Отбрасывая тени

Фэн Синь погрузился в глубокую медитацию в единственном относительно прибранном помещении в его дворце. Как бы он ни пытался убедить себя в том, что ему всё равно на уход Цзянь Лань, он всё не мог отпустить её из своего сердца, будто бы он всё ещё находился в долгу перед ней. В его памяти пронеслись воспоминания прошлых дней о том, как он сидел перед ней, лежащей на постели в полупрозрачных одеждах, и говорил о вещах, происходящих тогда в доме Их Величеств. Затем он вспомнил всё, что происходило на горе Тунлу. Как он наблюдал те… мерзости в пещере Тысячи богов. Да что со всеми резко случилось, что они мужчинами заинтересовались?! Ладно ещё этот помешанный Хуа Чэн: он всю жизнь преследовал Се Ляня — но с чего вдруг Му Цин — главный столп целомудрия Сяньлэ — заинтересовался Фэн Синем? Они оба были слугами Се Ляня, спали в одной комнате, Фэн Синь даже мог бы вспомнить количество шрамов на теле Му Цина, если чуть напрячь память… “— С чего я вообще думаю об обнажённом Му Цине?!” Фэн Синь громко хлопнул себя по щекам, положил ладони на колени и попытался вновь предаться медитации. И в голову вклинились воспоминания о том, как он нёс Му Цина, такого слабого и уязвимого, с обожёнными конечностями и оголённым сердцем — и его собственное сердце замерло. Если бы раньше у него спросили: “А что ты думаешь о Му Цине?”, он бы лишь фыркнул и ответил, что презирает этого лицемерного ублюдка. Но после того, как вся история перевернулась с ног на голову, он даже сам не знал, что о нём думает. Фэн Синю даже не хотелось лишний раз задирать его, хотя соревновательный дух никуда не делся. У Му Цина тоже, учитывая, что они как начали строительство своих дворцов на Небесах в одно время, так и закончили. Даже постройки выглядели под копирку друг другу, и непонятно было, кто у кого позаимствовал архитектурный план. Понимая, что медитация уже явно не задалась и что сконцентрировать свою духовную энергию у него не получится, Фэн Синь раздраженно выдохнул и вскочил на пол. Надо было развеяться, чтобы глупые мысли не лезли в голову. Он подошел к своей двери и распахнул её. И на пороге увидел того самого возмутителя своего спокойствия, о котором думал даже больше, чем о любимой женщине. — Опять ты? — С небольшим раздражением спросил Фэн Синь, массируя виски. — Я не вовремя? Я просто хотел прогуляться и... поболтать, — на щеках Му Цина был лёгкий румянец. “— Чёрт возьми, знаю я, чем заканчиваются наши разговоры!” — Фэн Синь отвёл глаза. Однако прогуляться хотел и он, поэтому отвертеться не получится. Выйдя за порог, он закрыл дверь и кивнул головой вперёд, задавая направление их пути. Они шли в тишине, несмотря на намерение Му Цина поговорить, чему Фэн Синь был несказанно рад. Он меньше всего хотел разговаривать именно с этим человеком. Мимо них проносились золотые дворцы, сверкающие на солнце фонтаны, изумрудные просторы рисовых полей Повелительницы дождей. Далее следовал густой лес, настолько густой, что между листвой едва пробивался солнечный свет. — Кто вздумал сотворить такое на Небесах?.. — Фэн Синь не удержался от вопроса вслух. Му Цин, который шёл чуть позади, мимолётно бросил взгляд на него, а потом остановился и принялся осматриваться вокруг. Он так увлёкся, что не заметил, как Фэн Синь уже отдалился на некоторое расстояние вперёд. Фэн Синь же, по-видимому, сам о чём-то задумался, потому что он резко запнулся о торчащий посреди тропинки корень. Му Цин тут же оказался рядом и поддержал его за плечи. Фэн Синь даже не успел возмутиться, как тот уже убрал руки и отошёл, не нарушая границы его личного пространства. — Только не думай, что я теперь твой должник. От одной коряги не умер бы. — Не мог же я дать генералу Наньяну в буквальном смысле ударить в грязь лицом, — фыркнул Му Цин. — Все бы сразу подумали, что это моих рук дело. — Твоя правда, — усмехнулся Фэн Синь. Они продолжили идти сквозь лес, и он постепенно редел. Сквозь стволы виднелось большое голубое пятно — очевидно, это было озеро. Отодвинув маленькое деревце, Фэн Синь проследовал вперёд. Чтобы идущий позади Му Цин не пострадал, он придержал тонкий ствол растения, пока мужчина не прошёл. "— Выкуси, 1:1 по любезностям на сегодня!" — внутренне ликовал Фэн Синь. Му Цин сел на мягкую траву и закрыл глаза, слегка запрокинув голову. Сбоку раздался шелест травы — это Фэн Синь подсел рядом. Тишину нарушало глубокое размеренное дыхание Му Цина, между бровями которого теснилась едва заметная морщинка. Она настолько сильно портила умиротворённый облик, что Фэн Синь ненароком даже задумался о том, чтобы разгладить её своим пальцем. Му Цин слегка приоткрыл правый глаз, чтобы увидеть лицо мужчины. Тот неотрывно смотрел на него, из-за чего Му Цин тут же смутился и отвернулся. — Такой взрослый мужчина, а ведёшь себя, как ребёнок, — усмехнулся Фэн Синь. — Заткнись, — пробурчал Му Цин. — Я-то заткнусь, а вот данный факт это всё равно не изменит. — Мне всё равно на твоё мнение, — Му Цин заткнул уши руками. — Я бы может тебе и поверил, — Фэн Синь подобрался вплотную к нему, прижимаясь грудью к его спине, — если бы ты не только врал то и дело. Дыхание Му Цина тут же сбилось. Он почувствовал порыв отстраниться, убежать как можно дальше, да вот только сцепленные руки на его талии помешали. Он посмотрел на них, а Фэн Синь в то время вглядывался в его лицо из-за плеча. — О чём ты думаешь? Расскажи мне. "— Иначе я выужу это, избив тебя!" — Не хочу, — так же по-детски пробурчал Му Цин, вскинув подбородок и сложив руки на груди. — Я серьёзно, — Фэн Синь отстранился и сел напротив него, подперев щёку. — Я… Нет, я ни за что не скажу! — Му Цин спрятал пылающее лицо в ладонях. Он почувствовал, как в его глазах защипало. Фэн Синь равнодушно поднялся и пошёл прочь, бросив через плечо: — Нет так нет. Я иду дальше. "— Такой идиот, как ты, точно должен купиться на такую манипуляцию." — Стой! — Му Цин вытянул руку к удаляющейся фигуре. Фэн Синь медленно остановился и повернулся. Его душа пребывала на вершине блаженства от того, что его шалость удалась. Му Цин встал на ноги и отряхнул одеяния от земли. Его ресницы снова дрожали, а щёки неравномерно краснели, словно переливаясь. Слегка растрепавшиеся пряди производили впечатление, что перед ним непослушная девица, что сбежала ночью к своему возлюбленному вопреки запрету родителей. "— Если я буду и дальше на него смотреть, боюсь, мои моральные скрепы пошатнутся," — нервно сглотнул Фэн Синь. — Я хочу, чтобы ты поцеловал меня. — ЧТО?! — от неожиданности Фэн Синь поперхнулся слюной, и Му Цин тут же бросился постукивать очередного небожителя по спине. Фэн Синь мысленно надеялся, чтоб эта самая слюна перекрыла к чертям его дыхательные пути, и он умер возле этого прекрасного озера, лишь бы не прикасаться ни к одному мужчине в своей жизни. — Невозможно! Не-воз-мож-но! — проорал Фэн Синь, тыкая пальцем в сторону Му Цина на каждом слоге. — Я не такой, я не стану! С чего мне вообще тебя ц... ц… Ну ты понял! На смуглой коже лучника тоже проступила краснота, но было непонятно, это от смущения или от возмущения. Или от всего сразу. — Подумай сам. Мы всегда пытаемся быть лучше друг друга, однако ты уже не девственник, в отличие от меня. "— Да как ты можешь произносить такие слова с абсолютно каменным лицом!!!" — Если ты украдёшь мой первый поцелуй, то тебе будет, чем упрекать меня, — подытожил Му Цин. "— И как таким вообще упрекнуть можно?!" Фэн Синю хотелось рвать на себе волосы. Кто бы мог подумать, что он попадёт в такую абсурдную ситуацию, даже более абсурдную, чем получение подарка от Му Цина?! Стоило женщине его жизни уйти восвояси, так второй слуга их бывшего господина резко стал подбивать к нему клинья! Причём не просто второй слуга, а подлый, лицемерный, отвратительный идиот, который думает лишь о своей шкуре! Не будь они в уединённой обстановке, чужому взору бы предстала великолепная картина: двое соперников стоят напротив друг друга с краснющими лицами, словно они пытаются сообщить друг другу о взаимной симпатии. Застукай их хоть кто-то из служащих Средних Небес, слухи бы не утихали последующие восемьсот лет! Фэн Синь мысленно бросил идиота перед ним в чёртово озеро, дабы остудить его порывы (или довести его до воспаления лёгких, чтобы тот умер). Когда Фэн Синь снова посмотрел на Му Цина, тот выглядел настолько жалко, что хотелось злорадно рассмеяться. Он поджимал губы, из-за чего носогубные складки слегка углубились, а его брови, как обычно, были нахмурены. Чего греха таить: этот вид приносил ему несказанное садистское удовольствие. "— Если бы ты выглядел, как Пэй Мин, я бы ни за что этого не сделал," — внутренне оправдывался Фэн Синь. Он сделал шаг вперёд, сокращая расстояние между ними до интимного. Му Цин тут же слегка прикрыл глаза и немного разомкнул губы. Этот вид был настолько до нелепого невинным, что Фэн Синь не удержался и захохотал, схватившись за живот: — Ты бы видел своё лицо!!! Пха-ха-ха! Господи, ну и умора! — Он то и дело вытирал проступившие от смеха слезинки. Му Цин тотчас взорвался от возмущения. — Забудь! Это действительно невозможно! — он топнул ножкой и собирался удалиться как можно дальше от бестактного мужлана. Но Фэн Синь сжал плечи Му Цина и дёрнул его на себя. Их губы пришлись точно друг на друга, болезненно столкнувшись. Теперь пришёл и черёд Фэн Синя поджимать губы, но уже в отвращении. Мгновение спустя он оттолкнул Му Цина, восстанавливая расстояние между ними, и брезгливо утёр рот рукой. Чтобы вернуть главенствующее положение, он тряхнул хвостом и сложил руки на груди. — Доволен? Теперь цветок с твоих девственных губ сорвал я! — затем снова вспомнил лицо предвкущающего поцелуй Му Цина и расхохотался. Му Цин ничего не ответил, хитро улыбнувшись. Фэн Синь хотел было сделать шаг, но чуть не упал из-за тончайшей нити, сковавшей его движения. Вервие бессмертных, лишающее небожителей магических сил! Значит, поцелуй был лишь отвлекающим манёвром для очередной подлости! — Ты!!! — прошипел Фэн Синь. — Ты меня обманул! Снова!!! В ответ Му Цин нежно погладил щёку Фэн Синя тыльной стороной ладони. На лице лучника тут же отразилась гримаса отвращения. Тот начал неистово брыкаться, а Му Цин осыпал своего возлюбленного поцелуями, которые из-за дёрганья Фэн Синя попадали по всему его лицу. По лесу раздавался яростный рёв, иногда сменяющийся жалобными всхлипываниями. *** Мирно сопящий на груди Хуа Чэна Се Лянь резко подскочил от пронзительного крика. — Это что, Фэн Синь?! — он хотел встать и подойти к окну, но Хуа Чэн приобнял его за талию, укладывая обратно на кровать. — Всё с ним хорошо, с ним был тот идиот, — Хуа Чэн потёр правый глаз, который не скрывала повязка. — Давай ещё поспим. — Да как всё может быть хорошо, если с ним Му Цин! Хуа Чэн прислонился лбом ко лбу Се Ляня, чтобы продемонстрировать действо возле скрытого в лесах озера. Его щёки постепенно заалели, и он плюхнулся на кровать, укрываясь шёлковым одеялом с головой. — А я говорил, что с ним всё хорошо, — усмехнулся Хуа Чэн и, убрав боковую прядь, поцеловал его в висок.