Обнаружение

Обычно, когда сны Гарри Поттера будят его с невероятной интенсивностью, он не идет в кабинет директора Хогвартса. Он не уверен, почему сегодня все по-другому, что заставляет его искать утешительную мудрость профессора Дамблдора, но, тем не менее, он ищет. Он находится между крыльями беркуты и поднимается в кабинет директора,но он останавливается за дверью при звуке женского голоса. "Альбус?" Дверь приоткрыта, и Гарри рискует подтолкнуть ее еще немного вперед, выглядывая из-за угла. Его рука крепко сжимает палочку, пока он не понимает, что женщина, о которой идет речь, - всего лишь профессор МакГонагалл. Кто ... в халате, кажется, стоит на коленях перед директором школы и гладит его по щеке. У Гарри холодеет кровь. Дамблдор болен? Без сознания? Мертвый? Но он, по крайней мере, не мертв. Он тихонько плачет и ерзает в плюшевом кресле. Гарри задерживает дыхание, пока взвешивает, стоит ли штурмовать комнату. Возможно, именно поэтому он чувствовал себя здесь таким притянутым сегодня вечером. Возможно, Дамблдору грозит опасность. МакГонагалл передвигается, приближается к лицу Дамблдора в ответ на его короткое восклицание. Гарри с удивлением наблюдает, как ее рука ласкает его щеку, и самым мягким тоном она говорит: «Альбус, дорогой, ты спишь». -Дорогой'? -Милая ? Дамблдор вздрагивает, встряхивается ото сна и мгновенно его руки ищут лицо профессора МакГонагалл, нежно обнимая его. Его глаза впились ей в глаза, и даже отсюда Гарри может сказать, что старик зарылся в них. «Минна», - бормочет он. - Минна? - коснувшись ее волос одной рукой. Только сейчас Гарри понимает, что ее волосы распущены, и никогда не видел их в таком состоянии; длинные серые волны катились по ее спине, время от времени все еще цепляясь за них.  -Мне снился восхитительный сон. -У тебя не было такого-. она ругает, ее голос звучит напряженно от беспокойства. Он не отвечает сразу, вместо этого он дразнит ее волосы своими длинными узловатыми пальцами. В конце концов он неохотно выпускает: -Нет. МакГонагалл успокаивающе гладит его по ноге свободной рукой.  -Не могли бы вы теперь лечь спать? -А теперь иди спать.  Разум Гарри искажается от замешательства. Не «ложись спать сейчас». То, что он ложится спать, подразумевает единение. МакГонагалл здесь спала? Сколько комнат за пределами офиса? Это какая-то безопасность в числах? Директор мягко улыбается своему профессору трансфигурации. Он перемещает свою руку, чтобы прикрыть ту, что она оставила у него на ноге, и сжимает ее пальцы в своих.  -Конечно, моя дорогая, конечно. Дамблдор, к полному шоку Гарри, наклоняется вперед в кресле и прижимается губами к губам МакГонагалл. -Спасибо, дорогой. - мягко говорит она, прежде чем подняться на ноги с легким стоном от усилия. -Давай, любовь моя, я намного старше тебя- Дамблдор ругает, молча поднимаясь на ноги. -Да, и я благодарю вас за то, что вы помните, что вы не стояли на коленях последние десять минут.  Она говорит в ответ, ее глаза вспыхивают изрядно утомленной шотландской яростью. Альбус берет одну из ее рук и мягко подносит к губам. -Как эгоистично с моей стороны, любовь моя. -Действительно эгоистично-она говорит, улыбаясь только глазами. Директор наклоняется и снова плотно прижимается губами к губам заместителя. Они начинают идти к лестнице, по которой профессор МакГонагалл спустилась несколько минут назад, когда она колеблется, мягко говорит: -Я сейчас приду, дорогой-и ждет, пока он на полпути ко сну, прежде чем снова заговорить. -Я была бы признателена, если бы ты никому об этом не говорил, Поттер. - говорит она, не поворачиваясь в ту сторону, которую он спрятал под мантией-невидимкой. Гарри, краснея, снимает плащ.  -Да, профессор. -Мы с профессором Дамблдором уже много лет умудряемся сохранять спокойствие в наших отношениях. Было бы ... бесполезно, если бы они всплыли на свет в такие смутные времена. -Я понимаю, профессор.  Теперь она поворачивается к нему, изумрудно-зелеными глазами изучает его. -Что такое, Поттер?. - говорит она после того, как он явно колеблется. -Просто ... я знаю, что это не мое дело, профессор, но ... что-то ... Профессор Дамблдор как-то вас назвал ... -Ах, да. Он имел несчастье попытаться использовать« Минни »в качестве домашнего имени в начале нашей дружбы. Минна была компромиссом, к которому мы пришли вскоре после того, как Альбус провел неделю в качестве обеденного стула. Гарри ничего не может с собой поделать, - смеется он, отчасти над анекдотом, отчасти недоверчиво. Его строгая и жесткая заместитель директора однажды превратила своего директора в обеденный стул на неделю. -Уверяю вас, он не заслужил меньшего. - говорит она, уголки ее рта приподнимаются в кривой улыбке, несмотря на все ее усилия. Гарри и МакГонагалл кивают друг другу, принимая окончание разговора. Гарри собирается накинуть на себя мантию-невидимку и отступить, но есть еще одно, что он чувствует необходимым сказать. Собравшись с силами, он почти запинается: -Профессор ... Я уверен, что вам не нужно слышать это от меня, но ... Я не думаю, что кто-то будет возражать, если ... если они узнают о вас и профессоре Дамблдоре. Мы на грани войны. Я имею в виду, очевидно, что я ничего не скажу, но ... Я не вижу, чтобы кто-то пожалел кому-то из вас немного счастья . МакГонагалл пристально смотрит ему в глаза, и на мгновение Гарри чувствует, что они равны; как будто она серьезно обдумывает его слова. -Возможно, Поттер. Возможно. Сейчас,ты вернешься в постель, прежде чем я начну снимать баллы. -Да, профессор. - говорит Гарри. Восстановив нормальное состояние, он накидывает на голову плащ-невидимку и уходит из кабинета директора. Минерва МакГонагалл запрокидывает голову и изучает искусно украшенный потолок, позволяя громкому вздоху сорваться с губ, прежде чем сорвать халат с пола и подняться наверх. Минерва находит спящего Альбуса на богато украшенной кровати с балдахином и с мягкой улыбкой подходит к нему, кладет руку ему на грудь и кладет щеку ему на плечо. -Итак, юный Гарри знает. - тихо замечает Альбус. -Да, действительно. Я думал, ты спишь. -Талант, который я совершенствовал годами, моя дорогая. -Он обязательно расскажет Грейнджер и Уизли. - говорит Минерва. -Я бы не был так уверен. У Гарри верная душа. -Возможно, тебе стоит поговорить с ним. Он очень тебя уважает. -Мне нужно-Дамблдор соглашается, целуя серебристые волосы Минервы, прежде чем рассеянно пробормотать себе под нос «Мудрость и война». Прежде чем Минерва успевает возразить, что она не богиня, он продолжает, катапультируясь в новом направлении мысли, не беря ее с собой.  -Прости, Минна. Ведьма в его руках начинает дрейфовать, и голосом, который становится все более неуклюжим, спрашивает: -За что, дорогой? --Мне жаль, что наша жизнь была потрачена в тайне. Его слова пробуждают ее, и она поднимает голову, чтобы встретиться с ним взглядом. -Я бы предпочла жизнь с тобой, проведенную втайне, чем вообще никакой жизни. Сверкающие голубые глаза Альбуса впились в ее глаза, исследуя их, оценивая их на предмет истины. -Как и я, любовь моя. -Теперь больше никаких кошмаров, пожалуйста. Минерва наклоняется, чтобы клюнуть его в губы, прежде чем снова откинуться на его груди. Его рука мягко скользит по ее спине, и она почти мурлычет. -Я постараюсь контролировать свое подсознание ради тебя, моя дорогая. Минерва ухмыляется про себя, засыпая.  -Я не ожидаю ничего меньшего от величайшего волшебника нашего времени.