***
Глубоко вздыхаешь и нехотя разлепляешь глаза, проснувшись. Хотя лучше сказать «очнувшись», поскольку ты просто-напросто отрубилась. Не сразу понимаешь, что потолок над головой сильно отличается от того, который ты видишь обычно. Коралловая краска сначала пугает тебя, но вскоре успокаивает. Устало улыбаешься, вспомнив вчерашний день. Ты смогла. Ты сбежала от Санса. Садишься, любовно проводя ладонью по колючему пледу, которым тебя укрыли. Лосины и водолазка по-прежнему на тебе, что немного забавляет. Ровно столько заботы, сколько нужно. Не больше, не меньше. Так похоже на Ториэль. Выбираешься из-под пледа и подходишь к ящику с обувью, чтобы найти тапочки. Ты точно помнишь, что находила старую и слегка рваную пару, когда была в Руинах. Конечно, в темноте это сделать весьма проблемно, но ты быстро справляешься и выходишь из комнаты довольная удачными поисками. В грязно-голубых тонких тапочках немного дискомфортно, но это куда лучше, чем ходить босиком. Знакомый аромат ирисово-коричного пирога ударил в нос, стоит тебе войти в гостиную. Обеденный стол, за которым ты так любила сидеть и что-либо читать за чашкой чая; потёртое от времени кресло Ториэль; стеллаж с многочисленными книгами, из которых ты прочла около половины. Ностальгия заставляет слёзы навернутся в уголках глаз, но ты быстро их смахиваешь и проходишь на кухню. — Дитя, — вздыхает монстриха, отвлёкшись от готовки, стоит ей заметить тебя. Хихикаешь, прикрыв рот ладонью. На момент падения в Подземелье тебе оставалось пару недель до совершеннолетия, а сейчас и вовсе перешла порог в двадцать три года, но мама-коза до сих пор ласково называет тебя «дитя» и считает ребёнком. Как же ты возмущалась и буянила, когда она обращалась к тебе не по имени. Заварив себе чай, прижимаешься к пушистой лапе бывшей королевы плечом, своеобразно обнимая. Всё же годы в жестоком мире среди монстров дали о себе знать, да и Ториэль не особо приветствует проявления любви, даже если причины есть и достаточно весомые. Через пару секунд отстраняешься и, взяв тарелку с куском пирога, идёшь за стол. Дожёвывая десерт, смотришь на наручные часы. Увидев, что стрелка перевалила за девять часов, непонимающе нахмуриваешься. Сейчас утро или вечер? Откладываешь вилку и направляешься в комнату за телефоном. Сим карты в нём нет, но календарь и точное время суток всё равно важны, поэтому ты взяла его с собой. Открыв дверь, видишь устройство на комоде с рисунком в фоторамке, поэтому быстро берёшь гаджет в руки. Вечер. Санс там, наверное, весь извёлся и приложился к бутылке, чтобы хоть немного успокоиться. Зеваешь, ощутив слабость в теле. Наверное, заболела во время побега, вот организм и требует сна. Кладёшь телефон обратно на комод и валишься на кровать, накрывшись пледом и сразу же проваливаясь в сон.***
Резко открываешь глаза, когда тебя грубо будят сильной пощёчиной. Машинально переворачиваешься на живот, подбираешь колени к груди и закрываешь руками голову, приготовившись к предстоящему «корректирующему» избиению. Он всегда будит тебя так, когда очень зол. На лопатки обрушивается удар чем-то деревянным, из-за чего ты болезненно всхлипываешь. В нос пробирается вонь смеси табака и перегара, что вызывает лёгкую тошноту. Ты никогда не любила эти запахи, а одновременно оба и вовсе плохо переносила. Через несколько минут начнётся мигрень, но ты не сможешь просто взять и уйти. Тебе не позволят сбежать. Удары один за другим градом обрушиваются на спину, иногда выбивая из тебя лёгкие вскрики боли. Услышав, что деревяшку отбросили в дальний угол, осторожно выглядываешь. Санс тяжело дышит, уставившись взглядом пустых глазниц в стену. По его черепу стекает несколько капель пота. Ты не можешь понять, от того, что он сейчас бил тебя битой, или пришёл в себя и занервничал от ситуации. Монстр валится на матрас рядом с твоими ногами и облокачивается на стену, тяжело дыша. — Сахарок, — хрипло произносит Санс, похлопав тебя по пояснице, — расслабься уже. Я успокоился. Преодолевая желание спросить: «Точно?», которое могло вызвать новый всплеск злости, переворачиваешься на бок и садишься по-турецки, опершись ноющей спиной о деревянное изголовье кровать и обняв себя руками. Когда ты только переехала в дом братьев скелетов, тебе пришлось спать на диване. Он скрипел и иногда даже булькал, но это было мелочью, если сравнивать с тем, насколько на нём неудобно было спать. Тебе повезло с ростом — без проблем могла вытянуть ноги, и место ещё оставалось. Вот только болотного цвета обивка была очень жёсткой, от чего не спасал даже толстый слой из одеял. Убирать и стелить себе место ты очень не любила из-за большой траты времени, поэтому была несказанно счастлива переехать в комнату к Сансу. Там хотя бы матрас был. Один матрас, но это было лучше твоего прежнего ложе. Через несколько месяцев после начала отношений и переезда ты всё же смогла убедить любимого купить нормальную кровать. Из тёмного соснового дерева, которого в лесу Сноудина было огромное количество; с изголовьем, сделанного из нескольких вертикальных колон; невысокими ножками. Правда, матрас скелет отказался менять, заявив, что слишком любит этот. Ох, как же ты мучалась, меняя пододеяльник, в котором каждый раз путалась. Монстр не стеснялся бросить очередной каламбур или даже какую-нибудь двусмысленную шутку, но послушно помогал, когда ты просила. — Сильно болит? — шепотом спрашивает старший из братьев, скосив на тебя светящиеся зрачки. Отрицательно мотаешь головой, отведя взгляд в сторону. В углу, у комода с бельём, валялась бита. Твоя бита. Отношения с Сансом и дружба с Папирусом не давали полной уверенности, что на тебя не нападут, поэтому на улицу ты не высовывалась без своей деревянной подруги. Интересно, а тот факт, что тебя избили ей, можно считать предательством? Или это использование твоих друзей против тебя? Закрываешь глаза, поняв, что твои мысли звучали как бред сумасшедшего. Хотя после стольких лет среди монстров и жестокости ты давно определённо слетаешь с катушек. Санс придвинулся ближе и положил свою костяную ладонь тебе на коленку, но ты даже не шелохнулась. Ты не хотела смотреть на скелета. Ты так долго собиралась с силами, подготавливала план побега, ждала подходящего момента, а в итоге что? Тебя поймали. Быстро, оперативно и абсолютно незаметно для тебя. — Как ты нашёл меня? — хрипло интересуешься ты. Кашляешь в кулак и открываешь на распашку окно, больше не выдерживая вони в комнате. — Знал, что ты пойдёшь в Руины, — непринуждённо отвечает монстр, задумчиво поглаживая колено. Синие синяки неприятно ноют, но ты ничего не говоришь по этому поводу. — А потом позвонил Тори и сказал усыпить тебя до моего прихода. — Понятно, — после короткого молчания выдавливаешь из себя ты, почувствовав, что сердце словно проткнули раскалённой иглой. Ториэль без колебаний передала тебя в руки твоего мучителя, подсыпав снотворное в пирог. Предательница. Если бы она хотела помочь, то спрятала бы тебя или хотя бы предупредила. — Хей, ты ведь не жалеешь, что твоя маленькая затея провалилась, верно, Сахарок? — острые фаланги стиснули колено, заставив тебя сморщиться. Чувствуешь, как монстр приблизился. — Посмотри на меня, — рычит Санс. Не смея перечить, подчиняешься. Скелет выглядит раздражённым и крайне недовольным твоим молчанием. Стараешься перебороть страх перед возможной расправой и смотришь прямо в глазницы мужчины. — Я понял, — тихо смеётся тот и лёгонько похлопывает по твоему колену, из-за чего ты расслабляешься и едва заметно выдыхаешь от спавшего напряжения. Однако уже в следующую секунду жалеешь, что думала сбежать. Санс грубо дёргает тебя на себя за ногу и быстро подминает под себя, не давая и шанса на побег. — Думала, я такой тупой? Даже Джерри бы догадался, что ты собиралась сделать, — скелет взял тебя за подбородок и сильно его сжал, из-за чего ты поджала губы и болезненно сморщилась. Монстр наклонился к тебе, оставив между вашими лицами пару сантиметров. — Я хотел по-хорошему, Сахарок. Неужели так сложно вести себя нормально? — шипел часовой, всё сильнее стискивая фаланги. — Санс, — стараясь сделать свой голос как можно ласковей, а взгляд наполнить любовью, улыбаешься и нежно проводишь ладонью по мужскому плечу. Всё же за долгое время вместе ты научилась манипулировать разгневанным скелетом при помощи его чувств. Попытка успокоить мужчину срабатывает, и тот отпускает твой подбородок. — Да, я немного переборщил с подозрительностью, — хрипло смеётся Санс, прикрыв глазницы. — Ты бы не стала предавать меня, — костяные ладони глядят твои икры, игриво царапаясь сквозь тонкую ткань лосин. Скелет хмыкает чему-то своему, а после смотрит на тебя белоснежными зрачками. Всё внутри тебя сжимается от страха, когда ты расшифровываешь едва заметный блеск алого цвета. Мужчина издаёт самодовольный смешок, заметив изменения на твоём лице, и впивается острыми фалангами в нежную кожу, причиняя боль. Тихо всхлипываешь и машинально дёргаешься в попытке отодвинуться. — Тогда ты не будешь против немного развлечься. — Стой! — вскрикиваешь, когда монстр закидывает твои ноги себе на бёдра и притягивает ближе, прижимаясь ширинкой к твоей промежности. — Подожди, я не хочу сейчас! А если я не смогу достаточно возбудиться, то мы оба не получим удовольствия! — Не волнуйся, Сахарок. Просто предоставь всё мне, — заверил тебя Санс, запустив руку под водолазку. Холодные фаланги очертили пупок и двинулись выше, чуть надавливая, из-за чего вскоре проявится красноватая линия. В ужасе задерживаешь дыхание, вцепившись одной рукой в плечо скелета, а второй — в покрывало. Ты отлично знала: если Санс что-то задумал, то он сделает это, даже если придётся расшибить собственную черепушку о стену. Раньше ты считала его упрямство и настойчивость прекрасными качествами, однако со временем изменила своё мнение на прямо противоположное. Они за секунды превращались в агрессию, стоило тебе начать сопротивляться или отстаивать свою точку зрения. Для тебя это нередко заканчивалось лечением и продолжительным восстановлением. Ты вздрогнула, когда мужчина с силой сжал правую грудь. Закусываешь губу, чтобы не кричать, пока Санс болезненно играется мягкой плотью, не обращая внимания на чрезмерную грубость. Ох, как же ты сейчас жалеешь, что не надела лифчик. Так у тебя было бы больше времени. Чёрная водолазка полетела куда-то за спину скелета, который рывком сорвал её с тебя, и оказалась в воздушном потоке небольшого смерча. Лицо немного защипало после небрежного контакта с тканью, а наэлектризованные волосы прилипли ко лбу и подушке, едва слышно пощёлкивая. Зачёсываешь их назад рукой, чтобы не лезли в глаза. Воспользовавшись твоим отвлечением, мужчина припадает к основанию шеи, опаляя разгорячённым дыханием, и проводит по нему горячим языком. Отворачиваешь голову к стене и зажмуриваешься, когда Санс начинает оставлять метки, иногда издавая тихий писк из-за слишком сильных укусов. В то же время шершавые фаланги скользили по талии и бокам, прощупывая кости. — Санс, — открываешь глаза и привлекаешь внимание монстра лёгких похлопыванием по плечу, — а разве Папс не дома? — Не, он на работу свалил, — довольно ухмыльнувшись оставленному на ложбинке яркому засосу, ответил тот. — Неужели стесняешься? — Не то чтобы, — отрицательно мотаешь головой, судорожно придумывая способ сбежать от монстра. — Просто подумала, что ему не приятно слушать это. — Ах, подумала, значит, — злобно шипит Санс, и ты вжимаешься в скрытую серым покрывалом кровать. Он зол. Очень зол. Но на что? Секунду назад он был спокоен и даже игрив, а сейчас смотрит так, словно хочет стереть в порошок. — Ты думаешь о моём брате, пока я тебя тут удовлетворяю, шлюха? — сглатываешь слюну, чуть не закашлявшись от до сих пор не выветрившейся вони. — Только не говори, что ты каждый раз о нём и его комфорте думаешь. — Ты не так понял, — говоришь спокойно и чётко, не допуская заикания или бормотания. Неуверенность или малейшая слабость лишь усугубят ситуацию, приведя Санса в ярость. Ты должна убедить его в неправильности сделанного вывода. — Просто он будет сильно ворчать, если мы его разбудим. — А, так ты про это, — тихо удивлённо пробормотал скелет и заметно расслабился, а после пропустил несколько смешков. Как же быстро у него меняется настроение. За столько лет отношений ты так и не смогла к этому привыкнуть. Первое время Санс старался не слишком часто контактировать с тобой, поскольку контролировал себя довольно-таки слабо, но позже немного научился сдерживаться и плюнул на дистанцию. Костлявые ладони скользят вниз, очерчивая изгиб талии, и цепляются за резинку лосин. В непонимании смотришь на успокоившегося монстра, который уткнулся острой переносицей в мечевидный отросток и шумно выдохнул, обжигая горячим дыханием твой живот. — Знаешь, Сахарок, — шепотом начал скелет, — я хотел убить тебя. И сейчас этого хочу, — испуганно смотришь на Санса. В голове мелькает мысль, что сегодня ты отправишься на тот свет. — Ты сбежала, положив болт на все мои запреты и предупреждения. Представляешь, как я зол? — в панике окидываешь взглядом комнату на наличие способа свалить куда подальше, стоит тебе заметить искры алой магии у левой глазницы. — Но всё равно используешь малейшую возможность, чтобы остановить меня, — мужской голос не выдаёт ни намёка на агрессию, что пугает тебя лишь сильнее. Сердце гулко стучит в ушах, а по коже бегут мурашки из-за постоянно понижающейся температуры. Монстр крайне редко говорит о своих истинных чувствах, поэтому его признание очень сильно действовало на нервы. — Повторять не буду, — с намёком слушать внимательно шипит часовой. — Не сопротивляйся ради своего же блага, Сахарок. Зажмуриваешься, но расслабляешь сжатые кулаки, безвольной куклой оставаясь лежать под Сансом. Он не остановиться и выместит на тебе все накопленные эмоции, не обращая внимания на самочувствие и травмы. Тебе нужно только ждать и терпеть, иначе исход будет летальным. Чёрные лосины быстро оказываются на полу около кровати, и ты остаёшься в одних белых трусах. Скелет с нажимом водит по ляжкам, то подбираясь к промежности непозволительно близко, то до боли впиваясь в лодыжки. Дыхание сбивается, стоит мужчине провести фалангой по вульве. Услышав треск ткани, зажимаешь себе рот, приготовившись к агрессивным ласкам. Тряпка, несколько секунд назад являвшееся элементом нижнего белья, летит в сторону. В тот же момент чужие пальцы бесстыдно врываются во влагалище, заставляя тебя взвизгнуть. Пока ты непроизвольно сжимаешься внутри, другой рукой монстр надавливает на клитор, начиная то едва ощутимо водить по нему, то сильно щипать. Цепляешься за подушку под головой, продолжая ладонью заглушать вскрики. До хруста выгибаешься в спине, издавая громкий стон, пока довольный собой скелет хищно ухмыляется. Потребовалось всего несколько секунд, чтобы найти одну из самых чувствительных точек. Метаешься по кровати, извиваясь от боли, постепенно привыкая к ней и начиная получать удовольствие. Мысленно недовольно фыркаешь на своего внутреннего мазохиста. Небрежные движения ловко стимулируют нужные точки под ребристыми стенками и горошинку клитора, что довольно-таки быстро подводит тебя к разрядке. Тяжело дыша, невольно слегка насаживаешься на чужие пальцы в такт движениям, стремясь поскорее кончить, однако у Санса другие планы. Скелет убирает от тебя руки, вызывая твой разочарованный стон и без зазрения совести оставляя неудовлетворённой, и встаёт с кровати. Недоуменно смотришь, как монстр подходит к торнадо, в котором кружит около дюжины различных предметов, вытаскивает из него твою водолазку и возвращается обратно. Воспользовавшись твоей одышкой, Санс привязывает тебя к изголовью кровати, туго затянув запястья. Тянешь руки на себя, пытаясь выбраться, но с ужасом осознаёшь, что трикотаж не поддаётся, крепко удерживая тебя в не самом удобном положении. Пытаешься вытянуть одну из ладоней, но отверстие слишком узкое, а твои манипуляции приводят только к натиранию нежной кожи. Недовольно щуришься, вскрикивая от неожиданности, когда мужчина переворачивает тебя на живот и ставит на четвереньки. Утыкаешься лицом в подушку и громко мычишь, ощутив сильный шлепок по ягодице. Тело бьёт дрожь из-за холода в помещении, однако место удара неприятно жжёт. Костяные ладони обрушивают град хлёстких шлепков, заставляя тебя непроизвольно выгибаться в спине. Ты не считала, сколько раз Санс ударил тебя, сбившись на шестом. Ягодицы горели, причиняя дискомфорт, но как таковой боли не ощущалось. Может быть, привыкла. Ты была уверена, что кожа стала ярко-алого цвета, а любой контакт с ней будет приносить массу неудобств. Скелет сильно укусил тебя между лопаток, вырвав из горла хриплый вскрик. Острые зубы вонзились в кожу настолько глубоко, что ты почувствовала их на собственном позвоночнике. Громко вскрикиваешь, замерев в неустойчивой позе и всхлипнув. Рана начала кровоточить, и кровь хлынула несколькими обжигающими кожу спины дорожками, когда Санс отстранился. Одна из струй задержалась на пояснице, по линии талии скатилась на живот, а после перетекла на лобок. Ты немного потрясла бёдрами, пытаясь скинуть горячую каплю, которая пусть и немного согревала, но она неприятно щекотала, из-за чего тебе казалось, что по телу ползает кто-то очень маленький. Вздрагиваешь от неожиданности, когда монстр собирает кровь фалангами и размазывает её по малым половым губам. Услышав шорох одежды, закрываешь глаза, собираясь с силами. Он устанет. Рано или поздно он устанет. Тебе нужно дождаться этого момента. Горячая головка утыкается во вход во влагалище, заставляя тебя выдохнуть. Ты не знаешь, от страха или же удовольствия, поэтому сглатываешь слюну и цепляешься за балки изголовья. Костяные кисти легли на твои бёдра и крепко сжали, крепко удерживая на месте. Резкий толчок почти на всю длину вышиб из твоих лёгких весь воздух, который сопроводил протяжный и громкий стон. Тело подалось вперёд от сильного удара тазовых костей о горящую кожу ягодиц, сопровождающийся звонким шлепком и хлюпаньем. В неосознанной попытке отстраниться выгибаешься в спине и придвигаешься к изголовью ближе. Прерывисто выдыхаешь, когда Санс выходит, однако в следующую секунду срываешься на крик, в котором смешались боль и наслаждение. Скелет не только грубо заполнил тебя собой вплоть до шейки матки, так ещё и с силой оттянул волосы, больно сжав локоны и запутав их. На глазах навернулись слёзы, из-за чего тёмное дерево стало размытыми пятнами на фоне бордовых обоев. Ты задёргала руками, силясь освободиться и убрать руки монстра от своих волос, но получила лишь зачатки мозолей. Третий толчок отличался от второго тем, что вызвал очередную волну противоречащих чувств. Удар межлобкового диска пришёлся точно на головку клитора. Резкая боль пронзила каждую клетку организма, перед глазами всё потемнело на несколько секунд, а в ушах зазвенело. Тело обмякло, едва не рухнув на плед, но широко расставленные колени и связанные запястья позволили опуститься на жалкие несколько сантиметров. Санс пробурчал какое-то матерное ругательство и вернул тебя в изначальное положение. Последующие фрикции были не такими резкими, но по-прежнему оставались глубокими, постепенно набирая скорость. Из-за своего положения ты смогла более-менее собраться далеко не сразу, постоянно отвлекаясь на ощущения. Всё же скелет был тем, кто долгое время до мелочей изучал твоё тело, поэтому для него не составляло проблем опустошить твои мысли, заставляя сосредоточиться на процессе. Звонкий шлепок предупредил о том, что твоя задумчивость раздражает монстра, что может вылиться в избиение. Санс строго разделял границы наказания и издевательств, умело балансируя между ними, однако его сдержанность определяло твоё поведение. Сейчас он на взводе, поэтому риск получить перелом заметно возрастал. Каждая твоя ошибка, даже самая незначительная, могла стать катализатором. Тело пробила дрожь. В комнате с каждой минутой становилось всё холоднее, и ты могла поклясться, что на полу перед окном начинала образовываться кучка снега. Усталость накрыла внезапно, полностью лишив желания двигаться, но ты даже была рада, что не придётся ждать наступления обморока. Улыбнувшись, ты надеялась, что происходящее окажется лишь плохим сном и позже проснёшься в Руинах, или не проснёшься и вовсе.***
Приоткрываешь входную дверь и заглядываешь в образовавшуюся щёлку. Лицо и тело сразу обдаёт потоком обжигающе холодного воздуха, из-за чего кожа покрывается мурашками. Внимательно осматриваешь заснеженную улицу, на которой начинается пурга. Нахмуриваешься и оборачиваешься. Свет в доме выключен, а со второго этажа доносится храп Санса. Прямо как тогда. Но в этот раз твой план непременно сработает. Пусть от него по-прежнему зависит твоя жизнь, но это не имеет значения. Твоё сопротивление может даже помочь. Разглаживаешь юбку и выскальзываешь на улицу, но наступаешь не туда и почти валишься в сугроб. Успев ухватиться за подпирающий крышу крыльца деревянный столб, трясёшь ногой, сбрасывая с сапог снег, и идёшь в сторону Водопадья. Метель быстро набирает обороты, поэтому накидываешь на голову капюшон. Бистровый цвет плаща легко скрывает тебя на тёмном пейзаже соснового леса, оставляя взглядам случайных свидетелей лишь таинственную фигуру, неспешно исчезающую среди сильных порывов снежных вихрей. Ты же не обращала внимания на залетающий под одежду снег, упрямо продолжая идти. Вскоре показался неширокий мост, который знаменовал собой конец самой холодной части Подземелья и начало влажности многочисленных водоёмов. Сверху льётся несколько потоков маленьких водопадов. Первое время ты постоянно норовила выяснить, откуда они берут источник, но бросила эту затею, поняв, что не сможешь разглядеть абсолютно ничего даже с достаточно мощным фонариком. Проходишь мимо наблюдательного пункта, невольно сжавшись внутри себя от нахлынувших воспоминаний. Грубые прикосновения костяных кистей до сих пор отчётливо ощущались на коже, не давая тебе покоя. То, что с тобой сотворили, не давало покоя. Единственное, что ты помнила, так это удар тазовых костей по промежности и постепенно уплывающее сознание. Остальное было лишь отрывками, которые были крошечными фрагментами. После пробуждения ты настолько впала в отчаяние, осознав, что произошедшее не просто приснилось тебе, а реально было, что хотела покончить с собой прямо в постели. Хотя испытываемая тобой в тот момент боль вполне могла сделать это и без тебя. Запястья сильно натёрло водолазкой, спина и плечи были покрыты многочисленными следами острых зубов, на шее красовался синяк от удушения — ты не сомневалась, что всё это будет заживать далеко не один день. Но больше всего болели промежность и половые органы. Магическая плазма, из которой Санс создавал себе человеческое тело, напиталась негативными эмоциями своего владельца, а будучи напрямую связанной с ним и сама стала агрессивней и грубей. Это причиняло в разы больше травм из-за постоянных изменений структуры и формы члена. Тот удар межлобкового диска слишком сильно повредил клитор и находящиеся рядом с ним нервы, что и вызвало потерю сознания от боли. Альфис, которую едва ли не силком притащили в Сноудин для медицинского осмотра, кратко рассказала об удвоенном количестве нервных клеток в промежности у женщин и возможных последствиях действий Санса и ушла к себе. Естественно, обматерив его напоследок. Тот не трогал тебя, позволяя отдохнуть и восстановиться, а после провел беседу с повтором правил, которые ты обязана соблюдать. Заодно рассказал о том, что делал с твоим телом. Не слишком красочно, но с достаточным количеством деталей. Ты была не в силах злиться, поэтому пообещала больше не сбегать и попросила оставить тебя одну. Санс так и не понял, что ты нагло солгала прямо ему в лицо, так что спокойно продолжил прохлаждаться в баре Гриллби во время работы Проходишь головоломки, шустро продвигаясь вглубь Водопадья. Монстров ты не встречала, поскольку пару часов назад началось рабочее утро понедельника, так что все были на ненавистной работе и в не менее ненавистной школе. Никто не сможет помешать тебе. Вскоре оказываешься перед огромным водопадом и с многочисленными речушками, среди которых пролегли полянки с эхо-цветами и деревянные мосты. Даже с обычной цветовой палитрой эта локация выглядела бы волшебно, но в своём исполнении она словно сошла со страниц фэнтэзи истории. Чего только стоит ярко светящаяся голубым вода. Неспешно идёшь по тёмно-зелёной траве, стараясь не поскользнуться на мокрой растительности и не свалиться в реку. Хоть Водопадье и выглядит крайне притягательно, но опасностей в нём даже больше, чем в Хотленде. Помимо кровожадных и жестоких жителей, живущих под водой, многие озёра являются болотами, а реки полны сильных течений и водоворотов. Даже эхо-цветы могут выдать твоё местоположение агрессивно настроенным монстрам. Неудивительно, что многие перебираются жить в столицу, подальше от опасных локаций. Подходишь к небольшому обрыву и смотришь в воду. Жидкость преломляет свет, из-за чего кажется, что до дна всего пару метров, но ты знаешь, что это не так. Папирус однажды не дотянулся до дна с вытянутыми вверх руками, а его низким назвать язык не поворачивается. Поблизости находишь небольшой, но увесистый булыжник, который подкатываешь к краю и снимаешь повязанную на талии верёвку, начиная обматывать ею камень. Душа Храбрости пусть и не так сильна, как Решимость, но и с ней ты достаточно смелая для суицида. Причём удачного. Связываешь лодыжки вместе вторым концом верёвки и подталкиваешь булыжник к краю, присаживаясь рядом. Где-то вдалеке тихо играет музыкальная шкатулка, заглушаемая шумом воды и стуком капель с потолка Подземелья. Взгляд невольно устремляется вверх, к импровизированным звёздам. Белые огоньки игриво подмигивают, словно насмехаются, что ты не сможешь их достать. Усмехаешься и одним движением скидываешь балласт в озеро. Верёвка резко натягивается и больно дёргает щиколотки, утягивая тебя следом за булыжником, который издал громкий и отчаянный всплеск. Это прозвучало словно выкрик о вашей совместной кончине. — «Умру я, умрёшь и ты!» Усмехаешься своему невольному олицетворению бездушного куска глыбы и за секунду скрываешься под поверхностью светящейся воды, по которой распространилась рябь. Холодная вода моментально окутывает тело, впитываясь в потяжелевшую одежду. В голове проскальзывает мысль, что следовало снять плащ и сапоги. Машинально несколько раз гребёшь руками, но быстро собираешься и без сопротивления погружаешься всё глубже. Лишь коснувшись дна, открываешь глаза. Под связанными ногами расположилась подводная пустыня из святящегося песка. Так вот почему вода голубая. В метре от тебя слабо колышется россыпь тёмно-оливковых ламинарий и сапфирового капсосифона. От верчения головой теряешь равновесие и плавно приземляешься на мягкую акросифонию. М-да, чтение книг Ториэль неплохо познакомило тебя с флорой. Опускаешь голову, задумавшись о монстрихе. Ты ведь так и не простила её. Ты понимаешь, что она дружит с Сансом, но так просто предать тебя. Фыркаешь, вспомнив скелета. Крупные пузыри стремительно поднимаются, булькая, и ты следишь за их подъёмом. Мысленно задаёшь вопрос, устроит Санс траур по тебе или просто погрустит пять минут. Вряд ли он устроит из этого трагедию. Как бы монстр не любил тебя, его старые привычки быстро возьмут верх, заставив заглушить чувство боли работой или сном. Наверняка в кратчайшие сроки сделает ремонт, чтобы стереть из дома все следы твоего присутствия в нём. На секунду ты жалеешь о своём поступке, хоть и знаешь, что остаться друзьями не получилось бы в любом случае. За размышлениями не замечаешь того, что воздух закончился. Непроизвольно делаешь вздох, сразу же зажимая нос и рот ладонями. Вода успела затечь в нос и уже залилась в лёгкие, обжигая чувствительные стенки органов. Голова начинает кружиться, а тело неметь. Пока ещё можешь себя контролировать, укладываешься на акросифонию. Тонкие волоски щекочут кожу, словно желая успокоить тебя. Принимаешь удобную позу, подложив руку под голову, и прикрываешь глаза. Ноги продолжает стискивать верёвка, но её длины хватает, чтобы согнуть колени. Прикрываешь глаза и умиротворённо улыбаешься, ощущая, что головная боль утихает, а мышцы расслабляются. Потяжелевший плащ бережно окутывает тело, даря чувство безопасности, пусть и в такой-то ситуации. В ушах гулко стучит сердце, но даже сквозь сердцебиение и двухметровую толщу воды ты слышишь едва различимую мелодию музыкальной шкатулки.