Будни четырех факультетов

      Волков сонно потирает глаза, принимая сидячее положение. Пожалуй, это впервые за всю поездку до Колдовстворца. — Надо же, спящая красавица, — задорно тянет Игорь, злорадно потирая ладони. Олег щурится, резко зашторив окно в их купе, лишь бы солнце не светило, — Давай-давай, просыпайся, целовать тебя тут некому.       Гром тянет за ткань шторок, позволяя лучам солнце ослепить заспанного ученика одиннадцатого класса. Волков раздраженно бухтит невнятными ругательствами в адрес друга, утыкаясь лицом обратно в подушку. — Всё-таки, придется целовать, — подает голос Макаров с верхней койки, всё это время молчаливо наблюдая за весьма привычной картиной, — Игорь, будь с ним ласковее, у тебя легкая щетина появилась — расцарапаешь принцессу.       Общий одноклассник троицы скромно хихикает, запуская цепную реакцию — первым загоготал Леша, затем еще громче Игорь, а там уже и Олег сдался. Гром закусывает губу в флиртующем жесте и встает с места, чтобы дотянуться до лежащего напротив друга. Недвусмысленно чмокая, намекая на поцелуй, ярилец берет в ладони лицо Волкова. Последний же, согласившись на такого рода пробуждение, охотно тянется к юноше в ответ. Парни засмеялись у самых губ друг друга, так и не поцеловавшись. Гул и гам поднялся жуткий, так, что им в дверцу кто-то грозно постучал. — Суровое утро в мужском вагончике перед началом учебного года, — саркастично, но весьма по теплому, комментирует Олег.       Проносится еще одна волна громких смешков, за тем и повторный стук в дверь, куда сильнее прошлого. Гром, сдерживая смешки, хватает потрепанную подушку и прикрывает лицо Волкова. — По сравнению с дьяволятами из Хорса у нас еще цветочки, — улыбается Алексей, вспомнив о своем друге.       Он, к слову, сидит в своем купе через три вагончика от ярильцев. Равнодушно, даже как-то устало, доставая пачку из широкого кармана пиджака. — Гори, — коротко, но емко, колдует Свет, приоткрывая скрипучее, еле поддающееся окно в уютном купе. — Фу, светлячок, — ноет Кирилл, прикрывая нос ладонью, — какие же дешевые сигареты ты куришь!       Хорсец закатывает глаза, выдувая дым в окно. Выпала же доля Разумовскому иметь такого одноклассника, еще и разделить один вагончик. С помощью своих связей с помощью связей своего отца, Гречкин выбил купе на двоих. В его планах, конечно же, была красивая блондинка, с которой он бы отдыхал на практике изучал позы из камасутры, однако… Искал медь, а нашел золото. — А дорогие, по твоему мнению, это вейп? Если ты не забыл, то это тоже изобретение маглов, — Разумовский упирается языком в щеку, стряхивая пепел за пределы купе, — Попробуй, бомжом по щелчку не станешь.       Хотя ему бы этого хотелось, но вслух договаривать не стал — еще целый год ведь учиться бок о бок. Кирилл недоверчиво осматривает марку сигарет, задерживая взгляд на янтарно-желтых глазах Света с прищуром. Друзья из них сомнительные, но какие есть. Гречкин резким жестом спрыгивает с верхней кровати, не торопливо подходя к однокласснику. Они как два хищника друг друга оценивают, а кто первый нападет — еще не ясно. — Светоч, с чего вдруг такая щедрость? — Кирилл брезгливо забирает из тонких пальцев сигарету, осматривая со всех сторон. — Еще и без фильтра. Тц, напомни как-нибудь научить тебя курить.       Выходец из Хорса берет новую сигарету, зажигая уже по старинке — спичкой. Кирилл же, после долгих размышлений, делает затяжку, вызывая со стороны Разумовского довольный вой. — Оу май, — тянет гласные Свет как в каком-то видео, которое гуляет среди маглов, — хорек, пообещай, что после этого ты не предложишь мне схлестнуться мечами.       Издевательски помотав бедрами около Кирилла, Разумовский, зажав между губ сигарету, схватил собранную сумку с койки и вышел в коридорчик вагона, чтобы одним из первых сойти с поезда. Гречкин, осознав гейскую шутку одноклассника из-за непрямого поцелуя через сигарету, чудом сдерживает рвотный позыв. Выкинув эту дрянь от греха подальше, хорсец старательно трет свои губы: — Поганый грязнокровец!       Свет же садистски смеется и громко поет заученную фразу из какой-то магловской передачи: «За несколько лет Ольга превратилась из роковой красотки в грязную, голодную бомжиху», закончив свое выступление победным — «юху».       Пока у ярильцев и хорсов царит привычный шум и гам, в вагончиках, где едут дажбогцы, тихо и мирно. Совершенно противоположный по характеру, брат-близнец Света аккуратно трется щекой о светлые волосы Марго, которая в свою очередь, весьма уютно расположилась на плече друга. Девушка читает художественную литературу маглов, а Сережа бессовестно заснул еще в начале книги. — Храпи потише, имей совесть, — мелодично пропела Каркарова, аккуратно пихая юношу в ближайшее ребро.       Разумовский громко всхрапывает и чуть не давится слюной, испуганно и сонно озираясь по сторонам. Они остались в купе лишь вдвоем, пока другие поспешили подготовиться к выгрузке из вагона. Девушка с улыбкой закатывает глаза, не отвлекаясь от книги. — У тебя слюна засохла, — ноготком девушка указывает на левый уголок рта, как ни в чем не бывало перелистнув страницу. — Прямо во-о-от тут.       Разумовский виновато прочищает горло, стирая с лица следы своей заинтересованности в произведении Достоевского. Друзьям повезло, не приходится складывать вещи, учитывая что они и не раскладывались толком. Так что, Сергей с легкостью укладывает на колени свою сумку, еще не успев проснуться. Каркарова же с такой же легкой подачи кладет поверх его сумки — свою. — Иди, пока что, без меня. Мне пару страниц осталось, дочитаю и догоню тебя.       В подбадривающем жесте русоволосая поглаживает волосы друга, заботливо заправив пряди за ухо. Невнятно угукнув ей, Сережа ощутимо целует ее в макушку, послушно направившись к выходу из купе.       Из всех четырех отделений спокойными были не только выходцы Дажбога. Ученики Сварога от дажбогцев особо не отличались, на рожон в открытую не легли, разумно переговариваясь меж собой на пониженных тонах. Юля исподлобья следит за одноклассниками из класса «В», которые собирали свои последние вещи. За ними закрылась платформенная дверь, Пчелкина раздраженно дует на спавшую на лоб челку, доставая излюбленную игрушку. — Слушай, ну брось уже это, — расслабленно просит Дубин, дождавшись, когда они останутся вдвоем, поправив вечно спадающие очки, — Боюсь, что тебе сделают выговор за нарушение правил.       Пчелкина невинно улыбается, рассматривая магловский смартфон, где ей было куда удобнее узнавать информацию из мира не магов. Дима это осуждает не первый год, однако, пристрастился к их музыке сам того не замечая. Юля пару раз хотела ему на это указать, но не смела лишать близкого друга удовольствия. — Ну, знаешь ли, змеенышам Разумовскому и Гречкину сходят с рук их пристрастия к будням паровозов, — Юля фыркает с обидой из-за ужасающей несправедливости. — Ну, Кириллу еще может быть, да, но Разумовскому доставалось пару раз. — Ну-ну, а в другие разы? Выходил сухим из воды с великодушной подачи его дружка, — саркастично продолжает Пчелкина, как ни в чем не бывало продолжая рыться в телефоне. — Ну Юля!       Ученица Сварога повинуется неохотно, пряча сенсорный телефон в мешочек с травами, который весьма удобно исчезает в бездонной дамской сумочке. Теперь-то сварожец возвращается к своей сумке, укладывая книги с одеждой рядом друг с другом. Пчелкина же незаметно возвращает в свои руки телефон, вчитываясь в статью любимого журналиста с советами о том, как лучше всего проснуться.       Разумовскому бы сейчас помогла эта статья, учитывая что он всё еще сонно прикрывает глаза на ходу. Сережа выходит в коридор не торопливо и спокойно, чтобы никого не сбить с ног, но, к сожалению, утро уготовило обоим братьям свои особые методы пробуждения. — Твою мать, — нервно цокает Свет, смотря на упавшую на ковер сигарету. Её пришлось выбросить, убедившись при этом, что огонь не успел оставить следа на плотном шерстяном покрытии, — Слушай, ты мне еще два дня назад надоел, когда мы только зашли в этот поезд.       С долей раздражения, за такое расточительство к тяжело добытым сигаретам маглов, Разумовский смерил брата недобрым взглядом. Сережа, перенимая настроение хорсца, взбесился и сам. От сонного состояния не осталось и следа. Свет же, доставая уже третью штучку за это утро, нагло заглядывает в приоткрытую дверцу купе. — Доброе утро, птичка, — приветливо улыбается Марго, которая, за время их перепалки, успела дочитать книгу. — Доброе, — встав с места, девушка поправляет подол юбки, — Каждое утро в нашем заведении начинается одинаково.       Без злобы отвечает девушка, протиснувшись между близнецами. Свет неоднозначно подмигивает ей, прокручивая незажженную сигарету между пальцев. Сережа же смягчается во взгляде при виде подруги, не собираясь развивать ссору, особенно ранним утром. Каркарова не любит выбирать из них кого-то одного, да и ссор их не переносит, поэтому уходит, не дожидаясь ни Света, ни Сергея. Братья переглядываются и синхронно вздыхают, идя по коридору за ней, по детски толкая друг друга плечами.       За их спинами, тем временем, уже успела образоваться пробка из взволнованных колдунов, спешащих на выход. Олег нервно качает головой, думая кого из Разумовских лучше всего будет сбить с ног, чтобы можно было пройти вперед. Пчелкина с усмешкой открывает на смартфоне камеру, приближает на близнецов и фотографирует самых главных детей всего Колдовстворца. Дима, то ли с осуждением, то с одобрением хихикает у нее под ухом. — Ну вы гляньте на них, — Игорь без злобы оглядывает братьев, оглядываясь на друзей, но почти сразу возвращает свое мнение к близнецам, — Эй, вы, двое из ларца одинаковых с лица, дружно друг за другом гуськом идем, шагом марш!       Идущий за Громом Лёша засмеялся первый, потянувшись кулачком к Свету, в приветственной манере, а последний охотно стукнулся с ним своим. Олег же, попытавшись ускорить продвижение к выходу в уже остановившемся поезде, толкает друзей вперед, невинно насвистывая.       Ученики со всех четырех отделений не готовы к учебе ни морально, ни физически. Кто-то незадолго до учебы сделал приворот на удачу, другие заранее сварили зелье «Скажем сну — нет!» сразу на год вперед, третьи рассчитывают на заклинание «Мы русские — с нами Бог». Еще не ясно кому из них повезет. Поживем — увидим…