Счастлива

Говорят, она счастлива. А такое бывает? Говорят, что бывает. Не знаю. Вроде, смотрит опасливо. И в глазах её пасмурно. Верит шрамам и паспорту, И, немножечко, маю. В то, что орбит без сахара. В «что-то там» и жвачку. Фразам, сзади на пачках, Но курит. В замки, что «отбабахала» Там, под Солнцем, за тучами. В закон подлости, случаи. И, отчаянно — дури. И, отчаянно — каждому. И своей каждой роли. Но улыбке одной лишь — Чешира. Незначительно — важному. Хоть уж поздно, но — матери. В годы, что не истратила: Что не будет, как было. Что не будет «до старости», Жизни этой «заочной». Что, на этот раз — точно! Ждёт осень… Чисто из солидарности! А не, чтобы хоть кто-нибудь Плакал после… по ней… Забудь! Она просто ждёт осень. Утром не просыпается, А выходит из комы. Только в коме — как дома. А дома? Дома ей не мечтается. Не мечтается — верится! То есть, нет, ей не верится. Там все слишком знакомо. Там всё слишком «нормальное». Приземлёно. Избито. И она там укрыта От мира, От жестоко-реального. Мазохистка. Ей хочется Боли и одиночества — С головой чтоб накрыло Медным запахом красного. Мир оскаленной пастью Рвал чтоб душу со страстью На части. Только так она счастлива: Когда разум поломанный, Когда вены изглоданы. Вот оно — её счастье.