Одержимая мечтой.

В руке карандаш и чистый лист бумаги. Вы когда-нибудь задумывались, как появляется рисунок? Чтобы что-то нарисовать, этот образ должен крепко сидеть у тебя в голове. Уже после его выбора начинается разметка листа, потом начальная прорисовка. Линии слегка заметные, еще не совсем правильные. Череда исправлений и у тебя на руках готовый эскиз. А дальше, в соответствии с выбранной техникой, ты придаешь ему цветной вид. Обычно черно-белый. Словно, если бы это была фотография. Объемная фотография. Я слегка вздохнула. Прошло два часа, а четкий образ не появился. Возможно, потому, что мелодия из наушников разрывает на части, несет куда-то. Словно издевается над тобой. Завлекает. Заставляет придумывать все больше и больше образов, заставляет сомневаться. А музыку… Музыку нельзя нарисовать, к сожалению. Это даже я понимаю. Но как же хочется… Я всегда мечтала заниматься музыкой. Петь, играть, хотя бы просто принимать участие в ее создании. Но, как говорится, не дано… Пыталась петь – голос есть, но слух отсутствует напрочь, а научиться играть на музыкальных инструментах так и не получилось. Все, что умею – рисовать. Ну и хорошо решать задачки из учебников физики и математики для четвертого курса института, хотя сама пока еще на втором. Дальнейшую профессию мне выбрали родители. Они хотят, чтобы я стала финансистом. А то, что душа не лежит, не понимают. Никогда не понимали, как и желание заниматься тем, к чему нет способностей. Я снова посмотрела на лист и вздохнула. Бесполезно… Нет, это точно нереально. Нарисовать музыку… Снова вздох, безнадежный, наполненный грустью. Лист возвращается в специальную папку, карандаш и ластик – на стол. Я сажусь на диван и обреченно откидываюсь на его спинку. Нарисовать музыку… Бредовая идея. Нереальная… Всю жизнь мне говорили, что мечты – вполне исполнимы. Всю жизнь мне вешали эту неправду на уши, а я верила. Да и сейчас верю, честно говоря. Где-то глубоко, глубоко внутри себя я верю в то, что однажды произойдет чудо. Верю уже почти десять лет… Я всегда любила музыку, всегда восхищалась этим набором звуков. Порой люди творили нечто совсем невообразимое. То, что не нарисуешь, и не потому, что эмоции отсутствуют, а потому, что их слишком много. Не нарисуешь, если не хочешь, чтобы рисунок получился неживым. Не нарисуешь, потому, что не сможешь ее догнать. - Лера! – дверь резко открылась и в комнату зашла мама. – Ты опять? Конфискую, - она вырвала из моих рук плеер и, брезгливо держа его двумя пальцами, ушла. Я уже вроде говорила, что родителям не нравится мое увлечение? Так вот, они его уже почти ненавидят. А все из-за того, что я могу целый день просидеть на диване, с наушниками в руках. Им хочется, чтобы я была как обычный среднестатический подросток: ходила гулять с друзьями, нормально училась, думала о будущем, о нормальным будущем и перестала заниматься ерундой. Друзей у меня нет в виду отсутствия у окружающих понимания, учусь я и так неплохо, гулять хожу вместе с плеером, а о будущем уже думала. Но не дано. Есть лишь одно место, где я сейчас хочу оказаться. На часах пробило восемь часов вечера. Пора. Я одела куртку и выскользнула из комнаты. Осень только начинается, но вечерами на улице уже довольно-таки прохладновато. Телефон в карман, туда же ключи. Все. Больше мне ничего не надо. Я вышла из квартиры, напоследок крикнув: - Я гулять. Это была немного ложь. Но ложь во благо. На самом деле, недавно я узнала, что даже в нашем маленьком городке проводятся сборы молодых музыкантов, авторов текст, песен, ну и просто слушателей. Естественно, рока. Вход, как говорится, свободный. На сцене можно продемонстрировать свой талант, эти люди оценят и, если где-то что-то, помогут. Вообще в последнее время я все чаще стала замечать, что этим рокеры заметно отличаются от остального общества. Они добрее, щедрее и лучше как-то что ли… Правда, остальное общество предпочитает думать иначе. Держаться за предрассудки. На улице и в самом деле было прохладно. Начинало темнеть. Я достала из кармана телефон и выключила его. Потом подумала и снова включила. Если он будет недоступен, мама переполошит кучу людей. Лучше сделаю вид, что случайно выключила звук. Я медленно остановилась. То самое здание. Местами чуть-чуть разрушенное, местами с облезшей краской. Я всегда боялась полуразрушенных домов, но не в это раз. Интересно, каково оно будет внутри? Предвкушение наполняло легкостью. И уверенностью. Все было так, как надо. Правильно, идеально. Я не знаю, как объяснить это состояние. Здание притягивало. И чем ближе я к нему приближалась, тем сильнее… Первый этаж оказался практически развалинами. Стены, правда, были толстые. Значит, падение с верхнего этажа пока, что не грозило. Лестницу явно недавно ремонтировали. Я осторожно начала подниматься. Слух обострился. До меня долетела мягкая, приятная мелодия. Невольно, забыв про осторожность, я быстро поднялась наверх. Дверь. Большая, железная. И, наверное, тяжелая… Я прикоснулась к ручке и потянула на себя. Она легко открылась и музыка заполнила все помещение. Несколько шагов вперед и дверь, без единого звука захлопнулась за мной. - Невероятно… - пробормотала я, восторженно оглядывая этот зал. Он был большим, очень большим. На весь этаж. И, что самое интересное, неплохо оборудован. Справа барная стойка с различными напитками. Алкоголя я, правда, не заметила. Рядом стояли небольшие столики и стулья. Слева – сцена. Барабанная установка, клавиши, несколько видов гитар, микрофоны. И какая-то группа. А еще огромная толпа людей. Мелодия, мягкая и нежная, внезапно превратилась в настоящий ураган рок-н-ролла и они, словно повинуясь какому-то знаку, подняли правую руку в жесте, известном, как «рокерская коза». Я присмотрелась повнимательнее и заметила, что некоторые используют немного другой, такой же, как и «коза», но с разогнутым большим пальцем. Кажется, он означал «Я люблю тебя». Некоторые свистели. А потом толпа задвигалась, в такт мелодии. Это завораживало. Это было… непередаваемо. Чувство, когда ты стоишь и наслаждаешься, просто наблюдая за этим. Переборов оцепенение, я стала пробираться поближе к сцене, поближе к звукам. Поближе к всеобщему безумию. К чье-то жизни… Сейчас, посередине этой толпы, я чувствовала, что жива, что вдыхаю полной грудью эту атмосферу. Неописуемо прекрасную… А потом я словно растворилась в этой мелодии, в этой толпе. На время стала такой же безбашенной, такой же свободной, как они. Непередаваемый драйв, и единый ритм для всех собравшихся. Мы вдыхали его в легкие, мы словно жили им. Прямо сейчас, в эту минуту. Не было никакой разницы кто ты, что ты. Было лишь единое желание двигаться, слышать, стать своей. Впервые мне захотелось где-то стать своей. Впервые не приходили мысли о том, чтобы уйти куда-то в себя, в свой мир. Впервые все было правильно. Когда песня закончились, раздались аплодисменты, свисты. Я и не заметила, когда тоже начала хлопать. А потом они заиграли еще. Музыка, она впервые перестала ускользать. Здесь и сейчас, она обволакивала меня со всех сторон. Протяни руку и ты коснешься ее. Протяни руку и ты поймаешь ее. Протяни руку и ты почувствуешь ее. Просто протяни руку… Движения стали более раскованнее и, вскоре, я и в самом деле стала частью толпы. Во мне словно что-то повернулось. Словно что-то изменилось. Невидимое на первой взгляд. Но что-то было. Что-то было уже чуть-чуть по-другому. Но я не обратила на это внимание. Не сейчас. Сейчас есть только рок, только движение. Остальное потом… Мелодии сменялись одна за другими, как и музыканты, одно оставалось тем же – атмосфера. Уютная, домашняя, естественная. Прозвучала еще одна песня, которая оказалась последней. Все разбрелись по разным углам. Я задумчиво подошла к барной стойке и, слегка растерянно, попросила стакан воды. - Новенькая? - Что? А, да, – невольно я посмотрела на бармена. Парень, молодой. Здесь вообще было много молодежи. Половина пришла в кожаных куртках. Он же был в обычной рубашке. Темноволосый, с нереально зелеными глазами. Вполне обычная внешность. Я, впрочем, тоже особой красотой не блистала. Каштановые волосы, слегка волнистые, да карие глаза – все, чем можно было похвастаться. - Ну, как ощущения? Понравилось? – поинтересовался он, наливая в стакан воду. - Честно? – я слегка улыбнулась. Искренне. Впервые за несколько месяцев… - Это словно всеобщее безумие. Но да, понравилось. - Ты, наверное, первая, кто употребил слово «безумие», - он протянул мне стакан. В движения была легкая небрежность. Сразу видно, что он здесь давно. Я сделала несколько больших глотков. Пить хотелось до ужаса. – Обычно говорят, что это великолепно или замечательно. - Я не привыкла к такому, - призналась я. – Рок слушала только дома, в наушниках. - Родителям не нравится? - Мысли читаешь? - Ты не поверишь, но здесь половина такие, - хмыкнул он. – Смотри, - он облокотился на стойку и оказался практически рядом с мои лицом, - видишь того парня, в черной футболке и серой куртке? – Я нашла его в толпе и кивнула. – В школе он самый робкий в классе, завести друзей не может, сказать что-то боится, но, - парень улыбнулся и посмотрел мне прямо в глаза. – Это барабанщик из той группы, которая выступала, когда ты вошла. - Робкий? – удивленно протянула я. – А по нему и не скажешь. Разговаривает с каким-то байкером на равных. - Байкер – его брат. Он его сюда и притащил. И знаешь… Здесь все свои, поэтому ему нечего стесняться или бояться. Мы - точно такие же люди, которые тоже не могут жить без рока. И он это понимает. В этом и суть этих встреч. Приходя сюда, ты словно приходишь домой. Нет еще такого ощущения? - Ну, как сказать… - задумалась я. – Пока что хочется вписаться в эту толпу, - мы одновременно улыбнулись друг другу. - Марк, - представился он. - Лера, очень приятно. - Взаимно, - он загадочно посмотрел на меня, а потом неожиданно спросил: - Байки любишь? - Не знаю, ни разу не каталась. - А хочешь? Если об этом узнает мама – она будет в шоке. А папа посадит на домашний арест, но… - Хочу, - твердое, решительное. Я и в самом деле хочу. И плевать, что время уже позднее, что меня дома ждут, что телефон несколько раз вибрировал. Марк похлопал по плечу какого-то парня, стоящего рядом и увлеченно беседующего с девушкой. - Скажи Алику, чтобы шел в бар, - сказал ему брюнет, потом повернулся ко мне и с обворожительной улыбкой произнес: - Тогда пошли. Мы спустились на первый этаж и вышли на улицу. Все это время он задавал мне вопросы про любимые группы, песни. Рассказал и о своих. Вкусы у нас практически совпадали. Мы завернули за угол, а потом парень сделал то, чего я ожидала меньше всего. Он полез в кусты. Пока я гадала, не решил ли он рухнуть с дуба, там был один, оттуда выкатился черный блестящий байк. - Вы что, все их в кустах прячете? – весело хмыкнула я. - А почему бы и нет? Весьма надежное место, надо сказать. - А если украдут? - Не украдут. Мы их на цепь к деревьям цепляем. Естественно к широким. Придумают же… - Кто сзади? – спросил он, хитро посматривая на меня. - Я, конечно, - фыркнула, добавив: - А то облапаешь еще. - А ты против? - Еще не решила. - Ага, - кивнул он. – Мне тебя лапать нельзя, а тебе меня можно. - Залезай уже, - рассмеялась я. Он подчинился. Я осторожно села позади него и обняла за талию. Теплый…А ведь без куртки. Было немного страшновато. Правда, не так сильно, как я предполагала. То ли из-за атмосферы, то ли из-за него. А, может, все сразу. Он вставил ключ в зажигание и медленно повернул. - Только… Сильно не гони, - слегка напряглась я. - Не буду, если не попросишь. Байк медленно тронулся с места и помчался к дороге, постепенно набирая скорость. Не то, чтобы страшно… Необычно. Странно. Мы выехали на трассу. Марк осторожно прибавлял скорость. Ветер хлестал мои волосы. Я чувствовала, как мы несемся, как противостоим ему. Эмоции переполняли. Обняв парня еще крепче, я убрала с его талии одну руку и направила ее в сторону. Эмоции зашкаливали. Хотелось закричать, смеяться, много всего хотелось. Адреналин достиг максимума. Я не удержалась и все-таки крикнула. Марк оглянулся и, улыбнувшись, прибавил еще чуть-чуть. Мы неслись по пустынным улицам. Сейчас нас было четверо: я, Марк, его мотоцикл и скорость. Ощущался ветер, ощущалась свобода. Словно птицы, мы будто парили по земле… Я рассмеялась и расставила руки в стороны, держась только ногами. Словно птицы… И никаких преград, никаких правил. Ничего лишнего, совсем. Все было так идеально, слишком… Уже дома, вспоминая те ощущения, я лежала на постели и улыбалась. Ночью мне даже байк приснился. Только в этот раз вела его я одна. А ведь раньше никогда бы не подумала, что вообще на него сяду… Поразительно, сколько изменений происходит в нас за день. А за неделю? За месяц? За год? Большинство мы не замечаем, полностью игнорируя. Даже не задумываемся, не чувствуем, что изменились. Не осознаем, что это уже вошло в привычку – меняться, не обращая на это внимания. Меняется наш образ жизни, мечты. Меняются приоритеты. Ничего не стоит на месте. Каждый день – движение куда-то вперед, у кого-то назад. Каждый день - осознание чего-то нового. Каждый день – новая причина жить. Новая причина чувствовать. Новая возможность на счастье. На исполнение мечты. Примеров можно привести множество. Вы, наверное, не замечали, что постоянно узнаете о чем-то, пусть и незначительном. Я же за последнюю неделю, проведенную с Маркой, узнала, что это за ощущение, когда ты нужна, когда ты любима. Нет, я не наивная девочка, да и не девочка уже. Просто моему бывшему парню на меня было, мягко говоря, плевать. Он хотел соблазнить – он это сделал. А любовь… Любовь была притворством, чувства – ложью, я же, благодаря ему, стала более циничной. В спорах с родителями эта самая циничность всегда помогала, поэтому, пожалуй, этого человека можно поблагодарить. В данный момент мы расположились на первом этаже полуразрушенного клуба. Я сидела у Марка на коленях и делала зарисовку одной из стен. Со всеми разрушениями, трещинами и отвалившейся штукатуркой. - У тебя талант, - сказал он. - Ага, - фыркнула я, вырисовывая отверстие для окна. – Все так говорят. - Что, не хочешь художником стать? – удивился он. - Рисование – просто хобби. А вообще для меня уже выбрали профессию экономиста, - равнодушно сказала я. Сказала привычно, с легким оттенком пренебрежения. - А ты? - А что я? А я музыкой мечтаю заниматься. Но ни слуха нет, ни играть так и не научилась. - Что, все так плохо? – он слегка погладил меня по плечу и уткнулся в спину. - Более чем. - Тогда рисуй. - Что? – он что, издевается? - Рисуй музыку, - он перевернул лист, взял мою руку и начал водить ею по чистой страничке. Я удивленно смотрела на карандаш, а когда поняла, что начинает вырисовываться, потрясенно вздохнула. - Марк, я же не знаю нот… - Выучишь. Я помогу, - он развернул меня к себе и, пока я осмысливала идею, медленно поцеловал. Нежно, просто невыносимо нежно. От него пахло мятной жвачкой и чем-то еще, что я не смогла определить. Блокнот с рисунками упал на пол, к карандашу. А когда, кстати, из рук выскользнул карандаш? А какая к черту разница? Я обняла парня за шею и притянула еще ближе. - Если таким способом, то, думаю, до музыки не дойдет, - прошептала я. - А каким способом ты хочешь? – спросил он, снова целуя, на этот раз слегка углубляя его. Нет уж, так не пойдет. Я же знаю, как ты можешь целоваться… Я быстро перехватила инициативу и, подсев к нему еще ближе, еле заметно потерлась о джинсы. Он слегка напрягся. А глаза так удивленно-серьезно смотрели… Никогда не умела соблазнять, но сейчас, движимая лишь желанием подразнить, завести и не отпускать, словно знала, что нужно делать. Я хотела увидеть, как он изнывает от желания. Хотела довести этим до безумия. Его хотела. Эти серьезные, невозможно зеленые глаза смотрели на меня, а я никак не могла расшифровать его взгляд, сколько не пыталась. А потом, он сам ко мне потянулся и поцеловал уже по-настоящему. Головокружительно, страстно, до одури отчаянно, словно впитывал меня в себя. Заставляя растворяться, заставляя хотеть большего, заставляя прижиматься еще ближе. Вздох, рваный, слегка приглушенный, сам вырвался изнутри. Наверное, в этот момент я и поняла, что этот человек мне нужен как воздух, что этого человека я точно не отпущу… Не отпустила.