***
Было уже за полночь, когда Полли тихо разбудила Хиро. Она выглядела ужасно, дорожки слёз блестели на её щеках, и она прижимала руку ко рту чтобы не разрыдаться в голос. - Что случилось? – прошептал Хиро с нарастающей тревогой внутри. Полли яростно замотала головой, жестом показывая следовать за ней. - Хорошо… - Хиро, что такое? – услышал он сбоку от себя. Кел всегда быстро засыпал и так же легко просыпался. - Говори тише. Я не знаю. Братья поднялись и последовали за Полли в коридор. - Что случилось? – тихо спросил Хиро, положив руку ей на плечо. - Бейзил, он… - начала она. Хиро почувствовал неладное. Нет, пожалуйста, что угодно только не то о чём он подумал пожалуйста. – Он убил себя. Рядом стоящий Кел осел на пол, свернувшись в клубок. Хиро развернулся и открыл дверь в комнату Бейзила нараспашку… Ему не нужно проверять пульс, чтобы убедиться в его смерти. Наверняка прошло уже слишком много времени, чтобы что-то делать, но Хиро все равно это сделал. Ни единого намёка на сердцебиение. Вблизи он рассмотрел рану. Судя по её размеру Бейзил не хотел, чтобы его спасли. - Что за чёртовщина здесь творится?! Хиро обернулся. В дверном проходе стояла Обри, замешательство на её лице сменилось ужасом и шоком. - Хиро, скажи пожалуйста, что он жив! Он только покачал головой. Даже в лунном свете он видел, как она задрожала, опасно покачиваясь. Опасаясь, что девочка упадет в обморок, Хиро быстро вышел из комнаты, запер дверь и взяв Обри за плечи её усадил рядом с Келом. Хиро прикусил губу. Он и сам был в ужасном состоянии, разумом находясь в том ужасном времени, когда Мари повесилась. Инстинкты говорили бежать домой, спрятаться с головой под одеяло, заблокировать все внешние раздражители пока звон в ушах не утихнет. Нет, ему нужно сохранять спокойствие, ради младших. Он подвёл Мари, он подвёл Бейзила, он не собирается повторять ту же ошибку трижды. Однако он не в силах хоть как-нибудь утешить плачущих подростков и молодую женщину, когда в соседней комнате в луже собственной крови лежит его мёртвый друг детства. Бейзил, добрый мальчик, который в жизни мухи не обидел, любящий цветы и фотографии отчаялся настолько что разрезал себе живот садовым инвентарем. Он был совершенно один, стал жертвой долговременной травли, но Хиро слишком был поглощен жалостью к себе чтобы заметить боль других. - Скорая скоро приедет. – скорее себе, чем кому-либо сказала Полли. – Почему я такая бесполезная… «Вы ни в чём не виноваты. Это моя вина». К плачу и стрекоту сверчков добавились чьи-то шаги. Хиро поднял голову. Санни медленно и тихо подошел к Келу и Обри. «О боже, Санни». Хиро даже представить боится, через что прошёл Санни. Его сестра убила себя, отец ушел из семьи, он провёл почти четыре года, не выходя из дома. Хиро также знал, что его мама много работает и место её работы находится далеко, а это значит, что большую часть времени он был предоставлен сам себе. За четыре года он вырос максимум на несколько дюймов, и он был почти тощим. Хиро мог поклясться, что почувствовал его выпирающие ребра, когда вчера (технически, позавчера) вытащил его из озера. Он не услышал, что Санни сказали Кел и Обри, но сделал вывод что они рассказали ему что случилось. Теперь на его долю выпал ещё и суицид лучшего друга. Санни подошёл к Хиро, и старший почувствовал себя обязанным что-то сказать. - Пожалуйста, Санни… Тебе не нужно этого видеть. Ты должен сегодня переехать… Начать с нового листа. Мы обо всем здесь позаботимся, - Хиро сделал отрывистый вдох. – Иди домой. Мы будем в порядке… Я думаю. Не говоря ни слова, Санни прошёл мимо, к комнате Бейзила. Хиро было потянулся его остановить, но замешкался, и мальчик уже открыл дверь. Со стуком он её захлопнул. Хиро внимательно наблюдал за ним, готовясь в случае чего к действию, случись у младшего истерика, паническая атака или еще что (он помнил обычно спокойного маленького мальчика, плачущего до рвоты, когда скорая увезла тело его сестры), но тот совсем никак не отреагировал, только слегка покачал головой, будто не веря. Затем он вышел из дома и не вернулся. Хиро решил, что он пошёл спать к себе домой, подальше от этого ужаса. Он сделал себе пометку связаться с его мамой позже, когда-нибудь после похорон. Какой идиот он, что позволил бывшему затворнику быть одному после суицида второго самого близкого в его жизни человека.***
Хиро задержался взглядом на маме Санни и Мари. Когда-то полная жизни женщина превратилась в тень себя прошлой. Раньше она была очень похожа на Мари, постоянно улыбалась, поддразнивала Хиро на счёт его очевидной влюбленности и всегда помогала всем из шестёрки друзей, с какими бы проблемами к ней не обратились. Сейчас стоит она совершенно разбитая, даже не плачет (душераздирающий крик со стороны дома Санни был слышен даже в доме Хиро), почти не мигая смотрит на Санни. Мама Хиро и Кела стоит рядом с ней молча, одна рука на плече, другой успокаивающе поглаживает ей спину. Она даже не обращает внимание на неё, но их мама все равно пытается её утешить, хоть и у самой слёзы бегут по щекам. Хиро знает, что она в ужасе от мысли о смерти детей. Хиро повернул голову к Келу. Он опять плакал, он плакал больше за эти дни чем за всю свою жизнь. Хиро молча обнял младшего брата, позволяя ему вцепиться в ткань своего пиджака и лить слёзы. Старший глубоко вздохнул. Кел был совсем ребёнком, когда умерла Мари, не знающим чувства горя, страха, утраты. Он цеплялся за остатки нормальности, которые у него были, очень хотел помочь друзьям (хотя и сам нуждался в помощи), но не знал как. Это привело к ссоре между братьями, когда Хиро сказал много очень обидных вещей (Хиро не хотел так срываться, он даже не помнит, что он кричал тогда, но он знает, что Кел этого не заслужил) о которой он до сих пор жалеет. Так глупо было думать, что все забыли о Мари кроме него, когда её смерть так глубоко задела всех вокруг – его родителей, её родителей, Кела, Обри, Бейзила, Санни… Кел, его младший брат, его луч позитива, что всегда освещал пространство своей одной лишь улыбкой очень тяжело воспринял недавние события. Всё в его поведении перевернулось с ног на голову. Всегда обжора, он почти не ел и мог даже пропустить обед или ужин, если его не позвать. Всегда тараторящий обо всем на свете, он перестал говорить, только отвечал, когда к нему обращались. Всегда засыпающий первым и первым просыпающийся, он лежал в постели до полудня, а ночью сидел, смотря в никуда. Хиро за последние дни часто просыпался от всхлипов младшего брата и сидел с ним, обнимая, бормоча что-то успокаивающее, пока тот наконец не засыпал. Крепко держа Кела, Хиро прошёл сквозь редеющую толпу (на момент погребения останутся только самые близкие) и сел с ним на скамейку. Только сейчас он заметил уходящих хулиганов. Обри с ними не было. Обри вообще на похоронах не было. Обри не было видно с той самой ночи. Хиро решил узнать позже о ней от хулиганов, а в случае необходимости заявиться к ней домой. Она наверняка винит себя, и, если она тоже совершит непоправимое… Хиро помотал головой, отгоняя от себя видения мертвых тел Кела и Обри. Наконец пришло время. Все, кто хотел (или кто мог) сказать слова прощания все сказали. Носильщики подняли два гроба и вышли на кладбище, немногие оставшиеся последовали за ними. Бейзил будет похоронен рядом с его бабушкой, Санни рядом с Мари. Сначала землей засыпят Санни. Небольшая процессия подошла к могиле Мари, новая могила была уже готова. Хиро последний раз взглянул на Санни.