под его ногой танцуют камни

в десять шигео открывает незнакомую дверь, за которой ищет надежду на понимание, потому что он абсолютно потерян. из-за двери доносится странный травяной запах — шигео не может сказать, что он ему не нравится, но и положительных чувств не вызывает. от него голова становится лёгкой и глаза слегка слипаются. — а вот и ты, — доносится до него мягкий голос. — заходи. он делает шаг. в четырнадцать шигео знает много, вещей — например, рейген не может изгонять духов взмахом руки, у него под лунным светом глаза переливаются тысячей цветов и при порывах ветра звенят амулеты на шее. он тоже носит амулеты — две подвески и браслет. подвески сделаны из камней — сердолик и розовый кварц, — и покрыты непонятными символами, на просьбу обучить которым рейген отшучивается и грустно качает головой. браслет деревянный, из ясеня — подарок на последний день рождения. ясень в японии не растет, и шигео иногда подолгу смотрит на аккуратные бусины на своей левой руке и думает. шигео слишком многого не знает — что означают карты таро и почему их нельзя трогать никому, кроме учителя, почему на белтайн прыгают через костры, а в самайн нельзя выходить из дома после захода солнца, почему от палочек благовоний, которые можно купить на распродаже за копейки, начинает ощущаться что-то ему незнакомое и как будто нездешнее. он экстрасенс, сила ему привычна и, старанием рейгена, почти подвластна — браслет из ясеня, думает шигео, что же в тебе такого, что с тех пор, как я тебя надел, у меня почти не случалось срывов, — но то, что окружает учителя, непонятно даже ему. воздух вокруг рейгена слегка мерцает, пространство искажается, его слова отдаются эхом в голове и прочно въедаются в память, но если тот роняет "забудь" — забываются через мгновение. шигео пробовал их записывать, интереса ради, и в итоге у него остался самовоспламенившийся блокнот, где сгорели только те самые страницы. вокруг рейгена аратаки творится самая настоящая магия, и пусть она кажется немного страшной, она манит, как проклятые места путешественников и арканы — духов. она просит, зовёт сделать шаг. шигео хочет шагнуть. "сегодня, — говорит рейген в день его семнадцатилетия, — ты можешь спросить что угодно". шигео становится страшно. последний год учитель становится чересчур рассеянным и задумчивым — у него выкипают травяные отвары, руны, как называются эти символы на амулетах шигео, выходят кривыми, карты таро через раз не хотят отвечать. на кагеяму с каждым днём накатывает ощущение того, что скоро что-то произойдет. что-то значимое, равное взрыву солнца или рождению нейтронной звёзды, что-то неотвратимое, как его ускоряющийся рядом с рейгеном пульс и горящие закатным огнем щеки. шигео становится страшно "что угодно?" — что-то в нем идёт трещинами. "что угодно", — отвечает рейген. и он наконец задаёт все свои вопросы. карты таро трогать нельзя никому, кроме владельца — запомни это, шигео, это важно, благовония рейген делает сам, из выращенных, собранных и засушенных трав — всегда сверяйся с лунным календарем, на самайн граница миров истончается и мертвые гуляют по улицам, поэтому нельзя — слышишь, нельзя выходить из дома ночью, и не забудь поставить на подоконник побольше свечей, ведь мертвые не видят дороги. самайн это малый саббат колеса года — о нем ты узнаешь чуть позже, главное не забывай праздновать. с рунами нужно аккуратное обращение — одна ошибка и все идёт наперекосяк, это не шутки, шигео! "совсем скоро, — слова обволакивают его сердца и режут невыносимой грустью, — это все станет твоим, шигео". через полгода, в канун йоля, шигео зажигает свечи, оставляет на пороге клубок шерсти для йольского кота и открывает чужой гримуар. "йоль, — читает он, — большой шаббат, на который начинается возрождение всего, что умерло на самайн. йоль это самая длинная ночь в году, знаменующая новый круг и новый цикл, начало вращения колеса года. природа начинает копить силы, чтобы на имболк окончательно родиться..." на шее прибавляются дубовые руны и аметист, на каждой руке по два ясеневых браслета — ясень, оказывается, заказывался издалека. в новый круг он вступает один. шигео трясет.