Is That Lost on You?

             Меня звали Юнной. Кажется.              Я хорошо помню свою внешность и характер. Я была среднего роста и телосложения: ни стройной, ни полной. У меня были голубые глаза и светлые длинные волосы, которые я никогда не стригла короче пояса. Глаза и волосы являлись моей гордостью. Больше ничего примечательного во мне не было.              Я была человеком неглупым, время от времени - вполне жизнерадостным и весёлым, но далеко не настолько открытым, как мне бы того хотелось. Незнакомцам я всегда казалась слишком серьёзной, непонятной, строгой. Те, кто со мной сближались - хмурой не считали. Я любила запах дождя и гулять с мужем по осенней мостовой, когда облака низко нависали над землёй, закрывая собою надоедливое солнце. К солнцу, однако, должной неприязни я не испытывала. Однажды, когда мой муж уехал на север в поисках лучшей жизни для нашей семьи, я подумала, что никогда не буду скучать по жаре. Однако он вернулся прежде, чем я успела это проверить. Ну и хорошо: на самом деле я бы там и вовсе зачахла, ведь без витамина D моя бледная кожа и тусклый взгляд никак бы не обошлись.              Кажется, то была весна: солнце палило, но не так сильно, как это бывает у нас летом. Я была одна: шла по цветущему парку самой извилистой дорогой домой. Парк - укрытый зеленью, словно махровым одеялом; отовсюду слышалась музыка; в ларьках продавалась сладкая вата и мороженое, а прохожие счастливо улыбались. Я будто в сказку попала: никогда я наш город таким ещё не видела. Чему все так радовались? Откуда в парке было столько деревьев? Ведь их ещё год назад выкорчевали...              Наслаждаясь счастливым тёплым днём, я присела на лавочку у детской площадки и прикрыла глаза. В голове заиграла любимая песня, и я потянулась к сумке, чтобы достать наушники. Я будто кого-то ждала.              - Юнна!              А вот и она.              - Дженни!              Что она тут забыла? Разве она не должна быть со своей семьёй в совершенно другом городе?              - Сидишь под открытым солнцем? Не боишься сгореть? - приветливо спросила она у меня. Это было на неё не похоже.              - Это всё дурацкие стереотипы, вампиры не сгорают на солнце.              Дженни рассмеялась. Кажется, это был первый раз, когда она посмеялась над моей шуткой. Вообще-то, её звали Дженна, но я почему-то звала её ласково, хотя тёплых отношений у нас не возникало даже во времена совместной работы в школе.              - Вообще-то я говорила о твоей бледной коже, - ответила она, сев рядом.              Когда мы успели так сблизиться?              - Как ты себя чувствуешь? - поинтересовалась у меня она.       - Лучше, - отозвалась я и ни с того ни с сего накрыла её ладонь своей.              Она странно на меня посмотрела, но руку не убрала. Её глубокие карие глаза засияли счастливым огоньком. Я никогда её такой не видела.              - Я рада, - улыбнулась она. При мне она так редко улыбалась.              Может, нас сблизили совместные прогулки, которые с необычайной периодичностью устраивали бывшие коллеги? Хоть убей, я никак не могла вспомнить. На самом деле в школе у нас были, я бы сказала, чересчур холодные отношения. На работе она избегала меня, а я избегала её, потому что смущалась от любого случайного взгляда. Лишь изредка в беседах с коллегами она кидала колкие фразы в мою сторону. Может, я тогда тоже ей нравилась? Может, она была в таких же сомнениях, как и я?              Знаете, порой очень сложно угадать, склонен ли человек к однополой любви. А если нет никаких намёков, то и подавно.              Перед увольнением из школы она поговорила со мной лишь один раз. О работе.              Она всегда считала меня тихушницей, которая постоянно сидела в учительской и кому-то часто звонила. Тогда я жаждала с ней сблизиться, но ничего для этого не делала, а потом она просто вышла замуж и уехала.              Я знала, какой меня считают другие люди, для меня это никогда не было секретом. Вряд ли мы могли когда-либо подружиться, но вот теперь… Я обомлела, когда она опустила голову на моё плечо. Я окинула тусклым взглядом её тёмную макушку, посмотрела на ниспадающие бархатисто-чёрные короткие волосы, и что-то в моём сердце сжалось. Тогда она была собой, а раньше… всегда… притворялась?              Когда я впервые её увидела, то допустила мысль, что она могла быть такой же, как и я. Неужели я не ошиблась?              - Пойдём к тебе? - вдруг спросила она, но сразу же неловко добавила. - А потом снова выйдем погулять.              Я жила недалеко от парка. Наверное, ей хотелось посмотреть на моих змей вблизи, однако она почему-то начала раздеваться, как только мы вошли в квартиру. О таком я раньше не смела даже думать. Как так вышло? Что привело нас к постели?              Её кожа была на несколько тонов темнее моей, даже в тех местах, куда не добиралось липкое солнце. Она тщательно избавлялась от обильного количества волос на теле - ходила на разные болезненные процедуры - и причина этому оставалась для меня неизвестной.              На вкус она была солоноватой, словно тот самый вид попкорна, который редко кто-то берёт в кинотеатре - это я помнила наверняка. А может, она плакала, когда я её целовала? Но с чего бы ей было плакать, ведь день - счастливый, а мы, обнажённые, переплетены на кровати?              Произошедшее в моей квартире далее так и осталось чем-то довольно расплывчатым на задворках памяти: мне хотелось запомнить каждую деталь, каждое пятнышко на её теле, каждое аккуратное несовершенство, однако оно убегало, ускользало из рук, рассыпалось, превращаясь в песок.              С тем человеком, каким она представала передо мной раньше, в тот момент не было ничего общего. Она оказалась нежной, но грустной. Целовать её в губы оказалось одним удовольствием. Она не разрывала поцелуи, даже когда мы разговаривали. Хотелось ли мне быть с ней? Определённо хотелось, но я почему-то действовала скованно, неуверенно.              - Юнна, - шептала она, - не думала, что всё окажется так…              - Я тоже, - выдыхала я ей в рот.              - Ты злишься?              - На что?              - На то, что я не уделяла тебе внимания, когда…              Я заглушила эти слова её же стоном. Тонкая шея подалась навстречу моим губам.              - Ты мне с самого начала нравилась. Как я могу злиться? - ответила я. Её запах вскружил мне голову.              - Ясно. Ты мне тоже нравилась, поэтому я не могла позволить себе сблизиться.              Я оказалась права.              - Так я и знала. Это казалось тебе неправильным? Против природы, да?       - Нет, нет. Просто ты была… неприступной.              - И всё что тебе оставалось - это кидать издёвки в мою сторону? - расхохоталась я.              - Они были безобидными! - шутливо возмутилась она.              - Сделаем вид, что я поверила.              Вдруг она замолчала, задумалась, перестала меня гладить.              - Ты переспишь со мной?              - А что я делаю сейчас, по-твоему? - иронично улыбнулась я. - Если ты против…              - Нет! Вовсе не против, - выпалила она, посмеиваясь.              Было нечто завораживающее в её смехе: то скромный, то неожиданно истеричный - ей так шёл любой. Пока она смеялась, я ласкала её. Пока она вздыхала, я осторожно касалась. И так без конца, без остатка, мы танцевали в этом неоднозначном и, возможно, не совсем подходящем тандеме.              Потом мы снова вышли на прогулку. Я не знала, сколько было времени, и нужно ли ей было куда-то спешить. Она держала меня за руку и улыбалась так, будто теперь хранила какой-то таинственный секрет. Всё шло хорошо, пока за горизонтом не исчезло тусклое солнце. В парке к тому моменту уже не было людей, музыка не играла, сладкую вату и мороженое не продавали, а все деревья куда-то исчезли. На лавочке, где до этого сидели мы с ней, расположилась тёмная высокая фигура. Фигура шевельнулась при виде нас, поднялась во весь рост, и я увидела - это был мой муж. Как так вышло, что я ни на секунду не сомневалась в том, что мужа у меня не было?              - Значит, она? Ты сделала свой выбор? - спросил он, и сердце у меня до боли сжалось.              Постой. Что всё это значит? Где ты пропадал? Как это - она, если я люблю тебя? - хотела сказать ему я, но слов уже не было слышно, они поспешно растворялись внутри меня с каждым новым сигналом будильника.              Сознание приходило в себя, оставляя на губах привкус солёного попкорна.