Window

Живот болел так сильно, что хотелось выть как последней собаке, но вместо того, чтобы издать хоть какой-нибудь звук, получалось лишь лежать на полу, уткнувшусь лицом в ковёр. Это немного успокаивало, хотя, наверное, немного напоминало мазохизм, поскольку от контакта с ворсом постоянно хотелось чихать. Но Тэун искренне верил, что это достойное наказание. Чимин повторил миллион раз вчера за ужином, что не стоило есть ту испорченную колбасу, но стоило парню на секунду отвернуться из-за истерично-верещавшего чайника, как Тэун не удержался. И если вчера такое решение казалось отчаянным, но обоснованным, так как чертовски хотелось есть, то сегодня режущие ощущения внутри тела говорили за себя, а именно, что Тэун - идиот. Пока он вдыхал приятный вишнёвый аромат кондиционера от волос Чимина этой ночью, всё казалось не таким плохим. Жизнь продолжалась, а боль в животе можно было вполне пережить. Однако утром магия Чимина испарилась, как только парень поднялся с постели и отправился на работу, пусть перед этим успел накормить больного лёгким завтраком и напичкать лекарствами. Тэун же до последнего надеялся, что Чимин останется с ним и пропустит рабочий день. Хотя бы из жалости. И так как напрямик давить как-то слишком грубо и дёшево, то Тэун смотрел на парня на протяжении всего утра с тем самым выражением, которое выдерживали все собаки из рекламы собачьего корма. Типа сперва они такие несчастные, но затем получают заветное лакомство и все на седьмом небе от восторга. Однако то ли плохо старался, то ли невнимательно смотрел рекламу, но Чимин пусть и подбадривал время от времени, но после моря извинений всё равно ушёл. Дверь будто специально захлопнулась с такой силой, что невольно хотелось ненавидеть и её. Вообще, жизнь как-то поразительно утратила все краски. Потолок, стены, пол, каждая комната и каждый элемент мебели... Всё давило. Хотелось немедленно покинуть тесную квартиру, которая ещё прошедшей ночью казалась даже слишком огромной. Но это всё ещё был их мир с Чимином. Один для них двоих. Наверное, только это и удерживало Тэуна от того, чтобы не сломать дверь или не начать крушить и ломать всё без разбора, или не выпрыгнуть из окна... Точно! Я ведь и забыл о нём! Из окна открывался неплохой вид. Они с Чимином часто усаживались возле этого огромного окна, которое казалось всегда очень неправильным, потому что... Да потому что Чимин. Да, всё вновь сводилось к Чимину. Когда только они въезжали в квартиру, этот странный парень сразу заявил, что хочет, чтобы целая стена состояла из окон. Тэуну это казалось странным. Он даже не был против данной идеи лишь по той причине, что рассчитывал, что как только Чимин получит желаемое, сразу же поймёт, какую нелепицу представляет из себя "шедевр", однако истинным удивлением стала реакция Чимина - неподдельное удовольствие. Если ещё точнее, то это больше походило на дичайший восторг. Не каждый день увидишь парня, скачущего и носящегося перед огромной... Стеклянной стеной? Или как это называть? Тем не менее, спустя год, Тэун наконец-то твёрдо может заявить, что вид отсюда открывается красивый. Чимин называл его "невероятным", но... Вот тут у Тэуна было множество аргументов, дабы опровергнуть всю эту "невероятность". Внизу располагался парк, где каждый день бегали и кричали маленькие дети, из-за которых Тэун переживал, что его барабанные перепонки лопнут в один прекрасный (или не очень) момент, но никогда не жаловался, потому что Чимин в моменты усталости заметно становился веселее и расслабленнее только от мимолётного взгляда в сторону своей обожаемой стеклянной стены. Боль в животе так резко напоминает о себе, что Тэун переворачивается на спину и, изо всей сил стискивая зубы, готов поклясться на крови, что больше никогда даже нюхать не станет ни один сорт колбасы. Проклятье! Прямо сейчас он почти жалеет, что не перешёл на веганство. Какое-то время в комнате очень тихо. Настолько тихо, что даже становится не по себе. А затем становится темно... Нет, Тэун определённо был уверен, что не потерял сознание. Просто из-за пасмурного неба солнце спряталось за тучами, и от того казалось, что в помещении как-то неестественно темно. Вообще-то, включить свет не казалось такой уж плохой мыслью, но для этого надо было встать, так что... Так что вместо этого удалось лишь подползти поближе к стеклянной стене, откуда открывался идеальный вид на парк. Правда в такую погоду там никого не было. Реально, впервые за год решил узнать, что же тут так нравится Чимину и ничего интересного... Мысль резко обрывается. До сих пор из интересного в парке были только детские качели, одиноко раскачивающиеся из-за усилившегося ветра, высокие деревья, издающие скрипящие звуки каждый раз, как только тянулись вниз стараниями всё того же ветра, песочница с несколькими игрушками, очевидно, забытыми детьми, которых в спешке забрали взрослые. И на десерт множество закрытых ларьков, пустых лавочек, неработающий фонтан и... Она. Тэун не сразу сумел разглядеть её силуэт. Впрочем, наверное, обдумай он всё как следует, то пришёл бы к выводу, что не столько увидел её, сколько почувствовал. Ей было холодно. По крайней мере, так казалось, потому что она дрожала как осиновый лист и как-то слишком поспешно уселась на первую попавшуюся лавочку, из-за чего Тэун едва ли не взвыл, потому что одно из деревьев частично её загораживало. — Эй! Эй! Ты слышишь? Можешь зайти ко мне! Приглашение не было доставлено по адресу. Незнакомка просто не имела ни малейшей возможности его расслышать из-за буйного ветра. И Тэун сам был немало удивлён, что ему пришло в голову пригласить кого-то домой. Чимин считал, что Тэуну не хватало коммуникативного навыка, а он сам предпочитал думать, что ему просто не особенно интересно с окружающими. В любом случае он, действительно, не шибко шёл на контакт с окружающим миром. Да и зачем? Раньше так и было. Но она так сильно замерзала там на лавочке и почему-то никак не покидала своего места. что казалось невероятно глупым. Может, она просто там уснула? Или... Или ей некуда пойти? Ни первый ни второй вариант нисколько не настраивали на позитивный лад. Боль в животе не имела никакого значения. Если бы только здесь был Чимин... Он так хорошо понимает всяких странных и непонятных... — Эй! Я здесь! Ты меня слышишь? Тэун подскакивает на месте и с такой силой ударяет по стеклу, что отчасти рад его прочности, но в то же время неимоверно расстроен, потому что неприятные ощущения внутри тела усиливаются и заставляют скрючиться вновь на полу в позе маленького беспомощного эмбриона. И всё же Тэун находит в себе силы, чтобы снова предпринять попытку подняться с ворса и приблизиться к окну. От удивления он замирает, в очередной раз забыв о боли и так некстати вдруг задумавшись, как пахнет эта странная незнакомка, кажущаяся такой крохотной и беззащитной в этом парке, и... Теперь поднявшаяся со скамьи и смотрящая прямо на Тэуну. Неважно, насколько огромное расстояние сейчас отделяло их друг от друга. На самом деле препятствием служила лишь стеклянная стена. Огромная стеклянная стена, которая открывала сейчас Тэуну вид на нечто абсолютно прекрасное. — Дженни? Дженни, где ты? Звонкий мелодичный голос едва-едва прорывается сквозь вой ветра и, Тэун нехотя замечает мальчонку, бегущего по асфальтовой дорожке прямиком по направлению к незнакомке. — Так тебя зовут Дженни... - бормочет Тэун, не сводя с неё взгляда, немного жалея, что она не одна, но и успокаиваясь, потому что парнишка несётся на всех парах, сжимая в руках что-то вроде пледа и моментально накрывая им Дженни, чтобы согреть. Очевидно, мальчишка говорит что-то ещё, но Тэуну не удаётся ничего расслышать, зато перед глазами так и маячит чёрная панамка паренька, с которой, кажется, и сама матушка-природа не сладит, и уж скорее весь парк поднимет в воздух, но только не эту крошечную панамку, намертво приклеенную к его голове. Невидимый груз, сдавливающий плечи подобно тискам, стремительно исчезает, потому что теперь ей не холодно и явно не одиноко. Она ни разу больше не оборачивается в сторону окна, но от этого не становится хуже. Если только чуть-чуть. Но ведь её можно понять. Она чуть не окоченела в парке, так что сейчас не до незнакомца, которого, наверняка, даже не смогла разглядеть. — Я дома! Голос Чимина приятно обволакивает, так что Тэун больше не может сдерживать порыв и буквально подлетает к только вошедшему парню и, сбивая с первой же попытки с ног, падает вместе с ним на паркет прямо перед входной дверью. Его хочется облизать с головы до ног и рассказать о том, что случилось чуть ранее. Жаль только, что он совсем не понимает собачьего языка, но... Это ведь не означает, что попытаться не стоит, верно? Тэун виляет хвостом, громко лает, пытаясь поделиться впечатлениями, пока Чимин смеётся и изредка предпринимает попытки объяснить, что специально дал ему лекарства, надеясь, что те сработают и даже отпросился с работы, чтобы вернуться к питомцу на случай, если таблетки не помогли и нужно отправиться за помощью к ветеринару, но... Всё это проносится почти мимо ушей Тэуна, у которого вот-вот должен отвалиться хвост, и призывно лая, пёс подбегает прямо к окну. Парень как раз покидает парк вместе с той самой незнакомкой, и Чимин успевает как раз за несколько секунд до того, как парочка исчезает из поля зрения. — Ах, да... Ренджун сегодня на работе как раз рассказывал, что переживал за сбежавшую кошку. Значит, он её нашёл. Правда здорово, да, Тэун? Тэун в ответ даёт себя погладить и снова радостно заливается восторженным лаем. Хотя, всего на мгновение он замолкает, когда ему кажется, будто он снова встречается с пронзительным взглядом янтарных глаз, но уже через секунду оборачивается, когда знакомый запах доносится до самого носа. Чёрт, Чимин... Зачем ты купил колбасу? Я ведь так хотел стать веганом...