Мы сами создаем свои переживания. И все, что мы сами создаем, мы сами можем и уничтожить.
© И. Ялом
Стоило нам двоим выйти из кабинета, как братец, не удосужившись даже попрощаться, тут же шустро припустил куда-то к дальнему коридору. Прикинув, где примерно нахожусь и сопоставив это с траекторией движения Кирию, я догадалась, что парень взял курс в сторону мужского крыла Дневного общежития, и спешно бросилась его догонять.
Надо было поговорить, хотел он того или нет.
Заметив, что одна безумно наглая и все еще излучающая в пространство волны тихого злорадства девица увязалась вслед за ним, Зеро недовольно сверкнул глазами, полными немого осуждения, но прогонять не стал. Должно быть, он догадывался о моих намерениях... или просто был слишком истощен для споров.
Весь достаточно долгий путь до его комнаты мы не разговаривали: я решила дать брату немного побыть наедине с собой и собраться с силами для предстоящей беседы, в то время как сама выстраивала примерную схему действий и вопросов для нее же.
Только когда носа коснулась та самая смесь из запахов яблока и ненавязчивого мужского парфюма, – аромат, свойственный только спальне Зеро и ему самому, – я вынырнула из размышлений и прикрыла за собой дверь. Немного подумала – и заперла ее на ключ, под сопровождающий это дело еле слышный смешок Кирию.
– Одобряю, – он подпер собой дверцу ванной и, устало вздохнув, внезпно потер переносицу в точности, как временами делаю я сама. – Давай быстрее. Чего ты там от меня хотела?
– Поговорить.
– О чем?
– О разном, – отзеркалив его позу, отозвалась я, даже не попытавшись скрыть усмешку в голосе.
И как только юноша рязявил рот, дабы возмутится, тут же невозмутимо бросила:
– Насколько тебе сейчас плохо?
Секунда на переваривание услышанного – и юноша стал выглядить так, будто его окатило ледяной водой: он застыл со все еще приоткрытым ртом, и взгляд стал настолько шокированным, словно он узрел восьмое чудо света.
Хотя, возможно, с его точки зрения так оно и было...
– Что... Что ты сказала?
Голос брата дрожал.
Черт, неужели переборщила?..
Разумеется, теперь-то мне было окончательно известно, что мало кто и редко когда проявлял заботу о пареньке, ныне из-за этого излучающего энергию пэссив агрессив во все стороны прям как натуральная сверхновая. Но принять то, как Кирию ярко реагирует на чужое
(на самом деле показное) небезразличие к нему... Блин.
В груди горячей волной совершенно не к месту всколыхнулось сочувствие, которое я быстро постаралась отогнать куда подальше на задворки сознания.
Холодный разум, Юуки. Сейчас тебе нужен только холодный разум!
– Я спросила о твоем самочувствии. И даже не думай врать о том, что все в порядке! Моську свою скуксил так, словно сутки без продыху пахал, как раб на плантации, не евши, не пивши, да еще и с грузом в сто кило за спиной.
О внешнем виде, к слову, было безбожно навранно: помимо усталого выражения физиономии и чуть заторможенных движений, Кирию был просто блестателен – хоть щас на подиум выпускай, подпилив клыки, – но мне надо было кровь из носу заставить его честно признаться в том, что он на грани. Иначе весь план пойдет коту под мягкое место.
Повисшая после моей реплики тишина все затягивалась и затягивалась мертвым узлом, пока Зеро, наконец, не рубанул по нему емким и более чем справедливо звучащим:
– Какое тебе вообще до этого дело? У самой проблем хватает.
– Хватает, не спорю. Впрочем, это не означает, что из-за подобного мне должно резко стать плевать на близкого человека... при учете, что у него проблемы поглобальнее моих будут. Да посерьезнее.
Очередная минута молчания...
И плотину просто снесло к чертям:
– Я... Я не могу так жить. Это не жизнь, понимаешь?! ЭТО ГРЕБАННОЕ ПАРАЗИТИРОВАНИЕ ЗА СЧЕТ ДРУГИХ!!! – парень вдруг резом встрепенулся и заорал так, что чуть стены не затряслись. – Голод...
Он бесконечен. Непрекращающаяся жажда крови, которая сводит тебя с ума и заставляет видеть во всех – в прохожих, одноклассниках, близких, – пищу!
Еду. А не людей – живых существ, – с собственными жизнями, желаниями, мыслями... Блять, – в один короткий миг весь былой запал Зеро потух, как спичка на ветру, и мой брат, прикрыв глаза ладонью, явно борясь с подступающими к горлу всхлипами, едва сумел закончить свою исповедь, – да даже ты сейчас воспринимаешься лишь как... Как... Черт, да просто убейте меня уже кто-нибудь...
Глупо.
Как же глупо он себя ведет...
Тц, ну и ладно. Мне же легче.
– Знаешь, вообще-то кровососущие твари тоже нужны: москит вот, например, вводит специальные компоненты под кожный покров. Эта бурда способствует разжижению крови и препятствуют ее сворачиванию. А еще иммунитет повышает, говорят.
Кирию, подняв на меня ошалелый взгляд, еле выдавил из себя:
– Ты... Ты сейчас серьезно?
– Более чем. Кстати, ты вот знал, что кровососущие насекомые выбирают для укуса поврежденный или больной участок на теле своей жертвы? Часто они потребляют кровь из кровеносного сосуда, в котором образовался небольшой тромб, что позволяет очистить кровь донора от малополезных веществ и всякого потенциального мусора, – уверенно вещала я с видом ученого мужа, выступающего на важной конференции. – Если вы, ребята-вампирята, работаете по схожей схеме – то я даже не против вас иногда подкармливать: и волки сыты, и овцы получили относительную пользу от данного симбиоза.
Кирию слушал меня очень внимательно...
А потом, сначала издав какой-то непонятный звук, рассмеялся. Да так громко и заливисто, как никогда ранее на моей памяти.
Или..?
Нет. Действительно нет. Такой его смех я не слышала никогда: с того самого момента, как директор Кросс привел его – всего в крови, – на порог нашего дома...
Удивленно округлив глаза, я несколько потерянно потерла переносицу, но решила покопаться во вновь обретенном воспоминании чуть позже. Пока есть дела поважнее.
Мой цепкий, оцинивающий взор впился в Зеро, все еще слишком занятого своим гоготом, чтобы обращать внимание на такие мелочи, как выражение лица сестры. И, пожалуй, если бы этот самый гогот не был признаком накрывшей истерики, окончательно сдавших нервов и полного эмоционального раздрая, то я бы послушала эту красоту еще немного... Но, увы, надо было действовать, пока брат не очухался и не начал нормально думать: соображалка у него хорошо работает, может и докумекать, что кое-кто конкретный специально его до грани довел.
И я, сдержав довольную улыбку, просто спокойно подошла и крепко обняла его.
Истерика братца прошла моментально, будто ее и не было никогда, а сам парень в очередной раз застыл без движения, и, вроде, даже не дышал.
Стоп. Клыкозавры его подвида вообще дышат? Хм, Куран вроде дышал... А этот?
Я повернула голову чуть влево и, пользуясь тем, что своим ростом доходила парню где-то по ключицы, прижалась ухом к груди.
Ну что сказать: дышать он действительно не дышал, но сердечко тикало так, словно готово было нахрен выскочить из горла своего горе-обладателя.
М-мм...
– У вампиров бывает тахикардия?
– Ч-что? – непонимающе выдохнул Зеро.
О, отмер наконец, зайка моя ранимая!
– Да так, мысли всхлух... Не бери в голову, – я ободряюще похлопала его по спине, придерживаясь ранее принятого решения не выносить мозг лишний раз, и выпустила из хватки.
Не, ну странные странности, конечно... Как моторчик-то работает, коли кислород не поступает? Спросить потом у главного острозубика, что ли?..
– Ты серьезно готова делиться кровью с вампирами? – выдернул меня из мыслей немного сиплый голос напарника.
– Не со всеми, конечно: вдруг они зубы не чистят? Но тебе помочь я всегда готова, – рука сама собой потянулась к белоснежным волосам и немножко растрепала их, – ты ведь мне как никто иной близок, вампиреныш.
Теперь с обнимашками набросились уже на меня; ребра хрустнули второй раз за час, и я всерьез начала переживать не появились ли на них все-таки трещины.
– Зеро... Кх!.. Ты меня сейчас раздавишь, бугаина, – заныла я и задергалась в объятиях брата, пытаясь вырваться на свободу, но тут же прекратила это дело, почувствовав, что парень утыкался носом уже не куда-то в район моего плеча, а конкретно в сонную артерию. – Зеро?
Сколько это продолжалось – непонятно, но постепенно его дыхание
(оно таки есть!) участилось, а руки все сильнее и сильнее сжимались вокруг принадлежащей мне многострадальной тушки... Горячий язык вдруг прошелся влажной дорожкой от ключицы до уха, вызвая мурашки.
Все в кои-то веки шло четко по плану, и поэтому, когда острые клыки прорезали кожу ровно в том же месте, где алел едва заживший предыдущий укус, я не смогла сдержать ликующей улыбки.
В прошлом, когда Зеро пил мою кровь, ощущения спутались из-за нехилой такой паники, поэтому не существовало возможности нормально проанализировать их. Теперь же, когда контроль над ситуацией был полностью в моих руках, я расслабилась и попыталась сконцентрироваться на том, что испытываю.
Что ж, начнем с того, что сопливые книжонки врут: это дико больно. Причем периодически, когда клыки немного двигаются в ране, уровень боли поднимается аж до плящущих искр перед глазами. Так что живым существам с высоким коэффициентом ноцицептивной чувствительности мой подвиг повторять не рекомендую: это атас. Полный и неприкрытый, как жопа слона.
А еще звуки, сопровождающие вампирскую трапезу, были способны вызвать припадок ужаса у любого эстета. Особенно если бы это чавканье и хриплые, быстрые вздохи раздавались у этого самого эстета прямехонько под ухом, как в моем случае.
– Зеро, хватит уже, мне плохеть начинает... – предупредила я, постаравшись оттолкнуть от себя брата. – Зеро?..
Но тот не обращал и грамма внимания на все потуги, лишь глубже вгоняя в рану клыки.
Так что когда мир перед глазами начал кружиться и рябить, я, недолго думая, залепила парню смачный подзатыльник той самой рукой, где красовался серебряный браслет; вампирчик изящной ласточкой отлетел от меня, и вовсе не изящно впечатался в дверь ванной, что, на его беду, оказалась довольно хлипкой...
– Ты там живой? – громко спросила я, взглянув на брата через пробитую в интерьере дыру. Тот валялся под умывальником в позе помятой морской звезды, и меня вдруг меж делом озарило: так вот какой он – звиздец натуральный... – Моргни два раза если "да".
Дождавшись двух нужных морганий, один покусанный человеческий индивид, искренне пытаясь сдержать рвущийся наружу смех, отправился на поиски аптечки, что вскоре наверняка понадобится не только ему самому...
=-🌹-=
И снова утро начинается не с кофе, а с бешеных соседей, явно решивших эволюцинировать до котов и устроить соревнование по тыгыдыкам, чтобы всем тут вокруг хорошо не жилось.
Обреченно вздохнув, я с тихим матом накрыла голову подушкой, честно отвоеванной ранее у Зеро, и слушала, как этот самый Зеро методично начинает перебирать свой любимый пистолет...
Раздавшийся через какое-то время выстрел заставил меня буквально подлететь над кроватью и уставится на довольного брата круглыми с перепугу глазами.
– Можешь еще немного поспать, – как ни в чем не бывало заявила эта белобрысая клыкастая скотина, передергивая затвор, – обычно после такого они затихают до самого подъема.
Я даже не сразу сообразила, что на это ответить.
– Хех, заманчивое предложение, конечно, но вынуждена отказаться: раз уж встала – пора бы в свою комнату чапать, а то скоро в углу зажмут и будут выпытывать где и с кем, такая-секая, ночи провожу...
– Почему бы тебе просто не сказать, что дежурства затягиваются?
– Потому что это слишком притянуто за уши, – буркнула я и сладко потянулась, прежде чем рывком принять сидячее положение и поджать под себя ноги. – Какой бы тяжелой ни была работа – нельзя заставлять учащегося твоего учебного заведения пахать всю ночь, а потом еще и на занятия отправлять. За это и в тюрьму угодить можно: эксплуатация труда и все такое.
Зеро лишь молча пожал плечами и, отложив огнестрел на тумбочку, лег на кровать, сложив руки под головой.
Я задумчиво окинула взглядом расслабленно прикрывшего глаза парня, чья вихрастая макушка теперь располаналась в паре сантиметров от моих колен.
Вчера вечером, после того, как мы
(с руганью и чисто божьей помощью, не иначе) оказали друг другу первую помощь при покусах, царапинах и ушибах, я отказалась уходить в женское крыло, абсолютно нагло забравшись под одеялко и зацапав единственную в комнате подушку. А еще оказалось приятно удивлена, когда братец, явно решив, что очередного сна верхом на стуле его поясница уж всяко не одобрит, плюхнулся рядышком со мной и даже вежливо пожелал спокойной ночи.
Сама ночь, к слову, выдалась действительно спокойной: засыпать под боком у Кирию, слушая его тихое сопение, было, почему-то, подозрительно легко и приятно.
Да... Привязалась я к нему. Привязалась...
Грустно усмехнувшись этой своей промашке, я, не удержавшись, запустила руку в спутанные спросонья волосы брата и растрепала их еще больше, получив в ответ на свои действия недовольное бормотание.
Неспешно сползя с кровати и обувшись, я вышла из спальни, напоследок бросив брату негромкое:
– Встретимся на занятиях.
Ранние всполохи рассвета только-только начинали окрашивать горизонт; даже ранние птицы еще не щебетали, приветствуя новый день. Зато я во всю насвистывала под нос незатейливую мелодию, пребывая в максимально благодушном настроении.
Моя попытка сильнее привязать к себе Кирию может считаться успешно выполненной; впоследствии нужно только поливать масла в разгорающийся костерок доверия да следить, чтобы его ничто не потушило. Вдобавок вернувшееся воспоминание приятно бередило душу: очередной кусочек пазла к обретению собственного «Я» успешно состыковался с прошлым.
Жаль лишь, что наслаждаться своей удачей мне долго не позволили...
Решив срезать путь до нужного крыла через сад, я, к своему сожалению, не учла одного: того, что занятия Ночного класса заканчивались именно за полтора-два часа перед подъемом...
– Юуки, – о, этот сранный бархатный баритон можно было узнать среди тысяч других! Как и гребанный вонючий одеколон, от которого меня тошнит.
Выдавив из себя максимально добродушный оскал, я повернулась к окликнувшему меня
козлу вампиру и вежливо заметила:
– Вот так встреча, Куран-семпай! Бесконечно рада видеть Вас в добром клыкастом здравии и все такое, но я тут немножечко спешу, поэтому до свидания.
И уже было радостно припустила обратно в нужном направлении, как во след вдруг раздалось:
– Ты провела ночь вместе с этим уровнем Е?
Знатно изумившись тому, насколько недовольным тоном была произнесена подобная короткая фраза, мне, немного помешкав, ничего не оставалось, как сдаться на милость любопытства и снова развернуться лицом к Чистокровному, сдержанно интересуясь:
– Даже если и так, то какое Вам дело?
«Ты лишь хочешь использовать меня как пешку в своей игре», – рассуждала я. – «Однако сейчас выглядишь ВЗАПРАВДУ раздраженным от ее тесного взаимодействия с другой фигурой... Что же творится в твоей голове, Куран Канаме?»
– Не слишком ли это жестоко: говорить подобное тому, кто в тебя влюблен?
...
...
Пардон??
– Влюблен?!
«Влюблен?» Серьезно, что ли?!
Кажется, брюнет ожидал многого, но явно не моего откровенного хохота в ответ на это чудно́е признание.
– Ахаха, боже, ты хоть понял, что сказал? «Влюблен»! Щас животик надорву! Ладно, если б это озвучил кто-то другой, но ты! Ты, потрясающий шпилер и создание, ставящие разум превыше всего, сейчас толкуешь о высоких чувствах? Даже если ты сказал мне правду о любви, это совсем не значит, что впредь будешь ставить меня в приоритет, а не на пешечные позиции. Думаешь, я полная дура, и не понимаю, как ты мною все время манипулируешь? О нет, только взляни на себя: кажется и вправду был настолько низкого мнения обо мне, – желая закрепить успех, я неспешно стала сокращать дистанцию между собой и этим франтом, стоящим у меня уже где-то поперек горла. Все ближе, ближе... И не останавливалась, пока он на очередном моем шаге вдруг не отступил назад. – Я буду тебе подыгрывать лишь до тех пор, пока это в моих интересах. А пока позвольте откланяться, Куран-семпай. У меня есть важные дела требующие просто
всецелого внимания.
После своего предельно честного монолога я наконец-то смогла уйти; вампир больше не задерживал меня, временно взяв тайм-аут для переваривания услышанного. Правильно, насладись по-полной тычком с фаланги, «хвост» острозубый!
М-да, я и не предполагала, что мне так скоро выпадет столь хороший шанс испортить ему «прическу»... Теперь он будет осмотрительнее со мной, что может причинить некоторые неудобства... Но что поделать, если происходит эксцельсиор и пешка метит в королевы? Приходится идти на оправданный риск.
А еще, кажется, лучше всего мне удается играть в команде с фактором неожиданности и психологическим давлением... Что ж, возьму на заметку. Пригодится в будущем, однозначно.
