Возьми мое сердце...

       Темный зал дворца Юбилейный, свет не горит и только большой экран мягкими лучами освещает девушку, сидящую на сцене и неотрывно смотрящую на него. На экране изображение улыбающегося длинноволосого мужчины, под фотографией две даты. Алекс и Горшок, теперь они могут быть вместе только так.        На кладбище она не поехала, зная сколько людей там будет сегодня. Сбежав утром из квартиры Васильева и послонявшись по городу, приехала сюда. Восемь лет, а будто только вчера Мишка сидел на диване в ее квартире. Внутри заныло, чувство вины вернулось и наполнило до краев. Теперь совесть грызла еще и из за Саши. Он ничего не спрашивал и не требовал, просто был рядом, а она трусливо убежала и даже не удосужилась ничего объяснить.        Он был дорог ей, пусть и не вызывал таких феерических чувств, как когда то Горшок. Но все же она чувствовала к нему что то большее, чем дружескую привязанность. Впервые за много лет, она посмотрела на него с другой стороны и вдруг заметила в нем привлекательного мужчину. Что то изменилось. Раньше для нее существовал только один мужчина, тот что смотрел сейчас с фотографии и лукаво улыбался, будто все понимая и молчаливо соглашаясь и одобряя.        - Ты не любил его, я знаю. Но так вышло, прости...        - Просто он был ужасным собственником и очень любил тебя, но он точно хотел бы, чтобы ты была счастлива. И чтобы рядом был человек, что присмотрит за тобой, в его отсутствие.        Алекс повернула голову, на краю сцены сидел Ягода и внимательно наблюдал за ней.        - Я не слышала, как ты вошел.        - Прости, я не хотел тебе мешать и пугать тоже. Не думал, что увижу тебя здесь сегодня.        - Я не знала куда пойти. - Алексей внимательно посмотрел на девушку и встав со своего места, подошел ближе и сел рядом.        - Я могу назвать около десятка людей, к которым ты можешь прийти всегда. Странно, что Васильев тебя отпустил.        - Я ушла, пока он спал. Не смотри на меня так, я оставила записку. Леш, мне кажется, что ты осуждаешь меня из за Саши. Ну из за того, что мы... Ну ты понял. - Горшенев слушал очень внимательно и внезапно зашелся хохотом.        - Что смешного?        - Не дуйся. Просто когда ты волнуешься, то начинаешь объясняться совсем как Миха. Очень интересно, но нихуя не понятно. Такой себе Горшок в миниатюре. Ты даже хмуришься как он, серьезно. Вы просто удивительно похожи. Как такое может быть? - Она пожала плечами и улыбнулась.        - Так похожи, что Илья подумал, что я мишкина дочка.        - Черт? Вот психопат. Хотя если ничего не знать... Его вполне можно понять. Ты на Миху похожа больше, чем на собственного отца, вот только глаза выдают. А по поводу тебя и Васильева, не забивай голову ерундой. Я не осуждаю, я ему просто завидую.        Сказанные вслух слова словно привели мужчину в чувство и он понял, что это правда. И только будучи озвученной, эта правда словно рассеяла наваждение, что окутывало его несколько месяцев и не давало спокойно спать по ночам. Он вдруг понял, что мог натворить дел, о которых жалел бы всю оставшуюся жизнь. Мог сломать судьбу своей семьи и просто добить Алекс, которая еле еле начала возрождаться из обломков.        - Не бери в голову. Это кризис среднего возраста. Ты удивительная и любой нормальный мужик будет завидовать Васильеву. Я рад за тебя и рад, что рядом с тобой именно он, а не какой нибудь малолетний придурок. - Алекс посмотрела в темные глаза и обняла мужчину, на секунду почувствовав на себе совсем другие руки. Кровная связь была сильной и разорвать ее не могло ничего, даже смерть.        - Леш, мне почти тридцать, ну какие малолетние придурки?        - А мне почти пятьдесят и все люди твоего возраста для меня дети. Только ты выбиваешься из этой статистики. Если на тебя не смотреть, то в жизни не скажешь, что тебе так мало лет. А если посмотреть, то никогда не поверишь, что так много.        - Как затейливо. Как ты там говорил, очень интересно, но нихуя не понятно? - Ягода поморщился.        - Не ругайся. - Алекс засмеялась и погладила его по лицу. Впечатление, что это сейчас сказал Мишка, не могло прогнать ничего.        - Ты как Мишка, он тоже не переносил, когда я выражалась. А сам подавал просто офигительный пример. Его тирады нужно было записывать и издавать многотомниками.        - Мне очень не хватает его. И время ничего не меняет.        - А что оно может изменить? Родные люди они навсегда в сердце. Этого не изменит ни время, ни их уход. Ты не терзайся, Мишка знал, как ты его любишь и сам любил тебя не меньше. Просто жизнь у вас такая, чаще разводила, чем сводила. Но настоящей любви это никогда не мешает. Вы братья, части одного целого. - Ягода смотрел на девушку, она говорила простые и понятные слова. Он слышал их много раз, но только сейчас он понял и поверил. Только услышанные от нее, эти слова наполнили душу светом и теплом. Она тоже была частью его брата и сейчас, соединив воедино свою боль, они словно смогли вернуть его.        - Когда мы были маленькими, мне иногда хотелось, чтобы вместо брата у меня была сестра. Теперь так и получилось, он ушел и оставил мне взамен тебя. - Алексей не врал, как только рассеялось наваждение, освободившееся пространство наполнилось трепетными и чистыми эмоциями. Чувства, как и энергия не пропадают бесследно, они трансформируются и превращаются в немного другие, но если зарождаются, то остаются навсегда...        В дверь позвонили, чертыхнувшись, Васильев пошел открывать. Кого опять прощелкала охрана? Он не хотел никого видеть и ни с кем разговаривать. Репетицию отменил, ничего не объясняя музыкантам и закрылся в квартире. Приготовив гневную тираду, он распахнул дверь и замер, на пороге стояла Алекс.        - Впустишь?        - Где твои ключи? - Она достала из кармана связку.        - Я не была уверенна, что могу ими воспользоваться. - Саша вздохнул и помог ей снять куртку. Она чувствовала себя виноватой и прятала глаза.        - Почему нет? Что то изменилось? Ты что то успела натворить за прошедшие сутки? - Он внимательно посмотрел в зеленые глаза. Вокруг нее постоянно крутились мужчины, которые так или иначе, но напоминали ей Горшка и крепко связывали с ним. Все могло быть. Она отрицательно помахала головой и ему стало легче.        - Где ты была?        - Гуляла по городу, потом просидела до вечера с Лешей в Юбилейном.        - У тебя все хорошо? - Она пожала плечами.        - Все в порядке. Саш, ты прости, что я так ушла. Мне нужно было... - Заключив хрупкое тело в крепкие объятия, он выдохнул с облегчением.        - Когда ты поймешь, что можешь всегда прийти ко мне? С любой проблемой, плохим настроением, или болью. Почему ты бежишь от меня? К Горшеневу, Князеву, Балу, Черту... Ты думаешь, они понимают тебя лучше, чем я?        - Я думаю, что это не тот случай, когда стоило идти к тебе. - Он понял, Алекс ушла, чтобы он не видел ее тоски и как она горюет по другому мужчине.        - Послушай меня, я все понимаю. Он навсегда останется в твоем сердце. Мы все скучаем по тем, кто был близок нам и ушел. Но если ты приоткрыла свое сердце для меня, пусть даже самую малость, то не прячься. Я предпочел бы разделить твою боль, чем знать, что тебя утешает кто то другой. Я рад, что ты вернулась. Замерзла?        Лед треснул и превратился в воду, а вода имеет свойство приобретать цвет, вкус и запах того, что в ней растворяют. Боясь натолкнуться на холод и стену непонимания, Алекс нашла только безусловную любовь и принятие. Что она могла дать взамен? Только тепло и любовь. Что поливаешь, то и растет. Кнабенгоф был настолько прав, что наверное даже не подозревал об этом.        Остаток дня был наполнен позитивом и легкостью. Об ее уходе они больше не вспоминали.Васильев уезжал на гастроли и Алекс помогала паковать ему вещи. Никогда раньше это занятие не было настолько веселым.        - Вот эту футболку я забираю себе, она мне нравится и подходит больше, чем тебе. И эта тоже. И еще вот эта. - Саша сидел на кровати и наблюдал, как она примеряет его вещи.        - Такими темпами я скоро останусь совсем голым. - Девушка захихикала и стянула очередную вещь, новую ей надеть не дали...        Глаза слипались и кофе уже не помогал и не приносил удовольствия, а только подступал к горлу противной горечью, которую хотелось чем то заесть. Заесть было нечем и Алекс вышла покурить к служебному выходу. На парковке стоял знакомый мотоцикл и не менее знакомый мотоциклист.        - Ты что здесь делаешь? - Илья не появлялся давно и она была рада его видеть.        - Стерегу твой покой. Почему ты еще здесь? Ночь на улице.        - Только закончили монтировать декорации, это нужно было сделать сегодня, завтра прилетают американцы. - Илья уловил в ее голосе тревогу и страх. Спрыгнув с мотоцикла, подошел и сел рядом на ступеньку. Он ничего не спрашивал вслух, но вопрос прозвучал мысленно и она поняла.        - Я боюсь. Вдруг что то пойдет не так. Или реакция будет... ну не такой, как мы ждем. Иногда мне кажется, что я зря все это затеяла.        - Если боишься, не делай. Но коль уже начала, тогда не бойся. Такие как ты избавляют от страхов, но никак не боятся сами.        - Какие это такие? - Она не понимала. Кнабенгоф внимательно посмотрел в яркие глаза - только недоумение, больше ничего. Он не мог сказать, либо она поймет сама... либо не поймет. Если он и скажет, она ему просто не поверит и посоветует обратиться к врачу.        - Молодые и красивые. С невозможно зелеными глазами. - Он поцеловал ее в лоб и отодвинулся. Луч от фонаря, который он закрывал собой скользнул по Алекс и отразился в ее кулоне, вспыхнув зеленым бликом. Илья опять подвинулся и взяв камень в руки принялся разглядывать его, подсвечивая телефоном.        - Какая интересная вещь. Откуда он у тебя?        - Леша подарил.        - Ягода?        - Ну да. Сказал, что это взамен этого. - Она приподняла рукав, открывая татуировку.        - Каменное сердце взамен выжженного... Оригинально. А на нем сразу была трещина?        - Какая трещина? - Он направил луч света на кулон и Алекс увидела трещинку. Она была внутри, внешне камень был не поврежденным. Удивлению не было предела.        - Но как такое может быть? Это изумруд...        - По нему можно камазом ездить. Камень треснул изнутри. Нужна очень большая сила, чтобы оживить каменное сердце. Процес пошел.       - Может ювелиру отнести?       - Не вздумай.        - А если он расколется? Это красивая вещь и это подарок близкого и хорошего человека.        - Близкий и хороший человек заложил в подарок определенный смысл и символ. И судя по всему, эмоциональный посыл в тот момент был очень сильным. Не стоит чужому человеку вмешиваться в это. Просто поверь. Скажи мне, кто делал твою татуировку? - Она отпустила кулон и подняла удивленные глаза.        - Мастер в Нью Йорке. Он странный такой, из наших. Когда то давно вся его семья погибла в автомобильной аварии, он был за рулем и выжил. После этого ударился то ли в религию, то ли в философию, то ли во все сразу. Он не берет все работы подряд, по каким критериям он их отбирает не понятно. Интересная личность, чем то напоминает тебя.        - Эскиз он делал?        - Нет, это мой рисунок. Когда я пришла он долго смотрел на него и согласился набить.        - Морду бы ему набить. Он спрашивал об истории эскиза.        - Нет. Просто посмотрел и сказал такое странное...        - Что он сказал? Дословно и точно. - Алекс отодвинулась от Ильи. Впервые он напугал ее и впервые был действительно похож на черта.        - Ну... Вспоминай давай.        - Илья, ты меня пугаешь. Да что с тобой такое?        - Вспомни пожалуйста, это важно. - Она изо всех сил напрягла память, в голове крутилось множество слов, но нужные почему то не находились. И вдруг в подсознании прозвучал хриплый прокуренный голос.        - Потерявшись во времени, найдешься. Потеряв вернешься. Перст судьбы.        - Черт... Твою ж мать. Где ты его взяла, мастера этого?        - Он подошел в парке и попросил сигарету. Я рисовала, он заинтересовался и мы разговорились. Да что ты к нему прицепился? Он просто несчастный человек, но удивительный художник. Тараканов в голове немеряно, но мне к таким не привыкать. - Она потрепала Кнабенгофа по голове и улыбнулась.       - Потеряв вернешься... Давай я отвезу тебя домой. Мотоцикл затормозил во дворе. Ночь была теплой, тучи развеялись и открыли обзору сверкающие звезды и тонкий серп молодого месяца. Алекс залюбовалась небом.        Пусть им приснится во сне, как на луне, на луне Лунный медведь вслух читает сказки, Лунный медведь вслух читает сказки...        Она пропела строчки, глядя на бесконечные сверкающие мириады. Голос был тихим и нежным, но Илью передернуло, по спине пробежался холод.        - Алекс, мне нужны контакты твоего мастера. - Она оторвала взгляд от неба.        - Какой тебе еще мастер? На тебе живого места нет. - Он не хотел ее пугать и призвав на помощь все свое самообладание, весело сказал.        - Еще как есть и довольно много. Если не веришь, могу показать. - Она звонко рассмеялась. Слушая ее смех, Илья посмотрел в небо.        - Потеряв вернешься...