***
— Сегодня мы отступаем, но уже перебито много Столпов в следующий раз мы закончим начатое — красные глаза Музаны всматриваются в толпу оставшихся последователей. «Надо пополнить ряды» — на создание Высших лун, потребуется много времени и жертв. Впрочем, сильных охотников на демонов тоже осталось немного и он щурится, заметив человека на руках Доумы. — Не переживайте об этом — блондин растягивает губы в непринуждённой улыбке — я сейчас доем… — У меня есть идея получше — Кибуцуджи моментально появляется рядом, и вязкая кровь из его раны попадает в рот, на одежду и в открытую рану охотницы. — Попробуем повторить эксперимент. Когда эта очнётся, не давай ей съесть или укусить человека. Может через время она тоже перестанет гореть на солнце и тогда — он наклоняется к безучастному лицу Столпа, почти соприкасаясь с ней кончиками носа — я съем её. Под твой присмотр, если выживет, сообщи мне. Музан аккуратно обводит пальцами линию её челюсти и тихо шепчет, опаляя алые губы горячим дыханием — Не подведи меня. Доума перехватывает невесомое тело поудобнее, кажется, девушка вообще ничего не весит и в это мгновение начинает зарождаться интерес.***
В огромном особняке много комнат и слуг, кажется что сами стены пропитаны женскими духами и кровью. Сколько девушек здесь погибло не счесть, они приходили сюда по разным причинам, но ни одна не искала смерти. Весь дом обставлен для прислужниц и найти свободную спальню для нового гостя не проблема, но Доума все равно недовольно морщиться, придется лично за ней присматривать, людям это доверить нельзя. После пробуждения демоны такие ненасытные. Праздный образ жизни не располагает к ответственности, что возложил на него Музан. Когда Доума приносит окровавленное тело в одну из нежилых комнат, все кажется почти идеальным. В помещении царит темнота, только глаза демона могут разглядеть обстановку. Маленький грубо сколоченный стол стоит в углу, а четверть спальни отгорожена ширмой для переодевания за которой спрятаны старые вещи убитых им девушек. Шинобу слишком маленькая для этой одежды, надо будет заказать ей новые кимоно. В этом нет смысла, если все пойдет по плану вскоре она будет съедена. Опустившись на одно колено, Доума кладет бывшую охотницу на матрас и мягко проводит пальцами по волосам убирая их от безучастного лица. На двуспальном футоне Кочо кажется совсем миниатюрной, она прелестна, но есть кое-что что портило весь образ и это не нравилось. По его команде в комнату принесли ночную юкату, наряд охотника не к лицу демону. Вряд ли когда-нибудь ещё Бабочке пригодятся эти одежды. В начале на пол летит разноцветное хаори, его пальцы ловко расстегивают пуговицы оголяя ключицы и распутывая бинты. Он чувствует себя ребёнком распаковывающим новогодний подарок. Когда девушка оголена почти полностью, он смотрит на последний кусочек ткани, скрывающий за собой женское начало. Хочется оставить ее такой: беззащитной, хрупкой, голой. Демон наклоняется к мягкой груди и вдыхает неприятный аромат глицинии который пропитал почти все маленькое тело. Если она станет демоном этот запах исчезнет, интересно как будет пахнуть эта бабочка. Прятать красоту девушки за тряпками так грустно, но необходимо. Осталась последняя деталь, рука тянется к её голове и расстегивает заколку в виде бабочки. Короткие волосы вьются едва ли, достигая плеч и он накручивает локон на палец, все в ней очаровательно. Вторая высшая луна ложится рядом подпирая голову рукой и не может отвести взгляда. Если Столп не переживет обращения, он съест ее целиком и она будет с ним вечно, но все же пусть откроет свои глаза. Так интереснее. Ночную тишину разрывает глухой стук, и после разрешения войти на пороге появляется служанка. — Могу забрать вещи? — Да, сожги все — он слишком увлечен, чтобы смотреть в сторону вошедшей. — Хотя…— к остальным вещам летит украшение для волос и он неспешно продолжает — заколку и хаори отнеси в мой кабинет. Проходит несколько часов прежде чем Кочо подает первые признаки жизни. У нее жар и она блюет кровью, что крайне нетипично при обращении. Умрет или все же… Такое состояние длится еще пару часов. Доума обтирает разгоряченное тело влажным полотенцем, стирая кровь и пот с полуобнаженного тела. Он почти уверен Музан скоро прибудет, предводитель заинтересован в эксперименте. Но до этого момента Шинобу открывает изменившиеся глаза. — Кто это у нас здесь прос…— договорить Доума не успевает, одним рывком его прикладывают таким быстрым и сильным ударом, что вторая высшая луна отлетает в конец комнаты. Следующий удар такой же молниеносный, мужчина принимает его, на этот раз приготовившись. Перехватывая кулак и заламывая руку за спину девушки. Приемы отточенные годами тренировок не проходят даром, бывший Столп выкручивается из подобного захвата на рефлексах. В общем даже в помутневшем после обращения сознание приходит понимание, что Доума пока сильнее. И молодой демон делает рывок к побегу через окно. Еще одно мгновение и девушка на улице, прохладный ночной ветерок обдувает лицо, но ей не дают сделать и пары шагов. Музан появляется перед бывшим из Столпов буквально за секунду. Молодой демон не успевает заметить когда мужские пальцы сжимаются на горле и приподнимают над землей. Бывший охотник хрипит, впивается в руку когтями в попытках вырваться, но от одного взгляда красных глаз тело каменеет. — Слушай меня, демон — губы изгибаются в улыбке, и он продолжает — сейчас ты вспомнишь, кем являешься. Зрачки принимают, человеческую форму и тот спектр эмоций, что отражается на лице Шинобу — поражает. Гнев, отчаянья и ужас от понимания того кем стала. — С этого момента ты не пьешь кровь людей и не пытаешься сбежать. Потому что я найду тебя, где бы ты не пряталась. — Ему не надо заканчивать предложение фразой иначе я тебя уничтожу. — Если понимаешь, кивни — неопределенный жест головой, расшифровывается как согласия и одним быстрым движением руки он швыряет хрупкое тело обратно в дом. Шинобу готова сгруппироваться и приземлиться на ноги, но этого ей сделать не дают. Доума перехватывает девушку обнимая, прижимая к себе и от ощущения его тела так близко, к горлу подкатывает ком тошноты. Реакция последовала моментально, удар головой в челюсть был такой силы, что у обычного человека она бы уже отлетела. Как только пальцы мужчины ослабляют хватку, Шинобу выкручивается и наносит удар с ноги: — Не прикасайся ко мне — может показаться что она рычит, на лице проступают вены гнева, а клыки оскалены как у зверя. — Ах, милая Шинобу-тян не стоит быть такой жестокой, это ранит меня в самое сердце. Выражение на лице Кочо, так быстро и неожиданно для всех меняется, что становиться не по себе: — Жаль, что это рана не убьет тебя — произносится с улыбкой.