Диабет - не приговор

      У Чона был сложный рабочий день, даже слишком, устал он. А ему ещё сыночка из детского садика забирать. Прибраться бы в доме, да и одежды на стирку накопилось немало. Надо сказать — одни заботы. Ещё и чудо маленькое накормить нужно, ведь привередой ужасной растет, в садике кушает плохо — воспитатели жаловались. И совсем ничего ему не скажешь, сделает глазки-пуговки, и всё, Чонгук теряет связь с реальным миром. У него слабость перед омегами еще с пелёнок, мамочка, душа добрая, заметила. Вырастила сына, главным помощником был ей в хозяйстве. Еще бы! Родился в женском обществе с братом (тоже омегой), а потом в омежье и попал. У него что в группе одни омеги, что в классе и универе — ничего не меняется. Альфа уже и привык. Нет, конечно, настоящие мужики в его кругу общения имеются, но омежий круг все же больше. У него инстинкт выработался: омегам нужно помогать, их нужно защищать и бесконечно любить.       Вот и сейчас, сидя в автобусе, Чонгук думает как немного порадовать малыша. В последний месяц мужчина почти совсем не уделял ему должного внимания, а чудо его волнуется, всё ли с отцом хорошо. Ну, а что поделать? Фирма, где он трудится не покладая рук, любит результаты и хвалит за успехи и работу, хвалит, кстати, приличной премией. Чонгуку она сейчас ой как нужна, прямо очень надо. Ёнбок вырос, четыре годика миновали незаметно, а малыш стал требовательнее, совсем не жалеет кошелёк любимого отца.       Автобус медленно останавливается, и мужчина выходит на своей остановке. Тут, в десяти минутах быстрого шага, находится достаточно приличный садик, сюда помогли устроиться родители его покойного мужа. Самому альфе это было сделать трудно, то оплата непозволительно высокая, то уже само заведение с его работниками не вызывает доверия. Был еще неплохой вариант, но его отмели почти сразу — он находился на противоположном конце города. А Чонгуку очень не хотелось таскаться туда-сюда с малышом, к тому же, Ёнбок быстро устаёт и засыпает по дороге, поэтому мужчина не раз в середине пути брал его на руки и нёс домой. Садик ждёт родителей с семи утра до восьми вечера за своими детками, Чон старается всегда забирать сына в числе первых, чтобы мальчику не было страшно и обидно. Но сейчас он изрядно задерживается, ему нужно было сделать качественный перевод договора и отправить директору. Время маячит ему без пяти восемь и он уже забегает в здание и сразу направляется на второй этаж, в группу к своему омежке. Подходя ближе, он слышит в небольшой раздевалке плач и тихий голос воспитательницы. У Чонгука сердце перехватывает, ведь плачет его малыш, его Ёнбок-и, обычно звонкий голос сына немного охрип из-за плача.       — Позвоните моему отцу, я к нему хочу, почему его нет, — светловолосый мальчик тихо скулит и вытирает сопли о рукав желтой кофточки с пандой.       Чонгук сразу показывается из-за двери, а детский плач только усилился, мальчик подбегает к отцу, который спустился на корточки и уже расставил руки для крепких обнимашек. Мальчик прыгает прямо в сильные руки, целиком забираясь.       — Почему так долго? Я совсем один остался, а тебя нет и нет. Я же скучаю, — дует губки омежка, и успокаиваться даже не думает. Слезки так и катятся по круглому детскому личику, щёчки покраснели и глазки опухли. У Чона сейчас сердце тут и остановится.       — Прости, малыш, я на работе задержался, прости, — он обнимает бережно, наслаждаясь сладким детским запахом, господи, как же он скучал. Но он пашет, как лошадь, чтобы через две недели уйти в отпуск с хорошей премией, полной зарплатой и отпускными. Конечно, всего себя он посвятит малышу. Он и воспитателей предупредил, чтобы в январе Ёни не ждали. У них огромные планы.       — Господин Чон, можно вас на минутку, — голос воспитательницы дрожит, а беспокойный взгляд явно не сулит ничего хорошего, заставляя альфу напрячься всем телом.       Чон коротко кивает, отпускает шмыгающего сына на пол и просит его собираться. Когда малыш подбегает к шкафчику, то Чонгук уже оказывается около воспитательницы. Она выглядит потерянной и взволнованной. Альфа надеется, что все в порядке, но, похоже, готовиться нужно к обратному, а новости плохие.       — Господин Чон, понимаете, Ёнбок стал кушать ещё хуже, часто устаёт и не всегда хочет играть с остальными. Часто попить просит и ещё чаще на горшок ходит, это волнует каждого работника. Может, вы дома тоже что-то замечаете? — девушка быстро разъясняет причины тревоги, но Чонгук хмурится. Мужчина зол, и не хочет вникать, почему в садике не могут нормально накормить ребёнка. А то, что играть не хочет… Может, дети его обижают, в то время, как воспитательницы мух ловят. Чон уже готов посыпать на бету море недовольства, но она опередила его. — Ёнбок сегодня упал в обморок, его еле в чувства привели, медсестра просит к врачу обратиться.       Сейчас у альфы целый спектр новых, далеко не положительных эмоций. Гнев стал расти, как и беспокойство за своё чудо, ну как так? Почему ему, отцу ребёнка не позвонили и не поставили в известность? Что за безответственное поведение? А если, и правда, что-то серьёзное, Чонгук первым должен все узнавать, а не когда все решили и он забирает ребёнка. Нужно подумать над жалобой на работников, когда они придут домой. А сейчас Чон благодарит девушку за информацию и наблюдательность, потом спешит помочь омежке зашнуровать ботиночки. Обвязывает теплый белый шарф поверх курточки цвета пудры, надевает варежки на маленькие ладошки и поправляет белую шапочку. Омега ещё совсем малыш, а в моде разбирается, почти все вещи сам выбирает. Они с отцом выглядят как инь и ян. Альфа по своей природе и молодости любит чёрный цвет, поэтому большинство вещей именно в тёмной цветовой гамме. Отец и сын за ручку выходят из здания.       Зимой, естественно, становится холоднее и быстро темнеет, но маленькому омеге это время года нравится больше всего. На вопросы отца «почему?», он бодро отвечал: «Ну как, снежинки красивые, все белое-белое. В снежки играть можно и на катке кататься! А праздников сколько! Много! Ёлочка на Новый год!». На эти аргументы альфа только усмехался и соглашался, а как иначе, попробуй тут не согласиться. Там последний аргумент всегда в действие пойдет. Милое личико: бровки домиком, глазки-пуговки и губки бантиком, ещё и всхлипнет для убедительности. Демон маленький у него, не ангел.       Малыш на середине дороги начинает капризничать и проситься на руки, говорит, что ножки по сугробам ходить устали. Обычно Чонгук просто брал ребёнка на руки и катал, превращая это в игру, но сейчас просьба даже насторожила. Он невольно крутит в голове слова воспитательницы и уже сам соглашается, что неплохо бы было сводить Ёнбока в больницу. На плановый осмотр разумеется. Маленькие дети должны чаще бывать в больнице, чтобы врачи следили за их состоянием, им как раз нужно было сходить в ноябре. Но это промах отца, он исправится и запишет омегу на приём. Сегодня же. А пока он с тяжёлым выдохом берет своё чудо на руки и укачивает в разные стороны, успокаивает. Идти не дольше семи минут осталось.       Чонгук заходит в просторную квартиру — подарок от родителей со стороны обеих семей. На ходу снимает тяжёлые ботинки, аккуратно укладывая малыша на небольшой диванчик в прихожей. Снимает курточку и все остальное, снимает ботиночки, старается не разбудить сына и у него получается. Чонгук, может, и выглядит как «bad boy» из американских сериалов, но душа у него ласкового и заботливого отца. Он на все готов ради благополучия и улыбки своего сына. Комната Ёнбока соответствует характеру её владельца, такая же милая и уютная, нежная и светлая. Его ребёнок уже выделяется в Корее, пшеничные волосы сильно разнятся с угольными родителей — в мамочку Чона. А вот всё остальное, кроме глаз, досталось ему от папы. Зато глазки-бэмби точно от отца. Для Чонгука, как и для каждого родителя, нет лучше чада, чем родное. Он переодевает сына в пижаму с пандочками и укладывает в кровать. Сам же отправляется в тёплый душ, которого ему не хватало весь день. По выходе из ванны, Чон забирает свой телефон и усаживается на диване в гостиной. Альфа продолжает думать о состоянии ребёнка и сам анализирует ситуацию. С ужасом понимая, что он замечает за сыном всё о чём говорила бета. Ёни и правда быстро утомляется от любой деятельности, часто просит наполнить бутылочку водой или соком, на горшок просится по несколько раз за час. Мужчина не замечал этого из-за работы, делал половину вещей на автомате. Сейчас он пытается вспомнить, когда это всё началось, предугадывая вопросы врача. И у Чона даже ответ находится, с прошлой весны, малыш тогда тяжело болел от вирусного заболевания, сильно потел и часто просил пить, ведь в горле сухо. А потом симптомы не прошли, хотя и врачи уверяли, что малыш здоров. Чонгук тихо матерится себе под нос, набирая знакомый номер в телефоне.       — Чон, ты время видел? — бросают раздраженно спустя долгие шесть гудков. Голос дрожит, и глубокое сбивчивое дыхание намекает на некоторые мысли. Всё-таки его брат взрослый мужчина со взрослыми потребностями и мужем в кровати.       — Видел, это по поводу Ёни, — Чонгук выжидает короткую паузу, чтобы собеседник настроился его слушать, ведь старший души не чает в его ребёнке. — Можешь записать в ближайшие два дня на полное обследование? Пожалуйста. У меня выходные, а административные брать не вариант, скоро отпуск, не хочу денег лишиться, сейчас нужно.       — Что-то серьезное? Чонгук, я сейчас, погоди минуту, — в трубке слышно копошение, и недовольное чужое: ну, ты куда? — Всё, я готов слушать, что с моим Ёни?       — Моим Ёни, хен. В садике советуют в больницу сходить и провериться, их настораживает его состояние. Да и я в ноябре ещё позвонить должен был, но там документации и заказов много было, не успевал. — Чонгук говорит тихо, ведь с соседней комнате спит самое дорогое в этом доме.       — Главное спокойствие, Чонгук, я обязательно всё сделаю. Мы выясним, что случилось, не стоит волновать ни себя, ни Ёни, — заверяет его Сокджин, тяжело вздыхая.       — Спасибо, хен, без тебя было бы сложно, — Чонгук безумно любит старшего брата, и знает, что в ответ тоже любим, хоть и часто получает по затылку за ябиды от Ёни, сговорились эти омеги.       — Я напишу тебе завтра список врачей и время, а ты не отводи его в садик пока на всякий случай, понаблюдай дома, чтобы на вопросы врачей отвечать увереннее, хотя не думаю, что дня тебе хватит, — с сарказмом говорит омега, в трубке Чонгук слышит ещё одно тяжелое дыхание.       — Буду ждать, хен, не шали сильно с Джун-хеном, — чтобы не слушать крики возмущения, он быстро отключается, и развалившись на большом диване, засыпает.

***

      Утро выходного дня Чонгук встречает всегда одинаково, приятной тяжестью на своей груди. Ёнбок любит запах отца, он сильный и успокаивающий, дающий ощущение защиты и надёжности. Мускулы отца в этом тоже играют роль, а «красивые рисунки» на правой руке надолго отвлекают маленького омегу. Хоть он и видел их миллион раз, залипает он на них как в первый. В какой-то степени, Чонгук усложняет поиск идеального альфы для сына, ведь лучше отца нет никого. Он заботливый, блинчики вкусные готовит, в ванной вместе в уточек играет, очень сильный — он одной рукой поднимает омегу высоко-высоко, на шее катает. Мультики смотрит вместе с ним, потом даже дискутирует на их темы. Даёт хвостики завязать на длинных волосах. И вообще, очень много всего. Ой, самое важное! Он обниматься любит и целует в макушку и щечки, грозится съесть в любой момент, и вообще, дурачиться — самое важное.       — Отец, ты спишь долго! Дядя Джин~и звонил уже несколько раз! Ругался на тебя, — вещает сладеньким голоском Чону прямо в ухо, полагая, что он так проснётся быстрее. А Чонгук после выматывающих дней работы, крепко перехватывает сына за спинку и переворачивается на бок, придерживает, чтобы не упал ненароком. — Ну вставай!       Маленькие ладошки бьют по крепким мышцам плеча, не принося никакой боли, если даже не щекотку. Не зря ходил на дзюдо большую часть своего детства, а потом и в зал. Сейчас времени уделяет себе гораздо меньше, но дома имеются гири разного веса, которые используются довольно часто. Простые упражнения на пресс, руки и ноги выполняются утренней зарядкой. Просто для поддержания формы. Питание соответствующее, он и сыну пытается привить любовь к здоровой и полезной пище, содержащей меньше углеводов — во-первых, а во-вторых, врачи как-то заикались о склонности к полноте у омег в принципе, а у его малыша наследственное. Его папа не хотел ему проблем в будущем и уговорил Чонгука на здоровое питание. Мужа нет, а просьба выполняется.       — Встаю, встаю, не ерзай, — севший голос Чона смиряет сына, все-таки слишком мягкая его натура. Он подхватывает малыша под мягкую попу и несет в сторону ванной, не утешительно замечает почти полный горшок. Мужчина целует Ёнбока в щеку и просит почистить зубки без него, а сам удаляется устранить проблему. Малыш послушно чистит зубки щёткой с динозавриком, а когда видит отца на пороге ванной, заботливо выдавливает горошинку пасты на чужую щётку. Чонгук всегда поражается какой у него хорошенький сын, треплет его по пушистым волосам и сам приступает к умыванию. На кухне же сын снова напоминает ему про любимого дядю и просит позвонить ему, волнуется же!       — Джин, прости, что не брал трубку, вырубило вчера знатно, мы только завтракать сели, — старается пояснить ситуацию до апокалипсиса в виде его брата.       — Да, да, мой котёнок уже мне все рассказал, и жалуется, что ты его вчера забрал поздно, — Чонгук вопросительно выгибает бровь, похоже на омежью магию. Когда они все успевают, ему не понять. А секретом эти омеги точно не поделятся. — Завтра пойдёте по основным врачам, а сегодня, будь добр, анализы стандартные привези, если ещё не кушали, то вези его на кровь. Если он уже сходил по всем своим делам, то завтра с утра привези, когда Ёни решится, ты понял короче.       — Да, эти дела уже убраны, а на кровь там куда? — Чонгук убирает обратно все продукты для каши, наливая стакан воды, делает несколько глотков и почти полный передаёт малышу. Кушать им сейчас запретили, а если и малышу нельзя, отец провоцировать его не будет.       — Идите в мой кабинет, я вас отведу. Осторожно на дороге, — нежный голос брата приказывает уже ехать, Чонгуку остаётся только согласиться, бросив спешное «ага», отключается.       — Котёнок, пошли в комнату собираться, к хену поедем, ты сегодня должен быть сильным и смелым, нам кровь нужно сдать, — Чонгук уверен, что сможет положиться на своего ребёнка во всем, но его малыш такой пугливый. А от слова иголка вообще трястись начинает.       Вот и сейчас Ёнбок испуганно начинает мотать головой, выражая явное несогласие. Чонгук не думает, что у него есть силы убеждать малыша в важности процедуры, поэтому без лишних слов берёт его на руки. Успокаивающе целует в шею и гладит спинку. В комнате они вместе выбирают в чём маленький модник пойдёт сегодня красоваться, а потом и Чонгук надевает на себя чёрные джинсы и тёмно-синюю футболку. Они подходят к машине, альфа надёжно пристегивает сына в специальном кресле на заднем сидении, и только потом спокойно садится за руль.       Его брат выучился на педиатра, в то время как альфа учил иностранные языки, обе их работы важные и высокооплачиваемые, просто работать нужно много. У Сокджина своих детей пока нет, но со своим мужем Намджуном он задумывается о ребёнке, пора бы, ему тридцать в следующем году. Чонгук женился рано, на третьем курсе, только двадцать исполнилось как и его покойному мужу. А через два года его огорошили новостью о ребёнке, вроде и предохранялись, а так получилось. Родители настояли на рождении малыша, подарили молодожёнам квартиру, сами всегда помогали и поддерживали. Охотно с внуком нянчились. Страшное случилось позже.        Больница, где работает Сокджин, выполнена в светлых тонах, на стенах нарисованы милые животные, есть столики с альбомами и карандашами. Игровой уголок тоже обустроен, в общем, все для детей. Для родителей удобные диванчики, тоже хорошо, одно плохо, интернет почти никогда не ловит, только связь. Чонгук стучит в дверь, чья табличка гласит «Чон Сокджин», а Чонгука забавляет это, брат замуж вышел уже как два года, а табличку все не поменяют.       Его брат красивый омега, высокий и статный, моральными качествами не обделён, ещё и готовит божественно. Даже удивительно, что его раньше не окольцевали. Старший омега, как только заметил племянника, что держался за ногу Чонгука, улыбнулся. Омежье сердце уже требует такое чудо рядышком, возможно, нужно поторопить мужа с решением. Дети — существа милые, но проблемные. Сокджин готов к этим проблемам как никогда раньше.       — Ёни, лапочка моя, как давно мы с тобой не виделись, — обнимает малыша Джин, гладит по головке и щипает круглые щечки. Он правда давно не тискал это золотце, то самому некогда, то отец его в работе. Нужно будет потом украсть на выходные, походить по магазинчикам, игрушку новенькую купить. Посплетничать чуть-чуть. Чонгук прекрасный отец, но альфа, а маленькое омежье сердце требует ещё и омежьей ласки. Да и кто будет направлять омегу, как ни омега.       — Хен~и, а можно я не буду сдавать кровь, мне страшно, — плаксиво шепчет младший, выпячивая губки. Только жаль, что на дяде его приёмы не работают, в отличие от отца, из которого маленький дьяволёнок веревки вьёт.       — Это обязательно, ты же смелый мальчик у нас? — заглядывает в тёмные глазки, так же улыбаясь.       — У меня отец сильный и смелый, мне таким быть не нужно. Я могу быть просто красивым, милым и заботиться о нём, все остальное будет делать он, — гордо заявляет малыш, смотря на отца, который выглядит немного неуместно на фоне жирафа и радуги. Рукав тату и пирсинг в брови делают его более брутальным и опасным, из-за этого несколько мамочек на него странно посмотрели. Хотя ему нет до них никакого дела. Ведь для своего маленького омеги он самый лучший.       — Кажется, тебя разбаловали. А что будешь делать, когда вырастешь? Отец всегда молодым не будет, — он задаёт ему очень даже интересный вопрос, но Ёнбок думал меньше минуты, чтобы ответить.       — У меня альфа потом появится, вот, — омежка хихикнул себе под нос, а потом посмотрел на удивленного альфу, выпячивая губки. Ещё щечки залились румянцем. Стыдно совсем капельку, но это правда. Он знает, что очень красивый и перед ним никто не устоит, так отец говорит, и бабушки с дедушками, дяди любимые.       — Негодник, но нам всё равно нужно сдать кровь из вены и пальчика, поэтому идём, отец тебя подержит и в щёчки зацелует, чтобы больно не было, — Джин достаёт несколько справок из папки, отдаёт их Чонгуку, а сам дальше ведёт важные беседы с племянником.       Чонгуку и правда пришлось держать сына, ведь как только он увидел иголку, все уговоры Сокджина пошли коту под хвост. Мальчик отказался отдавать ручку страшному дяде со шприцом, начинал плакать. Помогли только поцелуйчики в мягкие щечки и обещание потом купить шоколадку. После процедуры реву меньше не стало, успокаивала и медсестра, которая просто расставляла лекарства на полки, и сам врач извинялся, что сделал больно. А Сокджин теперь не знает, как отвести ребенка на следующий этаж. Все-таки вытерли слезы и объяснили, что это не всё, а малыш уговаривал не идти. Сокджин договорился прийти позже, а пока Ёнбока успокаивали в кабинете омеги. В это время Чонгук успел рассказать, что насторожило воспитательниц и его самого. Устав плакать, омежка даже начал засыпать. Поэтому его полусонного отнесли в кабинет, из пальца взяли кровь без проблем, со слезами, но тихо. У врачей это не первый опыт и не последний, а вот Чонгук в который раз чуть не поседел. У них всегда так, никогда это не заканчивалось тихо и без слез. Чувствительность передалась к нему от папы, тот тоже на любое прикосновение отзывался мурашками, а если где-то ударится, без слез не обходилось.       — Езжайте домой, покорми его, мультики там посмотрите, — советует Сокджин, а альфа и сам в курсе. Он наблюдал, как омега копошится с документами и ищет лист. — Завтра с восьми утра у вас окулист, потом дантист, к хирургу зайдете, и ещё несколько врачей. На последок, наверное, к эндокринологу отправлю. Снижение аппетита, усталость, повышенное мочеиспускание, подавленность, это все к нему. У меня не очень хорошее подозрение, но у меня не та специализация, могу и ошибаться.       Альфа кивнул, выходя с заснувшим сыном на руках. По дороге домой, он постоянно смотрел на спящего ребёнка и надеялся, что ничего серьёзного нет и опасения Джина не подтвердятся, что малышу тоже нужен отдых как и ему. Поспит дома, поиграет с отцом, нагуляется по разным паркам, сходит в океанариум, как они планировали, и все будет замечательно. Максимум — из-за зимы иммунитет снижен, витаминок пропить курс — и дело с концом.