• • •
Яркие лучи Солнца уже давно пробивались сквозь всё ещё закрытые шторы: клоны только-только просыпаются: Куромаку уже помешивает свежеприготовленное кофе; Зонтик рисует, переодически оглядываясь, не желая пропустить очередную шутку от Вару; Феликс и Ромео спорят о том, куда бы сегодня пойти погулять; Данте пьёт чай и отвечает на вопросы рядом сидящего Габриэля. Вроде всё как обычно, вот только пиковых всё не видно. Обычно в такое время в доме клонов уже крик и гам, а тут всё тихо и мирно. Это не могло не радовать, но всё же напрягало клонов. Затишье перед бурей, как сказал бы Данте. Пиковые, в свою очередь, не спешили выходить из своей общей спальни, но, как бы ту не именовали, сама комната тёмной масти была разделена стеной через почти всё помещение, чтобы те не бесили друг друга лишний раз. Двойная комната, чья дверь была обозначена знаком пик, была в самой дальней части дома, куда не могли войти без разрешения владельцев, если только какой-нибудь гений не захотел очередного конфликта и, вероятно, избиения, профессионально совершённого Пиком. У них даже свои душ и туалет есть — хоть за них ссор не возникает, — чтобы лишний раз не видеть «раздражающие», как те сами выражались, лица клонов. Парни вместе сделали ремонт, что значительно их сблизило, так как молчать за всё время работы не хотелось даже Королю Пик, да и обсуждать будущий дизайн было необходимо. Они разговорились, но, вопреки проведённому времени вместе, всё, что они узнали друг о друге: всего-то пара общих предпочтениях — да, они у пиковых, на их же удивление, всё же были. О себе никто из них рассказывать не хотел. И уж тем более о личном. На данный момент Пик лежал на кровати и листал вакансии, чтобы устроиться на работу, он время от времени рычал и бесился от того, что уже конкретно заебался выслушивать претензии от Короля Треф насчёт того, что он безработный и только за их счёт живёт. Пиковый всегда отвечал, что он в процессе и скоро всё у него будет, хотя и сам понимал, что лучше найти работу как можно быстрее, ведь его валет тоже нуждается в деньгах. Да, всё верно. Пик обеспечивает как себя, так и Вару. По правилам их дома, бюджет находится у королей, и обеспечивают они и себя, и своих вальтов. Восьмой не против делить деньги с Вару от слова «Совсем». Он давно чувствует симпатию к кудряшу, и даже признал это. А ведь всё началось ещё с Карточного мира. Он тогда считал зелёнку подозрительным и опасным, поэтому решил за ним приглядывать, а дальше и не заметил, как влюбился. Пик решил отложить поиск работы и проверить, что делает его сосед. Встав с кровати, он вышел из своей половины комнаты и подошёл к двери Вару. Постучав пару раз, он стал ждать. За дверью были слышны неразборчивое бормотание, скрип, будто человек за дверью встаёт, отодвигая стул, и шаги в сторону двери. Лязг двери, и сквозь щель виден парень в больших зелёных очках с завитушками, взъершенными кудрявыми волосами зелёного цвета, он был в лаймовой футболке немного больше его размера и синих спортивных шортах. Пятый смотрел на Пика, хмуря брови и скривив губы, всё ещё не открывая дверь полностью. Пиковый Король невольно улыбнулся этой картине. — Чё припёрся, мохнатый? — немного раздражённо спросил фанатик зелёного, всё ещё прожигая Пика взглядом через очки. — Я могу войти? — как обычно ответил фиолетовый спокойным басистым голосом, ни капли не оскорбившись прозвищу, которое дал ему валет. Вопросительно выгнув бровь, Вару выпрямился и, немного склонив голову, вновь взглянул на короля: — Нахуя? —. Пик мысленно подметил, что в некоторые моменты его одномастник может быть милашкой, хотя не стоит обращать внимание только на его внешность, ведь внутри кроется настоящий демон. — Хочу посмотреть, что ты делаешь: мне скучно, да и с клонами видеться не хочу, — всё же ответил Пик. Вару взглянул на него, и, опустив голову и задумавшись, начал гладить указательным пальцем у себя под носом. Через несколько секунд Зелёнка выпрямился и, оттолкнув дверь, отошёл в сторону, давая старшему по масти пройти. Пик времени зря не терял и прошёл в обитель своего валета. Половина комнаты Вару была более прибранной и чистой, чем у Пика. Слева от окна, которое занимало всю стену, напротив входа, стоял шкаф с двумя дверцами зелёного цвета, на котором висели вещи, которые, по всей видимости, пятому было лень разложить по местам или отнести в стирку. Ближе к двери, сбоку от шкафа стоял стол, на котором была включена лампа и царил беспорядок, а рядом стул, который стоял немного криво: скорее всего, Вару сидел за этим столом до прихода Пика. Под столом было мусорное ведро, которое было забито до верху, но зеленый умудрялся впихивать туда ещё больше разных бумажек и стружку от карандашей. Возле засорённого стола стояли четыре банки зелёной краски и ещё какой-то хлам, напротив шкафа стояла аккуратно заправленная зелёная кровать. На полу красовался зелёный шелковистый ковёр, а над кроватью висела большая фотография со всеми клонами — в том числе и дам с невошедшими. Возле кровати стояли небольшой чайный столик и два пуфика зелёного и фиолетового цветов, второй, несмотря на то, что сильно выделяется во всей этой зеленной палитре, хорошо вписался с темно-зелёными стенами. Пик уже не раз был в комнате Вару, как и он не раз был в комнате своего короля, именно поэтому тут и находится пуфик цвета Пикового Короля. Восьмой сел на своё привычное место у чайного столика, а Вару, пододвинув стул ближе к столу, продолжил делать свои дела, от которых его оторвали. Пик же лишь сидел и ел конфеты, которые были на самом столе. Оба молчали, и лишь со стороны пятого доносились звуки того, как он что-то чиркает. Спустя пару минут любопытство одолело восьмого, и тот, поднявшись со своего места, подошёл к зелёнке. Он выглянул из-за плеча кудрявого и начал смотреть, чем тот занимается. В альбоме была зарисовка нового прикола. Вару хотел сделать двойной пранк, заставив Зонтика споткнуться и набросить на него сверху засушенных жуков и мух. Это был не просто скетч, а подробный план, который включает в себя даже малейшие детали, как, например, время, когда появится шестой или как тот упадёт. Кудряш продумывал каждое действие, даже силу трения и притяжения. Он как-то спиздил у Курилки несколько учебников по физике, а потом начал учиться в интернете. Эти знания улучшили точность его розыгрыши во много раз. Пик знал, что его валет умён, и никогда не переставал удивляться тому, насколько идеально он всё продумывает, поэтому и старается не мешать Вару: он хочет посмотреть, на что ещё способен его одномастник. Но есть одна деталь, которая не менее его удивляет и интересует. Пятый делает свои пранки лишь в том месте, где последствия можно будет легко убрать, а также его приколы никогда не оставляют даже синяка, что показывает безобидность его шуток. Также зеленый всегда убирает последствия сам, хотя знает, что может просто всех послать, и клоны сами уберутся. И вот опять Вару собирался сделать свой прикол возле гостиной, да ещё и постелив на место, куда должен упасть клон матрас. — Зачем тебе матрас? — всё же спросил Пик. — Я не садист, и, если собираюсь пранкануть Зонта, то только используя его арахнофобию, какое-либо нанесение ему вреда в моих планах нет, — спокойным голосом ответил валет. Пик ухмыльнулся: не всегда можно увидеть, как сам Вару заботиться о «братьях». Ещё немного понаблюдав, Пик задал новый вопрос: — А где ты матрас возьмёшь? — Вару остановился на пару секунд, но потом сразу же начал писать радиус, в котором примерно будут находиться жуки, а точнее, куда они должны упасть. — На чердаке валяется один; его и использую. Поможешь достать?» — на этот раз вопрос задал Вару. — Ладно, делать мне нечего, хоть чем-то займусь, — немного улыбнувшись, ответил восьмой. И так они просидели до десяти утра.• • •
•|7:30 того же дня|• •|На кухне|•
Куромаку уже выпил свой кофе и, помыв от него чашку, подошёл к Зонтику и, сев рядом, начал смотреть на мольберт. Бирюзововолосый рисовал знак Треф, украшая его всякими ветвями и бутонами цветов. По сути, именно Зонтик рисовал знаки клонам на дверь. У червовых знак был розово-жёлтым. Розовая сторона была украшена красными розами, а жёлтая: ромашками, и переход был очень плавным, что отсылало на хорошие отношения одномастников. У бубновых была нежная растушеванная обводка тёмно-красного цвета с лёгким переходом в коричневый. Внутри буби был знак вопроса, окружённый блёстками и тучками, он, в свою очередь, светился. Точка вопроса имела символ Инь-Янь, а сам вопрос переливался красно-коричневыми цветами с плавным переходом. Сам Зонтик не особо понимал значение картины, но таков был заказ бубновых, поэтому он и нарисовал им это на дверь. У пиковых же знак был фиолетово-зеленый, с грубой обводкой чёрного цвета и замком внутри. Знак трефов порвался от одной из шуток Вару, поэтому Зонт рисовал новый. — Почему бы тебе просто не заказать нам знак в интернете, а не рисовать? — спросил Куромаку. Зонтик от неожиданности вздрогнул и выронил кисть. Куромаку, не ожидавший подобной реакции, выпрямился и удивлённо глянул на валета. — А-ах… Прости! Я просто… От неожиданности, — немного запинаясь, начал бубнить шестой. — Всё в порядке, — сказал серый кардинал, поднимая кисть друга. Куромаку любит общаться с Зонтом. Этот клон будто лунный свет, который так любит второй. Младший треф всегда слушает занудную болтовню старшего и даже пытается поддержать разговор. Не то, чтобы Куро специально говорил заумно, он просто ничего не может поделать со своей речью: таким его создали. Зонтик принял его — зануду, которому даже Феликс говорит быть попроще и меньше умничать. За это Король был ему благодарен. — Куромаку?.. Куро… Куро!.. КУРОМАКУ! — старший треф вздрогнул и взглянул на обеспокоенного Зонтика: — А? Д-да, что случилось? — после серый оглянулся и понял, что задумался и так и не отдал своему другу его кисть. — Ты завис… О чём ты думаешь? — всё с такой же ноткой беспокойства спросил шестой. — Да так… Просто задумался… Неважно. Так ты так и не ответил на мой вопрос, — перевёл тему второй. — Какой вопрос? — искренне не понял Валет Треф. Куромаку повторил: — Почему ты не закажешь нам знак треф в интернете, а сам его рисуешь? — А… — Зонтик улыбнулся и, повернувшись к своему холсту, начал выводить линии ветвей, продолжая — Мне нравится рисовать что-то «на заказ», это приносит мне удовольствие, а ещё расслабляет. Ну, а также заказать у нас нет возможности, ведь мы делим деньги с пиковыми, соответственно, не нужно тратить деньги на то, что можно сделать дома, — всё с той же улыбкой проговорил голубоглазый. Куромаку почувствовал тепло в груди, понимая, что его валет серьёзно относится к трате денег которые второй заработал. Немного посидев в тишине, Куро снова начал говорить: — Зонтик? — немного неуверенно начал он. — Да? — ответил шестой, не отрываясь от работы. — Давай после того, как закончишь, пойдём где-то погуляем! — протараторил серый и сразу же залился краской. Ему было неловко просить валета пойти с ним куда-то: он ещё никогда сам погулять не спрашивал, обычно старший треф просто соглашался с выбором большинства, а тут сам предложил прогуляться, да и ещё вдвоем. Зонтик повернулся к Куро и удивлёнными глазами уставился на него, от этого Куромаку, прикрыв лицо рукой, отвернулся. Очухавшись, Зонт переспросил: — Погулять?.. Только… Мы вдвоем?.. — голос младшего прозвучал немного неуверенно. — Если ты не хочешь, то- — не успел Куро договорить, как его перебили. — НЕТ! Я-я… Я очень хочу пойти погулять с тобой! Я-я… Я считаю, нам стоит погулять без клонов, чтобы немного отдохнуть от суеты! — с ноткой радости проговорил Валет Треф. Куромаку был рад, поэтому незамедлительно добавил: — Отлично! Тогда выйдем где-то в 12:00, договорились? — немного улыбнувшись сказал Второй. — Конечно! К тому времени я уже дорисую! — радостно, с улыбкой на лице выкрикнул Зонтик. Король улыбнулся вальту. Ему было приятно видеть улыбку на его лице. Жаль, что она обычно сходит до девяти и появляется в виде лишь немного приподнятых уголков губ.• • •
•|7:05 того же дня|• •|Комната червовых|• Ромео и Феликс снова спорили насчёт того, куда бы им пойти погулять. У клонов есть небольшая традиция: каждую неделю выходить погулять, чтобы развеяться и провести время вместе, хотя обычно все разбредаются кто куда. Поэтому в таких случаях клоны договариваются о месте, где они снова встретятся, обсуждают примерное время, когда они вернутся и куда именно они идут, чтобы в случае чего найти друг друга. — Нет, Ромео! Мы идём на площадь! — как обычно кричал Феликс. В спорах он не может сдерживаться, и он не может с этим ничего поделать. — Чем тебе клуб не угодил?! — непонимающе кричал в ответ седьмой, — Я же не собираюсь вести нас в стрип-клуб! Это обычное заведение, где танцуют, пьют и веселятся! —. — В этом и проблема! Не все клоны пьют!!! Зонтик и вовсе социофоб, ему будет некомфортно! — сорвался Феликс, но через секунду уже спокойным голосом добавил, — Почему ты меня никогда не слушаешь?.. — Парень опустил голову и тихо заплакал. Ромео пару секунд стоял и удивлённо смотрел на своего валета, а потом подбежал к нему и обнял: — Прости, пожалуйста, Фель. Я не хотел тебя обидеть, если хочешь, мы пойдём на площадь, погуляем… Не пойдём мы в клуб. Только не плачь… —. Ромео, поглаживая спину блондина и положив голову на его макушку, обнимал его. Феликс, сложив руки на спине у седьмого, упёрся носом в его грудь. Ромео улыбнулся. Этот жест значил, что младший червь его простил. Отношения червовых основываются на доверии. У них практически нет тайн друг от друга — конечно, они ругаются, но потом почти сразу же мирятся. Феликс нуждается в поддержке, ведь его психика нестабильна. В один момент он говорит о доброте и позитиве, а в следующий миг он уже сидит и плачет. Седьмой в таких случаях сидит рядом и помогает солнечному пареньку успокоиться. Ромео же, хоть и любит девушек, но становится неуверенным в себе после того, как ему отказывают. Каждый раз после того, как парня отшила девушка, он стоит у зеркала и думает, что в нём не так и как стоит измениться, чтобы понравиться даме. Феликс тогда пихает его к зеркалу со словами: «Посмотри! Ты такой красивый, Ром, если девушке ты не понравился, значит, либо у неё нет вкуса, либо же она занята. Ты прекрасен, и я уверен, что когда-нибудь ты найдёшь ту самую!». Слова его одномастника всегда подбадривали розового. Черви помогают друг другу, так и держится их дружба. Конечно, без скандалов никуда, но всё же. Ромео принёс Феликсу воды. Опустошив стакан, жёлтый поставил его на прикроватную тумбочку и начал оглядывать их с Ромой комнату. Кровать, на котором сидел он сам, находилась между белым шкафом с желтыми дверцами и угловым столиком, который стоял у окна, сбоку от шкафа, что был со стороны двери, стояла ещё одна тумба, в которой были зимние вещи, нижнее бельё и носки. На полу был белый пушистый ковёр, переходящий обе стороны червовых. Кровать Ромео была у окна, рядом прикроватная тумбочка, под кроватью были ещё тумбочки с вещами, возле двери напротив окна стоял шкаф розово-белого цвета, чуть дальше стоял письменный стол, возле которого была подставка для журналов, на розовой стене висели разные вырезки из журналов в виде красивых девушек в нижнем белье. На прикроватной тумбе красовалась фотография с клонами, такая же как и у Вару, а рядом его совместная фотография с Феликсом. У четвертого есть такая же, только он спрятал её, чтобы в комнате была только одна фотография. Тюль была белого цвета, а шторы со стороны седьмого розовые, а со стороны оптимиста: жёлтые. Стены в комнате были таких же цветов и оттенков, над окном, в свою очередь, красовался красивый рисунок заката — работа Зонтика. В очередной раз оглядев их совместную комнату, Феликс повернулся к Ромео столкнувшись с ним взглядом. Пару секунд помолчав, Валет Черви подал голос: — Прости… —. — Что? — недоуменно спросил Ромео. — Прости, что накричал, — опустив голову, немного громче повторил Феля. — Да ладно тебе, ты же не специально! — седьмой улыбнулся и приобнял приунывшего валета. Феликс положил голову на плечо своего короля смотрел в потолок. Спустя минуту молчания Ромео сказал: — Может, всё же в клуб? — с надеждой спросил седьмой. Четвертый посмотрел на него. И всё по новой.• • •
•|8:30 утра того же дня|• •|На улице|• Данте и Габриэль решили прогуляться по парку, что был расположен неподалёку от их дома. Они любили ходить туда, потому что в этом парке есть красивое озеро, где можно покататься на лодке. Данте неплохо зарабатывал, поэтому они устраивали такую прогулку дважды на неделю. Габриэль любил смотреть на окрестности с лодки, даже если он их уже видел. Звук воды, о которую отталкиваются весла, пение птиц, рыбы, чьи головы время от времени выныривал из воды. Обоим нравилась эта атмосфера спокойствия и умиротворения. И вот снова: Данте гребёт, а Габриэль смотрит то в воду, то на небо. Третий смотрел на своего вальта. Философа что-то притягивало к эльфу, и он не раз это замечал. Может, это обычная ментальная связь между одномастниками, как у пиковых , или же это привязанность как к другу, а, может, его тянет та неизведанность глубин сознания Габриэля? Он хоть и является первым клоном, но о нём «братья» знают меньше всего. Хоть Данте проводит с ним больше всего времени, даже он так и не смог полностью его понять. Красноволосый знает, что первый не глуп — наоборот, он очень даже умён. Его вопросы также не тупы и бессмысленны, просто их глубину не могут понять обычные люди. Перед тем, как что-то спросить, Габри сам пытается найти ответ на свой вопрос, а когда окончательно запутывается, начинает спрашивать, добавляя свои размышления в вопросы, думая, что тому, у кого он спрашивает, станет легче отвечать, и он просто сложит последние кусочки пазла. Вопросы же у эльфика возникали в голове спонтанно, он не думал «Чего бы такого спросить?», он мог заниматься, по сути, ничем, но в его голове словно что-то щёлкает. Так и появляется вопрос. Данте любил отвечать на вопросы, задаваемые Габриэлем, он любил отвечать на то, что для него затруднительно, а после ответа наблюдать за сосредоточенным лицом первого клона, который пытается уложить всё, что услышал в голове. Данте дорожил своим валетом, он был для него лучшим другом, может даже больше. Конечно, когда в голове третьего возникали подобные мысли, он сразу их отгонял: ему не хотелось совращать этого милого эльфёнка. Сейчас оба молча сидели в лодке. Данте блаженно смотрел на Габриэля, а тот, в свою очередь, осматривал воду, опёршись локтем о край лодки и рукой подпирая подбородок. И тут, по всей видимости, у паренька появился вопрос: —Дан-, — не успел тот даже имени своего короля произнести, как локоть соскользнул с края, и валет уже в воде. —ГАБРИЭЛЬ! — только и успел выкрикнуть Данте. Они были на середине озера, совершенно одни… А Габриэль не умел плавать…