Город засыпает

Ласковое майское солнце заглядывало в окна медицинской академии, поглаживая лучиками будущих врачей и их преподавателей. Пара шла уже почти пятнадцать минут, в коридорах было тихо, только быстрый топот каблуков заставлял поверить, что здесь кто-то есть. Женщина с чёрным каре и красной помадой летела к нужной аудитории, надеясь, что студенты всё ещё не сбежали, сославшись на известное правило. — Если Белоснежка не появится прямо сейчас, я сваливаю, — раздался звучный бас одного из третьекурсников. — Она тебе голову оторвёт, придурок, и допов наставит столько, что до пенсии сдавать будешь, — отозвался чей-то нежный голосок. Преподавательница ухмыльнулась: ей льстили те факты, что студенты сравнивают её с известной героиней и побаиваются. Гордо подняв голову, женщина уверенно шагнула в аудиторию, привычно поздоровавшись с присутствующими движением головы. — Здравствуйте, начинаем лекцию, — строго сказала она, окинув взглядом резко присмиревших учащихся. На последней парте в самом углу сидела Соня, которая вот уже почти полчаса, даже не вспомнив про обед, думала о том, что не видела Алину почти две недели и, вероятно, не увидит ещё бог знает сколько. Ей было тоскливо. Она упрямо закрывала глаза и восстанавливала нежный образ девушки, старалась почувствовать её прикосновения, услышать голос. Алина писала, говорила о том, что скучает. А Соня никогда. Всегда хотела, но отчего-то не могла. Олешева каждый раз определяла мысли и желания Софьи по микроскопическим изменениям в её мимике, движениях, голосе и ни разу не упрекнула за безэмоциональность, принимая рыжеволосую такой, какой она была всё время их знакомства. — Моя хорошая, ты записала хоть что-то из того, что я говорила? — неожиданно прогремел голос преподавательницы. Соня вздрогнула и рассеянно уставилась на Екатерину Владимировну, что подошла к её парте и раздражённо смотрела на пустые листы тетради. — Снова, наверно, хочешь получить пару дополнительных заданий? — Извините, я задумалась, — робко ответила девушка. — Завтра семинар, сделаешь доклад по этой теме объёмом не менее двадцати страниц, — холодно сказала женщина. — Екатерина Владимировна, это бесчеловечно! — воскликнул Гоша, сидящий в другом конце аудитории. — А тебе, — преподаватель повысила тон, — за то, что каждый раз за неё вступаешься, презентацию сделать, чтобы ответ дополнить! — Резко стало тихо: ни один не хотел тоже попасть под горячую руку. — Если больше никто не желает высказаться, продолжаем тему. Соня вздохнула и склонилась над тетрадью. Она не пыталась записать остаток лекции и не думала о том, что сегодня снова проведёт ночь за никому не нужным докладом и что из-за неё пострадал бедный, давно влюблённый Гоша. На клетчатой поверхности листа стал появляться рисунок девушки, так похожей на Алину, последние двадцать минут пары Соня потратила на воспоминания о последнем свидании, скрывшись от группы в уютном, видимом только ей одной мире. В коридорах медицинской академии раздался звонок. Быстрый поток третьекурсников направился к выходу, столкнувшись с другой, входящей, группой. Чья-то рука, воспользовавшись суетой, заменила яблоко, что Белоснежка всегда держала на своём столе.

***

Измученная парами, Софья быстро свернула в безлюдный двор, ускорив шаг. Солнце ещё только приближалось к горизонту, но уже почти все закрылись в своих квартирах: до комендантского часа оставалось совсем немного времени. Соня юркнула в подъезд и остановилась, как только за ней закрылась дверь. Девушка оперлась спиной о недавно покрашенную стену и стала восстанавливать дыхание, параллельно вспоминая мелькавшие картинки. Уже в третий раз она заметила, что до дома её провожал тёмный силуэт, скрывавшийся за углами домов и зелёной изгородью. Сегодня в городе было тихо. Только красное яблоко в аудитории 215 ожидало ту, что оставила его на завтра.

***

Утром Софью разбудил настойчивый стук в дверь. Она резко подорвалась с кровати, уронив на пол ноутбук и учебник, с которыми вчера уснула в попытке сделать доклад. Чертыхнувшись, девушка подняла глаза на часы и, взбудоражившись ещё больше, пошла открывать. — Соня, ёб твою мать, какого дьявола ты не отвечаешь на звонки и сообщения?! — кричала наконец достучавшаяся Алина, ввалившись в квартиру. — Я чуть с ума не сошла за эти ночь и утро! — Не ори, пожалуйста, — сонно попросила Сомусева. Блондинка бросила на неё злой взгляд, попутно разуваясь. — Белоснежка опять дала пиздов. Я пыталась весь вечер и половину ночи писать этот сраный доклад, в итоге уснула без будильника и проспала её пару. — Девушка протёрла глаза и зарылась пальцами в волосах, предвкушая предстоящие отработки за прогулянное занятие и невыполненное задание. — Раз уж я сорвалась с учёбы, а ты её проспала, предлагаю забить болт и наконец-то провести день вместе. Не дождавшись ответа, Алина по-хозяйски прошла внутрь квартиры, оставив Соню сомневаться в коридоре, и стала заправлять её кровать, предварительно убрав с пола ноутбук и учебник. Вспомнив, как сильно скучала, Софья плюнула на важные пары и отправилась в ванную.

*

Закрытые плотные шторы, едва пропускающие сквозь себя дневной свет, приглушали цвета комнаты, делая из неё уютное место. На краю не самой большой кровати и около неё неряшливо лежали вещи, брошенные девушками вслепую. От стен отлетали почти неслышные, робкие стоны Сони, что, прикрыв глаза, наслаждалась поцелуями, которыми Алина осыпала её шею. Уже удовлетворённая Олешева мягко скользнула одной рукой к промежности Софьи, уловив чуть более яркий стон. Соня любила нежный секс, а Алина любила её эмоции во время процесса, невесомые и глубокие. Это был чуть ли ни единственный момент, когда Сомусева позволяла себе не сдерживаться, и потому блондинка всегда принимала её игру, хотя иногда хотела чего-то более жёсткого. Олешева спустилась чуть ниже и, продолжая поглаживать влажные складочки, стала играть ртом с аккуратной грудью девушки. Софья закрыла глаза, приподняла ноги, слегка обвив ими талию Алины, и зарылась пальцами в её волосах, стараясь не мешать процессу. Мягкие стоны и почти незаметные движения тела Сони заставляли Олешеву действовать одновременно активнее и нежнее. Почувствовав пульсацию на пальцах, Алина постепенно прекратила все манипуляции и поднялась за поцелуем. Софья скрестила ноги на её талии, а руки на шее и, чуть надавив, заставила лечь на себя. Девичьи губы долго и нежно сливались, словно касались друг друга впервые, неприличная близость и интимный полумрак дарили ощущение безопасности. Было спокойно. Красивый момент разрушил бесцеремонный звук входящего звонка. Соня выпустила Алину из объятий и, мучительно простонав, потянулась за телефоном. — Блять, да что ей надо именно сейчас, — выругалась девушка. — Алло? — ответила она на звонок одногруппницы, с которой хорошо общалась. — Соня, Соня, две новости! — возбуждённо начала та. — Белоснежка негодовала по поводу твоего отсутствия, грозилась на следующей паре поставить тебе пару двоек, а потом её на скорой увезли! — На скорой? — Софья приподняла бровь, упустив информацию о собственной успеваемости. — Ну да! Короче, она на большом перерыве куда-то собралась, вышла из корпуса и упала. Я не видела, но говорят, у неё судороги были и пена изо рта шла. — Даже жалко её как-то, — вздохнула Соня. — С одной стороны, да, а с другой — похоже на карму. Ладно, если узнаю что — расскажу. Связь оборвалась. Софья откинула телефон и повернулась к Алине. — Опять эта пизда всё настроение испортила, — вздохнула рыжеволосая. — Мне, кажется, светит пара двоек, если она не помрёт в больничке. — От чего она должна помереть? — удивилась Олешева. — Да бог её знает. Всё, забыли про Белоснежку. Поцелуй меня, — привычно попросила Соня…

***

Часы на главной площади пробили полночь в полной тишине. В реанимации одной из городских больниц скончалась женщина. Никто не узнает, что она стала семнадцатой жертвой маньяка, который сейчас безмятежно улыбался, лёжа в своей кровати. Никто не найдёт следов яда. Никто не узнает, что Белоснежку убило яблоко. В городе снова тихо. Кончик ножа убийцы почти дошёл до нового тела.