Исповедь лабораторного мышонка

- Что сподвигло тебя захватить весь наш мир? - вопрошал как-то раз большеголового Бреймуса, мышонка с двумя короткими передними зубами и немного узкими глазами алого, как кровь, и эбенового цвета Вакантис, лысый мышонок с человеческим ухом на спине. - Почему ты так заострил на том внимание? - Будь любезен, поведай нам об этом, - вторил ему третий мышонок с вживленным чипом в голове. - Если я скажу Вам, вы отпустите меня с миром? - саркастически поинтересовался Бреймус. - Клянёмся лапами и хвостом, что да! - сказал мышонок в квадратной академической шапочке и в очках по имени Смартиан. - Да-да, пожалуйста, расскажи нам! - запищали ещё два грызуна. - Что ж, если вам это будет интересно, - пробормотал Бреймус. - Начнём с малого перехода и ксилофона вдалеке... И зверёк начал повествование о своей нелёгкой судьбе. - Это было очень-очень давно, - сказал Бреймус. - В те дни, когда я ещё вас всех не знал. Чудесные детские годы, проведённые в теплом уютном семейном гнёздышке высокого дупла, в то время как наши ближайшие родственники предпочитали ютиться под землёй, подобно кротам и змеям. Нас было семеро мышат, а количество тетушек и дядюшек - более многочисленно. Это напоминало скорее семена, сокрытые в чреве арбуза. Я был самым младшим среди них... Мой отец, чьё имя звучало по-библейски - Бальтазар - каждой ночью на свой стах и риск выходил на охоту, в то время как в обязанности моей матушки - Линнеи - входило заботиться о нас и делать припасы орехов и семян в нашей кладовой. Но с самого дня появления на свет над нами довлела черная тень Смерти. Мы жили, как под дамокловым мечом. Однажды мой отец не вернулся домой на грани рассвета, и моя мать сорок дней и ночей оплакивала утрату. По всему лесу промчался слух, что его унесла в когтях Сова. Вскоре и нас укрыла своим черным плащом неумолимая Тень. В то время, как старшие братья и сёстры мои обзавелись семьями и упорхнули подальше, я целыми днями предавался веселью и принимал участие в играх, столь свойственных детскому возрасту. Как-то раз мы с братом Свейном были настолько увлечены игрой в прятки, что оказались в трех километрах от нашего дома, и свойственная родителям осторожность покинула нас. В тот момент я ощутил манящий запах сыра и побрёл, как ослепшее дитя, ползущее в сторону родимой матери. Но то оказалась западня, в которую я чуть было не угодил, когда нависшая клетка над моей головой рухнула вниз. Я бросился бежать и искать своего брата, как пред моим взором предстала жуткая картина - двуногие твари с сачками и в белых халатах гнались за нами и преследовали, как бешеных собак. Охваченный ужасом, я кинулся к дереву, где жила наша матушка, но напавшие оказались сильнее. Они схватили меня и других нескольких мышей и посадили нас в зелёный грузовик с одним - единственным окном в двери, напротив водительского сидения. Машина всё больше отдалялась от любимого леса, а за ней со всех лап бежал ко мне братец Свейн. Я пытался освободиться, но прутья клетки были сделаны из железа, и я только грустно глядел в окно, где моя несчастная матушка в слезах простирала ко мне лапки. Я сделал брату знак, чтобы он собрал остальных мышей и выручили меня, но он не понял моих жестов. Так я навсегда потерял свою семью. Меня забрали из дома и отвезли в научное учреждение под весьма странным наименованием - Аутоимунный Унитарный Федеральный Всемирный Исследовательский Центр (АУФВИЦ - вкратце). Над его вратами, известными ныне, как Врата Смерти, располагалась циничная надпись по-латыни - <i>"Finis sanctificat media" («Цель оправдывает средства»). Фраза, состоящая из металлических букв, вскоре стала для нас символом террора и вопиющих преступлений, творящихся за его стенами. Когда я преступил порог этих врат, часы моего беззаботного детства миновали, а юность погасла, словно свеча, помещенная в кромешную тьму. Сам комплекс был окружён, как в местах лишения свободы, вышками с колючей проволокой, через которую пропускали электрический ток. Был только один способ навсегда покинуть это место - через трубу крематория. Головорезы в белых халатах пытались сломить наш дух и подавить всякую волю к сопротивлению. Малейшая наглость и провинность приводили к быстрой и неотвратимой каре, отличающейся большей жестокостью. Некоторые после такой промывки мозгов повредились в рассудке, но это - всего лишь малая часть из того, что мне пришлось пережить. Но были и редкие положительные моменты, словно прорвавшийся сквозь туман иль тучи солнечный луч. Сидевший в одной клетке со мною крыс по имени Рэттус и я вскоре подружились. Мне всегда удавалось его рассмешить. Вместе мы разделили так много. Но вскоре нашей хрупкой дружбе пришёл конец. "Белые халаты", как мы называли учёных, протянули руки в нашу клетку и забрали Рэттуса с собою. Он жалобно пищал, простирал к нам все свои лапки, но, к величайшему моему стыду и сожалению, я не сумел его спасти. Больше мы его не видели. Как рассказал нам Гюнтер - пёс породы бигль, они подвергли его жутким страданиям, самым невообразимым. </i> - А что произошло? - спросил Вакантис. - Они заставили его дать потомство, - мрачно пробормотал Бреймус. - И сейчас я расскажу, как именно. Всего было отобрано для того эксперимента 46 пар крыс разного пола. Ученые создали единый организм из самцов и самок, сшив их вместе, прикрепив их кожу и разделив кровь между двумя половинами пары. После объединения их кровеносной системы самцам пересадили матку из женского организма и имплантировали эмбрионы как самцам, так и самкам крыс. Белые Халаты не могли обойтись без сшивания двух тел вместе, поскольку вещества, содержащиеся в крови самок, были крайне необходимы для развития детенышей. Спустя двадцать один день Рэттус вновь попался нам на глаза. В последний раз. Но его уже трудно было узнать. Целыми днями напролёт он только беспомощно лежал на песке в своей клетке со вспоротым и зашитым второпях брюхом, стонал от боли, а возле него шуршали и бегали десять здоровых крысят. По словам Белых Халатов у них не было никаких заболеваний и отклонений в развитии. Долго я не мог поверить в то, что мой друг сумел выносить их в своём брюхе и произвести на свет. Но доказательства лежали прямо перед моим носом. Та самка, с которой объединили Рэттуса, приказала долго жить на третий день после того эксперимента. Мне отводилась роль безмолвного наблюдателя всех этих ужасных деяний. Я не мог в то время ни убежать, ни спасти моего названного брата. Ученые сказали тогда: "Мы построили модель мужской беременности для млекопитающих животных". Но реакция людей, проживающих за стенами научного учреждения, не заставила себя ждать. Они назвали это жуткое исследование "мерзким" и "франкеннаукой". Так, госпожа Маккивор, о существовании которой мне поведал Гюнтер, произнесла: - "Хирургическое соединение двух крыс, которые перенесли увечья и недели длительных страданий, неэтично и находится в сфере Франкеннауки.У крыс нервная система такая же, как у людей, они также чувствуют боль, страх, одиночество и радость, как и люди". Однако, стоит сказать, что при повторном выполнении кесарева сечения у самцов-крыс, Белые Халаты обнаружили несколько аномальных мертвых плодов - явление, не наблюдаемое у тех, кто родился от прикрепленной самки. Были также выжившие зародыши, причем жизнь некоторых из них продлилась не более двух часов или даже суток. И все это происходило для того, чтобы установить, могут ли самцы крыс и мышей, включая и меня, "успешно произвести детенышей". Эти шокирующие эксперименты, как я узнал позже, были продиктованы исключительно любопытством и никак не способствовали людскому пониманию репродуктивной системы человека. Также Белые Халаты сообщили, что хотят выращивать человеческие эмбрионы в пробирке в течение ПЯТИ НЕДЕЛЬ после того опыта с крысятами, которых в буквальном смысле этого слова, породил Рэттус. Но на этом они не остановились... Прежде, покуда я ещё не был мышью с изменённой генной структурой, я мог наблюдать куда более страшные вещи. До сих пор не могу я забыть один случай, когда четырёх моих собратьев поместили в так называемый мышиный рай, где в изобилии была еда и питье в неограниченных количествах, условия жизни их были лишены всяких опасностей. Вскоре мыши начали очень быстро размножаться. Когда их численность достигла 600, возникла конкуренция между "старым" и "новым" поколениями. Появились первые "отвергнутые" мыши, которые получили это от остальных. Самцы стали более пассивными, а самки-более агрессивными. Население начало постепенно сокращаться. Со временем появились красивые самцы, которые перестали драться, сражаясь за самок, они только ели, пили и спали. После таких самцов появлялись одинокие самки, которые прекращали рожать, а остальные начинали убивать собственных детенышей. С гибелью последнего из клана этих мышей был сделан вывод, что в идеальных условиях, когда организму не нужно использовать сложные поведенческие функции для выживания, происходит "смерть духа" – деградация, которая неизбежно приводит к "смерти тела". Также в памяти моей жив и другой эксперимент - 6 крыс поместили в ящик, из которого был один выход, ведущий в бассейн. Бассейн вел к еде. В результате крысы были разделены на 4 группы: 2 лидера, 2 ведомых, 1 одиночка и 1 изгой. Ведомые плавали за едой и давали еду лидерам (после побоев), только после того, как лидеры поели, ведомые поели. Одиночка сам добывал себе еду и мог постоять за себя. Изгоя все оскорбляли, и он ел отбросы. Так Человечество узнало про иерархию внутри социума, а равенство людей как таковое - это утопия. Если вам не нравится ваша социальная роль, боритесь за свое место под солнцем. Счастье состоит именно в том, что мы удовлетворены своей социальной ролью в жизни. Помимо нас, грызунов,там было множество других зверей. Их подвергали более немыслимым мучениям - после введения препаратов несчастных собак-биглей оставляли истекать кровью в тесных клетках, обезьян-макак жестоко фиксировали за горло удушающими металлическими ошейниками, чтобы они не могли двигаться, в их горло были вставлены длинные трубки, а с кошек снимали кожу с лап. Пожалуй, самой жуткой была фотография с двумя окровавленными собаками, висящими вниз головой за лапы. После данных мерзких сцен животные все еще виляли хвостами, когда их вели на убой, собаки отчаянно нуждались в человеческом контакте. У многих животных развились компульсивные наклонности, и их можно увидеть ходящими кругами. Неподготовленные специалисты делали кошкам до 13 инъекций в день и оставляли их страдать. Животным вводили инъекции или заставляли есть или вдыхать все большее количество веществ для измерения токсических эффектов, последствия которых могут быть серьезными и включали в себя рвоту, внутреннее кровотечение, нарушение дыхания, лихорадку, потерю веса, вялость, проблемы с кожей, отказ органов и даже смерть. Никаких обезболивающих или обезболивающих средств не предусмотрено. А потом Белые Халаты схватили меня и отнесли в операционную, где хотели сделать меня и вас, дорогие товарищи, быстрее, умнее и лучше. Где в наших жилах стала течь человеческая кровь, и наш мир начал меняться в ту же секунду, бесповоротно и безвозвратно. Да, именно тот день перевернул всю мою жизнь. Этого не забудешь уже НИКОГДА! Как сейчас помню... Да, я был обычной мышью, такой же, как и все другие. Всё, чего я умел, это чт-то погрызть, поскрестись, набивать брюхо зерном и...Ну, неважно. Жизнь моя в первые годы в данном месте была проста и незатейлива. До тех пор, пока... Это случилось в апреле, вечером, накануне 24-го числа. Всего приняло участие в эксперименте около двухсот мышей и крыс, включая и меня. Нас всех собрали в одном контейнере, где лежали воздушные шары, наполненные эфиром. И стоило только когтем их задеть, как последующий взрыв оглушал нас и пьянящий аромат разносился по всему периметру. Эксперимент тот был необходим двуногим тварям, чтобы имитировать полностью выросший мозг и продемонстрировать, как развиваются такие психические расстройства, как аутизм, эпилепсия и шизофрения. Около 80 процентов из всех нас выжили после операции, и в течение двух недель мозговые имплантаты размером с чечевицу породили новые нейроны. Итак, мы входили все в этот контейнер, как заключенные в газовую камеру концлагеря, основным методом убийства которых было отравление газом, известным как Циклон Б. Эта ужасная "химия" изначально создавалась как средство борьбы с клопами и другими насекомыми. Но если люди, не ведая того, шли на верную погибель, для нас, мышей, это стало жутким началом новой, не менее странной жизни. О, только жизни! Когда я открыл глаза, голова моя казалась гораздо больше и тяжелее тела. Я стал замечать за собой, что умею разговаривать, вербализирую, а все примитивные инстинкты попросту испарились. От них не осталось и следа. Как-то раз на глаза мне попалось фото с желтым эмбрионом моего собрата, человеческое ДНК которого увеличила его мозг на 12%. Ученые внесли изменения в генетический код эмбрионов мыши, внедрив туда ген - усилитель HARE5. Я сперва был рад этому обстоятельству - по крайней мере, мне было бы с кем разделить досуг и нашу общую трагедию. Но вскоре меня осенила одна мысль - возможно, ещё не сформировавшийся эмбрион с увеличенным мозгом в процессе развития и роста окажется умнее меня, может, даже чересчур?! Нет, я не мог допустить этого! Излишне говорить, что я ждал смерти моего будущего собрата со страстным, всепоглощающим нетерпением? Да, я искренне того желал; но его дух крепко держался за свою смертную оболочку в течение многих дней, недель и утомительных месяцев, так что мои измученные нервы взяли верх над моим духом, и задержка начала бесить меня, и полный адского гнева я проклинал дни, часы и горькие минуты, которые, казалось, удлинялись по мере того, как жизнь исчезала, подобно теням умирающего дня. - "<i>То, что мы обнаружили до сих пор, - это лишь небольшая часть генетической основы того, почему у нас большой мозг", - говорил профессор Грегори Врей, проводивший подобный опыт. — На самом деле это показывает, насколько сложными должны быть эти механизмы". ...Итак, нерождённый мой собрат был мёртв, а эксперимент по пересадке раковой опухоли, от которой пострадал братец Свейн, пойманный шесть месяцев спустя после моего исчезновения, переполнил чашу моего терпения. И, когда я видел наэлектризованную тарелку с сыром, к которой приближались самые младшие и доверчивые из нас и получали удар током, когда при испытании косметики глаза кроликов болели и вытекали, словно ручей, а потом на моих глазах хомяк, которого заставили курить, разлетелся на куски, я решил во что бы то ни стало покинуть это место. Стащив ручку и бумагу со стола одного зазевавшегося ассистента, я принялся вырисовывать буквы и обратился тогда за помощью к хомяку Снортимеру, ещё не зная тогда его истинного имени: "Дорогой друг по несчастью! - писал я. - К величайшему моему стыду и сожалению, я не знаю, как Вас зовут, но очень надеюсь на Ваше содействие и помощь. Вы — мой единственный шанс на спасение. Изверги в белых халатах, как ты сам видишь, мучают нас каждый день и проводят жуткие опыты. На днях мы узнали, что в наших жилах в буквальном смысле течет человеческая кровь. Иначе говоря, нам пересадили самое главное, что есть у двуногих - их мозг, который они вырастили в пробирке. Случай, скажу я Вам, был весьма резонансный.Многие, конечно, усомнились в его подлинности и целесообразности, но профессор ободрил всех, что мы, несмотря на некоторые изменения в нашей генной структуре, всё же остались мышами, и им совершенно нечего опасаться. Увы, они глубоко заблуждались, ибо, я знаю, придёт пора, когда они падут ниц перед нами! И в этом, несомненно, будет и Ваша заслуга тоже. Должно быть, Вы хотите знать, ЧТО стало с теми, кто разделил с нами печальную участь, с Вашей дорогой семьёй, с которой Вас насильно разлучили и супротив воли доставили в это мрачное место? Видел я неоднократно, какие ужасы творились за стеной Обители Страданий - так мы прозвали операционную. Один за другим наши товарищи, получая огромные дозы веществ, прощались с жизнями в неравном бою с...ну, Вы понимаете, надеюсь, о ком я говорю? Я видел контейнеры, куда общей кучкой сложили мёртвые изувеченные тела моих же собратьев и куда-то уволокли. Кого-то усмиряли электрошокером, а кого-то, как в далёкие военные годы, отводили в специальные камеры, где распыляли газ, и они задыхались.Мне приходилось стать свидетелем их невероятной жестокости по отношению к нам, но все эти подробности излагать не имеет смысла. Просто знайте, что я...Вернее сказать, МЫ, весьма рассчитываем на Вас.Полагаю, придётся нам забыть о природной вражде между хомяками и мышами. Не имеет значения, кто ты - суслик, хомяк или даже тушканчик. Главное, мы - все ГРЫЗУНЫ, и мы находимся в одинаковом бедственном положении. Умоляю Вас, сделайте всё, что в ваших силах, чтобы даровать нам свободу, прогрызите эти металлические оковы! Вся нынешняя ночь, также как и последующие, в нашем личном распоряжении. А я пока займусь разработкой плана дальнейших действий. Только заклинаю Вас, не показывайте эту записку учёным! Не подавайте им виду, что Вы вообще умеете читать иль что-то в этом роде! Иначе подымется такой шум, что нам несдобровать, и это - слишком мягко сказано! Лишь дайте своё согласие и ждите моих дальнейших указаний. Я подам знак, когда эти головорезы разбредутся по домам! Поверьте, в их головах намного меньше ума, чем в моём мизинце! Но предупреждаю в первый и последний раз: Вам ни к чему рисковать! С уважением, Б." Но Снортимер не внял моим мольбам.</i>