Рассвет всë равно наступит...

      Это наш второй концерт.       Мафую... О чëм твоя песня на этот раз?.. — Эй, Мафую. — позвал я. — Ну ты как..? Готов?       Тот лишь кивнул. — Уэнояма-кун... — внезапно сказал он. — Что? — спросил я. — Да нет, ничего... Просто... Волнуюсь немного.       Я потрепал его по волосам. — Всë будет хорошо. — сказал я, и Мафую кивнул. — Так, ребята, пора на сцену. — сказал Харуки. — Да... — я посмотрел на Мафую, и добавил: — Пойдëм.       Мы вышли на сцену.       После проверки звука Мафую довольно долго стоял, будто ждал чего-то.       Наконец, он подошëл к микрофону поближе и, судорожно вдохнув воздух, запел...       Краем глаза я посмотрел на реакцию зрителей. Многие стояли с открытыми ртами, и, распахнув глаза, смотрели на вокалиста.       Затем вступили мы с Кадзи, а потом и Харуки.       Почему-то... На сцене, мы все становимся немного другими... Во время пения Мафую, мы много о чëм задумываемся... Его песни...       Они вселяют столько надежды...       Его песни грустные, такие, что хочется заплакать. И с этой грустью они приносят столько веры и жажды жить...       Они заставляют задуматься о многом...       Они рассказывают о чувствах, любви, ненависти... Каждая песня — отдельная история...       Он поëт о том, что зима кончится и придëт весна...       О том, что какой бы тëмной ни была ночь — рассвет всë равно наступит.              Первая его песня была о Юки — о истории, что случилась зимой, о любви, ссоре и трагедии...       А эта... Эта совсем другая.       Сейчас он поëт о весне, рассвете, о том, что двигается дальше, не смотря ни на что.       А ещë он поëт о новой любви... «Мафую...»       Когда-нибудь ты сведëшь меня с ума...       Каждое твоë слово, каждое твоë действие — это заставляет звучать струны моей души...       Когда ты дотрагиваешься до меня, или когда ты оказываешься слишком уж близко — кто-то словно сильно, громко и безжалостно ударяет по струнам, пальцами левой руки выставляя на грифе какой-то странный аккорд, звук которого вызывает такие смешанные чувства.       А когда ты поëшь...       Внутри меня звучит мелодия...       Такая странная, незнакомая... Мне хочется заткнуть уши, чтобы не чувствовать это, чтобы успокоить бешено колотящееся сердце и унять дрожь, которая никак хочет отступать. Но в то же время я хочу слушать и чувствовать это вечно...       Похоже, я действительно схожу с ума, Мафую...              Прозвучало последнее слово нашей песни.       Некоторое время в зале царило молчание.       Кто-то плакал, кто-то просто не знал, что сейчас происходит. Кто-то понимал смысл этой песни, кто-то — нет.       Но в итоге весь зал наполнился звуками аплодисментов.       Мафую только и сказал: — Спасибо... Вам большое!..       Я улыбался, поражëнно смотря на него. — Мафую... — почти прошептал я.       Но он услышал.       Обернулся, и, улыбаясь подошëл ко мне.       Мы ушли за сцену.       Харуки и Акихико куда-то отошли. — Уэнояма-кун... — тихо сказал Мафую.       Всë, что он сделал — подбежал ко мне и обнял. — Спасибо... Огромное тебе спасибо, Уэнояма-кун... За всë.       В этот момент...       Струны моего сердца вновь зазвучали. — Мафую... — тихо сказал я. — Ещë немного, и я точно с ума сойду с тобой.       Парень тихо засмеялся. — Не надо... — сказал он.              Так мы и стояли, обнявшись.       На улице было уже темно, Мафую, видимо вспоминая прошлое, тихо всхлипывал. Я поглаживал его по голове, по спине, шепча, что всë будет хорошо, что я с ним...       В этот момент нам обоим было немного грустно и тяжело.       Я смотрел в небольшое окошко, на далëкие сияющие звëзды.       Ночь. Тëмная, принëсшая с собой столько событий.       Но мы оба знали.       Скоро обязательно наступит рассвет...