Рюсуй захлопнул дверь, сунул связку ключей в карман кожаной куртки, достал телефон и пробежал глазами все сообщения, которые набежали в групповом чате, пока он обувался и выходил из квартиры. Он едва ли не бегом добрался до лестницы вниз и, поскальзываясь на ступеньках, выбежал на улицу.
Рюсую определенно нравилось быть студентом. Его жизнь сейчас была как раз той веселой порой студенчества, о которой многие мечтают, поступая в институт. Квартира снималась родителями, семейное же состояние могло позволить ему не тратить время и силы на подработку, так что он мог полностью сосредоточиться на учебе. И если утром Нанами посещал лекции и прилежно учился, то почти каждую ночь он вместе с однокурсниками ходил по барам.
Середина октября давала о себе знать — в одной расстегнутой куртке было уже холодно, Рюсуй запахнул куртку и скрестил руки на груди. Кроссовки зашлепали по мокрому асфальту, перепрыгивая лужи, в которых отражался искаженный свет фонарей и витрин. При каждом выдохе изо рта вырывалось облако пара.
— Продолжаем тур по барам Токио! — воскликнул один из одногруппников и победно вскинул кулак.
— А что мы будем делать, когда они закончатся? — засмеялся Рюсуй. Его нос и щеки покраснели от холода, плечи дрожали. Холодно, будто не середина осени, а уже зима.
— Токио большой, думаю, мы до конца учебы все не обойдем.
— Ха-ха, это точно!
— Что у нас сегодня в расписании?
— Вроде было местечко «Джинн», недалеко от того бара, где мы сидели на прошлой неделе.
— Тогда погнали! — Рюсуй перемахнул через большую лужу и помчался по улице, огибая прохожих. Одногруппники окликали его, но он был уже слишком далеко, чтобы услышать.
Холодный ночной воздух ножом резал горло и жег легкие, он заползал под футболку и будто дотрагивался до разгоряченной кожи ледяными липкими пальцами. Небо было непроницаемо черным, но в гуще зданий было светлее, чем днем. Тело было необычайно легким, и Рюсуй сам не заметил, как добежал до бара. Лучи света от розовой вывески прошивали ночной воздух, как стрелы, парень на секунду замер, смотря на нее. Тут его нагнали одногруппники. Они остановились, тяжело дыша, кто-то наклонился, кашляя.
— Ты чего, Нанами?
— Просто захотелось пробежаться, — пожал плечами Рюсуй.
— На физ-ре не хватило?
— Ха-ха, пошли! — рассмеялся он, толкнул дверь и вошел в бар.
Рюсуй обожал атмосферу баров. Громкая музыка, приглушенный свет, дым под потолком. Люди приходят сюда отдохнуть и хотя бы на пару часов забыть обо всем, поэтому тут редко можно услышать разговоры о работе или других проблемах. Кто-то танцует в центре зала и их приходится обходить, кто-то сидит на диване и пьет коньяк прямо из горла, и их тоже лучше обойти. Рюсую нравилось занять место где-то в углу и наблюдать за людьми, весь вечер потягивая один-единственный коктейль.
Он быстро добрался до барной стойки, огибая танцующих, на ходу снимая куртку — в таких людных местах всегда очень жарко.
— Апероль Шприц, пожалуйста, — попросил он у бармена, перегнувшись через стойку и занимая место, рассчитывая забрать коктейль и присоединиться к друзьям.
— Куба либре, если можно. — Совершенно внезапно на стул рядом опустился парень. Он выглядел очень уставшим. Он опустил руки на стойку, подпер рукой щеку и скучающим взглядом обвел бутылки с алкоголем за спиной бармена. Он был одет в теплый, явно великоватый для него кардиган, а на коленях лежала желтая куртка.
Рюсуй быстро отвернулся, осознав, что начал в открытую пялиться, но сосед, оказалось, раньше этого даже не замечал. Рюсуй осторожно покосился, а парень повернул голову, взглядом окинул Нанами с ног до головы, а потом дружелюбно улыбнулся ему.
Бармен со стуком опустил бокал с коктейлями на барную стойку. Музыка все еще играла, но она достигала сознания Рюсуя приглушенной, будто бы с улицы. Время будто бы замерло.
Парень был меньше Рюсуя — даже сидя он был на полголовы ниже — но явно старше — около крыльев носа уже залегли пока едва заметные мимические морщины. Он сидел, закинув ногу на ногу, спина была очень прямой. Волосы цвета морской пены падали на лоб, оттеняя зелень глаз. Рюсуй был очарован.
— Укё Сайонджи, — незнакомец заговорил первым, заставив время снова течь и сделав музыку громче. Он взял холодный стакан и сделал глоток, не отрывая взгляд от Нанами.
— Рюсуй. — Он улыбнулся в ответ, и сначала промахнулся мимо рта.
Укё рассмеялся, прикрыв рот ладонью, в недрах зрачков затанцевали игривые искорки. Он подсел ближе.
— Ты не похож на того, кого можно часто увидеть в клубе. — Укё поставил подпер подбородок ладонью и улыбнулся кошачьей улыбкой.
— То же можно сказать и о тебе. — Обращаться к этому человеку на «ты» почему-то было очень легко. — Что тебя сюда привело?
— Вернулся с двухмесячной вахты на подлодке вчера, два дня отсыпался, сегодня захотелось выйти погулять. — Укё обвел бар взглядом.
— Ты служишь на подводной лодке? — Рюсуй охнул от удивления. Стоявшая близко группа девушек оглянулась на него, но тут же повернулась обратно, сразу же забыв. — Типа, по-настоящему?
— А можно служить не по-настоящему? — Укё наклонил голову.
— Я обожаю море! У моей семьи есть несколько яхт и я всегда обожал ходить по морю! — Сайонджи не мог не улыбаться, глядя на возбужденное раскрасневшееся лицо Рюсуя.
— Какое совпадение! — хихикнул он.
— Я сейчас на первом курсе факультета кораблестроения. А кем ты служишь на подлодке?
— Акустиком. — Укё снова пригубил ром, уже разбавленный давно растаявшим льдом и нагревшийся до комнатной температуры.
— Расскажи мне.
Рюсуй глядел широко распахнутыми карими глазами, ресницы чуть подрагивали, губы чуть приоткрыты, и Укё на мгновение потерял дар речи.
В середине объяснения принципа работы эхолокатора (Укё мог поклясться, что если бы у Рюсуя был с собой блокнот и ручка, он бы конспектировал его слова) заиграла To Love Somebody.
— Моя любимая песня! — воскликнул Укё, обернувшись, будто хотел найти под потолком колонки, из которых играла музыка. Он довольно улыбнулся и закачал головой в такт. — Тело под нее само начинает двигаться.
— Нравится джаз?
— Нет, я не фанат, но эта песня просто нечто…
— В таком случае… — Рюсуй слез с табуретки и галантно подал Укё руку. — Потанцуем?
Укё ответил, не задумавшись ни на секунду, и Рюсуй увлек его на середину танцпола. Нанами обхватил его талию, Укё положил руки на плечи. Пара человек оглянулись на них со смешком во взгляде, другие были слишком пьяны, чтобы заботиться о том, что происходит вокруг.
Кружиться в танце с Укё было невероятно легко, весело и… правильно — никто еще так идеально не помещался в объятиях Рюсуя, будто они были двумя детальками паззла. Трезвый взгляд зеленых глаз Сайонджи пронизывал насквозь, и Рюсуй едва сдерживал смех от непонятно откуда взявшегося пьянящего чувства счастья.
***
Несколько часов спустя у Рюсуя прозвенел будильник, обычно будивший его на учебу, но в этот раз его трель резко прозвенела в почти пустом баре, отскочив от стеклянных бутылок и так и недопитого рома в стакане Укё.
— Кошмар, уже шесть утра? — ахнул Сайонджи.
— Блин, мне ж еще учебники нужно дома захватить.
— Ты в этом пришел? Не замерз? — Укё встревоженно взглянул на тонкую кожанку Рюсуя.
— Немного, — пожал плечами он.
— Так не пойдет, — покачал головой Укё. Он расстегнул свой кардиган и накинул его на плечи Рюсую. Большой для Укё, Нанами он пришелся как раз впору.
— Беги, опоздаешь, — сказал Укё.
И только вечером, когда Рюсуй упал на прохладные простыни, не заморачиваясь тем, чтобы раздеться, и уткнулся лицом в подушку, засыпающее сознание вспомнило, что он не попросил у Укё никаких контактов.
***
Каждое утро взгляд Рюсуя падал на висевший на спинке стула кардиган Укё. Неделю спустя то приключение в баре казалось сном, но кардиган был действительно очень удобным и теплым; кое-где петли были разного размера, словно его вязали вручную, не очень умело, но с любовью.
Рюсуй каждый день корил себя за то, что просидел с Укё несколько часов, болтая обо всем на свете, но не додумался попросить у него хотя бы номер телефона. Надо бы отдать ему кардиган обратно. Но больше всего Рюсую хотелось снова увидеть его и поговорить с ним.
Надеясь хотя бы случайно с ним столкнуться, Рюсуй каждую ночь ходил в «Джинн», отмахиваясь от одногруппников тем, что ему просто очень понравилось это место. Но ни разу за неделю Укё больше там не появлялся. Сердце замирало каждый раз, когда Рюсуй думал, что больше его не увидит.
***
— Опять в «Джинне» вчера был? — Одногруппник бросил рюкзак на парту, Рюсуй вздрогнул и проснулся.
— Угу, — кивнул он.
— Мы вчера были в местечке «Угол», я думаю, тебе там должно понравиться.
— Правда? — Может быть, пора забыть про Укё. Они неплохо провели время, но, видимо, не более того. Не судьба — значит, не судьба.
Двери аудитории распахнулись и все вскочили с места, чтобы поприветствовать преподавателя. Но тот зашел не один. Всю сонливость Рюсуя как рукой сняло.
— Добрый день, дорогие студенты, сегодня у меня для вас новости. В этом семестре лекции по гидроаэромеханике и морской акустике буду читать не я, а приглашенный специалист — господин Сайонджи.
— Надеюсь на хорошую совместную работу. — Укё горящими глазами обвел зал, на секунду задержав взгляд на Рюсуе.
***
— То есть ты услышал, где я учусь и решил не рассказывать, что полгода будешь вести у меня лекции? — Нанами был скорее в восторге, чем в ярости.
— Решил устроить сюрприз, — пожал плечами Укё. — Кстати, верни кофту, пожалуйста, она моя любимая.
— Забери, она на вешалке у входа висит.
— Не могу, у меня руки в тесте.
Рюсуй встал с дивана, прошел мимо Укё, раскладывающего тесто для печенья на противень и зашел в темную прихожую. Тут в дверь кто-то забарабанил.
— Кто там? — спросил Рюсуй уже после того, как открыл дверь.
— Я тебя долго ждать буду, я тебе бар хотел показать, помнишь?
Рюсуй оглянулся назад, заглянув вглубь квартиры, где Укё, мыча себе под нос знакомую мелодию, уже ставил печенье в разогретую духовку.
— Нет, думаю, сегодня я останусь дома.
