*
Они познакомились почти 9 лет назад, когда в его класс перевели новенького ученика — Ким Тэхена. Все сразу обратили на него внимание — он был невероятно красив и совсем не глуп, вопреки стереотипам о том, что красивые омеги — это тупые омеги. Тэхен был не слишком общительным, выбрав себе в самом начале узкий круг общения, который состоял лишь из Пак Чимина, тот был омегой, и сразу, прямо в первый же день, Чимин подбежал к Тэхену с предложением дружбы. Хосоку, как старосте класса, поручили проследить за ним и показать все. Изначально ему был не интересен новенький омега, который сразу же очаровал всех. Но со временем они стали хорошими друзьями, которые делились всем друг с другом. Хосок также влился в омежью компанию. И хотя изначально он скептически относился к двум другим омегам, то после тоже стал считать их друзьями. Он даже не заметил, как они стали много времени проводить с ним, бывать у него дома. Именно Хосок стал для Тэхена той опорой, которой ему так не хватало в жизни, ведь, хоть родители у него и были, им было все равно на младшего сына, они уделяли все своё внимание старшему. Хосок поддерживал омегу. Защищал, когда до того домогались, пытаясь затащить в постель, забирал пьяного в зюзю Тэхена из баров, выдирая из рук таких же пьяных альф, частенько не просто выдирая, но и отбивая омегу у них. Пьяные альфы те еще козлы. Он всегда ворчал на ничего не соображающую омегу, ведь нельзя же так напиваться постоянно. Сам альфа не пьёт: слишком быстро пьянеет, да и получать кайф от полубессознательного состояния — такая себе перспектива. Он всегда доставлял тушку Тэхена только к себе в квартиру, сваливая его на кровать, а затем засыпая рядом, не найдя в себе сил идти на диван в гостиной. Когда после первого такого случая пьянки Тэхен проснулся без одежды в одном нижнем белье рядом с таким же Хосоком, он сразу же начал истерить по поводу того, что Хосок воспользовался им. А затем сонный Чон пытался доказать ему, что это не так. И когда ему это удалось, омега долго просил прощения за свою истерику и, в какой-то мере, недоверие к лучшему другу.*
Со временем Хосок стал понимать, что Тэхен начал нравиться ему в романтическом плане. Он ревновал омегу, пытаясь всеми способами избавляться от конкурентов. Будь то драка или просто запугивания. Первый их поцелуй произошёл на крыше школы, куда они забрались, потому что Хосок в очередной раз отбил Тэхена у какого-то альфы. Того было легко запугать. Видимо не слишком ему был нужен Тэхен, раз хватило лишь одной угрозы. А может парень просто не захотел связываться с омегой, у которой есть защитник. Да, эгоистично. Да, в какой-то мере плохо. Но Хосок не мог просто так отпустить свое чудо. Даже если пока он вообще не принадлежит ему официально. — Не понимаю, почему все от меня уходят? — разбито бормотал Тэхен, обхватив свои ноги руками. Очередной альфа не пришел к нему на свидание, на которое они договорились несколько дней назад. Он чувствует сзади присутствие Хосока, и поэтому откидывается на него все телом. Хосок приобнял его, зарываясь ладонью в волосы омеги, выражая свою поддержку. — Значит не так уж и сильно они хотели быть с тобой, — также тихо говорит Хосок, через нос вдыхая и наслаждаясь цитрусовым запахом Кима. Тэхен уже привык к тому, что Хосок сует свой нос ему в шею, поэтому никак не реагирует на это, продолжая сидеть и смотреть в темноту. А Чон только крепче сжимает тело ТэТэ, обвивая его руками и практически затаскивая к себе на колени. — Хоби, ты чего? — удивляется Тэхен, однако не пытается слезть обратно. Он слишком привык сидеть на коленях Хосока, чтобы вот так просто вскакивать с них. — Посиди так, — тихо говорит Хосок, кладя подбородок на плечо омеги. Пока Тэхен расслабляется в объятиях Хосока, сам Хосок думает о том, что ему делать дальше. Он понимает, что не отпустит Тэхена от себя. — Тэхен-и, — тянет он. — Ты меня любишь? — спрашивает он, начиная гладить омегу сквозь одежду по плоскому животу. — Конечно, — отвечает Тэхен, не найдя в этом вопросе подвоха. Они на протяжении всей их дружбы постоянно говорили друг другу о том, что любят друг друга, поэтому ничего сверхъестественного в этом вопросе нет. — Я не про дружескую любовь. Вот и все, думает Хосок, смотря на растерянное лицо Тэхена. Хосок решился на признание, больше не выдержав этого. Если сейчас его пошлют, то это будет катастрофа. Ким замирает, как только до него доходит смысл сказанного. Он просто смотрит в темноту, так пристально, как-будто хочет разглядеть там ответы. — А ты? — задаёт встречный вопрос Тэхен, вдыхая запах альфы. Хосок не отвечает всего пару мгновений, а затем выпаливает: — Люблю, очень сильно люблю. Больше жизни люблю, — он целует омегу в шею, оставляя дорожки поцелуев и не встречая со стороны Кима никакого сопротивления. Наоборот, он откидывает голову немного набок, открывая альфе больше места для действий. Нарочно открывает шею альфе, показывая свою уязвимость. Хосок тем временем медленно забирается руками под футболку омеги, горячими ладонями оглаживая бока и живот того, оставляя на коже приятное тепло. Тэхен по-прежнему не делает никаких попыток к сопротивлению, наоборот, его запах становится ярче. Сам Тэхен немного привстает с колен Хосока, поворачиваясь к нему лицом, смотря в глаза. — И долго… — он не заканчивает вопрос, Хосок затыкает его поцелуем, из-за чего у омеги выбивает весь воздух из лёгких. Чон целует немного грубо и напористо, сразу помечая свои намерения. Он ведет руками по ровной спине омеги, проводя ногтями, задирая футболку, мечтая снять ее. У Тэхена все плывёт перед глазами. Одна часть его разума кричит о том, что это его лучший друг, сейчас они на крыше школы, и они явно не должны делать это здесь. А вторая указывает на то, что сейчас сзади него находится сильный альфа, по которому они сходили с ума уже не один год. Тэхен снова немного привстает, проезжаясь по паху Хосока, заставляя того застонать в поцелуи. Тот крепче прижимает к себе Тэхена, царапая ногтями кромку джинсов. — Малыш, — выдыхает Хосок, отрываясь от разочарованного Тэхена, который не понимает, почему альфа оторвался от него. Непривычное обращение дает мурашки по всему телу. — Чего ты хочешь? — наклоняется к уху, провоцируя. — Пожалуйста… — только может выдавить из себя Тэхен, залезая альфе под футболку. Он прекрасно понимает, что ведет себя как последняя шлюха, но ничего не может поделать. Он просто хочет этого альфу. — Что «пожалуйста»? — лукавит он, желая заставить омегу сказать свое желание вслух. Тэхен не отвечает, капризно дергая джинсы альфы, хныча от того, что снять их не получается. Пальцы не слушаются, а у ремня просто невероятно сложный, по мнению омеги, замок. — Малыш, — он отрывает руки Тэхена от своего ремня, смотря в его умоляющие глаза. — Скажи, чего ты хочешь? — Хоби, — скулит он, а Хосок от этого «Хоби» весь вспыхивает, ибо это ласковое обращение к нему возбуждает, причём очень сильно. — Трахни меня, пожалуйста… — произнося эти слова, он смущённо утыкается в грудь альфы, слыша биение сердца. — С этого и надо было начинать, Тэхен-и, — после этого он сразу срывает с себя куртку, в который сидел, и кладёт ее на пол, сбрасывая омегу с себя, укладывая того на куртку, а затем сам садясь сверху. — Сейчас будет весело, — он кусает мочку уха омеги, задирая футболку того и быстро стягивая, из-за чего тот вздрагивает: на улице не так уж и тепло. Сам же Хосок тоже снимает с себя футболку, откидывая ее куда-то в сторону, показывая Тэхену подкаченное, крепкое тело. Тот сразу же впивается в него глазами, пуская слюни. Рельефный пресс, подкаченные руки. Под одеждой, которую Хосок любит носить, он никогда не замечал этого, а теперь видит собственными глазами. И очень сильно рад этому. Чон же облизывает свои губы и быстро расправляется с ремнём джинсов Тэхена, выпутывая того из них. Когда джинсы полетели в сторону, а сам раскрасневшийся Тэхен лежал в одних только боксёрах, Хосок провёл ногтями по плоскому животу младшего, оставляя красные полосы. Ему нравился такой Тэхен. Такой беззащитный, жаждущий и ждущий его действий. Только его действий. Приятный запах цитруса забивает все лёгкие и, последний раз вздохнув, Чон снимает с себя свои джинсы вместе с бельем, из-за чего лежащий под ним Тэхен коротко стонет, переводя взгляд на стоящий член альфы, а затем откидывается на землю, когда Хосок проводит руками по груди и плечам, заставляя их гореть от этих прикосновений. Поддевая рукой кромку боксёров омеги, Хосок быстро стягивает их с него, оставляя полностью голым. — Малыш, — томно шепчет он омеге на ухо, из-за чего тот переводит на него мутный взгляд. — Давай, вставай, — Тэхен капризно хнычет, ибо все его тело сейчас похоже на желе. Хосок сам переворачивает его на живот, приподнимая за бедра, заставляя опереться на колени и руки. Он накрывает тело омеги своим, все еще держа его, и прикусывает загривок. Немного больно для Тэхена — тот шипит сквозь зубы, но терпит. — Ты только мой, — неожиданно рычит Хосок, из-за чего вся сущность Тэхена готова подчиниться сильному альфе, заставляя его тонко скулить, ибо не угодил, дал усомниться в себе. Жар, исходящий от тела Чона, можно было сравнить с лавой. — Детка, — шепчет он на ухо омеги, проводя руками по ягодицам, из-за чего тот поддаётся тазом назад. Хосок сразу же ныряет пальцами между ягодиц Тэхена, измазывая их в естественной смазке, которая обильно выделяется из-за возбуждения Кима. Проталкивая один палец в узкий проход омеги, альфа наслаждается телом под ним, второй рукой обхватывая член Тэхена, из-за чего тот в один миг взрывается громким стоном. И если бы это была не ночь, их бы совершенно точно заметили. — Хосок, трахни меня! — неожиданно срывается омега, глубоко дыша. — Малыш, потерпи, я не хочу, чтобы тебе было больно, — тянет Хосок, проталкивая второй палец. Тэхен немного уходит вверх, инстинктивно пытаясь уйти от давления, но тут же противоречит сам себе: сильнее насаживается на растягивающие его пальцы и тихо, пытаясь скрыть это рукой, стонет. Хосок двигает пальцами внутри омеги, и когда два пальца уже свободно входят и выходят, добавляет третий. Он целует просто шикарную, по мнению Хосока, шею Тэхена, оставляя на ней мокрые поцелуи, иногда прикусывая кожу на ней, оставляя метки. Тэхен под ним уже во всю насаживается на пальцы, прося большего, готовый к большему. Наконец, вытащив пальцы из омеги, слыша разочарованный вздох, он берет одной рукой его за бедра и фиксирует, а второй направляет член в подготовленную дырочку омеги. — Будет больно, — предупреждает он и на пробу толкается. Ким немного выпячивает задницу и крепче упирается в пол, выжидая. Хоть его разум чуточку и поплыл, он все равно понимает тот факт, что отдаётся своему лучшему другу на крыше их школы. — Хоби, — выдыхает он, когда альфа толкается еще сильнее. — Давай… Хосок проникает в омегу кончиком члена, вызывая у того сдавленное шипение. Смазки было достаточно для того, чтобы все прошло менее болезненно. Тэхен сжимает руки в кулаки, сдавливая ткань куртки Хосока. За всю свою жизнь он ни разу не представлял того, что потеряет девственность на крыше школы. Его разум немного прояснился, когда он почувствовал, что альфа медленно входит в него, стараясь не причинить много боли. Неожиданно его хватают за длинные волосы, оттягивая назад, в то время как Хосок окончательно входит в него, останавливаясь, давая тому привыкнуть. — Если ты думаешь, что я тебя кому-нибудь отдам, то ты очень сильно ошибаешься, Тэхен-и, — на ухо шепчет Хосок, из-за чего Тэхен всхлипывает, ибо его не просто подняли за волосы, но и заставили прогнуться. Небольшая боль в волосах и позвоночнике приводит его ненадолго в себя, но он тут же срывается на очередной скулёж. Чон оставляет синеющий засос на шее омеги. А тот руками цепляется за такое же горячее тело, как и у него, и тихо стонет от ощущения губ на своей шее. Хосок начинает медленно двигаться, стараясь сделать Тэхену более приятные ощущения и избавить от боли. — Ты будешь моим? — с придыханием произносит альфа, отпуская волосы Кима, ведя руками по крепкой груди омеги и его животу, обходя член стороной. — Да, — ощущая в себе движение альфы, он просто не может ответить противоположный ответ, плавясь в горячих объятиях. Хосок тем временем увеличивает скорость, выбивая из Тэхена короткие, но звонкие вскрики. Сам Тэхен не хотел слишком громко кричать, но периодически срывался на особо громкие крики, прикрывая рот рукой. Собственный член омеги просто изнывает от желания, прижимаясь к напряжённому животу. Неожиданно альфа обхватывает член Тэхена, проводя по нему несколько раз, из-за чего омега полностью откидывается на него, дыша глубже, чаще. Но он срывается на крик, когда альфа вонзает в него свои клыки, ставя метку в место соединения шеи и плеч, тут же ее зализывая, собирая капли крови, что струйками стекают из раны. То место невыносимо жжет и пульсирует, но Тэхен улыбается сквозь слезы, ибо метки просто так не ставятся, это серьёзное заявление на омегу и альфы не разбрасываются ею. Хосок делает последнее движение, замирая внутри омеги, так глубоко, как только может, выплескиваясь внутрь. Тэхен чувствует, как в него попадает сперма, и ему бы по-хорошему отползти от альфы, чтобы не допустить того, что они свяжутся, но он вместо этого только сильнее прижимается к тому, греясь в объятиях, морщась от того, что его начинает растягивать еще больше узел альфы. — Запомни чей ты, — рычит Хосок, беря омегу за щеки и немного грубо целуя, подчиняя и без того подчинившуюся омегу себе. Тэхен скулит, показывая, что он полностью во власти альфы, успокаивая того этим. — Твой, — отвечает Тэхен, когда Хосок укладывает их на свою куртку, прижимаясь к омеге сзади. Они связаны между собой, и он не может сделать ничего другого, кроме как подождать, когда спадёт узел. Насильно разрывать узел — значит причинить травмы как себе самому, так и партнеру. Если бы Хосоку кто-нибудь сказал, что он трахнет своего лучшего друга на крыше школы — он бы не поверил. Посмеялся бы этому человеку в лицо и сказал, что он бы никогда так не сделал. Однако сейчас, лежа на этой самой крыше, сжимая в своих руках помеченную им омегу, он понимает, что это реальность, и просто так он Тэхена не бросит. Только через его труп. Омега дышит через раз, глубоко и тяжело, ощущая наполненность собственного тела, и старается не двигаться в руках альфы, чтобы не причинить никому из них боль. — Что будет дальше? — решается задать вопрос Тэхен. Хосок отвечает не сразу, утыкаясь носом в мокрую от пота шею омеги, вдыхая запах того, который приятно щекотал обоняние альфы. Теперь этот запах будет смешанным с его собственным, и это греет душу Хосока лучше любого обогревателя. — Все будет хорошо, я тебя не брошу, — Хосок отвечает уверенно, показывая то, что он говорит серьезно, а не от балды. От этого ответа сердце Кима пропускает удары, а затем по нему разливается такое тепло. Он чувствует на своем теле ладони Хосока, что гладят его живот и бедра, а ветер холодит все его тело, заставляя инстинктивно сильнее прижиматься к горячему телу позади себя, ища там тепло. Новоявленная метка уже не так сильно болит, а Тэхен и его внутренняя омега чувствуют такое умиротворение, которого, казалось бы, хватит до конца жизни. Он чувствует, как альфа гладит его по внутренней стороне бедра, а затем перемещает руку на его дырочку, которая плотно захватывает его член, и поглаживает ее. Тэхен хнычет от этого, ведь она немного побаливает и жжёт, однако откидывается на альфу, открывая ему свое горло, показывая тем самым доверие. Хосок в ответ лишь ухмыляется и проводит губами по шее омеги, убирая оттуда руку, перемещая ее на грудь Кима, поглаживая. Затем альфа чуточку перемещается, из-за чего узел проникает глубже в омегу, отчего Тэхен тоненько скулит, прикусывая свою руку. На улице не так уж и тепло, но два горячих тела не чувствуют этого, находясь в объятиях друг друга.*
Сейчас же у Хосока и Тэхена — который уже является Чоном — есть свой просторный дом и восьмилетний сын по имени Субин. После того случая на крыше школы омега забеременел и, не смотря на слова родителей о том, что надо избавиться от ребенка, он этого не сделал, ибо уже чувствовал ответственность за это маленькое существо, которое только-только развивалось в нем. Его родители были категоричны в этом плане и продолжали давить на омегу, говоря: «Что о тебе подумают люди?». Тэхен терпел недолго, спустя неделю он пришел к Хосоку домой и впихнул ему в руки положительный тест на беременность. Сказать, что альфа был в шоке — это промолчать. Тот стал настолько бледный, что Тэхен уже хотел нести ему воды. Хосок после этого так сильно обрадовался этой новости, что поднял Тэхена на руках, целуя везде, где только достанет. Он сразу же рассказал своим родителям об этом и сразу же пресек на корню все возражения собственных родителей, а затем и родителей омеги, забирая Тэхена к себе в квартиру, которую он снимал рядом с местом учёбы. И хоть Тэхену было тяжело во время беременности, — та протекала с осложнениями и угрозой выкидыша — он справился с этим и чуть раньше срока родил маленькую омежку. Тот был полностью здоров и даже слишком крупный для своего возраста. Именно из-за крупных размеров малыша Тэхен долго не мог родить. Сначала он был очень сильно похож на самого Тэхена, однако вскоре начал меняться, приобретая черты своего отца. Оба родителя очень любили своего малыша, который очень сильно любил помотать им нервы.*
Хосок, переодетый в домашнюю одежду, тихо проходит на кухню, где Тэхен уже спокойно сидит за столом, разложив только что приготовленное рагу из мяса и овощей по тарелкам. — Тэхен-и, — тянет он, обнимая мужа поперёк груди, утыкаясь тому в макушку. — Ты даже не представляешь, как сильно я тебя люблю, — он целует омегу в макушку, чувствуя, как тот густо краснеет, и, считая свою миссию выполненной, отпускает его и садится за стол, напротив все еще красного, как помидорка, Тэхена. Милое зрелище, ничем Хосока не переубедить. Тот смотрит на него из-под чёлки, которая стала уже слишком длинная, и улыбается Хосоку. — Как прошёл день? — тихо спрашивает Тэхен, беря в руку палочки для еды. Хосок делает то же самое, обдумывая, что сказать омеге. Сегодня не происходило ничего из ряда вон выходящего, скучно даже, в каком-то плане. — В целом, ничего нового, — начинает он, быстро отправляя в рот кусочек мяса, прикрывая глаза от наслаждения. Все-таки Тэхен готовит просто божественно. Омега же внимательно следит за своим мужем, пытаясь сохранить спокойное выражение лица, в тайне глядя на то, как Хосок двигает той или иной частью тела. А все потому, что Хосок работает полицейским и, каждый раз смотря телевизор или просматривая ленту новостей, он боится увидеть, что в Сеуле случилось какое-либо происшествие, на которое были призваны все служащие. — Сегодня был на патруле улиц, по утрам так скучно ездить, все спешат на работу и пробки, хорошо, что хоть с Чонгуком пообщаться можно, — продолжает Хосок, потихоньку сметая свою порцию с тарелки. Он был очень голодный со смены. Пусть они и едят на работе, но домашняя еда, приготовленная любимым человеком — это особый уровень. — А ты чего не ешь? — замечает Хосок. Тэхен так и держал в руках палочки, не притрагиваясь к самой еде. — Ничего не случилось, не беспокойся, — он откладывает свои палочку в сторону, подходя к Тэхену, за плечи поднимает его на ноги и обнимает. Когда у Тэхена такой взгляд, будто у щеночка, то это значит лишь одно: снова переживал и изводил себя. — Если бы со мной что-нибудь случилось серьезное — ты бы узнал первый, — со смешком говорит он. Хосок пытается развеселить омегу, чтобы тому стало легче. Он всегда так делает, когда Тэхену грустно. — Чон Хосок! — восклицает Тэхен, не сильно ударяя Хосока по руке. — Не драться, — он крепче прижимает к себе омегу, и тот оборачивается вокруг него. — Я просто каждый раз боюсь, что не дождусь тебя вечером, — в футболку говорит он, сжимая ткань в руках. Тэхену даже страшно представить, как он ждет своего мужа вечером с работы, а затем получает звонок из больницы или от начальства Хосока с сообщением о том, что альфа в больнице или того хуже — погиб при исполнении обязанностей. — Не думай об этом, — шёпотом отвечает Хосок, замечая стоящего в дверях сына. Тот смотрит на своих родителей с широко раскрытыми глазами. Хосок замечает его помятое выражение лица и беспорядок на голове и делает вывод, что Тэхен уже уложил ребенка спать, но тот встал, когда услышал отца. Омежка всегда старался дождаться отца со службы, чтобы убедиться в том, что все хорошо. Перенял эту привычку от папы. — Папа, — тянет мальчик, неуверенно топчась на месте. Тэхен быстро отстаёт от Хосока, вытирая те слезы, которые успели скатиться по его лицу, и улыбается своему сыну, который своей ручкой держит косяк двери, а большими глазами смотрит на него, безмолвно спрашивая что произошло. — Субин-и, все хорошо, — он присаживается на корточки около него, закидывая отросшую чёлку сына ему за ушко. — Просто папа хотел обняться, — Тэхен смотрит в глазки сына, видя в них глаза Хосока. Его взгляд невольно опускается на родинку на маленьком носике, которая передалась ребёнку от него. Такой милый малыш, который, хоть и был плодом их случайного и внезапного секса на крыше школы, но все равно до безумия любимый и милый. — Точно все хорошо? — в один момент прищуривается маленький омега, из-за чего Тэхен коротко посмеивается. Он выглядит так мило, когда пытается быть серьёзным. — Точно, — кивает он, чувствуя, как сзади подходит Хосок. — Ты плакал, — говорит Субин. — Малыш, папа не плакал, — Хосок берет сына на руки, чтобы увести того в его комнату. — Ты веришь мне? Мальчик кивает, смотря на отца. Отцу он всегда верил, ведь тот был полицейским и не мог соврать. Они выходят из кухни, оставляя Тэхена одного, чтобы тот мог успокоиться. Он с благодарностью смотрит на уходящего мужа, а затем включает кран на кухне, чтобы ополоснуть свое лицо.*
— Ты чего встал? Папа же тебя уложил, — спрашивает Хосок у Субина, когда они заходят в его комнату. Предположение оказалось верным: кровать Субина измята, и на ней валяются игрушки, без которых мальчик не хочет ни в какую засыпать. — Я услышал тебя, — Хосок ставит Субина на пол и смотрит за тем, чтобы мальчик забрался на кровать. В последнее время родители дают ребёнку больше свободы, чтобы он сам одевался, собирал рюкзак в школу или же заправлял постель. Субину нравится получать похвалу за проделанную работу. Он даже высказался на тот счет, что хочет быть как отец: стать полицейским и охранять обычных жителей. Тэхен тогда чуть было не заплакал — еще одного полицейского в семье его сердце не выдержит. Мальчик широко зевает и начинает потирать сонные глаза кулачком. — Солнышко, — Хосок садится на край кровати. — Тебе необязательно ждать меня до позднего вечера, хорошо? — Я хотел увидеть тебя, — сердце Хосока заходится в приступе тахикардии, когда он слышит тихий голос сына. Альфа всегда трепетно относился к своей семье. Он помнит момент, когда Тэхен рассказал ему о своей беременности. Хосок тогда заплакал как не в себя, даже Тэхен немного испугался за него. — Давай спать. Субин серьёзно кивает на его слова. Мальчик рос спокойным ребёнком, ему хотелось слушаться своих родителей, что играло тем на руку.*
Хосок возвращается на кухню спустя пятнадцать минут, когда Субин полностью засыпает. — Я его уложил, — говорит альфа, садясь за стол. Тэхен сидит за столом, уже полностью успокоившийся и расслабленный. — Спасибо, — тихо говорит Тэхен, смотря на своего мужа. Тот садится на свое место и смотрит на него в ответ. Замечает чуть красноватые глаза и опухший нос. Ему становится безумно стыдно за то, что он изо дня в день заставляет своего мужа беспокоиться за него. Когда после школы Хосок загорелся поступать на полицейского, Тэхен устроил ему настоящую истерику. Хосок до сих пор помнит этот громкий плач Тэхена, который доказывал ему, Хосоку, то, что если он пойдет служить, то не будет у него ни будущего мужа, ни ребёнка. Истерику пришлось поубавить, когда Тэхена доставили на скорой и положили на сохранение с подозрением на преждевременные роды. Уже в больнице они всё-таки поговорили спокойно и взвесили все. В итоге Хосок поступил в полицейскую академию, а Тэхен поступил на дизайнера сразу после рождения сына, на заочку, в связи с ребёнком. Ему также приходилось сдавать сессии в университете, тогда ему здорово помогал Хосок, который оставался сидеть с маленьким сыном. Тэхен по утрам всегда наблюдает за сборами альфы на работу, невольно сравнивая тогдашнего Хосока и Хосока сейчас. Хосок в школе и в университете вовсе не был слабым, он всегда имел хорошее телосложение, однако сейчас, став полицейским, он расширился в плечах и стал еще больше. Он выше Тэхена на пол головы и, если честно, омега искренне тащится по этому, когда он заползает альфе на руки и нежится в его крепких объятиях. Он крупнее Тэхена в принципе, и это очень нравится омеге, ведь всегда можно взять вещи из шкафа мужа. Тэхен и сам был не из тех омег, которые ростом метр с кепкой, имеют хрупкое телосложение и миленький голос. Он широкоплечий, после рождения Субина ходит в спортзал, чтобы вернуть себе в форму, а его низкому голосу порой завидуют многие альфы, когда слышат его впервые. — Тэхен-а, ты же знаешь, что все хорошо, — альфа решает продолжить этот разговор, видя, что Тэхен по-прежнему мыслями в этой теме. Слишком отстранённый взгляд. Он пытается успокоить омегу. — Да, знаю, просто… Это всегда так бывает. Всегда представляешь все самое худшее, — говорит Тэхен. — Помнишь протест в центре города, куда стянули людей с нескольких участков, включая твой? — Хосок кивает—конечно он помнит. Это был не первый протест в городе, тогда была очень напряжённая обстановка. — Хо, я чуть с ума не сошёл, когда увидел по новостям, что среди полицейских есть раненые, много раненых, — Тэхен чувствует, как его начинает мелко трясти, и очень благодарен альфе, который в этот момент пересел к нему и перетащил к себе на колени. Нос альфы в его волосах и успокаивающий запах действуют на омегу как самый лучший успокаивающий чай с ромашкой. — Я даже звонил твоему начальнику, выяснять где ты и что с тобой, — слова под конец булькают в всхлипе. — Когда я пришел к тебе в больницу на следующий день, я хотел убить того, кто это сделал. — Тигренок, это была несерьёзная травма, — шепчет в макушку Хосок, хотя понимает, что врёт сам себе, чтобы успокоить пару. Ему тогда не хило прилетело чем-то не слишком острым по голове. Митингующие иногда бывают на редкость агрессивными, корейцы не отличаются агрессивностью на митингах, но этот случай был особенным. После самого митинга его доставили в больницу, куда свезли всех раненых полицейских. Врач поставил ему небольшое сотрясение мозга и констатировал наличие рваной раны на голове. Рану зашили, а самого Хосока решили оставить на несколько дней в больнице, чтобы проследить за последствиями сотрясения. Тэхен тогда так сильно плакал рядом с ним, когда увидел того с перевязанной головой на больничной койке. Рядом с ним тогда был Чонгук, которому досталось тоже, но не так сильно: он лишь потянул плечо. Чонгук тогда тактично ушел из палаты, оставив их вдвоем.*
— Тэхен-а, — омега выглядит не лучшим образом. Глаза красные и опухшие, нос такой же. Он выглядел так, словно в спешке натягивал на себя одежду. — Молчи, — резко говорит Тэхен, приближаясь к альфе, и сгребает его в объятия. — Придурок, — шепчет Тэхен в грудь альфы. Он сильнее сдавливает Хосока в объятиях, но тут же отпускает, когда сверху слышится сдавленное шипение. — Что болит? — сразу же подрывается Тэхен, во все глаза смотря на Хосока. Омега выглядит таким беззащитным, хотя и ростом вышел, и телосложением, не страдал отсутствием мышечной массы, да и иногда ходит в спортзал, затаскивая туда и альфу, который пытался доказать Тэхену, что спортзалов ему хватает и на работе. — ТэТэ, я тут всего лишь на несколько дней. — Какие несколько дней, Хосок, ты этот пиздец видел? — омега редко матерился, умел поставить на место или выразить глубочайшие эмоции и без матов, поэтому Хосок прямо выпал с этого. Такие резкие перемены в Тэхене всегда будоражили альфу. — Не я же себе по голове заехал, — в конце концов бормочет Хосок. — Я чуть не поседел, даже Субин чуть не заплакал, — упоминание сына давит где-то в грудной клетке. Его маленький сын мог заплакать. — Тигренок, успокойся, я же живой. — Я вижу, — Тэхен притягивает альфу к себе, на этот раз аккуратно, и утыкается носом в его макушку. Он старается не задевать зашитую рану на голове мужа и синяки на теле.*
Несколько минут Тэхен пробыл в объятиях Хосока, пока тот медленными движениями гладил его по спине и плечам. Он никогда не смирится к профессией своего мужа, никогда не признает, что волноваться не о чем. Для Тэхена уже привычно проверять новости Сеула и пригорода, когда муж уходит на смену или на сутки. Для него также привычно неизменно встречать его со смен и всегда внимательно следить за поведением и движениями. Даже если очень хотелось спать и вымотался на работе и дома. Не все происходящее показывают в новостях, и любая погоня за каким-то воришкой может оказаться травмоопасной. — Всё, всё хорошо, — тихо говорит Тэхен, однако не спеша выпутываться из тёплых и защищающих объятий мужа. Хосок продолжает гладить Тэхена по спине, впутываясь в его отросшие волосы, которые тот не захотел отстригать. — Завтра я дома, — говорит Хосок. — И послезавтра тоже. — Что-то случилось? — сразу отвечает Тэхен, все еще не отрываясь от альфы. Такие отгулы им давали в большинстве своем только когда им надо было отлежаться после травмы. Но Тэхен не заметил ничего странного в Хосоке… Что же такое? — Мне и Чонгуку дали несколько дней отдохнуть. Не спрашивай, я порой не понимаю Намджуна, — заканчивает он со смешком. Тэхен тоже коротко хихикает. Он знает Намджуна. Намджун был начальником отделения полиции, где работал Хосок, крупный альфа, которого старались не злить. Да и его омегу, который тоже работал в отделении судмедэкспертом, также старались не трогать — никто не хотел попасть к нему на разделочный стол. Омега был с жутко взрывным характером, и многие по-настоящему поражались тому, как Намджун умудрился найти Сокджина и жениться на нём. Однако на работе тот всегда был собранным и серьёзным человеком, знающим свою работу. — Точно все хорошо? — Милый, я бы не стал тебе врать, — Хосок поглаживает омегу по щеке. Тэхен смотрит на него снизу вверх, и в его глазах Чон читает лишь любовь и доверие. — Я тебе верю. Хосок целует омегу в макушку и улыбается этому маленькому комку любви, который является его мужем уже не первый год.***
Хосок просыпается от того, что его кто-то трясёт за плечо. Солнце светит в глаза, пробиваясь сквозь задвинутые шторы, а к его горячему после сна телу прижимается не менее горячее тело мужа. — Отец, — детский голос заставляет Хосока оторвать сонную голову от подушки. Он крепче прижимает к себе своего омегу, тот продолжает сопеть в подушку. — Отец, вставай! Хосок открывает сонные глаза и видит перед их кроватью Субина, что немного потрясывает его за плечо. — Субин? — мальчик машинально кивает на вопрос. — Что ты тут делаешь в… — он смотрит на небольшие часы на прикроватной тумбочке. — В семь утра? У него сегодня выходной, и он вообще планировал отоспаться от души и отдохнуть от работы и жаркой ночи, которую ему подарил его омега. Дом — это единственное место, в котором он не вскакивает с места при малейшем неожиданном касании. Тут он чувствует себя в абсолютной безопасности. — Мне в школу надо, — мнется Субин, комкая в руках школьную рубашку. У Хосока расширяются глаза от этой информации, а сон как рукой снимает, когда он понимает, что у него-то выходной, а вот у других — нет. — Господи, я забыл какой сегодня день недели, — тихо стонет Хосок, стараясь не разбудить омегу и вставая с кровати. Тот начинает хмуриться из-за потери персональной подушки в лице Хосока, и альфа сразу же пихает ему в руки собственную подушку, которая насквозь пропиталась его запахом. Тэхен затихает после этого, снова засыпая крепким сном. Хосок благодарит Небеса за то, что Субин лишь молча стоит рядом, дожидаясь родителя, а не начинает громко говорить. А еще, что омега после секса всегда спит больше обычного. Скорее всего он успеет отвести Субина и вернуться домой, застав в постели все еще спящего Тэхена. — Субин, что тебе приготовить? — спрашивает Хосок, когда сын забирается на стул за столом. Омежка болтает ногами в воздухе, смотря на отца, который крутится возле печки, при этом пытаясь прийти в себя при помощи чашки кофе. — Папа всегда готовит панкейки. Хосок вздохнул на фразу сына. Панкейки у него никогда не получались: то тесто слишком сладкое, то недостаточно, то сгорят при готовке так, что их никто есть не станет. Тэхен не раз пытался научить альфу этому мастерству, но каждый раз после провальных попыток просто выгонял его из кухни или же садил рядом с собой, чтобы тот смотрел, бубня себе под нос о том, что Хосок ничего не умеет. Сам Хосок с ним согласен не был, но спорить с Тэхеном себе дороже. — Панкейки… — Хосок проводит рукой по своей шее, смотря на столешницу. Его сонный мозг все еще не очень сильно соображает. — Давай блинчики? — блинчики Субин любит не меньше, и Хосок их умеет готовить. — Давай, — сразу загорается маленький омега, уже представляя, как отец будет готовить ему. — А почему ты не собираешься на работу? — мальчику безумно странно, что отец, который обычно в это время уже во всю собирается на работу, спокойно спал в постели с папой, даже не пытаясь подняться. — У меня выходной, Субин-и, — мягко отвечает Хосок, вымешивая в миске яйца и молоко. — Ничего же не случилось? — сразу же взвинчивается Субин, большими глазками смотря на отца. Хосок даже посмеивается на действия сына. Все-таки они так похожи со своим папой. Но даже несмотря на хорошее настроение, в голову все равно прокрадываются мысли о том, что даже маленький сынишка беспокоится за него. С одной стороны это естественно, любой ребенок будет беспокоиться за родителя, но с другой — такой маленький ребенок знает об опасностях его профессии и боится из-за того, что его могут ранить или убить. — Мой маленький, все хорошо, — говорит он ребёнку, который заметно успокаивается, но продолжает копировать поведение Тэхена. Первый блинчик оказывается на тарелке мальчика, и Хосок достает из холодильника кленовый сироп, который так любит Субин и Тэхен. Альфа ставит рядом маленькую мисочку, наливая туда сироп. Субин сразу же макает блин в него и отправляет в рот. Мальчик почти восторженно пищит от вкуса, смотря на отца горящими глазами. Чон-старший усмехается на это, продолжая делать новые блинчики, в душе умиляясь такому милому и домашнему сыну. — Хоби, — хриплый голос Тэхена заставляет Хосока обернуться. В дверном проёме стоит Тэхен, завернутый в плед и смотрящий на все происходящее на кухне сонными, еще не до конца открытыми глазами. — Тигренок, ты чего встал? — сразу начинает Хосок, отставляя сковороду с плиты и подходя к мужу. Тот сразу льнет к нему в поисках тепла, ведь проснулся он из-за того, что тело альфы больше не грело его. Подушка, что так коварно подложил ему Хосок, остыла. — Холодно стало, — тихо говорит Тэхен, пытаясь проморгаться. — Я отвезу Субин-и в школу и приеду обратно. Буду греть тебя столько, сколько ты захочешь, — омега получает поцелуй сначала в губы, затем в нос и оказывается сидящим за столом их кухни. Субин не обращал на них внимание, дела взрослых его пока что не интересовали, ему было гораздо увлекательней уничтожать блинчики, которые отец успел пожарить. Перед Тэхеном возникает тарелка с блинами и вторая мисочка с сиропом. Омега с трепетом смотрит на альфу. Ему до безумия приятен тот факт, что Хосок заботится о них. Все еще завернутый в тёплый плед, Тэхен берет первый блинчик, который до сих пор горячий, и отправляет в рот. Хосок готовит еще десять блинчиков и садится за стол рядом с Тэхеном. — Кушай быстрей, — говорит Хосок, когда смотрит на время на телефоне. Мальчик тут же начинает кушать, переставая смотреть то на папу, то на отца. Он также тактично не смотрит, когда отец тянется поцеловать папу в губы, оставив на них вкус кофе. Субин слишком привык к хаотичным приступам нежности родителей, да и те были не из тех, кто шугается по углам от своих детей. Свободные поцелуи на глазах у ребенка или же зрелища, когда отец в буквальном смысле носит папу на руках, для Субина часть жизни. Милой такой жизни. — У нас в школе будет день профессий, — говорит Субин, когда Хосок отрывается от Тэхена. — Это что? — спрашивает Тэхен. У них в школе такого точно не было. — Это день, когда родители приходят и рассказывают о своей профессии, — объясняет Субин. — Всем будет скучно слушать о моей работе, — выдыхает Тэхен. Для маленьких детей нет ничего весёлого в том, чтобы сидеть целый день и чертить что-то. Делать беспорядочные рисунки — это да. А выводить линии, чтобы набросать эскиз — это совершенно другое. — ТэТэ, у тебя не скучная работа, — Хосок совершенно не согласен с высказыванием мужа. Хосок может часами наблюдать за тем, как Тэхен рисует, выводит эскизы комнат и даже целых домов. Омега понимал в этом гораздо больше него, и Тэхену частенько приходилось объяснять альфе зачем нужно это, то или иное. — Да, у папы интересная работа! — повторяет за отцом Субин, абсолютно не понимая почему папа вдруг назвал свою работу скучной. Тэхен начинает мило смеяться с одинаковых взглядов своей семьи и все-таки кивает на их слова. Не скучная, так не скучная.***
— Дети, сейчас у нас будут родители Чон Субина, — классный руководитель представляет двух взрослых, которые входят в класс. Дети сразу же заходятся восхищёнными вздохами и тихими криками, когда видят полицейскую форму отца Субина. Субина кроет совершенное удовольствие от этого. Он с восхищением смотрит на своих родителей, подавляя в себе желание подбежать к ним и обнять. — Здравствуйте, дети, — первым решает заговорить Тэхен, видя, как Хосок слегка мнётся, не зная с чего начать. Ребята сразу же переключаются на него, смотря на папку в его руках. Эту папку они сами с Хосоком и Субином собирали вчера вечером, тут собраны его эскизы, в том числе и цветные. Детям понравится, ну, по крайней мере, Тэхен на это очень надеется. — Меня зовут Чон Тэхен, — он кланяется. — Работаю дизайнером интерьера. Моя работа заключается в том, чтобы оформлять помещения. Среди детей проходит «ооо». Они сразу начинают шептаться по этому поводу, когда Тэхен достаёт свои эскизы. Тут даже были некоторые дизайны костюмов. По образованию он дизайнер интерьера, но на самом деле оформлял он не только комнаты. Начальник его компании заметил, что у Тэхена получается хорошо оформлять и одежду, когда он нечайно увидел один из его рисунков на рабочем столе. — Еще я могу оформлять одежду, — с улыбкой говорит Тэхен, удивляясь самому себе. Он так нервничал перед заходом в класс, а сейчас сам рассказывает все детям, не показывая признаков волнения. Он раскладывает рисунки на свободной парте и жестом приглашает детей посмотреть на них. Те сразу же подрываются с места, желая увидеть все. — Дети, тихо, аккуратно и не спеша, — быстро и строго говорит классный руководитель, про которого Тэхен, если честно, забыл. На удивление, компания из 25 детей сразу же затихла и встала в небольшие колонки по несколько человек. Тэхен даже удивляется этому. Хосок сзади него тоже подходит к столу, смотря на омегу. — Молодец, — шепчет Чон. Тэхен улыбается ему, радуясь, что дети заинтересовались его профессией. Те смотрят на его рисунки с неким восхищением, трогают их. Когда наступает очередь Хосока, то дети моментально затихают. — Меня зовут Чон Хосок, моя профессия — полицейский. Моя работа заключается в том, чтобы ловить преступников, — голоса детей взрываются в «ооо». Хосок выкладывает те вещи, которые взял из участка под цепким взглядом Намджуна и Сокджина, копировавших позы друг друга, давя этим Хосоку на черепную коробку. Намджун не разрешил некоторые вещи, по типу пистолета, сказав, что для маленьких детей — это слишком опасно. Дети по очереди трогают наручники, всякие наборчики для вскрытия замков и мешочки с «уликами». Эти улики они делали вместе с Тэхеном на днях. — Вы можете задать вопросы, — говорит учитель, когда дети заканчивают свою мини экскурсию и усаживаются за свои парты. Все дети сразу же поднимают свои руки, желая спросить. — Минджэ, — учитель дает слово мальчику, сидящему на первой парте. Тот встает с места, чтобы его было лучше слышно. — А рисовать — это трудно? — мальчик задаёт вопрос Тэхену, и тот по началу теряется. — Иногда. Когда нет вдохновения или желания, — отвечает Тэхен спустя секунды три. Мальчик кивает на этот ответ, показывая, что принял его, и усаживаются обратно за парту. — Ходжин. — Вы боялись, Хосок-щи? — еще один мальчик встает из-за парты и устремляет свой взгляд на Хосока. — Боялся. Я боялся не вернуться домой, — честно отвечает Хосок. Рядом с ним сжимает его руку Тэхен, а за партой Субин бореться с желанием подойти к отцу. Они тоже боятся, что Хосок не вернётся домой. Они уходят спустя пол часа, когда все дети задали свои вопросы, а Хосок провел мини инструктаж, что можно делать, а что нельзя. Может показаться банально и скучно, но Хосок превратил это в игру, поэтому дети с удовольствием слушали его.***
— Фух, — выдыхает Хосок, когда они садятся в машину. Субин остался в школе еще на несколько уроков. Они попрощались с ним на перемене, сказав, что приедут в конце учебного дня. — Когда было наше время, не было такого, — посмеивается Тэхен, пристегивая ремень безопасности. Хосок делает то же самое, поворачивая ключ зажигания. Хосок кивает на это, выруливая с парковки школы. Тэхен смотрит на альфу в полицейской форме, про себя думая, что он безумно горячий в ней. Она плотно обтягивает мышцы и рельефы тела. Омега закусывает нижнюю губу, смотря на то, как альфа ведет машину одной рукой, вторая свисает из открытого окна. — Мы в магазин будем заезжать? — вопрос Хосока вырывает Тэхена из не самых приличных мыслей. Тот переводит взгляд на мужа, альфа смотрит на него, выжидая ответ, хотя на его губах играет подозрительная улыбка. Заметил. Черт. Тэхен проводит ладонью по своей руке. Его руки немного холодноватые, даже с учётом того, что на улице тепло. — Будем, — Хосок кивает на его слова, становясь на светофор и включая поворотники.*
Все в магазине обращают внимание на высокого альфу в полицейской форме, и Тэхену это чертовски не нравится. Он зыркает по сторонам, когда видит, как очередная омега смотрит на его мужа. Тэхен ворчит себе под нос от этого, немного зло раскладывает по тележке продукты, что не скрывается от Хосока, который эту самую тележку и везет. Он тоже заметил взгляды на себе и спокойно отнёсся к этому, ведь, чего греха таить, не каждый день увидишь кого-то в полицейской форме в магазине. Людям простительно смотреть на то, что им чуждо. — Милый, успокойся, — говорит Хосок, когда чувствует, что запах Тэхена стал интенсивнее. Тэхен на эти слова раздражённо выдыхает и впивается в альфу взглядом. Хосок на самом деле выглядит довольно расслабленно, словно эта ситуация вообще никак не волнует его. — Какого черта они вообще на тебя смотрят?! — шипит не хуже кошки Тэхен. Он с возмущением смотрит на альфу, не хватает только тыкнуть пальцем Хосоку в грудь, высказав свое возмущение. — Тэхен-а, ты ревнуешь? Я ведь даже не смотрю в ответ. Не каждый день люди видят полицейских в обычных местах. — Еще бы ты посмотрел, — фыркает Тэхен, не обращая внимания на последние слова альфы, возвращаясь к выбору мяса. Хриплый смех Хосока, а затем и теплые руки на талии немного успокаивают его запал. — А так хорошо? — Хосок мягко обнимает омегу, прижимая к себе, целуя в щеку. Напряжение из тела Тэхена постепенно сходит на «нет». Он еле заметно откидывается на альфу. — Очень, — Тэхен замечает, как группа из нескольких омег, примерно двадцати лет, сразу же разочарованно выдыхают и уходят в противоположную сторону от них. Он ехидно так хихикает про себя на их разочарование, не хватает только показать средний палец и сказать: «Выкусите, сучки». — Не ревнуй. Никогда не думал пойти налево от тебя, — еще один поцелуй, и Хосок снова становится за тележкой, готовый в любой момент везти ее вслед за омегой. Тэхен стоит с минуту, глупо смотря на упаковку курицы, а затем быстро кладёт ее в телегу и уходит дальше. Альфа следует за ним. Прикосновение Хосока к его шее дало ему запах альфы на нем. Это очень успокаивает самого Тэхена и его внутреннего омегу, который начал непонятно из-за чего беситься. Он никогда не допускал мыслей о том, что Хосок может изменить ему. Все то время, что он не на работе — он дома, если и едет с сослуживцами в бар, то всегда предупреждает, а еще у Тэхена есть Чонгук и Сокджин, которые работают с Хосоком в одном участке и могут «докладывать» о действиях Хосока на службе.*
Тэхен спокойно выдыхает. Несколько часов назад он отправил своего папу с Субином к нему домой. Мальчик пробудет в гостях несколько дней, которые Ким планировал полностью провести со своим альфой, который совсем скоро вернётся домой. После этого он занялся подготовкой к очень деликатному, по его мнению, делу. Для его осуществления он даже позвал своего лучшего друга, Чимина, который не уставал подкалывать его по этому поводу, но исправно делал все, что надо было. Тэхен, по правде говоря, чуть со стыда не умер, но стойко выдержал все подтрунивания друга. Он останавливается около зеркала в их спальне, чтобы посмотреть на себя. И тут же краснеет, ибо ну это совсем не обычная одежда. На нем белые кожаные ремни. Один из них застегнут на шее плотным кольцом, беря на себя роль ошейника, от него идёт второй, который опускается к железному кольцу в районе его груди. К нему также прикреплены еще два ремня, которые уходят вниз и за его спину, соединяясь там застёжкой. Поперёк прошлых, пять тоненьких полосок обвивают талию. И вишенкой на торте Тэхен считает еще два других ремешка, которые крепятся на его запястьях такими же плотными кольцами, что и на шее. Немного грубые на ощупь, они просто идеально вписываются на его теле. Талия подчёркивается, Тэхен немного поворачивается перед зеркалом и проверяет застёжки на ремнях за спиной. Все застегнуто крепко. Он выглядит так по-блядски: на нем из нормальной одежды лишь такие же белые боксёры, которые плотно удерживают член в них. Эта идея пришла к нему недавно, когда он увидел, как Хосок после работы снимает с себя свою одежду. Он честно не хотел ничего такого думать, но вид этой портупеи на крепком теле альфы вызвал у него просто прилив возбуждения. Когда щёлкает дверной замок, Тэхен мысленно считает до десяти, в последний раз оглядывая себя в зеркале. — Тэхен-а! Где ты, милый? — он слышит голос Хосока, в нем присутствуют непонимающие нотки, оно и понятно, сегодня в их квартире тихо и никто не встречает его с работы, как это обычно бывает. — Я здесь! — кричит Тэхен. Он слышит в ответ громкое «О!» и то, как Хосок сбрасывает с себя верхнюю одежду. По мере того, как Чон приближался к спальне, сердце Тэхена несколько раз готово было выпрыгнуть из груди. Тэхен еще никогда этого не делал, ему немного страшновато от возможной реакции Хосока. Кто знает, как альфа отреагирует на такие игры со стороны омеги. — Что-то слу… — Хосок замолкает сразу же после того, как открывает дверь в комнату и видит стоящего посередине комнаты Тэхена. Альфа в откровенном шоке смотрит на мужа, который покрывается красными пятнами от неожиданного чувства стыда. — Тэхен, — все, он кончился как человек от этого низкого, ниже, чем обычно, голоса Хосока. — Альфа, — внезапно Тэхену приходит в голову назвать Хосока по его статусу и, черт, это срабатывает. С губ Хосока срывается хорошо слышное рычание, а сам он глубоко вдыхает, желая наполнить легкие омежьим запахом. — Малыш, ты чего тут устроил? — низко говорит Хосок, плотно закрывая дверь комнаты. В брюках уже немного тесновато, и напряжение продолжает расти. — Малыш решил поиграть? Тэхен правда не понял в какой момент он оказался на коленях, перед возвышающимся над ним Хосоком. Он смотрит снизу вверх на такую большую фигуру мужа, взгляд которого блуждает по его телу. Тэхен сглатывает слюну, когда видит в глазах альфы красные крапинки. Верный признак того, что человек пытается сдержать своего внутреннего альфу, чтобы не поддаваться инстинктам. Это выглядит поистине страшно и немного пугающе. В какой-то момент Хосок запускает руку в отросшие волосы омеги, и тот немного привстает на коленях, чтобы сильней толкнуться в руку альфе. На лице Хосока появляется хорошо знакомая Тэхену улыбка, которую сам он больше относит к небольшому оскалу. Увеличенные клыки особого доверия вызывать не должны, но омега только сильнее ластится к руке альфы, показывая свое полное доверие. Такой Хосок невероятно заводит его. — Сука, — хватка в волосах становится практически железной, и Тэхен замирает, смотря прямо в глаза Чона. — Детка, ты не оставил мне выбора, — вторая рука перемещается на ошейник, просовывая палец в кольцо на нем, и тянет за него, немного придушивая. Они никогда не обсуждали такие игры, их вполне устраивал обычный секс, но раз Тэхену нужно попробовать что-то новое, то кто такой Хосок, чтобы отказываться от этого? Он видит, как Тэхен пытается сжать ноги вместе, его запах становится очень сильным, —это все говорит о явном возбуждении. Он уверен в том, что Тэхен уже потёк, а он ведь еще даже толком ничего и не начал. — Омега уже течет? — со рта омеги срывается скулёж на такие слова от альфы. Хосок был удивительно двусторонним человеком, который в обычной жизни был милым, иногда ведя себя чересчур пугливо, а в спальне, на радость Тэхена, вел себя очень раскрепощенно, позволяя себе использовать грязные выражения и слова и быть агрессивным. — Альфа, — снова повторяет Тэхен, своим до невозможности низким голосом, который сел ещё больше непонятно из-за чего. В штанах Хосока напряжение уже можно ощутить не прикасаясь к ним. Тэхен прекрасно со своего обзорного места видит внушительный бугорок в штанах альфы. Тот явно предоставлял ему дискомфорт, поэтому бывший Ким решается. Он медленно, следя за глазами альфы, ведет своими руками вверх по крепким ногам Хосока, останавливаясь около ремня и ширинки брюк. — Можно? — Давай, — Хосок кладёт руку на макушку омеги, поглаживая его за инициативу, и тот начинает расстегивать ремень. На удивление быстро справившись с пуговицей непослушными пальцами, он в последний раз кидает взгляд на альфу, который по-прежнему гладит его по волосам, одобряя действия. Короткий вжих молнии, и Тэхен тянет брюки вниз до самого пола. Хосок переступает через них, оставаясь в одних боксерах и своей рубашке. Судорожно вздыхая, Тэхен тянет боксёры за резинку вниз, стягивая их. Возбужденный член с пошлым звуком бьётся о живот хозяина, а Хосок громко стонет, совершенно не сдерживая себя. А зачем, когда дома только они? Тэхен сглатывает слюну, когда видит истекающий предэякулятом член. На трусах уже небольшое мокрое пятно, которое ему было хорошо видно. Под голодный взгляд Хосока он касается основания члена своей ладонью, обхватывая его, и в это время альфа над ним особенно низко стонет. — Черт, — еще чуть-чуть и Хосок начнёт натурально рычать. Рука Тэхена на его члене ощущается так правильно и так привычно. Он сжимает руку в волосах омеги, пододвигая ближе к себе, заставляя того утыкаться в свой напряжённый пресс носом. Омега же, полностью преодолев стеснение, поняв, что идея Хосоку явно по душе, неожиданно проводит по животу альфы языком. Он смотрит наверх, прямо в эти дьявольские глаза и понимает, что самообладание Хосока трещит по швам. Его либо трахнут жёстко, либо сначала поиграют, а потом трахнут. Оба варианта нравятся Тэхену. — Возьми в рот, детка, — просит, нет, приказывает Хосок, проводя по своему члену рукой, размазывая по стволу предэякулят. Тэхен следит за его действиями горящими глазами, немного меняя свое положение: он привстает на колени, привычно заводя руки за спину, где берет одну руку другой за запястье. Хосок на это одобрительно хмыкает. Чон проводит членом по губам Тэхена, пока тот высовывает язык, не отводя взгляд от Хосока. — Ты меня когда-нибудь с ума сведёшь, — сквозь зубы говорит Хосок и толкается в горячий рот омеги. Он руками обхватывает голову Тэхена, чтобы управлять ею. Омега издаёт хлюпающий звук, немного давясь членом. Хосок немного тормозит из-за этого, внимательно следя за реакцией мужа. Рот Тэхена так прекрасно подходит для его члена. Хосок не толкается сразу на всю длину, прекрасно зная, что омега не сможет принять все сразу, и если он будет торопиться, то травмирует его. Тэхен чувствует, как его волосы берут в плотный пучок, и полностью расслабляет горло, чтобы член прошел глубже. Сверху Хосок снова стонет, стоит ему провести по стволу языком. Он чувствует, как головка члена упирается в заднюю стенку горла омеги. — Возьмёшь еще глубже? — он знает, что тот способен на это. Тэхен на это еле заметно кивает, радуясь, что рвотный рефлекс у него не такой развитый. Глотку начинает драть из-за члена в ней, а глаза начинают слезиться, но Тэхен все равно упорно терпит все это. Он сам захотел, чтобы Хосок ему вставил; сам придумал все это. — Молодец, — Хосок еще немного проталкивает член, прекрасно ощущая то, как стенки горла сокращаются. Он видит дорожки слез на щеках омеги и смахивает их свободной рукой, поглаживая щеки в качестве похвалы. Тэхен с вероятностью в сто процентов будет не в состоянии говорить ближайшие сутки после всех их игрищ. Он планирует вытрахать из омеги все мысли и заставить жалобно скулить под ним. У Хосока чуть не снесло крышу, когда он увидел Тэхена в этом костюмчике. Он сразу понял, что что-то не так, когда зашёл в квартиру, и его никто не встретил, а в воздухе был еле ощутимый запах Тэхена с нотками запаха Чимина. Этот омега был близким другом их семьи и во всем поддерживал Тэхена, какие бы сумасшедшие мысли не приходили в его омежью голову. Когда Тэхен заглатывает плоть на всю длину, Хосок крепче перехватывает его волосы, и делает первый несильный толчок, немного выходя изо рта. Он замечает, как из уголков рта омеги капает слюна, которую он не в состоянии проглотить по понятным причинам. Это выглядит так по-блядски, горячо и откровенно. Тэхен закрывает глаза, когда член полностью оказывается в его рту, чтобы сморгнуть непрошенные слезы. Его руки все еще сцеплены за спиной, а на полностью вставший член давит ткань боксёров. Омега уверен, что на них уже приличное пятно от смазки. Когда толчки становятся быстрее, Тэхен уже не в состоянии мыслить адекватно. Он лишь стонет вместе с этими толчками, пока его головой управляют, как хотят. — Какая же ты иногда сука, Тэхен, — мысленно Тэхен ухмыляется на эти слова Хосока. Он знает, как порой действует на альфу, как тот пытается сдерживаться, но в итоге все заканчивает тем, что из омеги в очередной раз вытряхивают всю душу и покрывают все тело засосами и укусами. — Любишь играть с моими нервами, — Хосок запрокидывает голову, когда чувствует приближающийся оргазм. Яйца сводит от напряжения, а стоны Тэхена отдаются в черепной коробке. Его запах забирается глубоко в чувствительный нос альфы. Запах явного возбуждения. Тэхен возбужден, а по тому, как он неосознанно делает движения бёдрами в воздухе и иногда хнычет, можно смело говорить о том, что он близок к тому, чтобы кончить, не прикасаясь к себе. Тэхен весь подбирается и открывает глаза, когда Хосок неожиданно начинает низко, очень низко, рычать, делая несколько мощных толчков, останавливается глубоко в глотке Тэхена и кончает. Омега чувствует, как теплые струи бьются о стенку его горла, а затем Хосок выходит, и несколько струек попадает на лицо Тэхена. Бывший Ким пару раз кашляет от такого резкого выхода, тяжело дыша. Он несколько раз подряд сглатывает слюну и остатки спермы альфы, смотря перед собой в пол. Солоноватый вкус альфы все еще ощущается на языке, а по лицу текут несколько белых струек, которые совсем скоро начнут засыхать, стягивая кожу. Хосок тоже тяжело дышит от мощного оргазма, который ударил по мозгам не хуже сковородки. Омега перед ним все еще стоит на коленях и дрожит. Тот тоже кончил, немного раньше, чем сам Хосок, прямо в боксёры, так и не разу не прикоснувшись к себе. Он поднимает голову Тэхена за подбородок на себя, встречаясь с его рассеянным взглядом. Губы омеги опухли и стали ярко красными от трения, а из горла вырывается еле слышный скулеж. Он убирает белые дорожки с лица Тэхена и, проводя пальцем по губам омеги, тот слегка приоткрывает их: — Хороший мальчик, — Хосок за ошейник тянет Тэхена наверх, заставляя встать с колен. Выходит плохо, не с первого раза, Тэхена буквально ноги не держат. Но в итоге он все равно оказывается в объятиях Хосока, который целует его, чувствуя на них вкус собственной спермы. — Кончил даже не прикасаясь к себе, — Тэхен в следующую же секунду утыкается носом в шею альфы, туда где проходит запаховая железа и… Опускает руку на не до конца упавший член альфы. — Черт, малыш, — сдавленно шипит Хосок, чувствуя руку омеги на члене. Тот явно хочет продолжения. Член снова начинает твердеть под умелыми руками Тэхена, а у Хосока начинают плавиться мозги. — Ты хочешь, чтобы я тебя трахнул? Тебе было мало минета? Тэхен так отчаянно кивает в подтверждение его слов, что уже в следующую секунду оказывается опрокинут на их кровать. Взгляд омеги уже осознанный, он облизывается, смотря на альфу. — П-пожа… — он не может договорить слово, горло сильно болит, но Тэхен ни разу не пожалел об этом. — Тшш, — Хосок кладёт палец на губы омеги, показывая ему замолчать. Он прекрасно знает, что тому сейчас трудно и больно говорить. Он впивается в омегу взглядом, пригвождая к кровати только глазами, а у Тэхена все сводит внутри от такого Хосока. Тот смотрит совершенно по-хищному, иногда облизывая свои губы и показывая клыки. Тело Тэхена мелко потряхивает от возбуждения, которое снова набрало обороты, метка на шее горит из-за этого, а между ягодиц так влажно. Хосок рассматривает грудь Тэхена в этих ремнях, и это выглядит так горячо. Они плотно обхватывают все его изгибы, подчёркивая их. Альфа оставляет поцелуи на груди и шее омеги. Смесь из их запахов стоит в комнате, от Тэхена буквально несет запахом возбуждения, и альфа в следующую секунду запускает руку в трусы омеги. Того подбрасывает на месте от прикосновения к напряженному члену, он еле слышно скулит, и пытается как можно сильней потереться о ладонь альфы. Гладко выбритый лобок — Тэхен сегодня основательно подготовился — Хосок оглаживает своей ладонью, задевая поджавшиеся яички. — Держи руки над головой, — Тэхен тут же исполняет указания, хватаясь руками за спинку кровати. Грудная клетка бывшего Кима ходит ходуном, он тяжело дышит, чувствуя, как Хосок стягивает с него мешающие трусы, кидая их куда-то на пол. Член влажно хлопает о напряжённый живот, головка блестит в том слабеньком освещении, что было в комнате, Тэхен не стал полностью выключать свет, поставив минимальный режим. — Такой красивый мальчик, — Хосок с удовольствием замечает, как дергается член омеги на эти слова. У Тэхена кинк на похвалу, это они выяснили уже давно. Блестящие от смазки ягодицы в следующую секунду оказываются в крупных ладонях Хосока, он немного раздвигает ноги омеги, давая себе доступ ко входу. Дырочка блестит от смазки и пульсирует. Тэхен поджимает пальцы на ногах, когда чувствует длинные пальцы Хосока около входа. Тот смазывает их в естественной смазке, и медленно погружает сразу весь палец во внутрь. Омегу моментально сотрясает дрожь во всем теле, он стонет, а в комнате резко становится слишком жарко. Второй рукой Хосок оглаживает бока Тэхена, цепляясь за ремешки. В голове у него картина, как он будет вытрахивать все из омеги в колено-локтевой, держась за эти ремни и мощно дергая того на себя за них. Хосок переворачивает Тэхена на живот как пушинку и добавляет второй палец, оглаживая влажные стенки изнутри, пытаясь найти простату. Омега кусает зубами подушку, в тщетных попытках приглушить стоны. Пальцы у Хосока длинные и тонкие, они доставляют сколько удовольствия. Тэхен крутит задницей, пытаясь насадиться на пальцы сильнее, за что получает шлепок по ягодице и рычание сзади. Он сразу замирает, решив, что испытывать и без того тонкое терпение и самообладание альфы себе хуже. Омега еле слышно шипит, когда Хосок проталкивает третий палец, разрабатывая вход. По его собственным ощущениям он уже раскрыт до невозможности, но альфа думает иначе, поэтому продолжает растягивать его, не обращая внимание на скулеж Тэхена. У Тэхена ужасно болит горло, он не может сказать даже слова, этим и пользуется Хосок. Тот целует выгнутую спину омеги, проходясь по немного выступающему позвоночнику, оглаживая талию и бедра. Лицо Тэхена было полностью в подушке, а руки, как и говорил альфа, были над его головой. — Тебе нравится? — спрашивает Хосок, прекрасно зная ответ, и кусает загривок Тэхена, показывая, кто тут главный. С губ омеги срывается очередной скулеж, и он делает еще одно движение тазом. С его члена капает смазка, тот прижимается к животу и доставляет болезненное возбуждение. Хосок вставляет в Тэхена уже четыре пальца, и когда те свободно входят, вытаскивает их, шлепая омегу по ягодице, оставляя на ней красный след от ладони. Тэхен вскрикивает, не поднимая лица с подушки, прекрасно чувствуя и слыша, что делает Хосок. — Молодец, — сдавленно говорит альфа. Тэхен идеально прогибается в пояснице, выставляя свою филейную часть на показ. — Ты на таблетках или мне презерватив надо? — уточняет Хосок. Второго ребёнка они не планировали, поэтому у них был договор по этому поводу. Либо Тэхен, либо Хосок. — Я, — хрипит Тэхен и кивает, Хосок понимает его, гладя по волосам. — Умничка, — и оставляет поцелуй в плечо. Собирая смазку, которая обильно выделялась Тэхеном, он смазывает ею свой член, направляя его в омегу. Он держит того за бедра, не давая сдвинуться с места, и проникает сразу на половину. Омега под ним стонет, сжимая в руках покрывало и сцепляя зубы. От проникновения начинает печь стенки ануса, Хосок хрипло стонет от этого, его так идеально обхватывают со всем сторон. Он смотрит вниз, туда, где его член исчезает в теле омеги, и это он запомни на долго. Хосок хватается за боковые ремни, которые идут от груди, соединяясь на спине, и дергает за них тело Тэхена на себя, загоняя ствол на всю длину. Омега взвизгивает от такого резкого проникновения, сжимается вокруг члена, пытаясь рефлекторно отодвинуться от этого давления. — Тише, — сильные руки удерживают омегу на месте, прижимая его заднюю часть плотно к себе, давая время, чтобы свыкнуться с ощущением чего-то в себе. Тэхен несколько раз тихо хнычет, пытаясь соскочить с Хосока. Его глаза вновь начинают слезиться, угол подушки, которую он кусал все это время, уже насквозь пропиталась его слюной. Хосок гладит омегу по мокрой спине, продолжая держать его за ремни. Он не двигается, чувствуя, как сокращаются мышцы внутри пары. — Котёнок, все хорошо? — спустя несколько минут спрашивает Хосок, когда хныканья со стороны Тэхена прекратились, и он замер в его руках. Тот в ответ приподнимается на руках, становясь в колено-локтевую и кивает, немного двигая задом на Хосока. Чон делает первый толчок, выбивая из Тэхена воздух. Стенки ануса растягиваются еще сильнее от этого действия, они краснеют по краям, доставляя немного жжения. С каждым толчком набирая скорость, Хосок оставляет на чистом теле омеги все новые и новые засосы и укусы, помечая его везде, куда только дотягивается. Влажные шлепки раздаются в комнате, когда пах альфы в очередной раз встречается с упругой задницей Тэхена. В какой-то момент Хосок полностью выходит из тела омеги, оставляя после себя пустоту, и переворачивает Тэхена на спину, обхватывая его шею и перекрывая доступ к кислороду. Тэхен даже не думает пытаться оторвать руку альфы от своей шеи, он просто смотрит на него своими влажными глазами, хватая воздух как рыба на суше. Рука ослабевает, когда Хосок раскидывает длинные ноги Тэхена в стороны и одним сильным толчком входит в омегу снова, заполняя его до невозможности. Альфа берётся за ремень на шее и дергает омегу на себя, заставляя обхватить себя ногами. Тэхен скулит от этого, ведь так член альфы продвигается еще глубже. Он совершенно ничего не соображает, чувствует только крепкие мышцы Хосока, его обволакивающий запах, жар тела и комнаты. — Омега так хорошо меня принимает, — шепчет прямо на ухо горячим дыханием. — Готовился к этому. Даже Субина отдал родителям, чтобы не мешал, — Часть его хочет возмутиться на фразу про сына, тот никогда не мешает ему, а вторая часть хочет как можно сильнее показать свои чувства Хосоку. Побеждает вторая часть: Тэхен со всей своей силой, которая у него только осталась, цепляется за мощную шею альфы, оставляя на ней поцелуи и метки. Чтобы все знали, что этот альфы занят. Желание показать, что альфа только его, заставляет Тэхена кусать шею Хосока в попытках поставить метку. Альфа позволяет Тэхену делать со своей шеей все, что его душе угодно, а сам в отместку делает несколько сильных движений и замирает внутри Тэхена, кончая. Также он впивается в открытую шею омеги своими клыками, обновляя собственную метку, впрыскивая свои феромоны. Тэхен чувствует теплые струи, которые выходят из члена альфы, заполняющие его. Собственный член все это время терся о пресс Хосока, между их телами ощущается горячая сперма. Ни одного, ни другого этого не заботит. Тэхен кончил, после того, как ощутил клыки альфы в своей шее. Бывший Ким стонет, когда чувствует внутри себя растущее давление от узла, который начинает образовываться. — Детка, — Хосок старается как можно аккуратнее уложиться на кровать, чтобы не причинять омеге боли узлом. Он прижимает его к себе, гладя по мокрым волосам, целуя в макушку, в висок и в губы. У Тэхена закрыты глаза, а сам он мелко трясётся из-за повторного оргазма и давления на простату. — Такой хороший мальчик, — у Хосока как будто пелена спадает. Красный цвет уходит из его глаз, а внутренний альфа удовлетворенно урчит, чувствуя рядом с собой омегу, пару и родителя его ребёнка. Тэхен, лежа на нем, утыкается в крепкую грудь, вдыхает запах Хосока. Он чувствует, как его дырочка пульсирует вокруг члена альфы, ему невероятно тепло от этого чувства. Он любимый омега, любимый родитель. Большего ему не надо. Он поднимает голову, опираясь подбородком о Хосока, и смотрит тому в глаза. Теплые, смотрящие с нежностью на него в ответ. В них не осталось ни капли того альфы, который минут десять назад выбивал из Тэхена все мысли и чувства мощными толчками. — Я вижу по глазам, что ты хочешь сказать, — мягко говорит Хосок, поглаживая подушечкой большого пальца нижнюю губу омеги. Та вся красная и припухшая после минета, но такая мягкая. — Я тебя тоже люблю, тигренок, — и целует сначала свой палец, а затем прикладывает к губам Тэхена, передавая поцелуй. Тэхен ни разу в своей жизни не пожалел, что тогда, почти 9 лет назад, он выбрал Хосока, не послушал родителей, которые настаивали на аборте, и все-таки выбрал свое сердце и чувства, которые привели его к тому, что он имеет сейчас. Любящего мужа, сына и жизнь, которую Тэхен любит всем своим сердцем.