Возьми мое сердце...

       Алекс стояла у окна в студии. Начало весны, а на улице заморозок и дождь со снегом. Это Питер. Девушка куталась в объемный свитер и грела руки о чашку с кофе. В пепельнице тлела сигарета, тонкая струйка дыма поднималась вверх, распространяя так любимый ею запах табака. Она действительно любила сочетание аромата кофейных зерен и запаха табачного дыма. Так пах Мишка, этим запахом была пропитана студия и ее квартира, этот аромат приносил душевное равновесие, очень относительное, но все же...        Сегодня она закончила первую часть своей работы. Скоро к ней присоединятся американские коллеги и все завертится и прийдет в движение, чтобы летом ожить и подарить мишкиным поклонникам маленькую сказку. Чтобы еще раз доказать, он жив покуда, есть люди, что верят в чудо. Отгремит концерт, погаснут софиты и американцы увезут свое волшебное оборудование...        А что дальше? Семь лет она упорно и упрямо строила свою жизнь за океаном и у нее даже получилось. А потом, приехав в Питер, с головой окунулась в совершенно другой мир и почувствовала себя в нем своей. Теперь, она стояла у окна, наблюдая унылый и серый пейзаж и вся ее американская жизнь, шумный и грязный Нью Йорк, фальшивые голливудские улыбки - все казалось глупым и скучным фильмом, включеным кем то по ошибке. Квартира в Манхэттене была чужой, работа не приносила нужного удовольствия, общение с местными не клеилось, хотя коллеги очень старались с ней подружиться, были приветливыми и доброжелательными. Просто это было не ее место. Хрупкая творческая душа навсегда была отдана Питеру...        Скрипнула дверь и Алекс обернулась, увидев кто стоит на пороге, заулыбалась. Высокая плечистая фигура в черном, собраные в хвост волосы с выбившимися прядями, темные соболиные брови и лукавый огонек мудрых карих глаз. Диссонансом сплошного totalblack был букет хрупких тюльпанов нежно-салатового оттенка.        - Привет. Ты откуда взялся? - Мужчина подошел ближе и заглянул ей в глаза.        - Вчера вернулись с гастролей, а сегодня я понял, что у меня нет твоего телефона и единственное место, где тебя возможно найти, это студия. Это тебе. - Он протянул ей свой букет. Девушка осторожно прикоснулась к нежным прохладным лепесткам, будто погладила...        - Тебе очень к лицу зеленый цвет.        - Спасибо, Леш. Это как то неожиданно. - Ягода посмотрел на Алекс в недоумении, а потом расхохотался.        - Ты тут совсем сдуреешь скоро. Сегодня какой день? - Она попыталась вспомнить и не смогла. Выход был и девушка полезла в карман за телефоном. Оживив экран, тоже засмеялась, календарь показывал восьмое число третьего месяца. Алексей закатил глаза.        - Ваше сумашедшее поколение сведет меня с ума. И ваш технический прогресс тоже.        - Эй, ты на прогресс не гони. Многое из того, что ты делаешь, было бы невозможно без него.        - Ладно, ты победила этим аргументом. С праздником. Первый раз в жизни вижу девушку, что забыла про Восьмое марта.        - Леш, я давно в Америке живу, а там феминизм, все дела... Какое Восьмое марта? - Она смотрела в хмурое лицо и вспоминала Мишку, что терпеть не мог таких разговоров. Как же они похожи... Подошла ближе и крепко обняла мужчину.        - У тебя пальто мокрое. И голова тоже. Раздевайся... в смысле пальто снимай. - Она забрала вещь и повесила сушиться на спинку стула. Потом заглянула в шкаф.        - Блин, когда тут обитал Балу, был фен. Теперь нет. Куда Князев его дел?        - Да не суетись, все нормально. Я вырос в этом городе, не привыкать. - Алекс вынырнула из недр шкафа, в руках у нее была какая то древняя ваза.        - Слушай, это Нарния просто какая то. Вот откуда у них это? - Алексей только пожал плечами. Ему почему то стало как то безудержно весело, как будто она каким то странным образом распространяла по комнате маленькие смешинки. Набрав в свою находку воды и поставив цветы, присела рядом.        - Распусти волосы, пусть сохнут. Простудишься. - Горшенев поднял на нее темные глаза.        - Я ж не барышня какая то, чтоб сразу болеть. - Теперь уже Алекс закатила глаза. Очевидно упрямство было их генетической особенностью. Зная, что никакие убеждения тут не помогут, потянула за резинку и распустив хвост, потрепала влажные пряди руками.        - Так лучше. И тебе очень идет. Зачем ты собираешь волосы?        - А ты зачем остригла свои? - Она машинально провела рукой по коротко стриженому затылку и вспомнила длинные тяжелые пряди, которые так любил перебирать Мишка и зарываться в них лицом по ночам...        - Откуда ты... Князев.        - Он показал мне видео, где ты пела "Счастье". И рассказал историю про эльфийку. Не злись, я сам спросил... Ты была рядом с Михой последние годы, а я совсем ничего о тебе не знаю, не знал. Он не рассказывал мне ничего сугубо личного. - На самом деле рассказывал, но Алексей не хотел ее смущать. - А песню про эльфийку знают все. - Он улыбнулся и достав из кармана брюк маленький бархатный мешочек, протянул ей. Алекс уставилась на него в недоумении, а он потянул вверх левый рукав ее свитера и провел рукой по татуировке, будто погладил девочку, стоящую у закрытых ворот.        - У тебя большое, чуткое и любящее сердце. Но пока ты чувствуешь именно так... - его рука остановилась на страшной дыре в груди девочки. - ... это взамен выжженного.        Алекс открыла мешочек и достала серебряную цепочку тонкого и мудреного плетения. На ней покачивался кулон - крупный темно-зеленый камень в форме сердца. Это был не банальный и заезженый символ любви. Камень точно повторял форму настоящего человеческого сердца. Плавные грани ловили лучи света и бликовали зелеными искорками, что отражались в глазах девушки, разгоняя мутную пелену и разжигая потухший свет. Тонкая серебряная паутинка оплетала сердце, будто артерии, по которым течет кровь, заставляя сердце биться и даря жизнь. Алекс залюбовалась украшением и игрой зеленых бликов.        - Как красиво. Откуда такое волшебство?        - Мы были на Урале. Там добывают изумруды и есть целый завод, где их обрабатывают. Я увидел его в местном магазинчике и вспомнил о тебе.        - Изумруды? Леш... - Он приложил палец к ее губам, не дав договорить и покачал головой.        - Даже не думай. - Он надел цепочку ей на шею и ловко застегнул крошечный замочек. - Тебе очень идет.        Ей и правда шло такое символичное украшение. Зеленый камень перекликался с цветом глаз, а изящное сияние серебра с белизной кожи.        Она взялась за кулон рукой и посмотрела ему в глаза. От этого взгляда по коже побежали мурашки. Его невозможно было выдержать, но и разорвать не было сил. Это было какое то странное притяжение, которое нельзя было объяснить ни законами физики, ни какими либо другими законами. Эта девушка не была похожа на обычного человека. Может она и правда много столетий бродила какими то колдовскими лесами, где ее глаза впитывали цвет листвы древних деревьев и высоких трав? С таким взглядом, ей там самое место. Колдунья, пришедшая из песен его брата...        - Спасибо, Леш. - Больше слов не было. Она никак не ожидала от этого серьезного и иногда даже хмурого человека, такой сентиментальности и душевности. Хотя давно научилась не судить о людях по их внешности и поведению, очень давно, со времен знакомства с Горшком.        - Я рад, что тебе понравилось. - Он все таки отвел взгляд, а Алекс движимая какими то странными эмоциями, провела рукой по чуть влажным волосам, что черным шелком рассыпались по широким плечам. Едва прикоснувшись, тут же одернула руку, словно прогнав наваждение. Напряжение исчезло и он опять видел перед собой земную девушку, разве что красивую неземной красотой.        Князев был тысячу раз прав, когда говорил, что она притягивает к себе, как магнит. Она и правда им была. Притяжение было не на уровне сексуальных желаний, несмотря на то, что она чертовски красива. Ее окружало какое то энергетическое поле, в которое хотелось непременно попасть. А попав один раз, возвращаться снова и снова. Она отогревала уставшие души и лечила раненые сердца, несмотря на то, что ее собственное было безнадежно искалечено. Она затягивала в паралель музыки и стихов, словно сама была соткана из творчества и вдохновения. И кажется, даже не догадывалась об этом. К ней хотелось прикоснуться, но совсем не для удовлетворения банальных инстинктов, а чтобы одним прикосновением напитаться волшебной аурой, что давала силы и возможность творить.        Алекс поставила на стол стеклянный чайник, в котором заваривались душистые травы и напитываясь горячей влагой, раскрывались высушеные сухоцветы. В комнате сразу же запахло летом, бескрайними лугами и повеяло простым абсолютным счастьем, которое зарождалось где то в глубинах подсознания и которому было чуждо все материальное. Девушка протянула ему парующую чашку, предварительно растворив в напитке ложку тягучего янтарного меда.        - Держи. Нужно беречь связки. - Он протянул руки и накрыл тонкие прохладные ладони, что обе запросто помещались в его одной. Почувствовав такое знакомое тепло, Алекс дрогнула. Ягода заметил это и посмотрев на нее долгим внимательным взглядом, убрал руки. Куда его несет?        - Как твои связки? - Она пожала плечами.        - Вроде нормально. Я сейчас редко пою. Я ведь смирилась с тем, что голос пропал навсегда... А потом вдруг появился ты. - Он встал и принес гитару.        - Есть вещи, за которые нужно бороться, всегда. Даже если совсем нет сил, даже если отчаянье накрыло с головой. Он никогда не сдавался. И ты борись. Ты можешь все, пока ты жива. - И протянул ей гитару. Взяв инструмент, Алекс вдруг почувствовала, как по рукам побежало тепло. Когда то гитара была ее мечтой, а потом стала проклятием, одним своим видом, напоминая о прошлом. Пальцы прошлись по струнам и инструмент отозвался мелодичными звуками. Пой же, пой. На проклятой гитаре Мой последний, единственный друг Захлебнуться бы в этом угаре, Пальцы пляшут твои в полукруг.        Алексей застыл. Она знала его песни? Не просто знала, а пела душой и с надрывом, проживая каждую строчку и закрыв глаза. Гитара оживала и рыдала под умелыми руками, а голос лился мягкой и тягучей субстанцией, словно мед, который она замешивала ему в чай. Пой же, пой! В роковом размахе Этих рук роковая беда. Только знаешь, пошли их ... Не умру я, мой друг, никогда.        На последней строчке она горько улыбнулась, музыка стихла. - Я жив покуда, я верю в чудо... - У мужчины по спине пробежал холодок. Он понял, какую паралель она провела между двумя песнями.        - Не думал, что ты знаешь эти песни...        - Я люблю Есенина, давно еще со школы. Только там очень поверхностно все - природа, березки, Родина... Ну как в школе. А я перечитала всего. Произведения, биографию, дневники... в общем все, что смогла найти. Он был уникальным человеком... Я читала и мне казалось, что я знала его и очень хорошо понимаю. Даже не понимаю, а будто слышу... Я тогда сама писать начала. А когда с Мишкой познакомилась... Знаешь, он мне безумно напоминал Есенина. За внешней броней веселья и безалаберности, скрывалась такая глубина... а еще боль и одиночество...        Она говорила и смотрела куда то в пространство,грустно улыбаясь своим мыслям и воспоминаниям. Кто я? Что я? Только лишь мечтатель, Перстень счастья ищущий во мгле, Эту жизнь живу я словно кстати, Заодно с другими на земле...        Он смотрел на девушку, читающую стихотворение его любимого поэта и боялся даже дышать, чтобы не спугнуть и не прогнать ее настрой. Вдруг в зеленых глазах блеснула искра и по бледной щеке побежала слеза.        - Алекс...        - Леш, я так скучаю за ним. Пусть бы он бросил меня, вернулся к жене, или ушел к другой, не важно... Но я бы знала, что он есть. Идя по улице я бы думала, что он живет в этом же городе и ходит по этим же улицам, смотрит на это же небо и дышит этим же воздухом. Я бы смогла со стороны наблюдать за ним, пусть издалека... но за ним живым. - Слезы уже бежали ручьем, она не всхлипывала и не пыталась их остановить, голос был ровным и абсолютно спокойным. Алексей даже не пытался ее успокаивать, он не знал как унять такую боль...        - Леш, я не знаю как жить в мире, в котором его нет.        Она была такой маленькой и хрупкой. Заблудившаяся душа, утратившая свой маяк, что указывал ей путь, не давая потеряться в холодном и враждебном океане жизни. Придвинувшись совсем близко, он вытирал слезы и гладил ее по голове.        - Алекс, я не могу вернуть его, я бы очень хотел, но не могу. Но есть другие люди, которым ты нужна и которые любят тебя. Твои родные, Андрей, Балу... и я тоже...        Она замерла, глядя ему в глаза. Слез больше не было, глаза потемнели и блестели совсем как камень на ее шее, она вздохнула и перевела дыхание.        - Прости меня. - Последняя фраза выбила почву из под ног окончательно. Он гладил бледную щеку, стирая следы недавних слез, а хотел стереть всю боль и отчаянье из ее души. Он чувствовал, как его затягивает в воронку, что закручивается вокруг девушки. Он понимал, что все неправильно, но сопротивляться не было сил. Ее магнетизм был сильнее его разума... Его спас Князев, вломившись без стука и громко хлопнув дверью. Алекс выдохнула и отвела взгляд, словно выпуская его из ловушки. Он поскользнулся, но смог устоять на ногах. В этот раз...        Андрей оглядывался и не мог понять, что тут произошло. Посмотрел на заплаканное лицо Алекс и абсолютно невозмутимого Ягоду. Тот всегда умело скрывал любые эмоции, чертов колдун. Обняв девушку, протянул ей букет темно-голубых первоцветов и получил поцелуй в щеку.        - Спасибо, Андрюша. - Атмосфера стала теплой и непринужденной, совсем как много лет назад, когда в дверях появлялась маленькая эльфийка, зажигающая в сердцах радость.        Телефонный звонок ворвался непрошеным гостем, разрушив волшебную, но такую хрупкую атмосферу. Девушка посмотрела на экран и ответила.        - Привет, принцесса. С праздником. - Голос был теплым и дружелюбным и Алекс заулыбалась.        - Привет, трубадур. Я уже было подумала, что дракон все таки оттяпал твою гениальную голову. Совсем пропал. - Трубка горестно вздохнула.        - Дракон охраняет пещеру с золотом, а бедный трубадур вынужден зарабатывать себе на жизнь. Выманив у благодарной публики несколько монеток, он вернулся и жаждет видеть свою принцессу. Ты где?        - В студии.        - Эй, сегодня праздник. Я через минут сорок подъеду. Адрес тот же? - Она хотела возразить, но посмотрев на мужчин сидящих на диване, подумала о том, что дома их ждут жены, а они сидят с ней, чтобы не оставлять одну и не дать углубиться в тяжелые мысли.        - Тот же. Приезжай. - Она нажала на отбой и закурила, стоя у окна. Провела пальцем по еле заметной трещине. Ее отношения с Васильевым чем то напоминали это стекло. Они были максимально гладкими и прозрачными, но все же была микроскопическая трещинка, портившая впечатление.        - Верный рыцарь объявился? - Девушка повернулась лицом к дивану.        - Князев, тебе говорили, что сарказм тебе не идет? - Андрей изогнул бровь в фирменном жесте и хмыкнул.        - Никогда.        - Ну теперь будешь знать. И глазки можешь мне не строить. - Он горестно вздохнул.        - Ну да, я же не Балу...        - Вот именно. - Они рассмеялись, Алекс подошла к дивану и втиснулась между мужчинами, обняв одновременно обоих.        Князев и Ягода курили у окна и смотрели вслед удаляющейся девушке. Возле темной машины с тонироваными стеклами стоял Васильев. Она подошла и поцеловала его в щеку, встав на носочки, а Саша поймав ее в объятья, крепко прижал к себе.        - Интересно, он когда нибудь решится? - Андрей затушил сигарету и подошел к кофемашине.        - На что решится?        - На какие то действия. Она здесь и это его шанс, если он ничего не сделает, Алекс закончит свое дело и умотает в Америку, выманить ее оттуда опять будет проблематично. Кофе будешь?        - Что? - Князев прсмотрел на Ягоду, тот застыл у окна с потухшей сигаретой в зубах.        - Ничего. Да отлипни ты от окна, все равно ничего интересного ты там не увидишь. Васильев тугодум, чертов романтик... Был бы поумнее, не отпустил бы ее тогда. Может уже дети бегали бы...        - Андрюх, ты что? - Леша был в замешательстве от услышаного.        - Лех, ей нужен мужчина. Она семь лет одна, во всех смыслах этого слова. У нее в жизни был один мужчина - Горшок... - Князев был прав, конечно прав, просто чертовски прав.        - Она мне сегодня сказала, что не знает, как жить в мире в котором нет Михи.        - Тем более. А этот идиот дипломатично ждет, пока она прийдет в себя. Я уже смотреть на это не могу. Может мозги ему вправить? - Горшенев удивленно поднял глаза на друга.        - Успокойся. Пусть сами разбираются. Ну в самом деле, ты же не можешь уложить ее к нему в постель. Нельзя помочь тому, кто не хочет помощи. Тебе это известно, лучше чем кому либо другому...        Васильев внимательно смотрел на Алекс. В прошлый раз ему показалось, что она начала оживать. Температура и правда повысилась, всего на пару градусов. Он обрадовался и этому, а теперь видел, что она опять застыла и прогресса нет.        - Рассказывай, как жизнь на родине? - Она смотрела в окно на серый город и проносящиеся мимо дома, погруженная в свои мысли.        - Что? Прости, я задумалась.        - Я заметил. - Саша посмотрел на два букета, что лежали у нее на коленях. - Балунов объявился? - Девушка заметила взгляд, в проницательности ему не откажешь.        - Нет, Балу улетел домой. Но обещал вернуться. Это от Леши... - Фамилия прозвучала громом среди ясного неба. - ... Горшенева.        Машина заехала на парковку недавно выстроенной высотки. Запарковавшись, Саша вышел из машины и открыл пассажирскую дверь.        - Прошу.        - И куда мы приехали?        - Сейчас сама увидишь.       Они поднялись на последний этаж и зашли в единственную дверь. Пастельные тона, на стенах картины, панорамные окна от потолка до пола, открывающие просто захватывающий вид на угрюмую красоту Петербурга. Увидев в углу на подставках несколько гитар, Алекс начала догадываться.        - Саш...        - Это мой дом, принцесса. Добро пожаловать. У меня есть для тебя сюрприз.        Закрыв ей глаза рукой и взяв второй за талию он ее куда то повел.        - Готова?        - Если ты сейчас же не откроешь мне глаза, я тебя укушу. - Над ухом раздался мягкий смех.        - Ты маленькая вредина, как и полагается принцессе. - Ладонь пропала и в глаза ударил яркий свет. Девушка огляделась. Кухня-студия, отделенная барной стойкой рабочая зона, опять картины на стенах, камин и глубокие мягкие кресла... Осторожно взяв за руку, Саша подвел ее к столу на котором стоял просто неприличных размеров букет мимозы.        - Я подумал, что будет неплохо немного разбавить серость Питера.        - Ты заказал целое дерево? - Алекс легонько прикоснулась к ярко-желтым пушистым шарикам, что напоминали маленькие солнышки.        - А это, чтобы ты сама боролась с серостью жизни. - На столе появился большой деревянный этюдник. Посмотрев на него девушка расплылась в улыбке. На крышке был нарисован огромный дракон, расправивший крылья над маленькой девочкой с короной на голове, напротив колоритной парочки у горящего костра сидел трубадур с гитарой в руках. Звонкий смех зазвучал самой лучшей на свете музыкой.        - Васильев. Ну ты даешь. Это самый уникальный подарок в моей жизни. Спасибо. - Алекс прижалась к широкой груди, а Саша прижимал ее к себе и был готов расписать сказочными персонажами весь город, лишь бы чаще слышать ее смех.        В камине ярко горел огонь, было тепло и уютно.        - Скоро будет ужин. - Объявил Александр, гремя чем то за стойкой.        - Ты умеешь готовить? В жизни бы не подумала.        - Талантливый человек, талантлив во всем. - Гордо ответил новоиспеченный шеф-повар и протянул ей бокал вина.        - Как скромно. Давай я помогу.        - Ни в коем случае. У тебя сегодня празник. За тебя. - Он присел на подлокотник кресла и легонько прикоснулся своим бокалом к ее. Отпив немного, Алекс повернулась, чтобы поставить бокал на столик. В зеленом камне на ее шее вспыхнул свет. Саша взял подвеску в руки.        - Красиво. Похоже на сердце.        - Это и есть сердце. Мое сердце, которое остановилось, мое сердце замерло. Мое сердце остановилось, отдышалось немного и снова пошло. - Песня идеально подошла. Васильев не стал спрашивать о природе появления кулона. Есть вещи, которые лучше не знать.        - Талантливый человек, ужин горит.        - Черт... Ужин удалось спасти и Саша действительно оказался хорошим поваром. После ужина они пили вино у камина и по очереди играли на гитаре.        - Чая?        - Давай. Открывай свой сундук с сокровищами. - Он улыбнулся и поставив гитару к стене, включил музыку и отправился колдовать над своим волшебным напитком. Девушка подошла к окну, было уже совсем темно и вид открывался просто завораживающий. Старый город мерцал огнями и только на первый взгляд он был хмурым и неприступным. Он влюблял в себя с первого взгляда и первого вдоха. Попав сюда однажды, хотелось возвращаться всегда. В стекле отразился еще один человек.        - Красиво. Я скучала за Питером и пока не приехала обратно, даже не осознавала, насколько мне его не хватало.        - Он тоже скучал. Тебя здесь очень не хватало. Ему и мне. - Алекс улыбнулась, узнав зазвучавшую песню.        - "Машина времени"?        - Угадала. Я люблю их песни.        - И папа любит. - Васильев улыбнулся и обняв девушку, стал легонько покачивать в танце, подпевая Макаревичу. Он был старше ее, она была хороша В ее маленьком теле гостила душа Они ходили вдвоем, они не ссорились по мелочам И все вокруг говорили - чем не муж и жена И лишь одна ерунда его сводила с ума Он любил её, она любила летать по ночам...        Теплые руки легко гладили спину, едва прикасаясь, словно успокаивая. Он был рядом - верный, честный и надежный. Он всегда был рядом, ни разу не дав повода усомниться в себе. Он всегда был ее опорой и другом... Мужская рука переместилась со спины на шею. Музыка замолкла и наступившая тишина, словно вырвала девушку из дымки какой то зачарованости и помутнения.        - Саш, поздно уже, я поеду. - Голубые глаза смотрели в упор и очень внимательно. Одна рука продолжала держать ее спину. Тонкие, чуть шершавые от гитарных струн, пальцы погладили бледное лицо.        - Не нужно никуда ехать. Оставайся...