Раздражение.

ЛЕВИ

Будучи приверженцем чистоты, капитан Аккерман никогда не пренебрегал банными процедурами и всегда принимал исключительно горячий душ. Практически кипяток. Он не терпел долгого мытья, воспринимая его как нечто неразумное, слишком расслабляющее, имеющее низкий коэффициент полезного действия, посему его процедуры всегда занимали крайне мало времени, однако проходили крайне эффективно: за каких-то пару минут стояния под обжигающими струями, он успевал смылить чуть ли не весь брусок мыла. Этот раз не был исключением. Вечерний туалет был завершен спустя ровно пять минут, как и всегда. Леви повернул кран, выдохнул, поджав губы, и вышел из душевой, направляясь к вешалке с полотенцем. Небрежно сняв свежий кусок ткани с крючка, он обтер им тело, а затем и стриженную голову. Капитан был привередлив — каждый день он сменял полотенце и требовал новый кусок мыла. Конечно, такая расточительность была не оправдана с точки зрения командования, но Эрвин Смит, ближайший друг капитана, а по совместительству и глава корпуса разведчиков, закрывал глаза на прихоти приятеля. В конце концов, большая часть солдат не отличалась чистоплотностью, а посему за годы службы, запасов мыла и свежих полотенец накопилось столько, что хватило бы Аккерману на три жизни вперед. Леви накинул чистую хлопковую рубашку, подошел к зеркалу и, вглядываясь в отражение, тщательно уложил влажные волосы гребнем. Он не был нарциссом, но считал, что выглядеть аккуратно и чисто — его обязанность. Удовлетворенный результатом, капитан собрал вещи и вышел из ванной комнаты, безупречный, как и всегда. Аккерман неторопливо шел по коридорам корпуса разведки к своему кабинету, иногда без интереса рассматривая окружающую обстановку. Не то чтобы каменный интерьер коридоров его сильно увлекал, но, порой, на стенах встречались интересные мелочи в виде картин Ханджи. Иногда это были простые зарисовки природы, иногда — сложные по исполнению картины, объясняющие строение титанов или УПМ, а иногда и вовсе мелькали агитационные плакаты разведки. Интерес в этих привычных иллюстрациях вызывало то, что в корпусе появилась негласная шуточная традиция — перевешивание картин с места на место каждый божий день. Неизвестно было, делали ли это солдаты, нарушающие режим дня и выходящие из комнат после отбоя, или же это делала сама Ханджи, для того, чтобы привлечь внимание к своим творениям. Уже практически достигнув точки назначения, Леви, уловив звуки, доносящиеся с улицы, остановился у окна и лениво заглянул в него. Там, на поле для тренировок, в сумерках тренировала рукопашный бой пара знакомых силуэтов. Женский силуэт двигался быстро, технично и очень осторожно. Капитан сразу узнал в нем Микасу Аккерман. Второй же силуэт был достаточно медлителен, не очень аккуратен и слегка небрежен в своих движениях. «Йегер», — цыкнув, подумал Леви. Картина тренировки была достаточно удручающей, как, впрочем это обычно и бывало для любого, кто рисковал вставать в пару с Микасой. Как правило, это заканчивалось парой синяков и растяжений, которые зудели по нескольку дней, однако в этот раз унылым выглядел сам бой, а не его последствия. Разведчица излишне осторожничала, боясь навредить сводному брату, что крайне выводило второго из себя и заставляло чаще ошибаться. Эрен Йегер был крайне вспыльчив, особенно когда дело касалось его мнения о себе. — Микаса, перестань поддаваться, — рычал паренек, неумело блокируя удар справа. Капитан не расслышал, что пробубнила в ответ девушка, но подумал, что это было что-то в роде: «Я не поддаюсь». — Бей сильнее, Микаса! — приказал Эрен. Леви цыкнул. Неважно, будет она подыгрывать или работать в полную силу — толку от этого не будет, Йегер все равно ничего не усвоит из боя. «Он слишком уверен в себе, чтобы по-настоящему хотеть чему-то научиться. Слишком рассчитывает на силу титана», — пронеслось в голове Аккермана. Эрен хоть и достиг совершеннолетия, но все еще был маленьким и нетерпеливым ребенком. Это немного раздражало. Еще немного раздражало то, что Микаса вынуждена растрачивать свои способности на такого растяпу. Капитан еще пару минут понаблюдал за безуспешными попытками Йегера контратаковать девушку и, уже потеряв интерес к происходящему, отступил от окна, как вдруг бубнеж за окном прервался хлопком падения и гневным юношеским криком: — Черт, больно же, что ты творишь?! На губах Леви дрогнула легкая ухмылка. Он двинулся к двери кабинета. На следующий день разведотряду предстояла очередная вылазка за стены. Целью, на этот раз, был захват титана для исследований Ханджи. Ничего сложного, учитывая наличие новейшей разработки, которую сама Зои внедрила совсем недавно. Капитан разложил вещи, сел на кресло, его излюбленное место для раздумий и бдения. Еще раз изучил план, аккуратно попивая крепкий черный чай, и занялся отчетными бумагами. Предстояла долгая ночь, но Леви, по обыкновению, посвятил ее работе, задремав на пару часов лишь тогда, когда рассветный край солнца коснулся линии горизонта. Утро встретило его безрадостно. Аккерман открыл глаза и поднялся с кресла, неторопливо потягиваясь. Сны редко ему снились, то ли в силу недолгой дремы, то ли по иным причинам, а посему он всегда вставал с ясной головой. Заварил чай, привел себя в порядок, экипировавшись, и отправился на завтрак, а затем — в конюшни. Отряд встретил его сдержанными приветствиями. Леви коротко кивнул, обводя взглядом собравшихся. Так как предстоящая задача выглядела достаточно простой, для выполнения был отправлен отряд Ханджи и часть отряда самого Аккермана, среди которых, конечно присутствовал Эрен, который, как и прежде, рвался показать себя в бою. А раз был Йегер, то и мрачная девочка, очевидно, находилась рядом. Леви обратил внимание на подбитый глаз паренька и преследующий виноватый взгляд Микасы Аккерман. Раздражение вновь пустило свои ростки. Небось, она теперь всю неделю будет ходить с побитым видом. Вряд ли капитана беспокоили переживания девушки, просто он считал неразумным так переживать из-за травмы, которая затянется, едва Йегер выйдет на солнечный свет. Да и вообще, излишняя навязчивость и готовность лезть в любое пекло вызывала лишь недоумение, особенно тогда, когда переходила рамки разумного. Иными словами, бессмысленная жертвенность выводила капитана из душевного равновесия. — Все в сборе? — рассеяно оглянулась Ханджи. Удостоверившись в наличии всех солдат, заявленных на миссию, женщина кивнула, — значит, едем. Искать титанов отряд собирался в небольшой деревушке, близ стены Роза. По предположениям Зое, это оставалось единственное место, где гиганты еще могли обитать, после тщательных зачисток разведки. Добраться до назначенного места им удалось уже к полудню. Обустроив лагерь неподалеку, часть отряда направилась к деревушке. Леви, неторопливо подгоняя лошадь, обернулся к своим подчиненным: — Работаем аккуратно, — холодно произнес он, задерживая взгляд на Эрене, на лице которого уже давно не осталось ни следа от вчерашнего синяка, — в титанов не превращаемся без лишней необходимости, — перевел взгляд на Микасу, — не рискуем. Всем ясно? Солдаты сдержанно кивнули. — Они точно там! — радостно запищала Ханджи, обгоняя капитана, — я их чувствую, клянусь! Убивать титанов было для Леви Аккермана делом привычным, порой, более рутинным, чем разгребание бесконечных стопок бумаг на столе. Он не находил никакого в этом удовольствия, считая себя лишь оружием разведотряда. И этот раз не отличался ничем от предыдущих. Действия капитана были строго рассчитаны. Он никогда не полагался на удачу и практически никогда не рисковал, слишком хорошо осознавая свою ценность. Леви всегда знал, что нужно сделать в данный момент, а что — после него, не позволяя себе расслабиться ни на секунду, даже, казалось бы, в такой простой операции. Воспринимая каждую миссию, как потенциально последнюю, Аккерман не давал себе относиться к чему угодно спустя рукава. Методично, строго выверенно, а самое главное — спокойно, он кромсал гуманойдов-гигантов, которых, на удивление Ханджи, было даже чуть больше, чем предполагалось. Процесс был настолько привычным, что капитан почти сразу погрузился в него с головой. Впрочем, длилось это недолго — вплоть до разъяренного крика Йегера, который оказался зажат в кольцо несколькими мелкими особями. Леви быстро оценил обстановку, прикидывая, как ему стоить поступить — кого из титанов убрать первым, а кого оставить напоследок. «Надо же, даже здесь он умудрился попасть впросак». Капитан сжал зубы, устремляясь на помощь. Женский крик опередил его. — Эрен!.. Вездесущая проныра Аккерман уже мчалась на помощь брату. Необдуманно, и как всегда рискованно, девушка уверенно летела в самую гущу событий. Она почти достигла его, чтобы унести из пекла, когда парень, как всегда несдержанный, укусил себя за руку, начиная превращение в гиганта. Обжигающий поток ветра снес Микасу, повалив ее наземь метрах в тридцати от боя. Йегер в это время уже начал бушевать, неистово уничтожая титанов. — Чертово нетерпеливое отродье, — Леви раздраженно поджал губы, разворачиваясь от поля битвы, и направился к Микасе, попутно заправляя клинки. Он легко опустился рядом с лежащей девушкой, наклонился и, вглядевшись в ее лицо, произнес: — Жива? — Ага, — хрипло выдала она. — Поднимайся, — капитан равнодушно протянул руку. Едва успев потянуться, лицо девушки исказила гримаса боли. В ту же секунду по телу Аккермана пробежала легкая судорога, сковавшая его. Она длилась всего пару мгновений, но капитан, не успев ничего осознать, резко потянул разведчицу за запястье, помогая встать, — эй, — слегка кивнул он, одновременно пытаясь понять причину неприятных ощущений, — у тебя, похоже, ушиб. Отправляйся в лагерь. — Нет, — тут же выдала Микаса, быстро осматриваясь и пытаясь поднять упавшее оружие, — я не оставлю Эре… — Аккерман, — ледяным тоном перебил капитан, — ты действительно считаешь, что ему нужна помощь? — Я не… Звуки боя резко затихли и разведчица оборвала фразу на полуслове. Капитан обернулся и увидел, как Йегер, в обличье титана, кромсает очередную особь. Недолгая тишина была прервана истошным протяжным криком Ханджи: — Эрен, не-е-ет! Это последний гигант, дурак! — вопль боли и разочарования разнесся по округе. Казалось, будто женщину сейчас разорвет от отчаянья. — Уже неважно, — Леви цыкнул, разворачиваясь на носках, — иди доставай своего придурка, пока он еще кого-нибудь не угробил. Обратный путь к корпусу прошел в молчании. Лишь Ханджи порой то ворчала, то всхлипывала. Йегер, не получивший серьезных ранений, понуро ехал за ней, придумывая слова извинений. Лицо Микасы же, послушно следовавшей за ним, не выражало никаких эмоций. Как, впрочем, и лицо капитана. Несмотря на, казалось бы, железное спокойствие, в голове Леви всю дорогу созревал план наказания для этой отбитой парочки, но, как назло, он то выходил слишком жестким, либо слишком мудреным. Добравшись до корпуса как раз к ужину, солдаты ввалились в столовую, предварительно пропустив командование вперед. Собравшиеся члены отряда восторженно приветствовали товарищей, гул возбуждения сменил тревожную тишину и пронесся по залу. Леви устало плюхнулся на свое место, которое находилось по правую руку от главы разведки. Ханджи печально опустилась на стул слева от Эрвина. Тот ничего не сказал — раз все вернулись так рано и сразу отправились в столовую, значит, потерь нет. Смит, полностью погруженный процессом употребления котлет, как бы невзначай спросил: — Как успехи? — Все живы, — капитан неохотно принялся за пищу, — правда, миссия… — Провалена! — обреченно, запрокидывая голову вверх, воскликнула Зое, — этот придурок Йегер убил всех титанов, не оставил мне ни одного. — Хорошо, — Эрвин сдержанно кивнул, — по крайней мере, в пределах Розы их не осталось вовсе. — Вот именно! Их не осталось! Где я теперь возьму материал для исследований?! Командир, методично пережевывая пищу, чуть задумался и вскоре ответил: — Что ж, полагаю, Эрен Йегер должен понести наказание за свою вспыльчивость. Разрешаю тебе привлечь его к экспериментам на неопределенное время. Пусть это будет уроком для него. — Правда? — глаза Ханджи загорелись от предвкушения, — черт, я не хотела его сильно травмировать, поэтому и не заикалась об этом сначала. Но раз ты разрешил, — женщина хитро оскалилась и усмехнулась, — то это все меняет. С наказанием для недоумка определились. Это облегчает задачу Леви — ему всего лишь осталось провести разъяснительную беседу для Микасы. Обведя глазами зал, и остановив свой взор на столе, за которым обычно сидели его подчиненные, он с неудовольствием отметил, что упомянутые восторженно пожирали Йегера взглядом, в то время как девушка, не обращая внимания на травму, услужливо ухаживала за «героем дня». Раздражение. Накатило внезапно и беспощадно. Глупость ситуации и напряжение, скопившееся за сутки, дало о себе знать. Капитан аккуратно и быстро завершил трапезу, отложил столовые приборы, встал из-за стола и направился к выходу, не обращая внимания на следующие за ним взгляды. Ему нужна была разрядка. Леви быстро дошел до прохладного спортивного зала, где солдаты обычно оттачивали спортивную форму до совершенства. Он аккуратно скинул снаряжение, до сей поры находящееся на нем, неторопливо обмотал руки боксерскими бинтами и приступил к бою с импровизированной грушей — нововведением Ханджи, которое, ему, как ни странно, пришлось по вкусу. Грациозно, будто кошка, Аккерман передвигался вокруг снаряда, осыпая шероховатую поверхность легкими ударами обеих рук. С каждым движением сердце стучало все быстрее, заставляя кровь в его венах двигаться активнее, а каждый выпад по кусочкам высвобождал скопившееся в душе раздражение, проступая вместе с микро каплями пота на лбу. Глухой, размеренно-закономерный звук ударов успокаивал. Напряжение, скопившееся в теле, постепенно сходило на нет. Сходило на нет до тех пор, пока дверь зала еле слышно не скрипнула, а в проеме показалась хрупкая женская фигура.