Чай

             Раньше Сережа любил чай. Тогда был Олег. Олег, который даже в детском доме умудрялся из травок, растущих в лесу неподалеку, заварить целое произведение искусства. Чаще всего это было сочетание листочков мяты, мелиссы и малины. Чай согревал, дарил ощущение тепла и домашнего уюта. Олег дарил. Позже, в студенческие годы, он каждый вечер заваривал чай в маленьком чайничке, разливал его по кружкам и шел в комнату. Там он отдавал одну из чашек, с лисенком, Сереже, который как обычно обо всем забывал за учебой, а вторую оставлял себе. Тогда Разумовский сладко потягивался и перебирался на диван – поближе к Олегу. Объятия и чай. Тепло и уют. Так было всегда, это стало привычкой. А потом события покатились снежным комом: первая сессия, завал, отчисление, призыв, Серый, ну ты чего, это всего на пару лет, моргнуть не успеешь, армия.       Сережа успевает моргнуть. Он успевает закончить институт, превратить свои наброски в полноценную, совершенную программу, он успевает свыкнуться с чувством гнетущего одиночества. «Всего на пару лет» превращается в долгие годы службы по контракту, Олег нашел себя, нашел свое дело, он счастлив. Мягкий и родной вкус чая сменяется на горький, «бодрящий» кофе, приторную газировку и какие-то совсем дикие энергетики. Уютная однушка превращается в офис, огромную башню, ведь так проще, экономия времени, чтобы можно было всего себя посвятить работе, любимой Марго и не думать, не думать, н е д у м а т ь. Не вспоминать.       Первые два года Олег исправно звонил, во время службы по контракту максимум – короткие сообщения раз в пару месяцев. Поэтому получить от него сообщение: «Привет, можно приеду?» было не то что неожиданно, это было до абсурдного странно. Сережа согласился в эту же секунду. Сережа поехал в аэропорт. Сережа повис на Олеге как большая коала. Сережа больше никогда-никогда не хотел Олега от себя отпускать. Они едут в башню, и Разумовский впервые за долгое время ощущает себя дома. Он сидит на диване, а Олег снова приносит две чашки, правда уже без лисенка и от экрана ноутбука отрывать никого не надо, но глупое чувство дежавю все равно накрывает с головой. Сережа делает глоток, и согревающая жидкость разливается по горлу. Это чай. Что-то цветочное, сладкое. Воспоминания накрывают с головой       

***

      Легкий ветерок играет в рыжих волосах. Ласковое солнышко нежно освещает двух подростков. Они сидят на зеленой поляне, плечём к плечу, и наслаждаются этим днем. Так мало моментов, когда им вдвоем удается улизнуть от воспитателей, и от этого они становятся более ценными.       - Серый, я еще чай с собой взял! – Олег тянется к своему рюкзаку и выуживает оттуда пластиковую бутылку из-под какой-то газировки, заполненную черным чаем, в котором плавают дольки лимона.       Солнце отбрасывало причудливые блики, проходя через бутылку, и Олег невольно залюбовался, глядя на друга.       - Ну чего ты завис, давай попробуем очередной шедевр, - Сережа подался вперед, в его глазах будто загорелись две яркие звездочки.       Чай действительно был настоящим произведением искусства. Казалось бы, обычная заварка, наверняка просто пакетик, несколько лимонных долек, совсем не героически стащенных из их детдомовской столовой, и еще, наверное, пару кубиков сахара, но для Разумовского это было нечто особенное.       

***

      Первое, что они сделали, когда выпустились из детдома и переехали в маленькую квартиру на окраине Питера, это купили маленький чайник для заварки. Первое, что сделал Олег, после получения зарплаты, это зашел в чайный магазинчик и купил небольшой пакетик ромашкового чая. Сережа будет рад, Сережа опять заучился, утонул в куче конспектов и строчек программного кода, забыл поесть. Его если от компьютера не отрывать, он вообще обо всем на свете забудет. Поэтому Олег поплотнее запахивает пальто и со счастливой улыбкой спешит домой, где его ждет рыжее чудо. Е г о рыжее чудо.       

***

      - 37.5. Олежа, ну как так-то? - за этими словами следует очередной швырк красным носом.       - Да фигня, само пройдет, - Олег после этих слов снова шмыгает, и Сережа понимает: нет, не фигня и нет, само не пройдет.       Он складывает градусник обратно в аптечку и чуть ли не силком укладывает «больного» в постель, шлепает босыми ногами на кухню, чтобы заварить горячий лечебный, как он думает, чай. Спустя несколько минут копошения на кухне Разумовский приносит Олежеку большую чашку чая со вкусом малины. Варенья из этой самой малины у них дома, конечно нет, да и откуда у студентов такая роскошь. Волков кружку принимает с благодарностью, на Сережу смотрит с такой нежностью, что расплавиться можно, но в ответ получает взгляд полный заботы и осуждения, потому что: «Я говорил тебе Олег, чтобы ты шапку надевал, дурачина!», что потупившись молча чай пьет. Разумовский потом обязательно в аптеку сходит и купит всё, что от простуды помочь может, и Олег обязательно поправится, и жизнь пойдет как раньше.       

***

      Сережа делает глоток чая и понимает – соскучился. Чертовски сильно соскучился по всему, как бы убедить себя не пытался, что жить один научился. Никакой кофе не заменит заваренный родным человеком чай, ни один программный код не заменит родного человека, Олега никто не заменит. Он прижимается к нему ещё ближе и растворяется в ощущении тепла, безопасности, в ощущении д о м а.