласился смурф. — Вот, — улыбнулся домовойи протянул гостю тарелку с похлёбкой. — Угощайтесь, она немного остыла, но всяко лучше замороженных грибов. Смурфик отведал похлёбку. Холодная и пресная жижа по консистенции напоминала вываренные листы капусты, но даже такая скромная пища сейчас была в радость. — Спасибо, — кротко бросил гость и улыбнулся, — редко, когда доводится поесть домашнюю стряпню — ведь всё походные галеты, да отвары из лесной кладовой. Хозяин ничего не ответил. — Благодарю за ужин, но позвольте вас спросить, почему Вы это сделали? — Сделал что? — домовой сделал вид, что не понял вопроса. — Почему вы не дали мне открыться людям. — Экий вы наивный да к тому же смурф, — выдохнул домовой. — Да за нами, магическими существами, чуть ли не полмира охотится, а ваш род для них это золотой самородок в толще песка. — Твоя правда, — согласился смурфик, понимая, что формальности уже тут ник чему. — Но как же люди, они отрезаны от остального мира. Если сюда забредёт стая волков, то их загрызут, и ещё этот кабан… — Ничего не будет, — перебил его домовой. — Во всяком случае, пока они находятся внутри дома. Смурфик многозначительно посмотрел на домового. Тот пояснил: — Этот дом защищён моими чарами. Ни одна тварь не посмеет пересечь порога, пока я жив и держу свой пост. Люди до этой мысли вряд ли додумаются. — А как же разрушенная стена? — Сейчас она уже не так сильно разрушена, как утром, — буркнул домовой. — Ей просто не повезло оказаться щитом на пути обломков прочих домиков. Моя голубушка выстояла. Так или иначе. — А как же холод? — продолжал настаивать на своём смурфик. — А еда? Не уж-то им всю зиму в страхе дожидаться смерти. Тон смурфика стал едким. Домовой, однако, ему ответил ещё более сварливым замечанием: — Уж тебе ли не знать, смурф, что в древности людишки ютились в каменных пещерах, из одежды имели лишь шкуры животных, а огонь ценился дороже всего на свете злата. Перебедуют. — Вам всё равно, что хорошим людям угрожает голодная смерть?! — возмутился смурфик. — Хорошим? — домовой тоже встал на ноги. — Вы, смурфики, редко пересекаетесь с людьми, а мне доводилось видеть, как глава семейства пьяным тиранит домочадцев, доводилось видеть, как молодая супруга подливает в травяной чай для дорогой свекрови яд, а ещё… — тут домовой запнулся, настолько его передёрнуло от отвращения к делам людей. — И знаешь, что, добрый гость, я ничего не мог с этим сделать. Да и не в моих силах наставлять людей на путь праведный. Моя обязанность поддерживать домашний очаг, каким бы тусклым он ни был. Домовой присел на кресло. Смурфик последовал его примеру. В каморке воцарилась давящая тишина. Смурфика так и распирало поведать, что он за свою долгую жизнь тоже насмотрелся на людей и их поступки. В его воспоминаниях прокручивались и предательства, и батальные сражения, и жестокие убийства невиновных. Многим он хотел помочь. Хотел, но не мог. Сверху послышался младенческий плач, громкий и пронзительный. Болезненный плач младенца в лихорадке. Смурфик отбросил от себя оцепенение. — Я — смурфик, я не могу просто так пройти мимо, когда могу помочь. Да, мы странно устроены, но сейчас я чувствую, что могу помочь этим людям. И самое меньшее, что я могу сделать, это сварить целебный отвар для больного малыша. Вы одолжите мне котелок? Домовой кивнул и указал ладонью на самый крупный котёл, что стоял в уголке. Смурфик тут же принялся раздувать угли в колодцеобразной печи, затем поставил на огонь котёл, залил туда воду и принялся готовить отвар. Домовой не стал делиться своими запасами трав, но этого не потребовалось, в рюкзаке смурфика хватало собственных запасов. Полночи смурфик варил зелье в поту, пока оно не приняло нужный цвет и консистенцию. Он уже надел перчатки-прихватки, дабы снять котёл с огня и отнести его наверх. — И куда ты собрался? — спросил домовой. Смурфику казалось, что тот уснул под мерное помешивание котла, но хозяин встал с кресла и перегородил выход. Смурфику стало понятно — домовой не препятствовал ровно до того момента, когда речь зашла о помощи людям. — Я буду осторожен, — прошептал смурфик. Наверху послышался очередной младенческий всхлип и причитания сиделки. — Они даже не узнают, что я там был. — Мне на твои слова, как с высокой колокольни, — скрестил он руки на груди, по-прежнему перекрывая проход. — Я хочу доподлинно знать твой план. Домовой щёлкнул пальцами и замок потайной двери, открывающей путь в комнаты людей закрылась — простая и надёжная магия. — Да будет так, дорогой друг, — смурфик подошёл к нему вплотную, улыбнулся и загадочным шёпотом вымолвил. — Ты уснёшь, и твоё ворчание не разбудит остальных, — домовой тут же расчихался, а смурфик отпрянул в сторонку — на том месте, где он только что стоял, витало желтоватое облачко пыли. — Нечестно! Ты нас выдашь, — домовой стал сыпать ругательствами, но незамедлительно начал отходить ко сну, так, что смурфик не мог ничего расслышать. Да и не хотел. Зато воцарившаяся тишина стала приятнее тёплых слов приветствия старого друга. Лишь лёгкий перезвон самых маленьких колокольчиков возвестил о том, что запирающие чары спали. Смурфик поднатужился и потащил тяжёлый котёл наверх. В это время ночь клонилась к рассвету. В столь ранний час дремали все в доме. Лишь смурфик не спал, обливаясь потом, он тащил котёл со снадобьем к больному малышу. Он не помнил, каким чудом ему удалось забраться на люльку, доставить туда котёл и влить его в рот. Снадобья было всего на один глоток, но подействовало оно моментально. Малыш прокашлялся, поморщился и собрался разрыдаться, разбудив своим плачем всех, кто находился в доме. Смурфик незамедлительно запел смурфную песню на манер колыбельной. Старинная песня и толика смурфной магии подействовала безотказно. Младенец порозовел, успокоился и уснул крепким и здоровым сном выздоравливающего. Оставалось всего-ничего: вернуться в каморку домового с пустопорожним котлом, извиниться перед хозяином и продолжить своё странствие. Но этим планам не дано было свершиться. — Ух ты! — воскликнул мальчишка, что успел втихаря проснуться, пока смурфик проводил свои манипуляции. Он заметил засаду слишком поздно, чтобы бросить котёл и спасаться бегством. Ловким движением руки мальчик поймал смурфика и принялся рассматривать извивающегося пленника. — Эй, смотрите, что я поймал! — разбудил он старших, показывая находку. За какую-то четверть часа к смурфику было приковано всё внимание людей в этом доме. — Это эльф, — высказал предположение один. — Не, у эльфов длинные уши и крылышки за спиной, — возразил другой. — Это водяной, смотри какой он синий. — Может это просто замёрзший гном, оттого и синий? — Довольно, –прервал их Капитан рыцарей, затем он обратился к смурфику. — Ты умеешь говорить? — Да, умею, — с жаром ответил смурфик. — Что ты такое? — продолжил допрос Капитан. — Я, сэр… домовой гном, — соврал смурфик. Люди зашептались. — Домовой? — переспросил самый старый из деревенских жителей. — Что ты не очень-то похож на домового. — А как мне надлежит выглядеть? — усмехнулся смурфик. — Как рассказывал мой дед, в те дни, когда я пешком под стол ходил: домовой роста не великого, подобный человечку. — Так всё совпадает, — ответил смурф. — Я роста не великого и подобен человечку. — Да, но не цветом кожи, он должен быть землистый. — Так мой цвет кожи землистый, — закивал смурфик. — Смурф… ой, то есть лазурно-землистый, верно? — Ну, — старик обдумывал слова «домового». — Вроде и дело говоришь, а чего-то скрываешь. — Так, — сказал Капитан, обращаясь к смурфику. — Значит ты домовой, и твоя задача оберегать дом? — Верно, — согласился смурф. — На дом наложены мои чары, пока вы здесь, зверь не сможет вас тронуть. Это заявление было встречено с теплотой, но Капитан прервал начавшуюся было вакханалию. — Всё равно, в безопасности ли мы здесь или нет, этот дом ловушка и мы не сможем двинуться, чтобы позвать помощь. — Неужели у вас запасов нет? — спросил смурфик. — Запасы есть, но дело не в этом, –Капитан помрачнел. — В соседском погребе мы временно похоронили погибших, но скоро на запах мертвечины слетятся волки, и мы никуда уже не выйдем, а до города не добраться — зверь настигнет там любого. — Я могу пробиться через лесные заросли и избежать столкновения со зверем, — уверенно отозвался смурфик. — Только скажите, куда доставить послание. Лица людей озарились надеждой, что к ним прибудет подмога и с бешеным монстром будет покончено. На смурфика смотрели как на героя. Только Капитан был хмур и молчалив. До города десяток вёрст, путь должен занять не один день. Наконец, Капитан вздохнул. — А что нам терять? Так и быть, — Капитан оглядел людей. Среди них были его подчинённые, двое ещё отходили от контузии, а третий хромал. — Дайте мне лист пергамента. Пока Капитан выводил заковыристым почерком прошение о помощи, смурфик украдкой глянул в тот угол, где он оставил котелок домового. Котелка на месте не было, значит, домовой вернул вещицу себе. Весь день смурфик бежал сквозь непролазную чащу по тайным тропам, недоступным людям. Хотя небо и было пасмурным, но снегопад прекратился. Иначе смурфа могло замести снегом — он был совсем один в глуши. Будь сейчас лето, он бы летел на аисте. Мечты, мечты. Ближе к вечеру смурфик был вымотан из сил, а дорога и не думала кончаться. Усталый путник присел возле осины и хотел выпить рябиновую настойку. Щёлк. Смурф оглянулся. Никого поблизости не было, но смурфика не покидало странное чувство, что за ним кто-то следит. — Кто здесь? — спросил он. Никто ему не ответил. — Я знаю, что ты здесь, и я не хочу причинять тебе вреда. И снова молчание, но смурфик отчётливо чувствовал на себе чей-то взгляд. Смурфик продолжил путь, постоянно озираясь, по сторонам. Ему было страшно, но если бы наблюдатель хотел на него напасть, то он уже давно бы сделал это. Смурфик приближался к замёрзшей реке. С той стороны послышалось дыхание крупного зверя, перемежавшегося с рыком и каким-то скрежетом. Вскоре он увидел медведицу, что царапала лёд, в надежде полакомиться рыбой. Сердце смурфика упало в пятки, он при всём желании не смог бы отбиться от столь крупного хищника. Смурфик осторожно отступал, стараясь обойти страшного зверя. Медведица принюхалась, повернула морду в сторону смурфика и оставила неудачную рыбалку. Смурфик заполз под бревно. «Смурф Всемогущий, — молился про себя смурфик. — Пусть она пройдёт мимо!» Дыхание медведицы уже ощущалось ледяной волной. Она принюхалась. Когти легли на бревно, а спустя миг лапа медведицы обнажила убежище смурфика. Смурфик понял, что самое время бежать, бежать как никогда в жизни. Позади раздался грозный рык, и медведица устремилась в погоню за лакомым кусочком. Смурфик домчался до реки и не раздумывая ступил на лёд, проскальзывая по его толстой глади, набирая скорость. Медведица семенила по берегу постоянно дыша смурфику в затылок. Голодная пасть почти настигала смурфика. Клац! Смурфику удалось увернуться, но он потерял равновесие и покатился по льду, прямо к водопаду. На его счастье высота была небольшой, но он лишь ушибся при падении, внизу было достаточно снега, чтобы не убиться об камни. Медведица предпочла обойти водопад по склону. Смурфик заметил позади себя пещерку и юркнул в неё. Огромная бурая лапа последовала за ним. Смурфик прижался вплотную к стене, но даже так его задевали кончики её когтей. Смурфик зажмурился в ожидании конца. Снаружи раздалось рычание, словно кто-то или что-то ударило медведицу. Она отошла от водопада, колотя своими мощными лапами, всё что попадало под удар, истошно рыча. Смурфик почувствовал лёгкий запах горелой шерсти. Наконец всё смолкло. Он открыл глаза и в пещерном проёме показался солнечный свет. Осмелившись выйти из пещеры, ему предстало невероятное зрелище: сквозь тучи пробивались предзакатные золотые лучи, осветившие медведицу, что была без сознания, а рядом с ней стоял спаситель, окантованный солнечным сиянием, как будто ангел спустился с Небес. «Ангел» обернулся, снял капюшон, и смурфику открылось истинное лицо спасителя. Это был смурфик, такой же, как и он сам… нет, не такой же, это была девушка-смурф. Её синие волосы подрагивали от лёгкого ветра, и, чем больше путник всматривался в лицо девушки, тем ему труднее было оторвать от него взор. Казалось, её синие-синие глаза хотели утопить своими чарами смурфа. Глаза были всё ближе и ближе, смурфик почувствовал, как по всему телу пробели мурашки электрической многоножкой. От спинного мозга до самых кончиков пальцев.***
Некоторые в столовой с ухмылкой глянули в сторону Занозы и Ворчуна. Раздались смешки, да такие громкие. Что Папа-Смурф прокашлялся. — В чём дело мои маленькие смурфики? — спросил он. — Да, нет, ни в чём, Папа, — отозвался Смельчак со всей серьёзностью. — Продолжай. — Лукавишь, как дышишь, — заявил Мастер, поглядывая в сторону Ворчуна и Занозы. — Эй, мы что, вам мешаем смурфить историю? — Ворчун начал заливаться краской. — Напротив, вы так мило смурфитесь, будто это про вас Папа рассказывает, — хихикнул Шутник. Ворчун не знал, как на это реагировать, злиться или смеяться. А вот Заноза, совсем покраснела от смущения. — Ворчуноза, — тихо хихикнула Смурфетта себе в руку. Честно говоря, она и сама не поняла, как это слово вырвалось из её уст. И что самое обидное, её услышали остальные и со смехом подхватили. Заноза укоризненно глянула на сестру, но Смурфетта не могла подавить предательскую улыбочку. И смех и слёзы. — Прекратите, — скомандовал Папа-Смурф. — Взаимоотношения между смурфиками могут быть очень необычными, могут возникать в самые необычные моменты, но при этом они всегда смурфны. — А между смурфиками в твоей истории взаимоотношения смурфные? — спросил Силач. — Очень и очень смурфные, — тепло улыбнулся Папа-Смурф. — И так…***
Смурфик сдёрнул с себя пелену наваждения и понял, что незнакомка стрельнула в него шаровой молнией. К счастью, мимо. Смурфик снова посмотрел на её лицо, девушка была сердита, очень сердита. А ещё она направила в него следующий заряд шаровой молнии. — Смурфики мои, что ты делаешь? — прокричал он ей, уворачиваясь от очередной сферы. В этот раз она попала на вершину водопада, и сверху на смурфиков обрушилась снежная волна. Смурфиков припорошило снежком, а девушка-смурфик сокращала между ними расстояние, намереваясь наброситься в рукопашную и повалить путника на лопатки. В этот раз увернуться не удалось, следующая сфера засадила смурфику прямо в грудь, и его отбросило на десяток дюймов. Смурфику стоило огромных усилий, чтобы не только не провалиться в беспамятство, но ещё и не шевелиться. Как же это было больно, но этой девушке он готов был и не такое простить. Но сначала преподать ей урок смурфных манер. — Ты живой? — спросил «ангел», подходя к лежачему смурфику вплотную. Голос был мягкий, звонкий и сердитый одновременно, но это лишь придавало голосу особые оттенки звонкости. — Истратила на тебя все запасы шаровой молнии, смурф тебя! Смурфик прикрыл глаза и наблюдал за незнакомкой, та осматривала странника с не меньшим интересом, словно себе подобных отродясь не видела. На миг она замерла в ступоре и смурф смог детально разглядеть её лицо. Да, сказать, что он был приятно ошарашен — ничего не сказать. Ему в девушке нравилось абсолютно всё: слегка восточный разрез глаз, длинные ресницы, гладкие скулы, задранный к верху носик, да и пахло от неё не взмокшим скисшим телом, а какими-то травянистыми маслами с миндальными и медовыми нотками, предвещающими скорую весну. Девушка ловко перевернула смурфа на спину и сняла с него рюкзак, после чего перевернула того обратно на спину, а сама принялась с усердием изучать содержимое чужой поклажи. Смурф не сопротивлялся. Стоило девушке отвернуться, как смурф стал осторожно разминать конечности, затёкшие после удара. Сначала пальчики, вот кисти, предплечья, колени… Смурфик приподнял голову и рассмотрел, как бесцеремонно девушка возится с его рюкзаком, и тут его взгляд упал на продолговатый древесно-коричневый предмет возле себя. Видимо, девушка его обронила. Недолго думая, смурфик схватил деревяшку и кинул себе в карман. Разглядывать времени не было. Девушка оставила сумку и подошла к «виновнику торжества». Она уселась на него, собираясь осмотреть его зрачки. Он ждал этого, и едва она коснулась его лица, как смурф вцепился в руки девочки и рывком повалил её на спину. Теперь он занимал главенствующую позицию. Правда недолго, ровно до тех пор, пока девушка не стукнула ему коленом в живот. У смурфика выбило дыхание, но хват он так и не ослабил. Впрочем, инициатива была потеряна, девушка вновь перевернула их и заняла главенствующую позицию. — А ну, — закричала она на него, — отвечай, что ты усмурфил в моём лесу? — Я ничего не смурфил, — сказал смурфик, стараясь говорить как можно спокойнее. — И я буду очень благодарен, если мы сможем продолжить наш разговор в вертикальном положении. Девушка смотрела на пленника с явным недоверием, но, в конце концов, сдалась, освободив своего пленника. — Я не собирался тебе вредить, — сказал смурфик, отряхнувшись от снега. — Я всего лишь мирный смурф, такой же, как и ты. — Ну, насколько ты такой же, как и я, мы ещё посмотрим, — девушку уже явно забавляла её находка. — Может, назовёшься? — Бродяга, — ответил смурф. — Или странник, если тебе угодно. — Я — Егерь, хранитель этих девственных лесов, — ответила она, протягивая руку страннику. Смурфик поколебался, но пожал руку и чуть не расплылся в улыбке от теплоты и мягкости маленькой ладошки, что он держал. — Ну, хватит, — выдернула она руку. — Продолжим, Бродяга. Раз ты не собираешься мне вредить, то, скажи на милость, зачем? — Что? — не понял смурф. — Зачем ты пошёл по лесу, полному опасностей, да ещё и по заброшенным тропам? — Уж точно, не для того, чтобы наткнутся на бешеного вепря, — улыбнулся смурфик. — А наткнулся на медведицу-шатунью, — улыбнулась смурфочка ему в ответ, указывая на мирно спящего зверя. — С ней точно всё смурфно? — спросил смурф. — Однозначно, временный паралич, но когда она проснётся, мы должны быть далеко отсюда. — Тогда нам следует уйти в более безопасное место, — предложил смурф. — В какое-такое безопасное место? — спросила девушка, усмехаясь. –В любое, где нет медведей и кабанов, — ответил он, с опаской поглядывая на медведицу, что сквозь сон злобно храпнула-хрюкнула. — Интересный ты смурф, — ещё шире улыбнулась она, прохаживаясь вокруг него, словно волк, готовившийся к нападению. Смурф стоял как вкопанный, не сводя глаз с медведицы. Ему совершенно не нравились эти смурфьи штучки. Они казались ему каким-то инфантильными — подставлять спину голодной медвежьей пасти неразумно. — Быть может, я проведу тебя в своё убежище, но сначала я должна лучше тебя узнать. Смурф закатил глаза, но кивнул, стараясь быстрее ответить на вопросы и оказаться в безопасности. — Давно ты скитаешься по лесам и полям? — спросила она. — Многие десятки солнечных лет, — едва ответил он, как смурфочка начала засыпать его вопросами, ускоряя темп. Он едва мог проследить суть вопроса, и успевал давать только односложные ответы: «да», «нет», «не видел», «не знаю». — А давно ты смурфил смурфную смурфочку? — спросила она. — Может хватит? — не выдержал он. И резко повернулся к девушке, что была в этот момент за его спиной. Она уже готова была расхохотаться. И вот смурфики уже оба смеются, от нелепости ситуации: им может угрожать смертельная опасность, а они дурачатся. — Ладно, а можно и мне засмурфить один вопрос? — спросил странник. — И ты этот вопрос уже засмурфил, — ответила она ему. — Но, если хочешь засмурфить ещё вопрос, то смурфи. — Ты можешь прояснить, какого смурфа в этом лесу творится? — на одном дыхании выложил он. — Могу, — бойко сказала она и подошла ближе и почти шёпотом продолжила, — в этом лесу, я знаю практически каждую звериную стаю, каждую группу птиц и даже некоторые деревья мне дружны, но недавно с северных холмов спустился вепрь. И он мне совершенно незнаком. — Я знаю, — ответил смурф. — Я видел этого монстра, он… он… — Да, — она почти говорила ему под ухо, словно за ними кто–то мог наблюдать. — И знаешь что? — Что? — спросил он, проникаясь таинственным голосом девушки. — И тут появляешься ты, весь такой синий и шатаешься по лесу, словно смерти ищешь! — гаркнула она ему в ухо, что смурф отпрянул от неожиданности. В ухе звенело. — Я тут не причём, — жалобно вымолвил смурф. — Этот зверь — рождён тёмной магией. И будь я проклят, если кто-то из смурфного рода, способен высмурфить такое чудовище! — Тогда, объясни мне, — спросила она с расстановкой. — Почему мне пришлось высмурфивать твой синий хвост из передряги? — Из-за людей… они в ловушке… я должен передать послание, сюда прибудут рыцари и… — Это не поможет, — уверенно сказала она. — Я тоже видела этого монстра, — призналась она. — И если я что-то понимаю в магии, то людям нужно снаряжать сюда орден охотников на нечисть, а их замок в сотне лиг отсюда. — Тогда нам придётся заменить этот орден, — уверенно сказал смурф. — О, да ты маг? — спросила девушка с наигранным удивлением. — Да, — её издевательский тон задел смурфика. — Может не самый умелый, но маг. Девушка, хотела ещё что-то вставить, но сзади послышался храп медведицы, зевок и медленное перебирание лапами. Смурфики переглянулись. Пора было удирать.***
Смурфик бежал, то и дело поглядывая на свою спутницу. После краткого знакомства, девушка-смурф предложила перейти в безопасное место, коих в её лесу очень много. Она была не особо разговорчива, но смурфик по какой-то неизведанной причине знал, что ей можно доверять. Он это чувствовал всей своей душой. Бежать долго не пришлось, в сосне, к которой они шли, была скрытая норка, а в ней была винтовая лестница. По всей видимости дерево изнутри слегка прогнило, и сердцевину пришлось выскоблить, чтобы спасти всё дерево. Наконец они дошли до самого верха и смогли перевести дух. — Хвала смурфу, мы в безопасности, — выдохнул смурф, пока девушка разводила в чугунной печке огонь. — Я бы не стала преждевременно радоваться, — скрипнула зубами девушка. — Это полено он сомнёт и не заметит, смурф бы его побрал. Весь лес на уши насмурфил, медведей из берлог вытравил, всех оленей разогнал, отчего волки голодают. — Люди тоже страдают, — напомнил ей смурфик, дождавшись, когда она выплеснет негатив. — А что ты сосмурфила с медведицей? — Ничего особенного, — сказала она, засунув руку в карман, а затем она достала блестящий бледно-голубой шарик, — грозовой янтарь, в пещерах, под ясеневым холмом за год их много нарастает. Жаль, что до заначки далеко добираться. — Корни деревьев выделяют смолу, а та напитывается магическими искрами? — спросил смурфик, с удивлением разглядывая шарик. — А ты смурфишь, — впервые в голосе смурфочки прозвучали нотки уважения. Смурф вернул девушке шарик, та положила его в карман, как вдруг старательно стала прощупывать карман. На лице проступила тревога. — Что случилось? — спросил обеспокоенный смурф. — Да где же он, — голос девушки задрожал, сомнений быть не могло, она потеряла что-то очень важное. Смурфа озарило. — Вот это потеряла? — протянул он ей деревянный цилиндрик. Девушка тут же схватила предмет, и её было не узнать, она так и искрилась от радости и облегчения. — Как мой свисток оказался у тебя? — спросила она. — Просто заметил, что ты его обронила, вот и решил… Странник договорить не успел, как девушка его обняла. — Смурфное тебе, спасибо, — на радостях промолвила она. — Объясни, пожалуйста, что это такое? — спросил смурф. Девушка достала предмет и только теперь смурф смог его рассмотреть во всех подробностях. Это был свисток, испещрённый различными рунами. — Благодаря ему, где бы я ни находилась, помощь пришла, — сказала она. — Понятно? — И кого ты призовёшь в случае опасности? — спросил путник, он явно был знаком с такими штучками. — Вот попадём в опасность, тогда увидишь, — хитро сощурила глазки девушка-смурф. — Теперь о вепре, как мы будем с ним сражаться? — Ну, можно сосмурфить магические знаки, я знаю, как их делать, но в случае с такой сильной тёмной магией их нужно делать на священной земле. — Священная земля? — спросила задумчиво девушка и начала ходить по комнате. — Священная земля… В глубине леса, в чащобе скрытой болотами и зарослями кустарника есть церквушка. Она заброшена с тех самых пор, как сюда пришли адепты Высшего Синода божественного Света, но земля там, если верить слухам, по-прежнему священна. — Это то, что нам нужно, — обрадовался смурф. — Выдвигаемся? — Да, но только завтра, надо отдохнуть, — сказала смурфочка. — Но собрать вещи заранее не помешает. Затем начала открывать потайные шкафы и ящики. Смурф готов был поклясться, что там не было никаких потайных пространств. И, тем не менее, девушка-смурф собрала свой рюкзак очень споро. — Есть будешь? — спросила она. — Да, — только и смог выдавить из себя смурф, у него от мыслей о еде, желудок жалобно и заунывно подал голос. — Это конечно, не вполне домашняя пища, но и от такого смурф нос не воротит, — она достала из тайника хлебцы, подогрела их на печке и дала соплеменнику. Хлебцы — ничего особенного, почти безвкусные, в меру твёрдые в меру мягкие, но совершенно сухие. Смурфик заглотил первый кусок и прокашлялся. — Ох, смурфья моя голова, — хлопнула себя по лбу девушка. — Сейчас. Она взяла ведро и пулей метнулась вниз. Вернулась она с ведром доверху заполненным снегом, чистым белым снегом. Она поставила ведро на печь и достала чайничек с травяными наборами. А когда вода закипела, а чай был заварен, она протянула горячую кружку смурфу. Странный вкус был у чая, он больше был похож не на травяную настойку, а на суповой бульон, с горчичной ноткой. Но с закуской чай удивительно хорошо сочетался. Пока он ел, на тело навалилась усталость, копившаяся в нём уже много месяцев. А когда ему доводилось спать на нормальной постели он уже и помнить забыл, редко когда он в тавернах задерживался на ночлег. Смурфочка тем временем прикончила свой скромный ужин и расстелила на полу кучу сена перемешанную с высушенным мхом. Странник недолго думая направился к лежаку, но перед этим затушил угли в печке, в комнате стало совсем темно. Снаружи свирепствовала вьюга, а смурфикам было тепло и хорошо, укрывшись природным покрывалом в обнимку друг с другом. — Скажи, давно ты одна? — спросил он, крепче обнимая девушку; она посмотрела ему прямо в глаза и сказала: — Это ты думаешь, что я одинока, на самом деле звери и птицы мне составляют компанию. А с ними не соскучишься. — А как же смурфобщество? Сородичи? — Не знаю, я как-то привыкла, — ответила она. И по подрагивающему голосу смурфик понял, что она не врёт, но чувствует какую-то тоску. — И вообще, тебя не должен волновать мой образ жизни, я сама выбрала такой путь. — Деревня, где-то тут должна быть смурфья деревня, — вдруг осенило смурфика. — Она есть, но она заброшена, — с грустью промолвила девушка. Смурфику показалось, что на её лице сверкнула слезинка. — Я за своих не переживаю, они перебрались в безопасное место, они далеко, а я осталась. — Ты их совсем не видишь? — спросил он. — Совсем, но я знаю, что они в безопасности и мне этого хватает, — девушка держала себя в руках. Она перевернулась на другой бок. — Ты спи лучше, — сказала она. — Путь к храму будет полон опасностей. Так они и уснули. И перед тем, как странник окончательно уснул, он услышал сопение носом своей знакомой, какое бывает, когда хочется заплакать, но показываться другим в таком состоянии нельзя.***
Смурфик проснулся и понял, что девушки нет рядом. Он оглянулся и увидел, как в противоположном углу она расчёсывала волосы, вытаскивая из них сено и мох. Волосы были длинные, почти до пояса, но были скрыты доселе под капюшоном и шубой. — А уже проснулся? — спросила она. — Завтрак на столе, ешь пока не остыло. Страннику сложно было оторвать взор от смурфочки, она была очень красива. — Ты так и будешь таращиться на меня или ты примёрз? — усмехнулась она. Только сейчас до смурфика дошло, что в комнате очень и очень холодно, огонь в печке развели лишь недавно. Смурфик встал с лежака и принялся есть, девушка тем временем скатала сено и убрала его в стену, надела шубу и рюкзак. Смурфик даже не подумал снять свою шубу перед сном, потому он просто надел свой рюкзак, едва закончил трапезничать. После чего они покинули убежище.***
Весь день смурфики пробирались по чащобе лишь изредка перебрасываясь словечком — они вслушивались в каждый шорох, кабан мог появиться откуда угодно и когда угодно. Близился вечер, когда смурфики вышли к норам. — Вот они, — обрадовалась смурфочка, открывая магически проход. — Ничего себе, — удивился смурфик. — Смурф-круто, правда? — девушке доставляло удовольствие наблюдать за ошарашенным спутником. — Осмурфеть, — произнёс смурфик, всматриваясь во чрево прохода, там, сквозь полупрозрачные стенки переплетались червеобразные проходы. — Сквозь эти тоннели можно быстро перебраться в любую часть леса… ну, пока они ещё работают. — А кто смурфил эти тоннели? — удивился смурф. — Моя мама, она была очень сильной колдуньей, — сказала девушка, — жаль, что мне магия никак не даётся. — Ну, тогда, смурфледи вперёд, — пошутил смурфик. На лице девушки застыла кислая мина. — Конечно, если бы ты пошёл вперёд, то ты бы там потерялся за долю смуросекунды, — отшутилась она. Затем достала что-то напоминающее солнечные часы, на них гномон засветился, а от его острого кончика протянулась сначала жёлтенькая стрелочка, потом красная и синяя. — Без этой побрякушки мы там заблудимся, как смурфу дать. — Ты же через эти тоннели постоянно перемещаешься из одного края леса до другого, — удивился смурфик. — Тоннели постоянно перемещаются между собой, это раз, а в тех тоннелях, что ведут к храму, я ни разу не была, это два. Ещё спорить будешь? Смурфик покачал головой, ему решительно не хотелось возражать, девушка пригласила его рукой за собой: — Пошли уже! В тоннелях было необычайно спокойно, разве что время от времени раздавались утробные звуки, проходы перемещались. Сквозь стенки тоннелей можно было увидеть не только другие тоннели, но, иногда смурфики могли видеть самих себя, только с другого ракурса, даже со спины. Минуты начали складываться в часы, а они всё искали и искали нужный путь. — Проклятие, — выругалась девушка. — Похоже эти тоннели растворились и давно, в сам храм мы не попадём. — Придётся идти сквозь стражей. — Каких стражей? — О, погоди, не торопись, — загадочно улыбнулась она. — Ты с ними познакомишься. Выходим. Девушка указала на тоннель, что вёл куда-то вверх, хотя это и было очень и очень условное понятие, они уже сделали несколько вертикальных петель, проходя по этим проходам, но никакого перепада высот и в помине не чувствовали. Они вышли наружу, и тут же на них накинулась снежная вьюга. Видимость отсутствовала как таковая, некоторые снежинки были столь острыми и быстрыми, что царапали смурфикам лица. — Храм точно рядом? — прокричал смурфик. — Да, — крикнула в ответ смурфочка. — Это святая земля, местные духи не тронут всякого, чьи помыслы чисты и благородны, а ещё укажут нам путь. Вьюга усиливалась, её свист заглушал любую речь. Передвигаться становилось всё труднее. Смурфик хотел было спросить, может произошла ошибка и они вышли в горы, но он быстро понял, что это глупо. Он бывал в горах и разряжённый воздух гор он бы узнал. Снежная пелена была непроглядная, ветер едва не уносил в воздух смурфиков, но они продолжали идти вперёд. Во всяком случае, они хотели думать, что идут вперёд, но уверенности в этом не было. — Держи меня крепче, — прокричала девушка, потоки ветра грозили оторвать её от земли. Смурфик держал свою спутницу крепко-крепко, он обернулся и увидел, что за их спинами проступил невнятный силуэт, который быстро приближался к ним. — Бежим! — прокричал смурфик, предчувствуя опасность, и только они тронулись с места, как туда, где они только что стояли, обрушилось что-то. И это что-то треснуло со звоном, а осколки впились в их одежду. Смурфик потянулся за таким осколком и понял: на них едва не обрушилась глыба льда. Однако опасность не миновала, по бокам стали видны ещё силуэты, на этот раз смурфик смог различить их по форме, они напоминали людей, но откуда людям взяться в таком неприветливом месте? — Это духи воды! — прокричал смурфик отводя девушку от ударов ледышек и прикрывая ей глаза. — Быть того не может, — ответила она. — Мы смурфики и нас они… — Берегись! Смурф ловко притянул к себе девушку, и вместе с ней прыгнул в сугроб и вовремя. Глыба льда, попади она в смурфиков и мокрого места бы от них не оставила. Удивительно, но в сугробе было светло и тихо. Смурфик лежал сверху, прижимая смурфочку от осколков, а сам глядел ей прямо в глаза. Испарины их дыхания образовывали единое облако, они едва соприкасались своими носами. — Может слезешь с меня? — спросила она. И смурф подчинился, разметая сугроб, в котором они оказались. И тут он заметил странность: вьюга стихла, совсем, а перед ними лежала совершенно ровная тропинка, вдоль которой совершенно неподвижно стояли ледяные великаны. — Я же говорила, что духи нас не тронут, — улыбнулась девушка, выбираясь из сугроба. — Если бы не я, мы бы погибли, — заметил смурф. — Ну ты и ворчун, — взглянула она на него, а потом прошептала. — Надо было тебя поцеловать в том сугробе. — Что? — переспросил он, чувствуя, что краснеет. — Лучше посмотри, какая смурфота кругом! — указала она на элементалей. И было на что посмотреть, те лунные лучи, что пробивались в них причудливо отражались в гранях элементалей, отчего те как будто светились внутренним светом. Воистину, ни одни ледяной скульптор не смог бы выточить статуи с такой точностью, да ещё, чтобы они являли собой мифических рыцарей. Все как один, но каждый уникален. Смурфики завороженные шли по тропинке, любуясь элементалями, а те в свою очередь любовались смурфиками. До храма оставалось совсем чуть-чуть.***
В чащобе стало необычайно тихо. Даже снег под ногами в этом месте хрустел приглушённо, словно величественная аура священной земли не давала нарушить тишину. Солярный храм каким-то неестественным образом сохранил первозданную белизну своих стен, невзирая на проливные дожди и вьющиеся лианы плюща, которые могли показаться трещинами в стенах. Но при внимательном рассмотрении, можно было различить природный орнамент, в котором оная словно выражала почтение свету Солнца. Массивные двери были слегка приоткрыты и смурфики спокойно зашли в храм. Время сильно пощадило внутреннее убранство здания. Крыша была проломлена разросшимися деревьями, отчего черепица и балки под теми местами образовывали завалы. А если закрыть глаза на такое неудобство, то могло бы сложиться впечатление, что только вчера здесь проводилась месса. Смурфики заворожено смотрели по сторонам и заметили, что оконца были очень мелкими, но на каждом был витраж с изображением героев древних легенд, шествующих по пути Света и карающих зло и искореняющих невежество. Ближе ко входу, были изображены воин, воздающий молитвы Солнцу. Клянущихся служить Мечом и Словом, побеждающих чёрных всадников, верхом на драконах и разрубали цепи с рабов. Но чем ближе смурфики подходили к алтарю, тем больше воинов вонзали ножны в землю, брали в руки книги, свитки или глиняные таблички и зачитывали людям откровения. Другие же воины и вовсе возложили свои мечи в ножны и возделывали землю. Наверное, так действительно когда-то и было, раз святость в этом месте не угасла. Подойдя достаточно близко к алтарю, в окнах забрезжил золотой свет, он лился отовсюду, словно и не было никакого леса, а сейчас было безоблачное лето. У смурфиков на душе стало необычайно тепло, помпезность храма и вовсе перестала ощущаться, хотелось веселиться, почувствовать себя детьми, юнцами, не битыми жизнью. Смурфик посмотрел на спутницу, свет весело играл в её тёмно-синих волосах, а на щеках проступил румянец. Они всего один день как знакомы, но он чувствовал, как искра в его сердце вот-вот вспыхнет и отразится каждой частичкой его естества. Смурфочка тоже не могла оторвать взгляд от глаз спутника, тёплые лучи храма так и плясали в её глазах. На её душе была весна, смешанная с летом, когда только-только появившиеся на свет и окрепшие волчата из дружественной ей стаи резвятся и играют возле родных пещер и нор. Она не помнила, сколько лет её обществом были лесные звери. Она очень истосковалась смурфному обществу. — Невероятно, — прошептал смурф. — Ты бывал в таких местах? — спросила не менее восхищённая девушка. — Только однажды, в храме Жизни, в Краесветных джунглях. — Джунгли? — спросила она, заинтересованно. — А что это такое? — Это тропический лес, полный самой разной живности, иногда дружественной, но часто враждебной. — А там тепло? — спросила она. — Нет, там просто жарко, — сказал он. — Скажи, ты ни разу не покидала этот лес? Смурфочка покачала головой, а потом промолвила, слегка опустив глаза: — Я — Хранитель леса, он не просто мой дом и защита, он… — замялась она. — Что? — спросил смурф. — Я привязана к этому лесу, он поддерживает во мне жизнь, — сказала она, расстёгивая шубу, затем кардиган и смурф увидел на синей коже, чуть пониже груди светящийся символ: раскрытый пятиконечный цветок, обвитый тоненькими лианами. — Видишь? — спросила она дрожащим голосом. — Стоит мне покинуть мои леса или перестать исполнять свой долг, как печать леса… — Погубит тебя, — прошептал смурф. Он почувствовал себя очень стыдно, он свободен в выборе передвижения, а его подруга. — Почему ты раньше не сказала? — смурф всё понял: такие печати даруют духи Хранителям, дабы те охраняли их покой. — Тяжело об этом говорить, — сказала она, застёгивая шубу. — Зато, духи леса даруют мне здоровье и молодость. Даже разменяв тысячу лет, я буду выглядеть, и чувствовать себя как в сто пятьдесят. — И сколько же тебе на самом деле? — спросил ошарашенный смурф. — Восемьсот лет, — улыбнулась она. Смурф остолбенел от ответа. Девушка засмеялась.–Шучу, на самом деле мне столько же, сколько и тебе, если ты не отыскал в своих странствиях Источник молодости. — Нет, не отыскал, — выдохнул смурф. — А, значит тебя смутило, когда я пошутила про свой возраст, — смурф попался в ловушку. — Нет, — потупился смурф. — А говоришь так неуверенно, — продолжала она играть с ним в «кошки-мышки». — Думаешь я не вижу, как ты на меня поглядываешь? — Я просто подумал… — у смурфика ком застрял в горле. — Но, как бы мы едва знакомы и… Тут смурф зажмурился и выпалил: — Не окажешь ли ты мне честь, приняв мои руку и смурфсердце? Он открыл глаза. На него смотрела ошарашенная девушка, и она тоже не могла сказать что-то внятное, но быстро взяла себя в руки: — Нет, — сказала она. — Нет, это неправильно. И ты сам сказал, что мы знакомы от силы день. — А что тебе сердце говорит? — смурфик подошёл к ней ближе. — Мы одни собираемся одолеть опаснейшего монстра, и может быть это последний раз, когда мы можем побыть вместе. — Ну ты и пессимист, — отпрянула она от него, — во-первых, нам помогут и одни мы не будем, а во-вторых… мы же смурфики, мы — друзья и защитники всего живого, доброго и смурфного, что есть на этом Свете! И ты, и я бывали в стольких передрягах, что как-то глупо боятся кабана. Да он огромный, да взращён чёрной магией, да он и без магии буйный, но мы справимся. Но едва она закончила тираду, как присела. Смурфик присел рядом. Девушка запрокинула голову и вздохнула. — Ты бы знал, как мне хочется перестать носится по лесу, отстроить мою деревню заново и зажить смурфной жизнью в большом, просторном домике-грибе. Смурфик положил на её руку свою, она даже не вздрогнула. Она плакала, но без слёз и всхлипов, годы закалили хозяйку леса. — Я сосмурфил глупость, — пробормотал смурф. — Прости меня. — Не проси прощения, — сказала она. — Я понимаю: и тебя жизнь побросала, ты через многое прошёл, многих потерял, но мы оба не готовы на столь опрометчивый поступок. Смурфик начал было доставать необходимые веточки и скляночки, чтобы создать необходимые заклинательные знаки. Как смурфочка тронула его за плечо. Смурфик вздрогнул. — Скажи, когда будешь готов, ты вернёшься в этот лес, отыщешь меня? — Д. да, — только и смог выдавить из себя он. — Я готова буду ждать, век, два, для меня время не имеет значения, и я тебя дождусь, — улыбнулась она. — Но ты должен произнести слова клятвы. — Так ты… — Пока что, я готова обручиться с тобой, только обручится, — сказала она. — Пошли, — он взял её за руку и повёл к алтарю. Свет в храме засиял ещё ярче. Смурфики взялись за руки и торжественно поклялись хранить друг о друге память, теплоту и смурфность, до момента, когда они смогут решить быть ли им семьёй или нет. После чего девушка поцеловала смурфа, легонько, но в самые губы. В этот момент золотой свет, казалось готов был принять жидкую форму и затопить собой всё пространство вокруг смурфиков. — И ты будешь хранить мою смурфноть на своих устах, — озорно улыбнулась она. Они могли бы стоять так часами, во всяком случае, так им казалось, но оцепенение нарушило ритмичное капание. — Смотри, вот и Освящённый источник, — обрадовалась девушка и подошла к фонтану вплотную. — Ну, что, мы сегодня сделаем то ради чего пришли? Из камня, который единственный был не рукотворного происхождения, тонкой струйкой вытекала вода, падая в небольшой резервуар. Вода была настолько чистой, что не замерзала, а в лучах мистического света переливалась и искрилась. — Ой, холодная, — тронула рукой воду она, растирая пальцы. — Приступим? — С удовольствием, — сказал он, сплетая из нужных травинок и веточек причудливые фигурки, а затем окунал их в воду, бормоча что-то на магическом языке.***
Закончили смурфики ритуалы только под утро. Когда они вышли, последние звёзды догорали на небосводе, а восток алел в лучах рассвета. — Ты говорила, что нам помогут, может посвятишь меня в детали плана? — Непременно, — сказала девушка, доставая свой свисток. Она дунула в него, но свиста не было слышно, кроме лёгкого дуновения сквозь прорезь. — Я ничего не услышал, — сказал смурф. — Конечно не слышал, — усмехнулась девушка. — Этот свист нельзя услышать. Вдалеке послышался волчий вой, на него отозвался другой волк, а потом ещё один. Вой с каждым разом был всё громче и ближе. И вот, смурфики увидели, как к ним со всех сторон приближаются волки. Огромные, мохнатые серые волки, а ещё крайне голодные. Девушка всё поняла, они успели обезуметь от голода, а потому тут же вскинула свежеизготовленный знак ясности рассудка. Знак блеснул и по округе прокатилась золотистая волна, пробежавшаяся по каждому из зверей. Самый крупный из волков, вожак по всей видимости, даже не дрогнул от применения магии, но трусцой подбежал к смурфикам, обнюхивая их. А потом, на радостях стал облизывать девушку и вилять хвостом, как верный пёс при встрече с хозяйкой. — Хороший, хороший, — смеялась она, поглаживая волка по длинной морде своими крохотными руками. Остальные волки тоже присоединились к приветствию своей подруги, которую каждый из них знал с рождения. Закончив с приветствием хозяйки леса, они принялись обнюхивать и облизывать её спутника. — Ты им явно понравился, — улыбнулась она, взбираясь на вожака. — Да, но я весь мокрый, — проворчал смурф. — Привыкай, волчата очень любят ласку, — сказала она улыбаясь. — Ну давай забирайся, нам ещё предстоит собрать все местные стаи.***
Солнце обагрило небо последними лучами дня, прежде чем погрузиться за горизонт. Все волчьи стаи леса были собраны и рассредоточены по лесу. Охота началась. Смурфики сидели на волках молча. Смурфочка тихонько нашёптывала своему волку на ушко что делать, а тот в ответ слегка покачивал мордой. Вскоре послышался сигнальный вой, а потом звук падения деревьев, вепря начали пасти. — И–ии–хо! — лихо скомандовала девушка и вожак волчьей стаи помчался на полной скорости вперёд. Остальные волки последовали за лидером. Воздух морозной массой налетал на лица смурфикам, и им тяжело было даже дышать, не то, что удерживаться на бегущем волке. Когда небо окончательно утонуло в ночной черноте, показался бегущий впереди вепрь. Волки гнали зверя в овраг, дабы там окружить и растерзать. Зверь был не так прост, он словно раскусил волчью тактику, а потому резко затормозил и помчался прямо на преследующих волков. Смурфикам это было только на руку, они бросили в надвигающегося кабана ещё один знак ясности рассудка, а ещё знак истинного Света. Второй раз в жизни смурфик заглянул в глаза бешеного вепря, адская краснота отражала звёздный свет, словно показывая бездну Ада, в которой томятся проклятые души на костищах. Знаки сработали чётко, они оба зацепили своими флюидами вепря. Зловещий свет глаз потух, хотя сам зверь оставался огромным и очень сильным. Но теперь в нём поселился страх. Погоня продолжилась. Зверь то петлял, то сам переходил в наступление на очередном повороте. И всё же план стал срабатывать и вепря таки загнали к оврагу. Волки то прыгали на него, кусали и царапали, однако вепрь продолжал сопротивляться. На небольшом пятачке вепрь укрепился, не желая быть добычей волков. Те же в свою очередь стали кидаться на него со всех боков, отчего самых ретивых кабан отбросил и те ухнули вниз. Ситуация становилась патовой, смурфочка поглядывала на смурфа, ей было очень больно смотреть, как её любимые волки один за другим погибают от лап вепря. Она одними глазами умоляла смурфа сделать с этим хоть что-нибудь. К обрыву подошёл медведь, волки расступились, освобождая проход шатуну, с другой стороны раздался рык, и к обрыву вышла знакомая смурфикам медведица. Оба хищника были настолько голодны, что удовлетворить их голод могла только очень большая туша мяса. Совместными усилиями, медведи сбросили кабана с обрыва и тот погиб под собственным весом. И в этот миг сам лес словно бы выдохнул. Смурфики предпочли убраться, дабы не быть свидетелями кровавой трапезы.***
— И, так оно и было? — спросил домовой у смурфиков, подбрасывая в свой камин дровишек. — Намнет нужды тебе врать, –ответил ему смурф. –Да? — домовой хитро посмотрел на смурфа, — а твою выходку со снотворной пыльцой как понимать? — Как хочешь, так и понимай, — сказал ему смурф. — Главное, что люди в безопасности. — И лес, — добавила смурфочка. — Надеюсь, мы не злоупотребляем вашим гостеприимством? — Ничуть, — отмахнулся домовой. — Честно говоря, вы мои первые гости вообще. Смурфики переглянулись. — А вообще, сегодня утром, к деревне подъехали рыцари и сообщили, что зверя неслышно. — Они забрали своих людей? — поинтересовался смурф. — Да, как мне удалось узнать, их скакуны сами прискакали к своим стойлам, не все правда, но поисковый отряд снарядили. — А откуда такие сведения, господин домовой? — поинтересовался смурф. — Вы же, кажется настроены недружелюбно к людям? — Ну… –замялся домовой. — У меня были на то причины. — Благодарю вас за похлёбку и душевную компанию, но меня ждут мои волки, и вообще в лесу столько зверья пострадало. — Конечно, — сказал домовой. — Буду рад вас видеть у себя в гостях. — С удовольствием приму ваше приглашение, — улыбнулась она и смурфики засобирались на выход.***
Смурфики ехали верхом на волках и обсуждали произошедшее, когда с ветки слетел снегирь, а к его лапке был привязан кусочек пергамента. Путник развернул его и ужаснулся: –Смурфушки мои! — Что? Что там? — спросила удивлённая девушка. — Боюсь, что мне надо срочно на юг, возникли трудности, без меня там наступит смурфец. — Долг зовёт, да? — опечалилась она. Смурф спрыгнул с волка, девушка-смурф спрыгнула следом. — Я же поклялся, что вернусь сюда, вернусь к тебе, — он взял девушку за руки. Смурфики всё поняли, пора была расставаться, и обоим тяжесть разлуки свинцовой тяжестью легла на плечи. Слова не рвались с уст, они не могли передать всю горечь предстоящей разлуки. Странник всё же нашёл в себе силы и поцеловал свою смурфочку и она ответила ему взаимностью. Едва они оторвались друг от друга, как огоньки надежды засверкали в их взглядах. Они встретятся, так предначертано Судьбой.***
— Вот так эта история и закончилась, — улыбнулся Папа-Смурф. — А теперь, мои маленькие смурфики расходитесь по домам. Смурфики начали расходиться — стали убирать столы и тяжелые стулья, с грохотом перетаскивать посуду и остатки пиршества. Большинство смурфиков, закончив с уборкой потихоньку уходили из гриба столовой. Смурфетта подошла к Ворчуну и Занозе, ей хотелось извиниться за эту дразнилку перед сестрёнкой. И тут она заметила, что пока Папа-Смурф рассказывал историю, Заноза уснула на плече Ворчуна. Смурфетту просто распирало, от столь умилительной картины. Ворчун осторожно взял Занозу на руки, чтобы не разбудить её и поднялся со скамейки. Он заметил подходящую к нему Смурфетту. — Ты не собираешься будить Занозу? — Ничего страшного, я сам донесу её до дома, — заверил он Смурфетту. — Счастливого вам Рождества, — пожелала Смурфетта. — И тебе, — доброжелательно сказал Ворчун. Он не держал обиду на Смурфетту, да и не мог, весь его взор был прикован к девушке, что мирно спала на его руках. Его просто распирало от тёплых чувств к ней. Ворчун с Занозой на руках вышел одним из последних. Снаружи было очень холодно. Ворчун так и чувствовал как Заноза дрожит сквозь сон. Смурфик подсознательно пожелал согреть красавицу своим теплом и о чудо — жар исходящий из недр его души проступил в материальный мир, вокруг них образовалась сфера, отталкивающая своей теплотой налетающие снежинки. Девушка перестала дрожать, и её нежная улыбка растянулась на лице. Даже не скажешь, что она может быть той ещё задирой и оторвой. Ворчун прошёл по мосту через замёрзший ручеёк и добрался до домика. Он действительно нёс Занозу домой. К себе домой. Открыв дверь, он положил девушку на кресло, укрыл пледом и растопил камин, что успел за день празднования поостыть. Лишь когда огонь стал весело потрескивать, раскалывая дровишки, а его жар разнёсся по всему домику, Ворчун отнёс девушку на второй этаж, аккуратно и нежно положил на свою постель и укрыл своим одеялом. — С Рождеством, милая, — легонько чмокнул он Занозу, та с лёгким сопением перевернулась на бок, кутаясь в одеяле. Ворчун спустился вниз и устроился в своём кресле, дожидаясь утра.***
Заноза проснулась поздним утром, сквозь заиндевевшее окно струились лучи солнца. Она помотала головой и поняла, что находится не у себя дома, спит не на своей постели, а ещё ощущает на себе чей-то доброжелательный взгляд. — Со смурфным утром, Заноза, — поприветствовал её Ворчун, держа руки за спиной. — С добрым, Ворчун, а почему я у тебя дома? — спросила Заноза. — И что это ты держишь руки за спиной? — Видишь ли… я хотел… короче, вот… — он протянул ей коробочку, перетянутою подарочной ленточкой. — Это мне? — она вскрыла подарок и обнаружила в нём толстый шарф в красно-чёрную полосочку, под стать её майке и волосам. — С Рождеством, Заноза, — Ворчун любовался, как Заноза примеряет на себе его подарок, утопая в нём. — Ворчун, а Ворчун, — задористо сказала она. — А у меня тоже есть для тебя небольшой подарочек. — Правда? — усмехнулся Ворчун. — Мне закрыть глаза? — Зачем? — она подпорхнула к любимому, обняла и нежно поцеловала. — И тебя с Рождеством!