Невеста Ворона

Я стояла и смотрела на огонь в своей руке как завороженная, слыша где -то на периферии писк пожарной сигнализации -датчики дыма не могли не сработать. -Соня! -Владимир влетел в кабинет в тот момент, когда пламя, пожирая тетрадь, начало подбираться к моим пальцам. Выхватив из моих рук тетрадь, обгоревшую практически наполовину, он бросил ее на пол и принялся затаптывать огонь ногами, я же наблюдала за этим процессом с каким -то болезненным любопытством. -Ты с ума сошла! Ты понимаешь, что ты наделала? Ты уничтожила буквально все! -Именно, -хладнокровно отозвалась я, -и не тебе меня осуждать. В конце концов, все папины бумаги являются моим наследием, а со своей собственностью я могу делать все, что пожелаю. И мне плевать, сколько жизней в теории эти записи могли бы спасти, -я презрительно передернула плечами. -Главное, что одну -единственную жизнь теперь спасти нельзя. Не правда ли, Виктор Валерьевич? -я очаровательно улыбнулась мэру, появившемуся в своей инвалидной коляске на пороге кабинета. -Сука, -растеряв всю свою напускную интеллигентность, выругался Ворон -старший, отчетливо давая понять, что он по молодости не цветами торговал, а вполне себе серьезно занимался такими делами, за которые дают лет десять строгача. -Такая же тварь, как твоя мать. -Выражения выбирал бы, -вмешался Владимир, -Соня по факту ничего такого и не сделала. А вот ты убил ее мать, на минуточку. Надеялся, что после этого она тебя обнимет, что ли? -Эвелине давно пора было в ящик сыграть, невелика потеря, -скривился мэр, вцепившись костлявыми пальцами в подлокотники своего кресла, которое ввиду размеров не могло пролезть в дверной проем, равно как и развернуться в коридоре, поэтому собеседник в передвижениях по квартире был весьма ограничен. -Она еще по молодости стервой была, хотя при ее внешности, конечно, это простительный недостаток. Но ты думаешь, Соня, я в это проклятое кресло из -за несчастного случая сел? -он вперил в меня откровенно злой взгляд, заставляя непроизвольно отшатнуться. -Как бы не так. Отомстила мне, сука. -Не понимаю, -нахмурилась я, морщась от запаха дыма, все еще витающего в кабинете. -Чего непонятного? -прокаркал Ворон -старший. -Эта дрянь зеленоглазая, мать твоя, явно наняла кого -то, чтобы меня не убить, а парализовать. Знала, тварь, как отомстить. Мне ведь ни одна операция не помогла на ноги встать, а я их пережил десятки, причем в разных странах. Ничего не помогало, черт ее возьми! И я по итогу смирился, что мне еще оставалось? Лучше уж жизнь, даже такая, чем смерть. Но вот рак… Это слишком. Знаешь, как обидно гнить заживо, Соня? Особенно учитывая, что твоя мать особенно ничего и не потеряла. Карьера? Смешно. Она подавала надежды, но вторая Плисецкая из нее бы не вышла, хотя, конечно, с такой -то внешностью могла бы неплохо пробиться… -мэр судорожно вздохнул и потянулся за кислородной маской. Я вопросительно посмотрела на Владимира, требуя хоть каких -нибудь объяснений. -Ну что ты смотришь? -вздохнул Владимир. -Мой отец был в свое время влюблен в Эвелину. Ну как влюблен… Хотел сделать ее своей игрушкой, желательно постельной. Твоя мать его послала, причем далеко и надолго. Угадай, через сколько дней после своего опрометчивого отказа она слетела с лестницы, получив неудачный для дальнейшей карьеры перелом ноги? Я схватилась за горло, чувствуя, что задыхаюсь. Мама никогда ни о чем таком не упоминала, и я сейчас была буквально погребена под потоком информации. Сначала Леопольд, теперь мама… Я надеюсь, хоть у моей дочери таких страшных тайн нет? -Эвелина была в депрессии, когда поняла, что с балетом ей придется завязать. Твой отец в тот момент был рядом с ней, пытался как -то ее из этого состояния вытащить, но что он мог? Любви и заботы ей тогда было явно недостаточно. Эвелине нужна была месть, и она меня, так сказать, заказала. В те времена это было весьма популярной услугой, профессия киллера расцвела бурным цветом, поэтому найти исполнителя было не так уж и сложно, -скривился Ворон -старший. -Результат нам всем известен, -он сделал жест рукой и Каспер поднял с пола обугленную смятую тетрадь, которая явно лишилась большей части своего содержимого, но при желании из нее можно было что -нибудь выжать, если располагать изначальными исследованиями. К сожалению, первая версия «Радиуса» у мэра имелась, причем вместе с моим мужем, поэтому я подозревала, что восстановить вторую, хотя бы частично, удастся без проблем. Я вытерла злые слезы, сдержать которые все же не получилось. -Может, покинете уже наконец мою квартиру? -голос не дрожал, но звучал глухо и напряженно. -Тетрадь получили? Ну и радуйтесь. Надеюсь, этого, -я презрительно кивнула на остатки записей, -вам хватит для того, чтобы создать если и не вакцину, то хотя бы ее подобие. Но знаете что, Виктор Валерьевич? -я посмотрела в лицо мэра и презрительно усмехнулась, наклоняясь ближе и переходя на сиплый шепот. -Я очень хочу, чтобы вы сдохли. Медленно и мучительно сгнили от рака. Клянусь, я приду на ваши торжественные похороны и самый шикарный букет будет от меня, -мило улыбнувшись, я выпрямилась и сделала рукой королевский жест в сторону выхода. -А теперь пошли все вон, я устала и хочу спать. Меня и в самом деле вырубало. Организм просто отказывался воспринимать реальность, в которой было так невесело, что выть хотелось от собственной глупости и бессилия. -Это наша не последняя встреча, Софьюшка, -доброжелательно улыбнулся мне Ворон -старший на прощание, выкатываясь на своей инвалидной коляске в коридор, -уверен, мы еще увидимся. -Искренне надеюсь, что это будут ваши похороны, -не осталась я в долгу и уперлась мрачным взглядом во Владимира. -Ты плохо слышал или как? Я хочу побыть одна. Бегом за папочкой, ручной щеночек, -скривив губы в подобии улыбки, я отошла к окну, за которым раскинулся ночной город, маня огнями и круглосуточными злачными заведениями. Может, пошло оно все к черту? Завалюсь в какой -нибудь бар, закажу «Лонг Айленд», и пусть наутро голова раскалывается от боли, а не от мыслей и воспоминаний. -Да сын, ты мне вот сейчас понадобишься на пять минут, -донесся до моего слуха голос мэра. -Я вернусь, -предупредил меня Владимир, выходя из кабинета. -Посмей только, -бросила я ему в спину и, оставшись одна, схватилась за айфон, на котором виднелось оповещение о том, что Леопольд появился в зоне доступа. Мазнув пальцем по сенсорному дисплею, я рухнула в папино рабочее кресло и забросила ноги на стол, чувствуя себя такой же злой и решительной как в тот день, когда наперекор воле и желанию мамы ушла из квартиры за руку с Леопольдом. Я ведь была счастлива. Ни минуты не пожалела о том, что выбрала именно его. И Таня… Это вообще лучшее, что могло со мной случиться в этой жизни. А что сейчас? Каково это, знать, что построила свою жизнь с человеком, который украл разработки папы и сделал себе имя, выдавая их за свои? И мама… Почему она не подала на авторские права, как только «Радиус» всплыл за рубежом, да еще за подписью Леопольда? Не хотела устраивать скандал и открывать мне глаза? Наверное. А стоило бы. Мне было бы легче уйти от Леопольда с маленьким ребенком на руках и построить свою жизнь заново. Хотя бы попытаться. А сейчас? Что мне делать сейчас? -Алло, милая? -я вздрогнула, когда услышала такой родной и знакомый голос. -Соня, девочка моя, как ты? Я ужасно соскучился. Волнуюсь за вас с Таней очень. И Эвелина… Это правда? Я из новостей узнал… Прости меня, моя маленькая, я должен быть с тобой, но эта проклятая погода… Я вылетаю первым же рейсом, уже билеты заказал, потерпи, милая, я скоро буду рядом и все будет хорошо, поняла меня? -еще вчера бы я разрыдалась от облегчения, но сейчас только судорожно вздохнула, понимая, что на том конце линии находится человек, иметь с которым ничего общего я больше не хочу. Никогда. -Нет, -пробормотала я, -не будет. Ничего не будет, слышишь? Я все знаю. Про папу. Про «Радиус». Все знаю, ты меня понял?! -меня накрыло волной истеричного смеха. -Не смей появляться у меня на глазах, Леопольд, просто не смей! И не говори ничего, ни одному слову не поверю! Мне плевать, сделаешь ты для Воронова эту чертову вакцину или нет, но если я хотя бы увижу тебя в ближайшее время рядом со мной или Таней, то ты крупно об этом пожалеешь! Я подам на авторские права по «Радиусу», устрою такой скандал в прессе, что тебя даже пробирки в школу чистить не возьмут, ты меня слышишь?! На развод подам сама, -всхлипнув горько и яростно, я сбросила звонок и, соскочив с кресла, обхватила голову руками. Ноги подогнулись и я осела на пол, всхлипывая то ли от боли в сердце, то ли от жалости к себе. Айфон разрывался входящими звонками и голосовыми сообщениями во всех мессенджерах, которые только были у меня установлены, но я не обращала на гаджет никакого внимания. -Соня, Соня, Соня, -Владимир появился как всегда некстати и присел рядом со мной на корточки, убирая волосы с моего заплаканного лица. -Ну что ты? Все же хорошо. Ты не виновата, что так получилось. -Не виновата? -истерично всхлипнула я. -Мне следовало быть более внимательной и благодарной дочерью. А я всегда считала маму мнительной неврастеничкой, которая совершенно не желает мне счастья! А что оказалось? Никто так, как она, обо мне не заботился! Столько лет молчать и улыбаться Леопольду, зная, что он фактически убил ее мужа и присвоил себе его разработки! Какая же я дура, -убито прошептала я. -И что мне теперь делать? Что мне делать?! На развод я подам, тут без вариантов, я просто не смогу больше никогда его видеть! Но Тане -то что сказать? Она так любит Леопольда, что правды просто не выдержит! Я не выдерживаю! -Ну тихо, тихо, -Владимир прижал к себе мое трясущееся в истерическом ознобе тело, поглаживая по спине. -Мы что -нибудь придумаем, Соня. И развод… Полагаю, Таню лучше в такие тонкости не посвящать. Леопольда и так дома не бывает, а пару раз в месяц вы сможете сделать вид, что все еще являетесь семьей. -Исключено, -я с трудом сглотнула ком в горле, -в этой истории слишком много лжи. Хватит. Я люблю дочь и не хочу ей врать, даже ради нее самой. Про развод она узнает, в конце концов, это лучше, чем бесконечная ложь. Но вот причина развода… Я вот прямо сейчас не могу сказать, что мы с Леопольдом разлюбили друг друга. Я не разлюбила. Я понимаю, что он двуличный мерзавец, но это вообще ничего не меняет. А должно изменить, иначе мама зря погибла! Что же мне делать? -я беспомощно посмотрела на Владимира. -Выйти за меня замуж, -серьезно произнес он. -Соня, черт возьми! Я столько лет тебя люблю, что просто не могу сейчас не воспользоваться ситуацией! Да, я моральный урод и все такое, но я устал, Соня! Без тебя устал! Мне мало встреч на светских тусовках и твоего равнодушного взгляда! Пожалуйста, дай мне шанс доказать тебе, что я лучше Леопольда! Я рассмеялась до икоты, подозревая, что сошла с ума и все происходящее -это просто горячечный бред моего больного воображения. -Я подумаю над твоим предложением, -произнесла я сквозь смех, -но отвечу на него не раньше, чем твой отец уляжется в гроб. Понял меня? -я понадеялась, что после этих слов Владимир просто встанет и уйдет, оставляя меня в одиночестве. -Предельно, -серьезно кивнул сын мэра и поднялся на ноги, помогая и мне принять вертикальное положение. -Тебя отвезти домой? -Нет, я здесь останусь, все равно через пару часов в аэропорт ехать и Таню провожать, -отказалась я. -В таком случае, я могу тебя оставить одну и быть уверенным, что ты просто ляжешь спать? -продолжил допрос Владимир, глядя на меня с пугающей серьезностью. -Абсолютно, -устало вздохнула я. -Не волнуйся, прыгать из окна и вены резать я не стану. У меня все же дочь, которую я люблю куда сильнее, чем этого… -дыхание перехватило и имя мужа я произнести так и не смогла. -Что ж, тогда спокойной ночи, -Владимир поцеловал мою руку, словно мы были на приеме в администрации города, и не прощаясь удалился. Я же закрыла за ним дверь, выпила еще полстакана коньяка, завела будильник и рухнула в постель, понимая, что все, финиш, сил больше не осталось. Утро наступило отвратительно быстро. Голова болела, во рту пересохло, тело отказывалось мне подчиняться, а стоило пошевелиться, как о себе напомнил рвотный рефлекс. Застонав, я нашарила пульт, включила телевизор и дала себе клятвенное обещание через пять минут подняться на ноги. Если я не приеду в аэропорт, Таня меня не простит. Я сама себя не прощу. -...И заканчиваем мы наш выпуск экстренными новостями, -бормотание ведущей утреннего дайджеста приобрело оттенок серьезности, хотя минуту назад она лениво разглагольствовала о выставке постмодернизма в старом Доме Культуры. -Как нам только что стало известно, ночью скоропостижно скончался наш глубокоуважаемый мэр Виктор Валерьевич Воронов. Как сообщил нашему корреспонденту сын погибшего, Виктор Валерьевич последние несколько лет страдал от раковой опухоли и находился в состоянии длительной ремиссии. К сожалению, болезнь оказалась сильнее. Мы приносим семье Вороновых самые искренние соболезнования. О дате и месте прощания с Виктором Вороновым будет сообщено дополнительно. И о погоде… Я резко села, позабыв про больную голову и тошноту. Ну не мог Ворон -старший сделать мне такой подарок и умереть через пару часов после нашего ночного рандеву! Старый мерзавец слишком хотел жить, чтобы вот так просто лечь в гроб и накрыться крышкой, исполняя мое желание. Невозможно! Как по заказу. Не бывает такого. Или? Или бывает. Смотря, кому сделать заказ. Владимиру Воронову например, уставшему от ожидания. Я со словами была не слишком осторожна, кажется же, да? Иначе почему мое желание так быстро исполнилось? Айфон зазвонил. -Доброе утро, -приветствовал меня Владимир. По голосу я была уверена, что скорбеть по отцу, внезапно ушедшему из жизни, он не собирается. -Я внизу. Со мной кофе со сливками и твои любимые круассаны. Отвезу тебя в аэропорт. Кстати, как тебе мой подарок? Свадебный, разумеется, -продолжил он, наслаждаясь моим молчанием. Я рухнула обратно в подушки, сбрасывая звонок и уставившись мутным взглядом в потолок. Хотелось одновременно и плакать, и смеяться. Как в плохой сказке с неожиданно счастливым финалом. Счастливым же? По крайней мере, я очень на это надеялась.