Трёхглавая смерть

- Ты не можешь желать Рампу смерти, Гидра. Пойми. - Легра, ты хочешь, чтобы за ним припёрлись федералы, как за его забугорным наставником? Он же инвалид, на последнем издыхании и почти не ходит. В тюрьме ему не выжить, Легра, там для него нет условий. Пусть лучше умрёт от ножа, чем будет подыхать в мучениях от тюремного спидорака. - Убийство из милосердия? - Да. - А не охренела ли ты, Гидра? - Вполне нет. - ...Чёрт возьми, Гидра, боже мой! Легра, конечно, атеистка и вообще скептик, но тут и в бога, и в дьявола уверуешь. Зря Гидра наплела Легре о своём плане. Теперь-то Легра приложит все усилия, чтобы Гидра не убила Рампа, даже с благой, по мнению Гидры, целью. - Зачем держать в этом мире того, кто без пяти минут труп? Я даже чувствую, как от Рампа несёт трупачиной. Вонища такая, что Шёлк в могиле унюхает. У Гидры нет ни мозгов, ни совести, считает Легра. Гидра считает, что она во всём права и всё решает. Гидра действительно решает всё в своей сфере - и, по её мнению, Рамп должен убраться поскорее с этой грязной сцены, уступив место ей, Гидре... *** - Я видел Смерть в белом капюшоне, а у неё из ладоней сыпалась смесь кокса с доместосом. Смерть была красивая так-то, только вместо волос были черви. - Да это же классический приход, - смеётся Гидра. - Это было пожёстче любого прихода. Клиническая смерть! - Рамп возводит палец левой руки к потолку. Правая рука не чувствует и не двигается. - Видишь, Гидра, во что я превратился? Смерть мне сказала больше не юзать никогда, но видишь сама, поздно... Я хоть и пообещал Смерти не юзать, но то, что наркотики уже у меня отняли, я уже не верну... - И ты, раскаявшийся и завязавший нарк, отдаёшь мне свой бизнес. - Ты умная, Гидра, и я в тебя верю. Только помни - это всё страдания и смерть, вот что такое наркотики... Ты будешь продавать смерть тем, кто жаждет совсем не смерти, но они купят всё, что ты предложишь. Даже если ты разбодяжишь кокс доместосом - за милую душу заюзают, бедняги... *** У Гидры были друзья по переписке, но они странным образом исчезали. Гидра помнила только про Шёлка, самого старшего, которого в итоге взяли федералы. Кого-то тоже взяли, кто-то сгинул... Гидра начала понимать, что когда умирает друг в анонимных чатах тёмного интернета, то от него не остаётся ничего. Регулярно чистятся переписки и забываются даже самые яркие воспоминания. Только иногда приходы Гидры отдаются кибернетическим эхом. Гидре все дороги так или иначе. Дороги друзья из тёмного интернета. Дороги нарки, которые юзают кокс с доместосом и прочую гадость. Дорога Легра, хотя она и бывает строгой. Дорог даже Рамп, чья смерть в руках Гидры, в её татуированных руках, в её руках, которые гладят правую руку Рампа - вдруг распарализуется, вдруг Рамп даже встанет на ноги? Ну вдруг... Легра сказала, что чудес не бывает. Но разве парадоксы и хитросплетения этого мира - не чудо? *** Гидра помнит ту ночь как вчерашнюю. Они с Рампом и Тором были на заброшке, и, пока Тор стоял на шухере, запечатлевая стареньким полароидом окрестности, Гидра и Рамп жадно целовались на подоконнике верхнего этажа. Заброшку заливал сиреневый, как волосы Тора, закат. Гидра царапала холодными руками спину Рампа под толстовкой, пока Рамп обнимал Гидру и клялся, что будет для неё тем же, кем Шёлк был для него самого. Гидра весело смеялась, уткнувшись носом в шею Рампа. - Хреновое фото получилось. Хоть костёр из них разводи, чтоб их! - сокрушался Тор, поднимаясь по лестнице. - Эй, вы... Хоть не наебнитесь с высоты, герои-любовники. И вообще, лучше займитесь чем получше. - Вмазаться? - в ту же секунду ответила Гидра. - Я вообще-то о костре. Но если так надо, удерживать тебя не буду... Рамп последовал за Гидрой в раздолбанную ванную, где кроме тумбочки и того, что осталось от выдранных с мясом труб, ничего не было. Вышли они оттуда быстро, и Тор предположил, что, наверное, они действительно только вмазались, и ничего, кроме этого, не было. Гидра, Рамп и Тор ехали по автостраде, едва освещённой догорающим закатом, на своих мотоциклах. Солнце ярко отражалось от стёкол в окнах пригородных коттеджей. Рамп, смеясь и не сводя взгляда с Гидры, разгонялся всё быстрее, и не успел ничего почувствовать, не успел даже вскрикнуть, когда врезался в столб. Клиническая смерть, паралич нижних конечностей и частичная амнезия. Сколько бы зла Гидра ни причиняла Рампу - он ничего не помнил. От Гидры в воспоминаниях Рампа остались только бесстыжие голубые глаза, холодные ладони под толстовкой... и имя. - Гидра, Гидра... - повторял Рамп в больничной палате, будто взывая к ней. Рамп даже не помнил, любил ли он её. Но взывал. Через месяц Рамп обзавёлся инвалидным креслом, и его выписали, поселив у знакомой Гидры по имени Легра. Легра была молодой девушкой, ещё не совсем вписавшейся во всю эту грязную деятельность. Она приняла Рампа холодно - но всё же приняла. Гидра благодарила Легру, и с тех пор каждый день приходила к ней домой и общалась с Рампом. Рамп даже не представлял, чем обернутся для него визиты Гидры. *** - А я ещё помню. Когда я была пиздюком, ты выгребал бабло лопатой... - Аха-ха-ха... Рамп смеётся так сдавленно и почему-то высоко. Будто смех к небесам тянется. - Ты реально смеёшься после слова "лопата"? - Ага... - Ёбаная тьма, какой же ты ёбнутый. - Ну, я один такой. Больше таких, как я, не будет, Гидра. "Конечно, таких, как ты, не будет. Будут лучше. Я, например". Гидра кусает губы. Рамп уже даже не может вертеть головой. Рамп будто всё сильнее каменеет. Превращается в статую. Превращается в живой памятник российскому тёмному интернету. - Ко мне сегодня снова приходила Смерть... Просто сон, не приход. Она сказала, что есть в тёмном интернете парк, где все деревья сухие и в их дуплах воет ветер... Там много памятников, там есть Шёлк и Блэк... И я там буду, и все мы там будем... Даже ты, Гидра, будешь стоять в этом парке памятником... - А обещал не юзать. - Лучший в мире сон... Такой чистый... И всё потому что трезвый. Я и умру трезвым, хотя почти всю жизнь безбожно юзал, любой бы умер от такого, но не я... Рамп засыпает, опираясь на спинку инвалидного кресла. В коридоре зажигается свет. Легра проходит мимо. В свете лампы освещается маленькая татуировка Легры с бумажным самолётиком. И Легра, бросив взгляд в арочную дверь комнаты, не успевает предупредить Рампа о том, что всего через мгновение Гидра вонзит ему между рёбер нож. Кровь хлещет. Гидра выпускает нож. Рамп даже не вскрикивает - только резко выдыхает, и это его последний выдох. - У тебя всё-таки получилось, - хмурится Легра и идёт по коридору дальше. И Гидре почему-то кажется, что Легра всё это время была с ней заодно.