Семь цветов

Она тихонько приоткрыла дверь и выглянула в коридор. Никого. Тишина. Ковер любезно заглушил ее шаги. Высокие своды замка остались глухи и безмолвны. Скорее, скорее вперед. Магические светильники почти погасли, уступая свету, лившемуся из стрельчатых окон галереи. Новый день только начинался. Со двора доносились шум доспехов, мягкие голоса эльфов, звон оружия — происходила смена караула. Светлой тенью она проскользнула за угол. Скорее, скорее. Впереди показались большие двери замковой библиотеки, гостеприимно распахнутые. Они будто зазывали ее погостить. Напротив них была нужная белокаменная лестница, которая вела в просторный холл с резными колоннами, увитыми лианами. Там совсем недавно распустились цветы, окутывая каждого проходящего сладким ароматом. Она уже наяву слышала шум ветра в кронах деревьев, щебетание птиц, спешивших по своим птичьим делам, мерный цокот копыт верного коня по мостовой столицы. Время было еще раннее. Ра’Лас только-только поднимался над горизонтом и не успел развеять ночную прохладу. Туман, легкие клубы которого ей удалось еще застать, окончательно растаял, оставив эфемерный след — росу, но ей было суждено скоро истаять. Красота! Отличное начало дня! Она уже встала на верхнюю ступеньку лестницы. Еще немного и свобода. — Амальтея, — раздался за ее спиной мелодичный голос. — И куда ты собралась? — Папа, — Амальтея развернулась. Длинные полы кителя хлестнули по ногам. Отец наблюдал за ней, сидя в большом кресле библиотеки. Его будто окружал светлый ореол. Это лучики Ра’Ласа отражались от золотистых длинных волос и кипенно-белой мантии с искусной серебряной вышивкой. Лицо было расслабленно. В мудрых и по-лисьи хитрых голубых глазах поблескивали задорные искорки. Как же часто Амальтее говорили, что она была его копией. Когда-то в детстве доводилось даже хвастаться этим. Сейчас она была согласна лишь частично: внешне — бесспорно (родство так просто не спрячешь), но вот привычки, жесты и походку она полноправно считала исключительно своим достижением. — Как ты догадался? — Я хорошо знаю свою дочь, — он усмехнулся и отложил тяжелый фолиант на столик. — Не думаю, что ты в мундире собиралась на прогулку. Отговорки можешь не придумывать. — Но папа! — Я вчера, по-моему, абсолютно в приказном тоне отправил тебя отдыхать. У тебя выходной, — настоятельно напомнил отец. — Ничего не случится с твоими военными за один день. Заместители тебе нужны, в том числе, и для таких случаев. Ты выглядишь уставшей. — Папа, за что? Я же ничего плохого не сделала! — в глубине души Амальтея понимала, что в чем-то отец был прав, но соглашаться никак не хотела. Последние несколько дней выдались богатыми на работу. Домой она попадала в лучшем случае под утро, чтобы поспать несколько часов и вернуться обратно в Генеральный Штаб. Учения с Лигой Демонов планировались по-настоящему грандиозные. Последние вопросы были решены лишь прошлым вечером, и служба возвращалась в привычный режим. — Я только до обеда, ладно? Туда и обратно. — Ага, до обеда, — рассмеялся отец. — До обеда какого дня? Ты и поселиться можешь в Штабе. Нет, я сказал. Выходной. — А почему это я должна отдыхать, когда другие работают? — она предприняла еще попытку избавиться от выходного. — Я же не могу половину Генерального Штаба отпустить одновременно? Не могу, — резонно заметил он, лукаво улыбаясь. — Всем, кто работал с тобой над планом учений, я дам дополнительный выходной. Обещаю, — голос звучал совершенно серьезно. — Два! — Убедила, — отец величественно махнул рукой. — Я понимаю, что тебя мне не уговорить отдохнуть лишний день, но сегодня никакой работы! — погрозил пальцем, как когда-то в детстве. Не ругался, но предупреждал. Хотя его глаза смеялись. — У тебя выходной. Переодевайся и придумай себе невоенное занятие. — И что прикажешь мне делать, в таком случае? — Амальтея поняла, что настаивать бесполезно, а вот конкретная задача на такой бессмысленный день пригодилась бы. — Да хоть в городе прогуляйся. Смотри, какой чудный день! — Чудный для работы, — мрачно заметила она. Однако в ответ на вопросительный взгляд отца покорно склонила голову. — Слушаюсь, Ваше Величество. Через полчаса уже в гражданской одежде Амальтея ехала по замковому каменному мосту. Конь Крилл мерно шагал по пустынным улицам Арбор’эля. Лавки были еще закрыты. Горожане, кроме военных, мирно спали. Фонтан на центральной городской площади приветливо шумел тяжелыми струями воды, омывая постамент со статуей Неизвестного Воина. Он, каменный защитник города, с довольной легкой улыбкой на губах смотрел на пока пустовавшую торговую улицу, убегавшую на юг от площади. Скоро она наполнится веселым шумом и набором приятных запахов — свежий сыр, сладости на любой вкус, спелые фрукты, мед всевозможных сортов и прочие привычные летние лакомства. Появятся шумные покупатели в ярких одеждах. Выбегут играть дети. Если выдастся очередной жаркий день, то даже в фонтане будут купаться. Сквозь шумную толпу начнут ходить патрули городской стражи в мундирах, при оружии. Счастливцы. Амальтея погладила нетерпеливо топтавшегося на месте Крилла по шее. Выходные она совсем не любила. Ничего не могло быть хуже, чем целый день пытаться придумать себе занятие. То ли дело служба. Все время нужно что-то читать, что-то подписывать, с кем-то разговаривать. А учения — так вообще подарок! Прогулка на свежем воздухе, вечером песни у костра, сон в палатке, маневры, спарринги и еще бесчисленное множество интересных, а главное, полезных занятий. Брат — не по крови, по духу — неоднократно предлагал Амальтее написать картину. Она отфыркивалась. Живопись ей давалась, но провести весь день только за мольбертом ни разу не получилось, хотя она пыталась. Отец приносил, безусловно, интересные книги, но и они легко совмещались с работой. Так было и с любыми другими развлечениями. Крилл всхрапнул, очевидно, устав ждать какой-то инициативы от замершей в раздумьях хозяйки, и свернул от фонтана налево, следуя привычным маршрутом в сторону Генерального Штаба. По обе стороны от дороги потянулись ровные ряды белых домиков с синими черепичными крышами. Возле многих окон имелись подвесные горшки с самыми разнообразными цветами. Амальтея привычно разглядывала их. Совсем скоро перед ней должен был показаться совершенно особенный цветок. Таких она нигде больше не видела — ни в других городах Эльфиона, ни в лесах, ни в оранжереях. Это был невысокий кустик с темно-зелеными листьями, зубчатые края которых имели яркий фиолетовый цвет. С начала лета и до поздней осени он цвел. Цветы были маленькие ажурные, испускали таинственное сиреневое свечение, хотя сами казались белее снега. За ним ухаживала приятная эльфийка, которая имела привычку рано утром приходить к окну. Амальтея как раз ехала на службу. По сложившейся давно привычке они раскланивались и отправлялись по своим делам. Вот и показалось знакомое окно, гостеприимно распахнутое настежь. Однако подоконник был непривычно пуст. Яркий горшок с крупным растительным узором стоял на законном месте. А вот необычного цветка не наблюдалось. Хозяйка решила его пересадить? Не успела Амальтея оценить вероятность такой гипотезы, как увидела ее саму. Аккуратное лицо в обрамлении задорных рыжих кудряшек было бледное, большие зеленые глаза, обычно лучившиеся каким-то внутренним светом, покраснели от недавних слез. Она прижимала тонкий платочек к подрагивавшим губам. — Что случилось? — спросила Амальтея вместо привычного полупоклона. — Я… Я не знаю, — хозяйка всхлипнула, сделала глоток воды из стакана, который держала в руке. — Я утром пришла проведать свой цветочек, а он… Он исчез! Только пустой горшок остался, а на полу – немного земли. Кто, кто мог это сделать? — Я разберусь, — Амальтея решительно спешилась и подошла к окну. — Вы? Но как же это… — Не переживайте. Это совсем не помешает моей работе, — она была готова даже отблагодарить тех, кто похитил цветок. Но только за то, что они так удачно скрасили ее выходной. — Я готова лично проводить воров в тюрьму. Вчера цветок был на месте, когда я ехала домой. Значит, пропал он ночью или немного раньше утром. Вы слышали что-нибудь подозрительное? — Нет, не слышала, — немного успокоившаяся хозяйка снова всхлипнула. — Простите, госпожа генерал, никакого толку от меня нет. Амальтея отвела взгляд. Пришло время действовать. «По разлитому зелью не плачут». Так маги говорили. Не взирая ни на что, цветок нужно было найти. Нахал, укравший его, совершенно не озаботился тем, что без земли он мог просто погибнуть. Кто же оказался способен на такое варварство? Действовать предстояло быстро. Амальтея осмотрела стену под окном. На глаза попался смазанный грязный след обуви. Интересно. Она посмотрела на носки собственных сапог. Сходу определить размер не получилось. Отпечаток вполне мог принадлежать как женщине, так и мужчине. Подоконник был чуть выше седла. Значит, чтобы туда забраться преступнику, иначе именовать его Амальтея не собиралась, пришлось подпрыгнуть и уцепиться за его край. Она попробовала проделать это. Кончики пальцев едва скользнули по гладкой поверхности. Большинство эльфиек были того же роста, что и сама Амальтея. Поэтому, вероятнее всего, это был высокий мужчина. Он подпрыгнул, ухватился за подоконник, подтянулся и забрал цветок. Для большей устойчивости уперся ногой в стену, но не устоял. Оставил грязь. Спрыгнул и ушел восвояси. Под окном никаких следов не было. Последние дни стояла сухая погода, да и мостовая не мягкая земля, хоть час прыгай, а следов не останется. Но кое-что все же обнаружилось. Немного земли, хорошо заметной на светлых камнях. Горстка была под самым окном, а чуть вправо уходила тоненькая дорожка из мелкой крошки, но и она быстро оборвалась. Похоже, цветок положили в заготовленный заранее мешок, чтобы окончательно не загубить корни. Оставив Крилла у дома, Амальтея пошла по следам просыпавшейся земли. Куда преступник мог деться? Бежать по широкой улице вряд ли стал бы. Можно привлечь внимание патрульных. Между домами оказался узкий проулок, залитый солнечным светом. Куда более перспективный вариант. Он упирался в ажурные кованые ворота Большого парка. Там проще затеряться среди деревьев, да и цветок в руках ни у кого вопросов не вызвал бы. Может, кто-то посадками решил заняться с утра пораньше. Амальтея пробежала туда и остановилась у ближайшей к входу лавочки. Вокруг не было ни души. Стояла почти сонная тишина. Только в листве шелестел ветер. Рядом блеснул небольшой садовый совочек. Она подняла его и внимательно осмотрела. На светлой деревянной рукоятке обнаружилась небольшая эмблема — цветы образовывали венок, в центре которого красовалась вязь. Не было нужды даже вглядываться в буквы, чтобы понять, что совочек принадлежал кому-то из Городского общества цветоводов. Мимо их штаб-квартиры, которая как раз находилась на противоположной стороне парка, Амальтея регулярно проезжала по пути в Главный военный госпиталь. Очень детально представлялась картина: преступник бежал с широкой улицы, свернул в проулок, добрался до парка с мешочком, в котором был цветок, и выронил свой совок. Не заметил, поэтому не вернулся. Направление поисков прослеживалось совершенно четко. Амальтея быстро вернулась назад к дому за Криллом и уже верхом отправилась к штаб-квартире цветоводов. На торговой улице, по которой можно было обогнуть парк, как раз начали появляться первые прохожие. Несколько стражников, сменившихся с ночного караула, весело переговаривались, стоя у витражной двери пекарни. Продавщица лекарственных трав аккуратно раскладывала товар по прилавку. Несколько рабочих сгружали с повозки бочонки с ягодным соком. Утренний воздух постепенно наполнялся привычным шумом. Миновав магазин тканей с яркой вывеской, Амальтея свернула на еще совсем сонную Ирисовую улицу. Искомая штаб-квартира оказалась в самом ее центре. Окруженная множеством цветущих кустарников и утопая в зелени вьюнков всевозможных видов, она была похожа на искусно собранную икебану. К входу вела тропинка из плиток с цветочным узором. Поднявшись по ступенькам, Амальтея постучала. Никто не откликнулся. Она постучала чуть громче. Из окна над дверью высунулся эльф в плетеной шляпе. — Заходите-заходите! Там открыто, — крикнул он и снова скрылся в доме. Амальтея прошла в холл, заставленный каменными вазонами с цветами. Над каждым из них покачивались магические светильники. На рядах столиков лежали садовые инструменты с точно такими же эмблемами, как на найденном в парке совочке. На полукруглой деревянной лестнице послышались торопливые шаги. Тот самый эльф, что выглядывал из окна, спускался вниз, перепрыгивая через ступеньку. — Доброго утра! — приветливо поздоровался он, отряхивая испачканный землей фартук. Не помогло. Пятен стало намного больше. — Чем могу служить, Ваше Высочество? — Доброго, — коротко кивнула она в ответ. — А вы кто? — Я? Я возглавляю Городское общество цветоводов. Аргель мое имя. — Аргель, скажите-ка мне, ваш ли это инструмент? — Амальтея продемонстрировала ему совочек. Ожидать, что он будет отрицать очевидное, было бы, по меньшей мере, необдуманно, но спросить стоило. — Конечно, — легко согласился Аргель. — И метка наша есть. Как раз под вашими пальцами. Я-то свои инструменты узнаю из сотен других. У кузнеца заказываю по собственным чертежам! Ваше Высочество, а что случилось-то? — Кража случилась. Редкого цветка. Недалеко от места происшествия нашелся ваш совок. — Кража? Ничего не слышал. А «недалеко» — это где? — В парке. Есть основания полагать, что преступник убегал именно этой дорогой, — Амальтея внимательно следила за выражением лица Аргеля. Тот удивился, но не более того. Вряд ли был причастен. — А есть ли в вашем обществе какой-нибудь фанатичный коллекционер? Такой, что может прихватить чужой цветок. — Есть, Ваше Высочество. Как же ему не быть? Господином Исатрисом зовут. Таких фанатиков еще поискать надо! Любой цветок, что ему по душе, придумает, как раздобыть. Фантазия недюжинная. Еще он экспериментами по разведению занимается у себя дома. Правда, результатами не делится ни с кем. Говорит, что монографию пишет, — охотно ответил Аргель. — Как мне его найти? — Так чего его искать? Его дом недалеко. На перекрестке Кузнечной и Парковой. Изгородь у него единственного живая да высокая. Не ошибетесь! — А самого господина Исатриса как узнать? — Это еще проще, чем с домом! Высокий он очень. Сапоги с каблуком носит. Даже в саду, — почему-то шепотом поделился Аргель. — Он выше меня головы на две. Смотрю на него снизу вверх, аж голова кружится. Правда. — Благодарю. К вам больше у меня не вопросов, — сказала Амальтея. — До встречи. Пусть будут светлы ваши дороги, Аргель. — Пусть небо будет ясным, Ваше Высочество, — низко склонился Аргель. С его головы слетела плетеная шляпа. Спрятанная под ней длинная коса, в которую была вплетена яркая лента, скользнула на плечо, когда он выпрямился. Дом с зеленой изгородью на пересечении Кузнечной и Парковой улиц она знала. А вот хозяин — высокий эльф в сапогах с каблуком — не встречался, хотя был очень перспективным подозреваемым. Гел’Авиас знает, куда могли завести его любовь к растениям и «недюжинная фантазия». Такой вполне мог подпрыгнуть и стащить с подоконника цветок. Мешок, опять же, заранее заготовить мог, чтобы и корни не повредить, и подозрений меньше вызвать. Уж опыта растениеводческого ему точно было не занимать. На Парковой улице оказалось многолюдно для такого раннего часа. То и дело попадались эльфы в разноцветных мундирах — военные, сменившиеся с ночных постов и, наоборот, только приступавшие к ежедневным обязанностям. Навстречу ехали несколько кавалеристов. Они выровнялись в седлах и мгновенно прекратили разговор, синхронно склонили головы и в один голос поздоровались: «Здравия желаю, госпожа генерал!» Амальтея кивнула им. После пришлось отвечать на приветствия почти на каждом шагу. Кто-то успевал пожелать хорошего дня, кто-то — пошутить, пока она проезжала мимо. В такой обстановке даже дышалось легче, будто не в городе, а в лесу, где палатки, костры, песни. Ничего, скоро, уже совсем скоро начнутся учения! Возле указателя с надписью «улица Кузнечная» оказался искомый дом. Он был таким же белоснежным, как и его соседи. С синей черепичной крышей на манер башенки, на шпиле которой замер флюгер в форме какого-то цветка. Однако в отличие от других домов, располагавшихся поблизости, этот был окружен зеленой изгородью настолько высокой, что даже сидя в седле, Амальтея не могла заглянуть за нее. Пролезть насквозь тоже было бы затруднительно. Безобидные, с виду, кусты имели острые колючки, кокетливо прикрытые нежными листиками. Хозяин дома очевидно совсем не жаловал гостей. Амальтея спешилась и прошла по неприметной дорожке к крыльцу. Наступать приходилось крайне осторожно, чтобы не повредить бесчисленные побеги растений, почти опутавших камни. На негромкий стук в дверь никакой реакции не последовало. Она постучала громче. На этот раз гораздо успешнее. — Убирайтесь! Я никого не ждал, — раздался по ту сторону хрипловатый, будто простуженный, голос. Вот так прием. — Простите, пожалуйста, не хотела вас беспокоить, но только вы можете мне помочь! — крикнула в ответ Амальтея, немного изменив привычные интонации. Она копировала кого-то из придворных дам. Тех, что высокими звонкими голосами обсуждали на балах последние светские новости. Очень неплохо получилось. Правдоподобно. — Чего надо? — видимо, манера речи придворных дам на хозяина дома не подействовала. Ха, а когда-то говорили, что она способна очаровать любого. — Мне дали ваш адрес в Городском обществе цветоводов. Сказали, что вы лучший специалист в Эльфионе, — Амальтея решила, что ради дела можно было слегка приукрасить. — Я специально проехала полгорода, чтобы получить консультацию. Неужели зря? Несколько минут было тихо. Со стороны оживленной улицы доносились голоса и смех, прерываемые стуком подков о мостовую. День стремительно набирал силу. Она всерьез размышляла, не привлечь ли ей кого-нибудь из военных к разговору с нелюдимым коллекционером, как вдруг раздался тихий щелчок замка. Дверь медленно открылась. На пороге стоял высоченный хмурый эльф. Его темные волосы были небрежно собраны в хвост. Фартук, идеально выглаженный, прикрывал красную тунику. Это и был, судя по описанию, господин Исатрис. — Что вы хотели? — резковато спросил он, смерив Амальтею придирчивым взглядом. Впрочем, тут же приветственно кивнул. Узнал, наверное. — Господин Исатрис, я не займу много вашего времени. Мне тут попался один цветок, но я никак не могу узнать хотя бы его название. Мне рекомендовали вас, как известнейшего специалиста… — Ближе к делу! — перебил ее господин Исатрис. — То, что я решила обратиться к вам за помощью еще не повод мне грубить, — холодно ответила Амальтея. — Тем более, вынуждая меня это вам высказывать, вы тратите не только мое время, но и свое. — Терпеть не могу, когда меня беспокоят по пустякам! — отрезал он. — Госпожа генерал! — раздалось за спиной Амальтеи. — Вам помощь нужна? — возле изгороди стояли двое лучников. Оба лучезарно улыбались. — Нет, благодарю, — она покачала головой, слегка улыбнувшись. — Итак, цветок, про который я говорила, — как ни в чем не бывало продолжила, когда лучники попрощались и ушли. Не дав ему перебить себя, постаралась описать цветок, на ходу припоминая мельчайшие детали. — Меня такие цветы не интересуют, — господин Исатрис не перестал хмуриться и смотреть на нее сверху вниз, но говорил почти нейтральным тоном. Уже какое-никакое достижение. — Вы же специалист. Неужели меня обманули? — Это уж как вам угодно, — хмыкнул он. — Я считаю, что распыляться на разные виды цветов бессмысленно. К сожалению, это понимают немногие. Большинство бестолочей выращивают все подряд. Без всякой системы. Не утруждают себя углубляться в особенности одного вида, — в голосе проскользнули нотки гордости. — Я же коллекционирую исключительно гриспину. Другие цветы меня не интересуют! Я добился того, что могу из одного листика получить жизнеспособное растение. Да что там из листика! Из половины листика. Вот это достижение! Оно достойно монографии. Остальное — пустая трата времени и ресурсов. Амальтея внимательно вгляделась в окно слева от двери. На подоконнике ровным рядом стояли совершенно одинаковые неброские горшки. В каждом рос невысокий шарообразный цветок. Их листики отдаленно напоминали птичьи перья, а крупные цветы на длинных стеблях — южных бабочек с ажурными крылышками. Действительно, гриспина. Само собой вспомнилось, что ее перемолотые корни можно применять для остановки кровотечения. Так говорилось в руководстве по оказанию первой помощи. — Что ж, вашу точку зрения я поняла. Может, вы будете так любезны и подскажете, к кому обратиться по моему вопросу? — наудачу спросила Амальтея. Путь к преступнику, изначально казавшийся прямым и светлым, неожиданно стал напоминать извилистую мрачную тропинку. Так и заблудиться можно. — Буду любезен, — язвительно отозвался господин Исатрис. — Обратитесь к бес… бесподобному главе общества цветоводов Аргелю. Он скверный специалист. Тащит в дом все подряд, лишь бы цвело, но знает много растений. Возможно, его неметодичный подход то, что вам нужно, — он еще раз смерил тяжелым взглядом Амальтею и, не прощаясь, закрыл дверь. — Вот ведь грубиян. Правда, Крилл? — шепнула она коню, вернувшись на шумную улицу. Тот фыркнул, видимо согласившись. Погладив его по жемчужно-белому боку, Амальтея взобралась в седло и отправилась назад к Городскому обществу цветоводов. Было полноценное утро. Улицы наполнились прохожими, всадниками и гружеными телегами. Ра’Лас ощутимо припекал, хотя еще не стоял в зените. До полудня оставалась пара часов. С тоской вспомнив ночную прохладу, она ехала дальше. Перед уже знакомым домом на Ирисовой улице Аргель, надвинув плетеную широкополую шляпу на затылок, что-то сосредоточенно высматривал в большом мешке. Перед ним были выставлены керамические горшки с яркими цветами. Их крупные бутоны плавно покачивались по велению легкого ветерка, который не делал жару легче. Воздух казался густым и тяжелым. Даже вдыхался с трудом. Шевелиться не хотелось совершенно. Хотелось вытянуться на траве в тени высоких деревьев под ослепительным голубым небом и слушать шепот листвы, пение птиц, шум ручейка. Стряхнув с себя наваждение, Амальтея соскочила на землю. Вот только не хватало еще лениться. У нее было важное дело. Наслаждаться природой она будет потом. — О, уже вернулись, Ваше Высочество? — обрадовался Аргель. — Вопрос к вам появился. Надеюсь, я не отвлекаю? — с сомнением спросила Амальтея, поглядывая на внушительный мешок у его ног. — Нет, что вы! Я удобрял цветы. Вот даже под лучики Ра’Ласа их вынес, пока совсем жарко не стало. Лето-то выдалось… — Как обычно, — пожала плечами она. — Так вот, я видела в городе очень необычный цветок. Хочу выяснить, как он называется, а никто мне не может помочь. Может, вам встречался? — подробно описала тот самый цветок с подоконника. Ради пользы дела была готова даже нарисовать по памяти, но не потребовалось. — Знаете, Ваше Высочество, — Аргель непривычно нахмурился. Сразу стал будто старше. Немного помолчал. — Я никогда не видел такого цветка. Но когда-то читал, что похожий цветок имеет магические свойства. Возможно, в Гильдии Магов вам смогут помочь! — И на том спасибо, — кивнула Амальтея и попрощалась. Он отвесил полупоклон и снова заглянул в мешок. Зря она рассчитывала так просто получить ответы. Похоже, что с пропажей цветка дело обстояло сложнее, чем казалось на первый взгляд. Если у цветка имелись какие-то магические свойства, то точно следовало понять, какие. Теперь придется разбираться и в этом. К счастью, она знала к кому можно обратиться в Гильдии Магов и получить исчерпывающие ответы. Если таковые, конечно существовали. Крилл глухо захрапел, стоило выехать на центральную площадь. Пестрая толпа собралась на ней как обычно в погожий денек. Взрослые спешили по своим делам или прогуливались возле большого фонтана. Дети бегали между ними, сражаясь на деревянных мечах. Стражники, занявшие свои места, зорко следили за порядком. Увидев ее, склонили головы. Амальтея кивнула им и направилась на запад на широкую Зеленую улицу. Сразу же в нос ударил пряный запах разнотравья, новых книг и эликсиров. По обе стороны потянулись витрины лавок с магическими принадлежностями — свитками, посохами, мантиями, травами, корешками и прочими необходимыми вещами. На самой улице было малолюдно. Несколько магов в рабочих фиолетовых мантиях придирчиво перебирали пучки серых листьев в лавке аптекаря. Тот безразлично читал толстую книгу, лежавшую у него на прилавке. Еще двое медленно направлялись в сторону площади, на ходу споря о чем-то. Вскоре улица будто расступилась, являя несколько высоких белокаменных зданий с большими витражными окнами, блестевшими под Ра’Ласом. Синие гладкие крыши из стекла почти сливались с небом. В центре возвышалась над остальными Гильдия Магов. Справа от нее таинственно поблескивал защитный купол, в который были заключены два лабораторных павильона. Слева раскинулась библиотека, заросшая вьющимися растениями. Площадь между зданиями с большим обелиском из голубого кристалла пустовала. Для магов было еще слишком рано, чтобы браться за работу. Они любили поспать подольше. Вдруг по округе разнесся звук, будто где-то дрожала отпущенная лучником тетива. Последовало подозрительное затишье. Впрочем, оно тут же сменилось оглушительным треском. Один из лабораторных павильонов вздрогнул. Витражные окна разлетелись яркими брызгами. Стекляшки долетели до купола, врезались в него и осыпались пылью. Повалил дым. Крилл заржал и прижал уши, но с места не двинулся. Амальтея успокаивающе погладила его по шее и спешилась. Она поежилась. Отец говорил, что павильон только открыли после реставрации. Что там изучали маги, даже знать не хотелось. Результат, однако, был впечатляющим. Амальтея сделала шаг вперед, намереваясь помочь вытаскивать пострадавших. Однако идти дальше не удалось. Крилл остановил ее, вцепившись зубами в широкий рукав рубашки. Пока она пыталась высвободиться, на улицу высыпали маги, чихая и отряхивая одежду от осевшей сажи. Старший из них, чья мантия была украшена серебряным фениксом, бегло осмотрел остальных. — Все здесь? Никто не пострадал? — откашлявшись, громко спросил он. Игривый ветерок донес его слова вместе с горьким запахом гари до места, где стояла Амальтея. — Все, — нестройным хором отозвались маги. — Записывайте! Записывайте скорее! — закричал кто-то из них. Возникла короткая суета. Старший маг принялся охлопывать себя, видимо, в поисках пера. Особо удалой эльф выудил из кармана закрытую чернильницу. Еще двое отобрали у третьего большущий свиток и пачку бумаги, разложили все это прямо на земле и принялись быстро что-то строчить, изредка поглядывая то на стоявших коллег, то на продолжающий подниматься ярко-красный дымок. — Вот. Запомни, маги ничего не делают без должной подготовки, — назидательно сказала Амальтея Криллу. — Фыр! — с готовностью согласился он и толкнул ее мордой в плечо. Пришлось оставить Крилла наблюдать за работой магов вместо того, чтобы отвести к коновязи. Уж больно они его заинтересовали своим копошением на земле. Амальтея прошла в здание Гильдии Магов, окунаясь в прохладу. Свежий воздух, сменивший летнее пекло, просто волшебно остудил кожу. В холле царил приятный полумрак. На полу цветными всполохами отражался свет с улицы, проходивший через большое витражное окно. Направо и налево уходили коридоры с высокими сводчатыми потолками, а наверх вела широкая белая лестница. По обе стороны от нее стояли длинные узкие вазы со светящимися цветами. Было оглушительно тихо. Даже шаги не могли нарушить безмятежность, наполнявшую каждую залу Гильдии. Амальтея свернула в правый коридор, прошла по галерее, застеленной фиолетовым ковром, и оказалась перед внушительными ажурными дверями, украшенными цветной стеклянной мозаикой. Стук вышел негромким, но одна из створок тут же приоткрылась, будто разрешила войти. Амальтея пришла в зельеварическую лабораторию. Вдоль стен тянулись шкафы с ровными рядами скляночек и баночек, плотно закрытых, иногда даже запаянных, в центре вольготно расположился большой круглый стол с белой мраморной столешницей. Над остывшим очагом возле дальней стены висел пустой котел. Еще несколько стояли в запертом шкафу у дверей. Из помещения вела неприметная дверь слева, затерявшаяся между двумя массивными книжными шкафами, уставленными фолиантами и заваленными свитками. — Кто? А, госпожа генерал. Рад приветствовать, — из темного угла вышел высокий эльф. Кожа его казалась пепельно-серой, будто покрытой книжной пылью. Длинные седые волосы свободно падали на плечи, кончиками цеплялись за звенья тонких серебряных цепочек на мантии. На бледном изможденном лице, укрытом до носа широким фиолетовым шарфом, выделялись мудрые голубые глаза. Взгляд пронизывал насквозь, будто обладатель умел читать мысли. Хотя это было не так. — Здравствуй, архимаг Аноксим, — кивнула Амальтея. — Нужна твоя неоценимая помощь. — Чем могу, — голос его звучал тихо, а речь казалась медленной и неразборчивой. Впрочем, окружавшая их тишина позволяла успешно слышать даже почти бесшумное дыхание. — Буду честна, — покачала она головой и рассказала ему все, что произошло с утра до визита в Гильдию. Он сложил пальцы домиком и не перебивал. — А об этом цветке никто ничего мне рассказать не может. Не приснился же он мне. Промолчав, архимаг Аноксим подошел к одному из шкафов и провел тонкими пальцами по корешкам нескольких книг. Вытащил одну, бережно пролистал ее и положил на стол перед Амальтеей. Указал рукой, предлагая взглянуть. В глаза бросилась старая пожелтевшая бумага, потрепанный переплет и витиеватые буквы. Так уже давно не писали, она была уверена. На правой странице красовался рисунок. Тонкие неуверенные линии, местами стертые или осыпавшиеся, образовывали едва различимый, но узнаваемый контур. — Да! — чуть громче, чем хотелось, воскликнула Амальтея. — Это он. Вот только нет ли рисунка получше? — Сомневаюсь, — шепотом отозвался архимаг Аноксим. — Возможно, это единственное изображение этого цветка, которое сохранилось во всем Эльфионе. — Почему? Неужели Аргель ошибся, и у цветка нет магических свойств? — Не совсем. Называют его искохорум. Много не расскажу, но… — он помолчал. — Мне не надо объяснять, что после использования заклинаний некоторое время с поверхности кожи продолжает испаряться энергия? — Чем сильнее заклинание, тем больше и дольше испарение. Знаю, — мгновенно отозвалась Амальтея. — Хорошо. Так вот. Давно было. Лет семьсот или восемьсот, кто ж упомнит. Искохорум попался одному любопытному исследователю. Он досконально изучил его свойства и выяснил, что на основе вытяжки из листьев и корней можно приготовить зелье, прекращающее эти самые испарения. — Странно. В руководстве по оказанию первой помощи в состав этого зелья не входит никакой искохорум, — задумчиво протянула Амальтея. — Боюсь, больше мне нечего сказать, госпожа генерал. Для ядов и противоядий искохорум бесполезен. А уж как там в лекарских зельях, я не знаю. Поговорите с кем-нибудь из лекарей, — предложил архимаг Аноксим. Тепло попрощавшись с ним, Амальтея вышла на улицу. Из лабораторного павильона перестал валить красный дым. Маги собрали свои бумаги и ушли. Крилл скучающе помахивал хвостом и подставлял Ра’Ласу то один бок, то другой. От стремян на вымощенной белым камнем площади прыгали задорные солнечные зайчики. Искохорум. Теперь Амальтея знала название цветка. Вот только оно ни о чем ей не говорило. Даже в тех книгах, которые она прочла за годы своего обучения и вне его, ни разу не встречалось. Да и цветок не попадался на глаза больше нигде, кроме подоконника в доме на Арсенальной улице. Неужели он был настолько редким? Мысль казалась крайне сомнительной. Если это было так, то вряд ли те же маги упустили бы его из виду. Уже давно начали бы выращивать в оранжереях. Да и архимаг Аноксим сказал бы. А он отправил ее к лекарям. Вероятнее всего, маги были не при чем. Самый простой способ пополнить свои малочисленные знания о таинственном искохоруме — добраться до Иллеи, Главного военного госпиталя Эльфиона. В собственной вотчине проще было найти того, с кем можно поговорить по душам. Амальтея вскочила в седло. Ра’Лас уже стоял в зените, заливая город чрезмерным теплом. Даже утренний ветерок совсем стих. Чистое голубое небо, похожее на манящую гладь заледеневшего озера, будто смеялось в сусальном золоте солнечных лучей и нарочно распугало все облака. Крилл неохотно шагал по несколько опустевшим улицам столицы, нарочито аккуратно переходя от одной спасительной тени до другой. Фыркал и тряс головой, прогоняя тяжелую ленную духоту. Через площадь с фонтаном попали на Торговую улицу, все еще наполненную ароматами выпечки и трав, а оттуда свернули на Грозовую. Ничем не примечательная поначалу, она постепенно расширялась и упиралась в просторный парк, который никогда не был огражден изгородью. Раскидистые деревья, посаженные с четким замыслом в определённом порядке, пышные кустарники вдоль белых насыпных дорожек, яркие многоуровневые клумбы, похожие на пирожные с воздушным кремом — все это обилие зелени окружало несколько зданий из светлого камня, напоминавших трехэтажные поместья. Окна от пола до потолка были занавешены легчайшими тканями. Резные двери окружали подстриженные вьющиеся растения, цеплявшиеся своими побегами за едва заметную сетку, натянутую специально для них. Остроконечные крыши открытых галерей, служивших переходами между зданиями, поддерживали витые колонны. Это и была Иллея. Амальтея моментально забыла про изнурявшую жару. Госпиталь, спроектированный и построенный задолго до ее рождения, вызывал приятное чувство умиротворения. Хотя один вид лекарей, особенно говорящих, что ей нельзя покидать палату, беспощадно разбивал его в дребезги. Сразу хотелось сбежать в Штаб. Она успела порадоваться, что сейчас никто не заставит ее бесцельно сидеть в палате. Оснований не было. Оставив Крилла в особенно густой тени, Амальтея прошла в одну из боковых галерей и проскользнула в небольшой уютный холл. В центре на мягких диванах сидели несколько эльфиек в алых ученических мантиях, стол перед ними был занят нагромождениями толстых фолиантов, стопки которых неуверенно качались, когда кто-то особо сильно задевал одну из ножек или опирался о край. Блаженную тишину, окутывавшую полуденный парк, здесь сменил тревожный гомон. — А как это лечится, помнишь? — Что применяют? Зелье или мазь? — А-а-а! Я не помню! — Я сдам! Я сдам! Или нет? Амальтея понятливо хмыкнула. Старшие ученики готовились сдавать экзамен. И бесшумно прошла мимо них к широкой лестнице, ведущей на второй этаж. Незачем отвлекать свои будущие кадры. Наверху оказалось значительно тише. По обе стороны коридора располагались белые двери с золотистыми табличками — «Палата 1», «Палата 2» и так далее до «Палата 16». К счастью, ее не интересовала ни одна из них. Коридор разделился на два. Следуя указателю на стене, Амальтея свернула направо и оказалась перед двустворчатой дверью. — Лималис, ты тут? — она заглянула внутрь, когда на стук никто не отозвался. — Госпожа генерал! Приветствую! — из-за стола ей навстречу поднялся лекарь. Бледный, уставший, но в идеально отглаженной алой мантии с вышитыми золотыми перьями на ней, уложенными черными волосами он был совершенно невозмутим. Вокруг него наблюдалась чрезмерная аккуратность. На столе ровными стопочками были разложены бумаги. В шкафу корешок к корешку стояли книги. На полках под стеклами занимали свои места батареи флакончиков, коробочек и баночек. На боку каждой белела бирочка с зубодробительным названием. — Что-нибудь болит? — пронзительный взгляд серьезных темных глаз заскользил по Амальтее, почти заставив поежиться. — Упаси Гел’Авиас! — вздрогнула она. — Этого мне еще не хватало! И так на службу не пустили. — Тогда что привело вас ко мне? — Жажда вашей лекарской мудрости, — она усмехнулась. Описать цель своего визита иными словами вряд ли получилось бы. — Дело у меня к тебе вот какое, — Амальтея рассказала подробно и о цветке, и о его пропаже, и о своих изысканиях. Даже архимага Аноксима упомянула вкупе с его информацией. — Как поживает архимаг Аноксим? — тут же поинтересовался Лималис. — Раз преспокойно варит яды, значит, хорошо, — кратко ответила Амальтея и вопросительно посмотрела на него. — А про цветок ты мне что-нибудь скажешь? Или для этого мне придется сначала попасть на лечение? — собственные слова заставили содрогнуться. — Вовсе нет, — качнул головой Лималис и, спохватившись, предложил сесть. — Искохорум. Знаю я такой цветок. Давно, правда, не видел. Архимаг Аноксим вам правильно сказал, применялся он раньше в зелье, которое уменьшает испарения после использования заклинаний. Я последний раз готовил зелье с его корнем, не соврать бы, лет семьсот-восемьсот назад. Позже моему учителю удалось обнаружить его аналог, что позволило уменьшить количество побочных эффектов от применения зелья. Это оказалось значительно выгоднее, поэтому постепенно необходимость в цветах отпала, о искохоруме и позабыли, — он вздохнул и подровнял стопку бумаги на столе. — Позволите вопрос, госпожа генерал? А зачем вам знать его свойства, если вы просто ищите пропавшее растение? — Чтобы разобраться, кто мог его украсть, нужно знать, для чего он в принципе нужен, — ответила Амальтея. Судя по всему, ни для чего. Цветок и цветок. Так кому он мог понадобиться? — Говорите, икохорум стоял на подоконнике в доме по Арсенальной улице? Хм, — Лималис на мгновение прикусил губу. — Думаю, вам нужно поискать среди учеников. — А они тут причем? — Амальтея слегка растерялась. — Несколько дней назад у меня тут неприятный инцидент случился, — расстроенно начал он. — Обнаружил двух учениц в своем кабинете. Копались в моих книгах. Вероятно, хотели взять себе. Когда я их поймал, они сказали, что хотели узнать какую-то тайну. С таким загадочным видом сказали, что я даже поверил ненадолго, что у меня тут тайна есть, — Лималис нахмурился и одернул рукав мантии. — Я их выгнал и наказал. Книга, которую они листали, осталась открытой на столе. На странице о искохоруме, — он встал и, взяв с полки увесистый фолиант, положил его перед Амальтеей. На желтоватом листе был уже знакомый полуистершийся рисунок. — Архимаг Аноксим показывал его вам уже? Так вот, они могли увидеть здесь искохорум и решить, что это и есть та самая «тайна». Поэтому и выкрали его. — Есть смысл с ними поговорить, — заметила она. — Так кого ты поймал? — Лисанну и Тиэль. Они должны быть сейчас внизу. Через час начинается последний экзамен перед каникулами. Лисанна рыжая, очень активная девушка, постоянно поверх мантии носит яркие шейные платки. Ее вы точно не пропустите! А Тиэль ее подруга. Тихая, молчаливая, замкнутая. Кроме, Лисанны ни с кем не общается, поэтому, видимо, и оказалась втянута в эту историю с «тайной», — Лималис вздохнул. — Пойду искать. Спасибо за информацию, — Амальтея поднялась и пошла к двери. На пороге остановилась и обернулась через плечо. — Лималис, а тайна-то есть? — невинно спросила. Кабинет она покидала под его тихий смех. Никакой тайны не было. А жаль. На первом этаже в холле стоял все такой же шум. Ученики перебегали с места на место, суетились, тормошили друг друга. Со всех сторон раздавались крики разной степени нервозности. В центре этого гвалта обнаружилась высокая эльфийка с ярко рыжими длинными кудрями, огненной волной спадавшими ей на спину. На ее вытянутом живом лице яростно сияли медовые глаза. Шею, как и говорил Лималис, украшал изумрудно-зеленый платок. От последней детали ей придется избавиться, если она захочет служить военным лекарем. Устав никто не отменял. В руках у Лисанны был ворох исписанных листиков. Ими она размахивала, громогласно что-то доказывая. Светленькая хрупкая эльфийка, сидевшая в кресле, поглядывала то на нее, то в толстенную книгу, лежавшую на коленях. — … Стоит задуматься о необходимости применения этой мази. Возможно, ее давно пора списывать со счетов. На последних испытаниях она доказала свою низкую эффективность по сравнению с новыми средствами. С теми же отварами из коры. Почему я должна пересказывать то, что написано в учебнике?! — возмущалась Лисанна. — Ты не думала, что наставникам известно больше, чем тебе? У мази много побочных полезных свойств… Ой! — забеспокоилась и вскочила Тиэль, увидев подошедшую к ним Амальтею. — Ваше Высочество! — обе поклонились и с любопытством воззрились на нее. — И зачем вам цветок? — нейтрально спокойно спросила она. — К-какой цветок? — заикаясь, выдавила Тиэль, спрятавшись за спину подруги. Неужели Амальтея выглядела настолько угрожающе? По собственному мнению, вряд ли. Ни мундира, ни оружия. — Так, начнем с другого, — она вздохнула и еще раз оглядела учениц. Те непонимающе смотрели на нее. Вариантов было два — или прекрасно претворялись, или ничего не знали. — Зачем вы влезли в кабинет к лекарю Лималису? — Мы готовились к экзаменам! — отмерла, наконец, Лисанна. — Мы решили, что наших книг нам недостаточно и пошли к лекарю Лималису. Но его не было на месте. Тогда мы зашли в его кабинет. Думали, что возьмем несколько книг и спокойно сдадим экзамены, а он нас поймал. — Еще и два ночных дежурства дал. Прямо перед экзаменом! — закончила Тиэль и горестно вздохнула. — И правильно сделал, — назидательно заметала Амальтея. — Удумали шастать по кабинетам без спроса. Два дежурства за такое маловато, но Лималису виднее, — показалось, что подружки слегка расслабились. — А цветок? Лималис сказал, что вы оставили книгу открытой на странице с описанием искохорума. Где он? — Мы ничего не знаем про искохорум, — твердо заявила Лисанна. — Мы быстро страницы перелистывали, а уж какая книга на чем была открыта, вообще не помним. Все так быстро произошло, — она поморщилась. Тиэль за ее спиной покраснела и опустила голову. — Простите нас. Мы больше никогда никуда ни ногой без разрешения, — пискнула она. — Да, — со вздохом согласилась Лисанна. Однако по ней нельзя было сказать, что ей стыдно. — Но цветка мы, правда, не видели. Амальтея вышла из госпиталя в слегка поникшем настроении. Она узнала о свойствах искохорума, даже обнаружила потенциальных воришек, но след все равно оборвался. Лисанна и Тиэль не могли взять цветок — они были до самого утра заняты в Иллее. За ними очень удачно зорко следил Лималис. Кто это мог быть еще? Господин Исатрис? Тоже маловероятно. При его росте залезть в окно не составляло труда, но не было мотива. К лекарскому искусству он не имел отношения, да и свой цветоводческий интерес изливал исключительно на гриспину. — Фыр? — в плечо ткнулась любопытная морда Крилла. — Что ж, — Амальтея погладила его между ушами. — Начнем все сначала. Похоже, мы что-то упустили. — Фыр! — с готовностью согласился он и подставил бок. Звякнули стремена. Сверху по-прежнему припекал Ра’Лас, погружая столицу в послеобеденную ленную дремоту. Немногочисленные прохожие совсем пропали с улиц. Только торговцы обмахивались яркими веерами, спрятавшись под спасительными крышами своих лавочек. Окна везде были распахнуты настежь, но нисколько не спасали от привычной летней жары. Амальтею одолевали сомнения. Где она могла что-то важное проглядеть? Версия оставалась неизменной — преступник подпрыгнул, ухватился за подоконник, стащил цветок и направился прочь от окна, оставив на мостовой немного земли. Может, он бежал не в парк, а дальше по Арсенальной улице? Предположение казалось сомнительным. Там располагались и Генеральный Штаб, и Главное полицейское управление, и комендатура. Даже путь к казармам пролегал. Любой совершивший кражу подсознательно боялся, что его поймают, а этот сознательно шел навстречу аресту. Странновато получалось. Если же предположить, что он все же свернул в парк, то… Амальтея не успела додумать, что случилось в парке, как натянула поводья и растерянно посмотрела на подоконник в доме по улице Арсенальной. Искохорум преспокойно занимал свой горшок с растительным узором. Крилл потоптался на месте, позвякивая подковами. Из окна выглянула хозяйка цветка. Ее глаза все еще оставались слегка покрасневшими от утренних слез, но общий вид определенно стал свежее. Улыбка, несомненно, шла ей намного больше. — Госпожа генерал! — звонко позвала она и помахала рукой. — Он вернулся! — Сам вернулся? — с сомнением спросила Амальтея. Легкое недоумение разбавило общую растерянность, сменившую охотничий азарт. Поймать и наказать вора очень хотелось. А получалось, что никакой кражи и не было вовсе. — Доброжелатели постарались. Не откажитесь выпить чаю, заодно послушаете о чудесном возвращении моего цветочка. Уверена, вас она заинтересует. — Точно заинтересует, — кивнула Амальтея и спешилась. Небольшая гостиная, куда ее проводила хозяйка цветка (Линфейн как она представилась), была наполнена чудными ароматами свежей выпечки. В центре стояли два небольших диванчика с мягкой бежевой обивкой и пара кресел в тон. Между ними расположился деревянный столик с резными ножками. На нем красовался фарфоровый чайный сервиз с золотистым растительным узором на белом фоне. Вокруг него были вазочки с печеньем, большое блюдо с фруктами, поднос с воздушными кремовыми пирожными и большая тарелка с яблочным пирогом-корзинкой, над которым поднимался тонкой струйкой пар. На одном из диванчиков сидели двое детей. Оба примерно одного возраста. Мальчик устроил на подлокотнике смешную панамку с цветастой вышивкой. Девочка пригладила подол клетчатого платьица. Их огромные любопытные глаза внимательно следили за каждым движением вошедшей Амальтеи. Линфейн усадила ее в кресло почти напротив детей и налила чашку чая. — Что нужно сказать? — мягко напомнила она, обращаясь к ним. — Здравствуйте, — тихо пискнула девочка. — Здравствуйте, — ответила Амальтея и вопросительно посмотрела на Линфейн. — Так что произошло? — А вот пусть доброжелатели сами расскажут, — рассмеялась та и положила каждому из детей по куску благоухавшего яблоками пирога. — А вот и расскажем! — насупился мальчик и вытер рукавами рубашки крем со щек. — Мы там живем. В доме напротив. — Вон наши окна! — девочка соскочила с дивана и, ловко взобравшись на подоконник, потыкала пальчиком на улицу. — Мы смотрим на этот цветок каждый день. Он такой красивый-красивый! Но ему скучно. — Скучно? — спросила Амальтея у замолчавшего мальчика. — Ага, — кивнул он и откусил большой кусок пирожного. Щеки снова оказались измазаны кремом. Она протянула ему салфетку. — Нас мама отпускает погулять каждый день, а цветок сидит все время дома. Его никуда не пускают, поэтому ему скучно. Вот мы и решили… — Что решили? — Взять его погулять ненадолго. К озеру его сводить, клумбы в парке показать. Ему там понравилось! — мальчик затряс головой. На его светлой макушке запрыгала косичка. — Мы не хотели его воровать. — Папа говорит, что воровать нехорошо! — перебила его девочка. — Мы горшок оставили, чтобы хозяйка знала, что цветок гуляет. Мы его в мою шляпку посадили, чтобы ему удобно было. Погуляли мы, пока обедать не захотели, и пошли домой. Хотели папину лестницу снова взять, чтобы цветочек на место вернуть. Как утром сделали. Но нас хозяйка пригласила к себе. Это все. Честно-пречестно. — Так. А след на стене? — Амальтея расслабилась. Никаких воров. Небольшая детская шалость. Скучно цветку стало. Надо же! — А, это мой, — махнул мальчик рукой и снова взялся за пирожное. — Я когда с цветком слезал, мимо ступеньки промахнулся и чуть не шлепнулся. Но я сильный, я устоял! — похвастался. — Знаете, а я хочу подарить этот цветок, — вдруг сказала Линфейн. — Только вот он один, а подарить я его хочу каждому из вас… Как мне быть? Разводить-то я цветы не умею. Амальтея хотела возразить и отказаться от подарка. Уж пусть лучше он достанется детям. Да и хозяйке так было бы спокойнее. Она каждый день смогла бы видеть его из окна. Но не успела и слова сказать. С улицы раздался цокот копыт, задорное ржание и чьи-то неразборчивые крики. Девочка, все еще сидевшая на подоконнике, презабавно вытянула шею и звонко рассмеялась. — Смотрите! Там лошадка дядю пытается укусить! — она показывала пальчиком на улицу. — Крилл! Оставь господина Исатриса, он несъедобен! — усмехнулась Амальтея, выглянув в окно. Крилл, услышав ее слова, присмирел и, недружелюбно глянув на возмутителя его спокойствия, отошел в тенечек. Делал вил, будто ничего не произошло. — Господин Исатрис, — ей в голову тут же пришла отличная, на первый взгляд мысль, но она пока не решилась ее высказать. — Простите его. Шутит он так. — Хороши шутки, — хмуро отозвался он и подошел поближе к окну. На всякий случай. — Вот, значит, о каком цветке шла речь. — Вы поэтому пришли? — удивилась Амальтея. Пока все очень удачно совпадало с ее мыслями. — Да. Интересно мне стало взглянуть на цветок, из-за которого такой переполох. — А вы не согласились бы применить ваши бесценные знания с пользой для других? — она ободряюще кивнула подошедшей к ней Линфейн. — Чего вы хотите? — настороженно спросил господин Исатрис, не сводя глаз с цветка. Будто именно с ним разговаривал. — Не могли бы вы размножить его. Здесь ваша авторская методика была бы незаменима. — Я могу попробовать, — после недолгого молчания сказал он. — Сколько экземпляров требуется? Амальтея взглянула на Линфейн. Та улыбалась и нежно гладила листик искохорума с зубчатым краем. Вспомнились все, кто волей-неволей оказался втянут в эту историю с поисками цветка. Мягкосердечный Аргель, первым вспомнивший о магических свойствах. Архимаг Аноксим, по описанию отыскавший название. Лекарь Лималис, пояснивший причину неожиданной редкости. Две подружки-ученицы, влезшие в чужой кабинет в поисках некой «тайны». Дети, решившие проявить трогательную заботу. Господин Исатрис, заинтересовавшийся чем-то, помимо его обожаемых гриспин. Лучше было бы, если бы каждому достался искохорум. — На шесть, — твердо сказала Амальтея. Хотя себя она не посчитала. — На семь. — Будет вам семь цветов, — вполне миролюбиво кивнул господин Исатрис. — Мне нужно лишь несколько листиков. Свое обещание он выполнил. Вскоре каждый получил свой искохорум в цветном горшке с растительным узором. Амальтея продолжала почти каждое утро проезжать мимо дома на Арсенальной улице, отвечать на радостное приветствие Линфейн, поливавшей цветок, и направлялась в Генеральный Штаб. Где на рабочем столе ее ждал собственный искохорум, чьи маленькие цветочки испускали таинственное сиреневое свечение.