Зеркальное отражение

Тихим вечером, сидя в своей комнате, Рилиан пила чай. Сладкий чёрный чай с нотками цитрусов, вот что нравилось маленькой принцессе. Однако, в этот самый момент ей было слишком скучно и одиноко. Обычно она все мысли были либо о делах, либо же о Кайле, её дорогом женихе. Точнее, так было в прошлом. Привязанность к королю сохранилась, но… Любила девочка своего камердинера. Тем же самым вечером Аллен сидел у себя в комнате, читая книгу и наслаждаясь тишиной. Чай в чашке давно остыл, но мальчик не замечал и всё продолжал читать, с головой погружаясь в написанную неизвестным автором историю. Чёрный, почти несладкий чай с нотками мяты, вот что нравилось юному камердинеру. Правда, мысли его занимало совсем другое… Любил мальчик свою принцессу. Их чувства, казалось, были взаимны, но всё не так просто на первый взгляд. В конце концов, Аллен прекрасно понимал — близнецам нельзя было ни в коем случае быть вместе, хотя бы по моральным причинам. Собственно, никто из людей — не считая некоторых — не знал об их родстве. Свиду они могли показаться просто влюблёнными принцессой и слугой. На самом деле Авадония был по уши влюблён в собственную сестру, а по совместительству и близнеца. Внутренний голос говорил ему, что это ненормально, то же самое ощущала и сама д’Отриш. Одновременно они не хотели принимать своих чувств, но также хотели заполучить друг друга, полностью и без остатка, до последней капли любви в сердцах. Рилиан нервничала каждый раз, думая о своём притяжении к мальчику. Будто неведомая нить связывала их, заставляя покрываться щёки лёгким румянцем при очередной встрече, неважно — будь то встреча в коридоре, в саду или в любом другом месте. При мимолётном прикосновении по телу волной проходила приятная дрожь, доставляя удовольствие для души. Девочка вышла из комнаты, озираясь по сторонам в надежде не встретить слуг. Ей не хотелось пустого разговора с кем-то из служанок, будь то даже Нэй или Шартетта, не хотелось также встретить и Мариам — глава горничных своим взглядом пугала даже принцессу. Только одного она желала видеть, единственного и неповторимого, важного для сердца человека. Босые ноги торопливо шагали по пустому коридору. Мягкий свет, отливающий золотом и исходящий от свеч обтекал стены, отчего светло было как днём, несмотря на то что был даже не вечер, а уже ночь. Часы вот-вот отбили одиннадцать вечера, значит до полуночи не так далеко. Натягивая на ладони рукава шелковой ночной рубашки, что едва доходила до колен, принцесса ёжилась от холода. А вот и наконец то место, куда она так спешила. Комната Аллена. Дойдя до двери, Рилиан собралась с силами, выдохнула и осторожно постучалась. Одна секунда. Две. Три. Уже пять секунд прошло, и вот, девочка хотела было ещё раз постучаться, как вдруг дверь перед ней распахнулась, и та полетела вперёд, прямо в объятия мальчика. Ни один сначала и не понял, что произошло. Они так и стояли с половину минуты, только после того блондинка ощутила, как щёки наливаются румянцем словно яблоки. Близнец же, в свою очередь, мягко отстранился, но по лицу было видно его смущение. Он сразу и не обратил внимание на то, что принцесса стоит пред ним в одной только ночной рубашке, что было непозволительно и неприлично даже по отношению к брату. — Ваше высочество, что-то произошло? — Нет. Ну, точнее будет сказать да. Я не знаю, — слова совершенно не хотели складываться в предложения, отчего казалось что девочка бредит. — Может, ты уже впустишь меня в комнату? — Ой, — встрепенулся камердинер, — да-да, конечно. Если вы позволите… Он осторожно взял сестру за руку и повёл в комнату. В этот момент они одновременно залились краской, но промолчали. Честно говоря, д’Отриш заметила этот факт, но мягкое прикосновение к руке отметало прочь все мысли. Она пригляделась к руке своего слуги, отмечая, что его пальцы тонкие и аккуратные, совсем как её. Может быть, даже и ладони различаться размером не будут. «Рука Аллена такая крепкая, мне нравится, как он прикасается ко мне» Гордыня, населявшая душу девочки понемногу утихала, когда носительница находилась рядом с субъектом своего воздыхания. Был ли мальчик ключом к избавлению от гордого и тщеславного поведения юной принцессы? Возможно. Каждый взгляд и прикосновение заставляло сердце трепетать, тоже самое можно было сказать и про близнеца, который так и не мог понять, отчего же он влюбился в свою сестру. — Так, — он усадил близняшку в кресло, — лучше? — Угу, — та кивнула головой. — Знаешь, я хотела бы поговорить. Серьёзно поговорить. — Допустим, — Авадония чуть напрягся, сцепив руки в замок и положив их на колени, — я готов выслушать все ваши слова, принцесса. — В общем… — блондинка легонько прикусила губу, пытаясь перевести дух. Однако, сердце бешено стучало, норовя вырваться из груди, а во рту пересохло. — Мне нужно сказать тебе кое-что. Очень важное… — Я внимательно вас слушаю. — Я… — Рилиан зажмурилась до такой степени, что слёзы едва не выступили на глазах, и выпалила, — я влюбилась в тебя! Тишина застыла в воздухе. Аллен удивлённо смотрел на свою госпожу, недоумевая, как она вообще сказала такое, так как был не совсем уверен во взаимных чувствах. А тут такое, что принцесса первая сообщила об этом. С одной стороны, мальчик был потрясён, а с другой — внутренне счастлив оттого, что любовь его не односторонняя, а совсем наоборот. — Это неожиданно с вашей стороны… но, я чувствую тоже самое, — он мягко улыбнулся. — Принцесса, я понимаю, что из уст простого слуги это звучит бессмысленно, возможно, но я также влюблён в вас. — Правда? Ты не врёшь мне? — Девочка подняла взгляд, полный слёз на слугу, пытаясь не разреветься от нахлынувших чувств, уж слишком это было волнующе для неё. — Ни в коем случае я бы не стал лгать вам. — Но учти, — она подняла указательный палец вверх, — если кто-то узнает, точнее, если ты расскажешь кому-то, то я прикажу казнить тебя на гильотине. — Хех, — блондин издал лёгкий смешок, — вы как всегда. Обещаю, я никому не расскажу, это только наш секрет. — Тогда… я ведь могу тебя обнять? Раз уж мы признались друг другу. — Разумеется, ваше высочество. Рилиан поднялась с кресла, всё ещё не переставая краснеть, и подошла к камердинеру, который также не мог унять смущение. Он аккуратно взял её за обе руки и, посадив к себе на колени, крепко обнял. Принцесса мелко дрожала, однако, в объятиях возлюбленного чувствовала себя защищённой от внешнего влияния. Брат её, в свою очередь, был искренне счастлив, что может обнимать любимую сестру. — Аллен… С тобой мне гораздо теплее, чем было раньше… — голос блондинки стал намного тише, похож на шёпот. — Пока я шла по коридору, то замёрзла. — Посмотрите, у вас же ноги босые совсем. Не дай Левия, если вы подхватите простуду и сляжете в постель. — Всё нормально, я чувствую себя нормально. Ах… — девочка вздохнула, когда мальчик осторожно прикоснулся к её лодыжке. Замёрзшие ступни давали о себе знать, кожа на них была холодной как кусочек льда. — Это не нормально, ваши ножки уже холодные, — немного укоризненно произнёс слуга, перехватывая д’Отриш одной рукой в сгибе в коленях, а другой под лопатками. Рилиан же ничего не оставалось, кроме как держаться руками за шею своего «партнёра». — Ну подумаешь, холодные. Согреются потом, — ехидно улыбнулась она, — ничего не случится. Авадония уложил «партнёршу» на кровать и рефлекторно провёл рукой по своим всклокоченным волосам, приглаживая их назад. Принцесса расслабленно раскинула руки в стороны, ощущая, как лежать на кровати, к тому же ещё и на той, где она никогда не лежала. Ладонью провела по ткани покрывала, получая какое-то странное, но приятное удовольствие от соприкосновения кожи с шёлком. — У тебя так удобно лежать на кровати, ты знал? — О, лично мне удобно. Да и вам спасибо, что предоставили такую кровать. — Слушай, — девочка обиженно надула губки бантиком, — хотя бы сейчас перестань называть меня на «вы». Приятно конечно, что ты соблюдаешь нормы этикета, замечательно, но если я разрешаю, то зови меня на «ты». — Ну, — камердинер задумчиво почесал подбородок, — как-то непривычно. Я могу конечно, но привыкнуть будет сложновато. — Ладно, привыкнешь. Подсядь ко мне поближе. По голосу было не понять — просьба то или приказ, однако, мальчик повиновался словам своей госпожи и присел на край кровати. Рилиан мгновенно перелезла к нему на колени, устраиваясь поудобнее и улыбаясь. Аллен недоумённо посмотрел на неё, но не стал мешать, а лишь стал осторожно придерживать за бёдра, дабы та не упала ненароком. — Рилиан… Тебе удобно? Будь осторожна, не упа- — Тсс, — она прижала свой указательный палец к губам слуги. — Я не упаду, если ты будешь держать меня. Блондинка аккуратно, будто боясь что-то повредить или разрушить, приблизилась к лицу мальчика. Тяжело дыша, она облизнула свои губы и прикоснулась к губам блондина. По спине прошёл освежающий холодок, через мгновение сменившийся разливающимся по телу теплом. Близнец, не в силах противостоять — да и сам, говоря честно, желая этого, обнял сестру. Та всё ещё дрожала, прижимаясь к брату своими небольшими, упругими грудками. — Ах, Аллен… — Рилиан томно простонала, отстраняясь от таких сладких на вкус губ. — Это был мой первый поцелуй. И, в общем, мне понравилось, — мягким тоном проговорила она, чмокнув камердинера в кончик носа. — Я рад, что смог угодить тебе. Аллен провёл ладонью по бедру и зацепил пальцем край рубашки, обнажая молочного цвета кожу. Грудь девочки приподнималась и опускалась от частого дыхания, а как только пальцы Авадонии скользнули по бедру, принцесса вновь залилась румянцем, ближе придвигаясь настолько, насколько то было возможно. Её руки уже развязывали ленту на золотых волосах слуги. — Как я вижу, ты совсем не против зайти дальше? — голос д’Отриш звучал немного приглушённо, но мягко, словно мёд. — Не забудь двери закрыть сначала, не дай бог, если кто зайдёт. — Хорошо. Мальчик аккуратно посадил девочку на кровать, после подошёл к двери и, убедившись в том, что никого рядом нет, прикрыл её и повернул в замке ключ. Вернулся к лежащей сестре и невольно улыбнулся, глядя, как та играется с прядками своих распущенных волос, что сверкали не хуже золота. Естественно, быть близнецами значит иметь одинаковую внешность и черты лица. — Рилиан, я правда хочу быть ближе к тебе, буквально, стать одним целым с тобой, мой свет. — Ну тогда, — она потянула его к себе, схватив за воротник рубашки, и улыбнулась, — у нас есть целая ночь впереди. Теперь они сольются воедино, как две половины зеркала, когда-то разбитого. Их ждёт прекрасная ночь вдвоём.