Птицы в клетке

Первое декабря ознаменовало, что до Рождественских каникул остались какие-то три недели. Директор Снейп тяжело вздыхал, но под напором Барти и Ремуса сдался, поэтому попросил своего заместителя профессора МакГонагалл сделать объявление. И в понедельник второго декабря профессор Трансфигурации начала говорить речь вместо приветствия: — Внимание! В связи с тем, что наступил долгожданный мир, мы с Директором Снейпом и профессорами решили, что новогодний бал для четвёртых, пятых, шестых и седьмых курсов будет не лишним, — девочки сразу ахнули, а парни из четвёртых и пятых курсом ошарашенно простонали, но вот остальные курсы парней были в предвкушении танцев, алкоголя и секса. — Бал будет проведён в пятницу двадцатого декабря, а в воскресенье после завтрака все оправятся домой на каникулы. Суббота даст возможность отоспаться. Для четвёртых и пятых курсов время пиршества будет разрешено до полуночи, а для шестых-седьмых — до трёх часов ночи. Младшие студенты запротестовали, но под тяжелыми взглядами Снейпа и Барти сразу усмирились. Минерва благодарно кивнула коллегам и продолжила речь. — Будут выбраны король и королева бала, принц и принцесса, а также дозволено шампанское. Бал начнётся в семь вечера. Вывески будут размещены в каждой гостиной факультета после обеда. И последнее, директор Снейп, профессор Крауч и профессор Люпин будут лично следить за должностным поведением студентов вне зала! Да, чуть не забыла, если ваш партнёр уже закончил школу, сообщите мне заранее, и мы с Директором решим, можно ли давать вашему спутнику или спутнице разрешение на посещение бала. Приятного аппетита! — Бал! Шикарно! — заявил Дин. — Симус, протащишь алкоголь? — Без вопросов. Вино? Виски? Коньяк? — оживился Финниган. — Мартини никак? — смутилась Гермиона, задав вопрос. — О! Да ты плохая девочка! — протянул ирландец, и Тео сразу бросил на них обоих косой взгляд. — Ну, раз сама староста школы просит пронести мартини, так пронесу мартини, — улыбался парень. — Симус, я даже придумаю за что тебе начислит десять баллов! — Тащи всё из выше перечисленного — я оплачу, — заявил Гарри. — Сейф Певереллов не обеднеет! — Лаванда, пойдёшь со мной на бал? — спросил Рон девушку, сидящую рядом. — Да! — студентка резко поцеловала парня в щеку и смутилась, на что остальные только хихикали. — Гарри, а с кем пойдёшь ты? — спросил Рон. — С невестой, конечно! Гестия, пойдёшь со мной? — Пойду! — крикнула четверокурсница. Тео видел, как Симус решается пригласить Гермиону, поэтому быстро встал, не заметив, что перевернул стакан с соком, и направился к гриффиндорке. — Гермиона, окажешь ли ты мне честь, пойти со мной на бал? — выдал на одном дыхании Нотт, когда девушка поднялась, чтобы пойти на урок. — Почему бы нет? — смутилась староста. — С удовольствием пойду с тобой в паре, Тео. Парень лучезарно улыбнулся и поцеловал кончики пальчиков на руке девушки. Финниган просто охренел и не скрывал своего выражения лица. — Астория, а Барти тебя пригласит? — вдруг спросил Дафна. — Он же профессор в школе. Он говорил мне вчера о бале, поэтому сказал, что я могу пойти с кем пожелаю. — Хорошо, а то я переживала за тебя. — За себя переживай, а я уже взрослая, — фыркнула шатенка. — Двадцатого января тебя исполнится семнадцать, Дафна. Рабастан Лестрейндж готов дать согласие на брак, как и Александр Эйвери. — Откуда ты знаешь? — блондинка ужаснулась новостям. — Мама вчера письмо прислала. — А меня в известность никто не хочет поставить? — закричала слизеринка на весь Большой зал, и Тео замер на полпути к своему столу, а всё внимание перешло на сестёр Гринграсс. — Ты сама виновата в сложившейся ситуации. — Родители решили переиграть меня? И ты поддерживаешь их мнение? — Дафна… — Конечно, тебе в партию выбрали Барти Крауча! Он молод, привлекателен и не конченный псих, как Эйвери и Лестрейндж после Азкабана! И насколько я помню, ты сама попросила спросить у родителей, не хочет ли он стать их зятем. У тебя был выбор! — У тебя он тоже есть! До двадцатого января! — блондинка вскочила на ноги и убежала из зала. — Беги за ней пока не поздно! — шипел Малфой. — Давай! Забини, что есть мочи, побежал вслед за Дафной, на что Астория только приоткрыла рот. Она хотела что-то спросить у Драко, но рука на плече заставила посмотреть на того, кто посмел её ухватить. Барти буквально просверливал невесту взглядом и поволок на личный разговор в свои апартаменты. Вообще Барти пришёл сюда работать, чтобы хоть немного контролировать Асторию. Как только девушка закончит школу, он бросит преподавание. — Цирк окончен! — заявил Тео, усаживаясь возле Драко. — Не ожидал от Астории. — В тихом омуте черти водятся, так любит говорить Гарри. Флора, пойдёшь со мной на бал? — Да, пойду, — девушка улыбнулась жениху, а сестра поволокла её на урок. Все желали забыть инцидент. Это привилегия Гриффиндора: устраивать сцены для толпы. Первым уроком у шестого курса была Трансфигурация с МакГонагалл, поэтому никто не осмелился опаздывать. Последними в класс вошли Блейз и Дафна, держась за руки. Волшебница сияла, а следов слёз не осталось. — Дафна, как ты? — обеспокоенно спросила Гермиона, с которой девушка очень сдружились за осень. — Мы с Блейзом вместе. Оказывается, мы давно друг другу нравимся. — Хрена лысого, а не невесту тем шизикам. Думаю, нужно написать родителям Дафны и моей маме. Пусть она их обработает до каникул. Чёрной Вдове лучше не отказывать, а когда дело касается её сына, то есть меня, то и подавно! — гордился собой и своей матерью Блейз. — Он о тебе достал ныть, наконец-то вы вместе, — выдохнул Малфой. — Ух ты, какие подробности, — удивилась Гринграсс, присаживаясь возле парня за вторую парту. — А на счёт сестрицы ты не беспокойся, — произнёс Гарри. — Барти умеет доходчиво объяснять без рукоприкладства и Круциатуса. Минерва не сразу подала вид, что давно в классе. Ей самой была интересна участь бедной девочки, но видимо судьба любила эту блондинку.

***

Гермиона патрулировала коридоры после отбоя, а Тео ходил за ней хвостиком. И пусть девушка говорила, что в замке нечего опасаться и некого, но слизеринец поступал по-своему. Когда они завернули в очередной поворот, то улыбка слетела с их губ, как и не бывало. — Драко, — Тео бросился к едва живому парню. Девушка тут же наколдовала Патронус-выдру, чем удивила Нотта, и стальным голосом отправила её с посланием: — Директор, мы нашли Драко. Он ранен Сектумсемпрой. Идите за выдрой. — Но Сектумсемпра изучается перед выпускным на седьмом курсе, как и Непростительные, разве нет? — Да, Тео. И тот, кто ранил Малфоя, в этом разбирается. Снейп появился из ниоткуда, а Патронус исчез. Мужчина видел, что крестник ещё жив и сразу произнёс целительное заклинание: «Вулнера Санентур». Когда Малфой был исцелён, Снейп покосился на студентов. — Ждите меня в кабинете, пока я отлевитирую Драко в Больничное крыло. Пароль «Гремучая Ива». Оба студента послушно кивнули и, молча, направились в кабинет Директора. Когда Снейп вернулся, то за ним шёл недовольный Поттер. — Вы видели нападавшего? — Гарри сразу вцепился в них взглядом, но студенты только закатили глаза. — Ты дебил? Если бы мы видели нападавшего, то отпустили бы его? — удивлялся Тео. — Гарри, мы нашли его едва живого. Напали давно, — заявила гриффиндорка. — Хватит пилить нас глазами! — Почему вы были вместе? Нотт не староста, — Снейп и сам поднял бровь в вопросительном жесте, ведь вопрос Героя был логичен. — Я постоянно сопровождаю Гермиону, хоть она и ворчит. И не напрасно, если нападают на студентов. Хотя, это может быть элементарная месть от Диггори или Паркинсон. Они ваши бывшие любовнички, так ведь? — протянул Тео, и Гарри сразу поник. — В словах есть смысл, — процедил Северус. — Мы со всем разберёмся. А теперь оставьте меня и мисс Грейнджер наедине, — Гарри удивлённо посмотрел на Директора. — Да, Поттер, и Вы тоже. Можете её не ждать, она к себе вернётся моим камином. И вы оба, возвращайтесь к себе камином. Живо! Тео быстро взял летучий порох, стал в камин и произнёс: «Гостиная Слизерина». Гарри не спешил уходить, но стальной взгляд Снейпа заставил подчиниться. Когда гриффиндорец исчез в вихре зелёного пламени, то из-за стеллажа с зельями вышел Гарри. — Мерлин! Ты не умер! — Не умер. Тёмный Лорд желает поговорить с тобой и твоим парнем. — У меня нет парня. — Нотт. — Мы не… — Гермиона умолкла на полуслове, видя хитрую ухмылку на лице Гарри из будущего. — Мы были вместе? — он кивнул в знак согласия. — То есть, ему не нужно моё имя, я ему правда нравлюсь? Дура! — волшебница прикрыла от боли глаза. — Как самокритично, — заявил Северус. — Я прогуляюсь, — мужчина вышел из кабинета, оставляя гриффиндорцев одних. — В моём мире на Драко напал с Сектумсемпрой я. Ничего не меняется, Гермиона. Чему суждено случиться, не миновать. — У вас с Томом есть план? — Да, завтра после отбоя мы придём к тебе в комнату камином. Нотта возьми с собой. Я так и не узнал, кто из вас придумал план, как перенестись в прошлое. Вы работали в команде. — Сириус в опасности? — Возможно. Никому ничего не говори. Даже мне. Даже Северусу. Только Теодору. — Я поняла. Как ты? — Быть мёртвым и не умереть, страшнее смерти. Нотт не врёт, когда говорит, что ты важна для него. — Он пригласил меня на бал, и я согласилась. — Умница. Не переживай, второй раз никто не умрёт. Да, в моём времени я встречался с Джинни. В этом она мой друг, но я помню, как она была в восторге от Сириуса, когда познакомилась с ним. Выясни всё. Гермиона и Гарри переглянулись хищными взглядами. На лицах обоих были улыбки, и ведьма согласно кивнула. Парень подошёл к девушке и коснулся её виска пальцами. Гермиона поняла, что Поттер пытается показать ей какую-то картину. На площади Гриммо было тихо. Гермиона сидела в библиотеке одна. Тео вошёл резко и положил на стол какой-то фолиант. — Едва пробрался в собственное поместье! Пиздец! Дожил, — он закурил вишнёвую сигарету, не видя, что Гарри сидит здесь под Мантией невидимости. — Это она? — Да, но ничем хорошим это для нас не закончится. И да, в меня, кажется, попало проклятье. — Что? — Герми, всё равно все умрём. Давай лучше решать проблемы. — Ты моя проблема! Если тебя не станет, а я останусь, смысл мне жить?! — девушка истерила, и Тео обнял её, уничтожая окурок. — Любимая моя гриффиндорочка, ласковая грязнокровочка, послушай, никто не выживет после того, как попадём в прошлое. Мы умрём. — Но лучше умирать вместе… — Если изменим будущее, мы будем вместе. — Вот только нас никогда не будет, Тео! Наша история будет строиться иначе! А если я вообще тебе не поверю! Если Кормак не попытается на меня напасть? Я поверила тебе после того, как он… — Изнасиловал тебя! — рыкнул парень и взглянул в заплаканное лицо любимой. — Он никогда не коснётся тебя в новом мире, слышишь? — Но он ходил за мной по пятам. Ты опоздал. Что если снова опоздаешь, что если всё пойдёт прахом, что если мы… Он заткнул её нежным поцелуем. Гарри виновато опустил голову, ведь про изнасилование подруги ничего не знал. В то время его интересовал только Драко. Гермиона заплакала, а Гарри вопросительно на неё взглянул. Девушке было страшно. — Мне часто кажется, что за мной кто-то ходит, но я никого не вижу. А последние два месяца Тео меня одну не отпускает. Когда случилось это с Гермионой? — Я так и не узнал, но, скорее всего, до Рождества на шестом курсе. Не ходи одна. Слышишь? Даже утром. Гарри исчез будто Патронус, а девушка встала в камин и вышла в своей комнате. Она села на пол и заплакала. Чужое присутствие чувствует и утром, и ночью. Страх наполнял грудь. Разум отказывался внятно мыслить. Наколдовав Патронус, отпустила его с посланием и дрожью в голосе: — Тео, зайди за мной перед завтраком, пожалуйста.

***

Слизеринец сидел на кровати и смеялся. Гойл и Крэбб, Блейз и Тео ели разные вкусности, издавая после разные голоса. Гойл кричал голосом мартышки, Крэбб — овцы, Блейз — свиньи, а Тео — гуся. Когда Грегори потянулся снова за конфетой, ведь подошла его очередь, ворвался Патронус-выдра от Гермионы: «Тео, зайди за мной перед завтраком, пожалуйста». — Что с её голосом? — удивился Забини. — Она плакала? Что мог ей рассказать Снейп? Она не виновата в нападении на Драко. — Я завтра всё узнаю. Директор умеет перегибать палку, — шипел Нотт. — Я спать. Мне рано вставать. Настроение было испорчено, но Гойл решил всё-таки поднять настрой и съел конфету, закаркав, как ворона. Парни засмеялись и даже Тео выдавил из себя подобие улыбки. Он переживал за девушку, по которой плакало сердце, а слышать дрожь в ее голосе от слёз не желал. Он заставит заплатить ту тварь, которая заставила плакать гриффиндорку.