АВРОРАТ. Джейн Фрост

      Джейн съела поздний обед и принялась читать газету в своей любимой позе. Принципиально пропустила раздражающую статью о вспышке и прошлась взглядом по статье с политикой и колонке с результатами матчей по квиддичу. Только лишь из уважения к собственным интересам посмотрела, какая команда выиграла в этот раз.       После того как мозг получил всю информацию, которую хотел, она отложила газету и ушла в свои мысли по поводу свидетеля Робина.       Есть ли вероятность, что он еще жив? Что помнит? Шансы узнать правду стремятся к нулю, и нужно что-то делать. Но у Джейн есть решение, возможно, оно незаконное, но Робин ведь магл, что ей будет?       Джейн решила отправиться в то место, откуда она родом — на Квинс-авеню в дом №45.       Если она что-то узнает от Робина, то обязательно расскажет команде. Если нет — всё останется как есть.              Она трансгрессировала на авеню. Невероятно, но это место осталось таким же, каким было девять лет назад. Каким помнила его Джейн. После того как девушка взглянула на родную улицу, на неё налетела ностальгия. Каждый шаг по этому месту отдавал воспоминаниями-вспышками. Она шла и видела призраков прошлого, как будто кто-то на реальность наложил старую пленку, и та невзрачно проигрывала отрывки сюжета.       Вот она видит маленькую Джейн, которая подобрала мяч и кинула его Эдвину, крича:       «Джейн замахивается, чтобы снова атаковать ворота!» — Детский голос эхом пролетел в голове.       «И-и-и… О нет!»       «О да! Промазала!» — Ликование Эдвина слабо мелькнуло в голове.       Подошла ближе к дому и услышала еще один родной голос, но постарше.       «Защищайтесь, юная леди!» — Бой с отцом на деревянных мечах — её самое любимое развлечение.       «Генри! Джейн! Девочкам не пристало драться!» — её мать всегда была против драк.       Джейн достала из внутреннего кармана плаща маленькую, потрепанную по краям фотографию, сложенную вдвое. Три силуэта, зафиксированные в неподвижной, но динамичной позе, смотрели прямо на неё. Фрост вглядывалась в снимок, на котором был запечатлен её День рождения. Она родилась в новогоднюю ночь. В первую минуту тысяча девятьсот восьмидесятого года.       Смеющуюся пятилетнюю девочку зажимали родители с двух сторон, отчего у Джейн сдавило щеки в комичной улыбке. На фоне жарких объятий виднелась новогодняя елка, устланная горой подарков; старенький рыжий кот Симба встал на задние лапы и дотянулся до елочной игрушки носиком, намереваясь понять, что это за яркий предмет. Джейн перевела взгляд на родные лица и поверить не могла, что на них присутствует счастье. Присутствовало. Нет. Запечатлено навечно, как отдельный мирок, где всё прекрасно. Где мама с папой обнимают. Где зеленые глаза Кэтрин полны веселья. Где новые наручные часы Генри еще не останавливались. Где Джейн смеялась.       Хоть в петлю лезь, что в груди не пронеслась та приятная волна от счастливых воспоминаний. Просто криком кричи, бейся об стенку, но дай попробовать, снова почувствовать. Вкусить запретный плод. Ощутить светлые чувства. Но…       Так же и не пронесся ливень из утраты и горя. Она не знала, благодарить себя за это или нет. Но скорбь больше не сковывала её прожигающими сердце оковами. Полный штиль. Вакуум пустоты. Где живет лишь чувство самосохранения. Ювелирная работа Джейн Фрост по созданию собственного лекарства приносила плоды каждый день, спасая её.       «Хватит воспоминаний», — сказала она себе и запрятала снимок обратно во внутренний карман плаща. Возле сердца. Нет. Вместо сердца. Потому что этот эпизод на снимке был оберегом и самой ценной вещью. Реликвией.       Джейн отошла от дома и зашагала прочь.       Единственное, что грело душу — она помнила всё. Её персональное сокровище, спрятанное глубоко под корочку сознания. Трепетно сложенное и расставленное в хронологическом порядке.       «Ты всегда твердила, что битвы не для девочек, ма. Но жизнь распределилась иначе, я — аврор».       Фрост посмотрела на наручные часы своего отца и выделила себе время на поиски бездомного. Весь день она не может его искать — слишком много планов. Джейн ходила по родным улицам и спрашивала каждого прохожего, не видел ли тот того человека, но всякий раз натыкалась на неудачу. Спустя неопределенное количество времени поиски не увенчались успехом. Она обошла парк, знакомые магазины, кафе и просто улицы и переулки, и ни один встречный не видел бездомного.       Действительно, кому какое дело до бездомного старика? Люди ведь такие человечные.       Джейн в итоге возвратилась на Квинс-авеню. Она уже собиралась возвращаться в офис, как вдруг кто-то окликнул её.              — Милая девушка, у вас не найдется фунта? — Она обернулась. Перед ней стоял мужчина с длинной седой бородой и отросшими сальными волосами до плеч. Его смуглое лицо выражало легкую улыбку, а серые глаза — одиночество.              — Вы Робин? — выпалила она, глазам своим не веря.              Старик нахмурил седые брови.              — Вы неместная, откуда вы меня знаете?              — Сейчас это неважно. Я возьму только то, что мне нужно, и уйду, — Фрост вытянула палочку. — Будет немного больно.       Один взмах со словами «Легилименс» — и у неё есть доступ к тому дню.       Фрост сконцентрировалась на объекте проникновения. Всё вокруг перестало существовать, её сознание не в телесной оболочке, теперь оно самостоятельное и может передвигаться. Она проникает в ткань чужого сознания и воспринимает чувственные образы. Считывает их, как кадры фильма.              Полная неразбериха, куча фрагментов повседневной жизни старика. Джейн сосредоточилась на конкретном явлении — вспышке.              И вот перед глазами та самая красная вспышка. Как перед грозой, такая же мимолетная и неуловимая. Мгновение — и её нет. Фрагменты перемотались назад, как на пленке. Джейн видит ту ночь на Квинс-авеню, она стоит там, может ходить по чужой памяти и наблюдать с разных ракурсов. Но только в пределах того, что видел Робин. Зайти в дом не получится, там его никогда не было.       Форст двигается по воспоминаниям мужчины и подходит к своему дому №45. Но чем ближе она к нему, тем более размытой становится картинка. Она поворачивается и видит человека, идущего к дому. Джейн подходит ближе и останавливает воспоминание. Всё становится еще размытие, будто её глаза запотели, ей так и хочется протереть их зудящими от желания пальцами. Она всеми силами пытается разглядеть человека. Зубы скрипят от того, что она не может получить желаемое.       Она пробует разглядеть хоть что-то помимо того, что это высокий мужчина в капюшоне. Осанка его сутулая. Руки в кожаных перчатках.       Девушка возобновляет воспоминание и наблюдает за ним. Он трансгрессирует внутрь. Джейн бросается за ним, подбегая ближе, но она ничего не может увидеть. Стоит возле двери своего размытого и нечеткого дома, вот и всё, что ей позволено.       Он не мог трансгрессировать сразу в дом, потому что ему сначала нужно видеть, куда перемещаться. Фрост перематывает воспоминания до момента вспышки и отходит к дороге, чтобы дом стал чуть чётче. Она видит, как на первом этаже горит тусклый свет, — «Торшер», — думает она. А затем глухое — бам! Беззвучная яркая красная вспышка полилась прямо из окна.              Затем — снова темная улица. Вспышка исчезла.       Спустя минуту из дома выходит мужчина, он направляется в сторону дороги, туда, где и стоит Джейн. Она моментально останавливает воспоминание, как только он подходит чуть ближе.       Но лица всё равно не видно! Однако видно другое. Она обращает внимание на его сжатый кулак. Убийца держит недлинную цепочку, на которой что-то свисает. Что-то маленькое поблескивает от света уличных фонарей. И Джейн кажется, что оно имеет треугольную форму.       Это оно. То, чем он убил их. Скорее всего, медальон или кулон…       Человек в капюшоне идёт к дороге яростной походкой, грохоча своими ботинками. Его плечи зажаты, голова опущена, а рука дергается. Интересно, что его так разозлило? Ему же удалось их убить. Чего он еще хотел добиться?       В следующую секунду он трансгрессирует и «исчезает в тени», как говорил Робин.              Джейн покинула сознание бездомного.              — Эй! Что это только что было? — простонал мужчина и взялся за голову. — Как… вы… — в его глазах появился страх. Он сделал шаг назад. Фрост снова направила свою палочку на него и прошептала:       — Обливиэйт.       Лицо бездомного тут же изменилось и приняло спокойный вид. Глаза стали отстраненными и стеклянными, но всего лишь на время, пока девушка стирала из его памяти их знакомство. Покончив с этим, она трансгрессировала обратно в офис.

***

      Майкл вместе с Андерсоном разговаривал с аврорами из команды О’Коннелла в коридоре, где лежала красная дорожка. Перед ними был впечатляющий вид на Атриум с его высокими красными балкончиками, которые располагались на всю высоту и ширину. Где-то внизу стояла статуя Единого волшебника.       Зак вел очень странный диалог о свойствах зеркальных проклятий, но это было лучше, чем обсуждать последние сплетни в Аврорате. Как вдруг на горизонте появилась знакомая фигура Фрост. Майкл её за версту увидит. Она куда-то ушла на пару часов и не предупредила — такое очень часто бывает, если она не занята делом. Взгляд Лефаро вцепился в неё, она решительно направлялась к их компании.         — Вы нужны мне оба в моем кабинете, прямо сейчас, — начальственным голосом обратилась она, не останавливаясь перед ними. Майкл с Заком одновременно переглянулись и, кивнув на прощание коллегам, пошли следом за ней.       Как только Фрост зашла в свой небольшой кабинет, она выпалила:              — Мне надо выпить. Н2О неразбавленный.              Майкл всегда поражался её невообразимой способности говорить некоторые вещи без тени улыбки.       Она быстрым движением осушила целый графин воды. Парни тем временем молча зашли, не зная, как реагировать на девушку в таком непонятном состоянии. Майкл уселся на диван, а Зак тем временем стоял и внимательно смотрел на Джейн, сложив руки в карманы.              — Выглядишь так, будто нашла сокровища Мерлина, но не можешь открыть их.              — Так и есть, в некотором роде.              — Проницательность — твое второе имя? — вставил Майкл, смотря на друга.              Андерсон фыркнул, показывая рукой на неё.              — Да по ней видно.              Джейн подошла к столу, достала оттуда папку и кинула её на кофейный столик перед коллегами.       — Ознакомьтесь, а после поговорим.              Лефаро первый хватанул папку с делом и начал внимательно разглядывать её, рядом с ним сел Зак.       Увидев на бумаге имена «Кэтрин и Генри Фрост», Майкл от удивления приоткрыл рот, но тут же захлопнул его. Осознание только что подкинуло несколько пазлов к скрытной картине под названием «Джейн Фрост».              Они изучали Дело №17 пять минут. Джейн внимательно наблюдала за их лицами, нервно постукивая пальчиками по столу. Лицо Андерсона, как и его друга, выражало острую заинтересованность. Лефаро в один момент перевел взгляд с папки на девушку и долго смотрел на неё, но потом вернул взгляд обратно.              После того как они прочли дело об убийстве родителей Фрост, она им рассказала всё, что знала. Точнее всё, что им положено знать, а также разговор со свидетелем Робином и как он ей всё подробно рассказал.       — Что думаете? — закончив, она сложила руки на живот, ожидая реакцию.       Лефаро молча сидел, скрестив руки, как она, и странно поглядывал на девушку. Рассказ Джейн заставил его смутиться.              — Ну-у… — заговорил Зак и вздохнул, — по правде говоря, это… меняет дело. Красная вспышка — единственная вещь, что связывает эти события. Допускаю, что возможно, что тот человек в капюшоне и тот, кто спустя девять лет топтался у черного входа мисс Гринвуд, а затем присутствовал в доме Пэрриша — это один и тот же человек… Но… Это слишком уникально, Фрост. Такое случается раз на миллион… И что насчет той вещицы?       — Всё было размыто, но я смогла увидеть треугольный блик, и это… — она прикусила язык.              Казалось, ей захотелось стукнуть себя по лбу.       — Что значит смогла увидеть? — смутился Андерсон.              Джейн вздохнула и потерла переносицу.              Майкл встал и осторожно заговорил:              — Фро-ост, мне послышалось, или ты сказала, что увидела треугольный блик? — Он подошел к ней и лукаво улыбнулся. — То-то я думаю, что этот Робин обладает феноменальной памятью и превосходно помнит события девятилетней давности, — он наклонил голову набок, — так, будто они были несколько часов назад.              Он подошел к графину и наполнил его водой с помощью заклинания Агуаменти.              — Ты применила Легилименцию, — он налил воды в стакан и осушил его.       Не вопрос — утверждение.              — Проницательность — твое второе имя? — Она ответила его же словами.              Майкл хмыкнул.              — Что?! — удивленно выпалил Зак. — Он же магл! Ты же знаешь, как на них сказывается такого рода магия! Мало того, что это неэтично — влезать в чужое сознание, так еще ты могла нарушить Статут о секретности. Мерлин, тебе же может влететь от начальства! — Андерсон вспылил, на лбу выступила крохотная пульсирующая жилка.       — Во-первых, я прекрасно понимаю, как магия влияет на маглов, — спокойно отрезала она. — Во-вторых, это касалось убийства моей семьи, и я сделаю всё возможное, чтобы узнать, кто скрывается под капюшоном. И мне в данной ситуации плевать на этику. В-третьих, я стерла ему память о нашей встрече, так что проблем никаких не будет. Оперативная группа обливиаторов не нужна!       Блондин развел руками, парируя:       — Нам всем может влететь за это.       — Не переживай, получает всегда капитан, — сказала она. — Тебя не лишат премии и не оштрафуют.       — Из-за оплошности капитана страдает вся команда. И ты это знаешь.       — Ты сейчас отчитываешь меня за то, чего не произошло, — она даже не старалась отвечать сдержанно: всё время была невозмутима, словно стена, которую ничем не прошибешь. — Отчитываешь своего капитана, Андерсон. Советую тебе умерить пыл и здраво оценить ситуацию.       Майкл поднял брови, думая о том, что зря Зак начал с ней спорить.       — Я как раз и мыслю здраво. А если бы ты навредила этому человеку?       — Ты сомневаешься в моем профессионализме?       Лефаро поднял руки, останавливая их словесную перепалку:       — Воу-воу, полегче! Давайте успокоимся и вернемся к нашему делу. Не хватало мне еще одно дело тянуть, где трупом будет коллега. Спасибо. Златовласка, выпей-ка воды, и давайте все дружно успокоимся.       Андерсон резко взял графин и повернулся к Майклу.              — Назовешь меня еще раз Златовлаской — и трупом будешь ты, — прошипел он.       Лефаро хмыкнул и легко ответил на угрозу:       — Поверь, это еще не самое страшное, что может со мной случиться.       Андерсон осушил стакан и ехидно выпалил:       — Ах, ну да! Душевная боль намного убийственней, чем физическая, — он подошел к нему и шепотом продолжил. — Верно я говорю?       Майкл изменился в лице. Улыбка исчезла, как только он сжал челюсть. Несмотря на то, что Фрост всё еще негодовала на Андерсона, она согласилась с его словами. Нет ничего убийственней душевной боли.       — Что ты можешь знать об этом? — Прошипел Лефаро.              — Так я ведь знаю, — серые глаза Андерсона сощурились, и он продолжил шепотом: — знаю, как этот осколок льда сидит в тебе уже много лет.       Не просто сидит, Майкл считал, что осколок попал прямо в самое сердце. Но об этом он никому не говорил.       — Думаешь, это не видно со стороны? — Продолжал он, блеснув взглядом. — Твои отчаянные попытки…       — Заткнись, — процедил Майкл. Его взгляд моментально изменился, карие глаза обозленно выглядывали из-под бровей и блестели от ламп. — Иначе…       — Парни! — Крикнула Фрост. — Немедленно успокойтесь, — но они словно не слушали её. — Джейн добавила: — Это приказ, Лефаро.       Майкл отвел взгляд и отступил назад. Зак отошел от него и сел на диван, откидывая голову назад. Фрост перевела взгляд с Андерсона на Лефаро. Тот напряженно смотрел в пол.              Тишина.              Лефаро быстро пришел в себя, успокаиваясь тем, что Зак всегда вспыльчив и из-за этого он ляпнул лишнего. Казалось, Андерсон завелся на пустом месте, но Майкл слишком хорошо его знал. И если Зак вспылил по пустяковому поводу, значит у него была переполнена чаша по другой причине. Лефаро вздохнул. Он поднял голову и посмотрел на доску расследования. А Джейн потерла переносицу.       — Забудем о случившемся, — заговорила она. Фрост понимала, что, как капитан, должна прийти к единому консенсусу с командой. Она повернулась к Заку и спокойно заговорила:       — Андерсон, мы — команда, мы должны доверять друг другу. Если я говорю, что ничего страшного не произошло, то так оно и есть.       Фрост сделала первый шаг на пути к заключению мира в команде как пример, чтобы и они последовали ему. Перепалки и озлобленность сулят распад духа коллектива.       — Доверяй мне, — попросила она.       Андерсон прошелся по ней томным взглядом и вздохнул.              — Прости. Я… Сегодня получил письмо от родных и просто сорвался на тебя незаслуженно.       — Всё в порядке.       Зак поджал губы, смотря на свои колени пару минут.       — Свои эмоции нужно держать под контролем, — невзначай посоветовала она.       — Ты в этом спец, — он улыбнулся уголками губ. Джейн смотрела в его серые глаза, в которых на секунду промелькнула грусть. И тут же улетела, как только он поднялся и подошел к Майклу. Тот вопросительно поднял бровь. Андерсон протянул ему руку, говоря:       — Я идиот. Простишь?       Лефаро ничего не ответил. Он вытянул руку из кармана брюк и молча протянул ему.       — Ты бываешь иногда такой задницей, Зак. За чистосердечное признание — да.       Андерсон фыркнул и почесал затылок.       — Итак, — подытожила Фрост. — Давайте вернемся к расследованию.       Она подошла к доске и обвела её взглядом.       — Он был зол… Определенно, его что-то расстроило, — пробормотала она вслух и поймала на себе хмурый взгляд Майкла.       — Кто?       — Человек в капюшоне.       — С чего ты взяла?       — Я видела это. Да, лица его — нет, но… это ощущалось по походке… по резким движениям… Такое чувство, что убийство моей семьи — не то, чего он хотел добиться, — задумчиво сказала она. — Хотя странно такое говорить.       — Не хочешь ли ты сказать, что он хотел… — Зак смутно посмотрел на Джейн.       — Отобрать силу у моих родителей? — Она подняла брови. — Исключено, я маглорожденная. Нечего отнимать. Здесь убийство, но почему мне кажется, что это не было его целью?.. Может быть, я ошибаюсь… — она слегка помолчала. — Так, нет-нет. У него был мотив прийти, и он пришел. Пришел со странной штуковиной. Но вышел недовольным…       — Ты видела красную вспышку? — Спросил Лефаро.              — Да, она была секундной, словно раз — и всё. Как вспышка в фотокамере, только ярче и масштабнее.       — А подозреваемые были? Может, это была месть за что-то. Но в какой-то момент он осознал, что сделал, и обозлился на себя? — Предположил Зак.       — Подозреваемые были… Но у каждого было алиби.       — Слушай, может, стоит снова поднять информацию о родителях, с кем они пересекались, — сказал Майкл. — Узнать, возможно, кто-то точил зуб на твою семью.       — Думаешь, я не поднимала? Это привело в очередной тупик. Да и сколько лет-то прошло. Я проверила всё, что только можно — ничего.       Она подошла к столу и вытянула еще одну папку. Сегодняшнее происшествие с Пэрришом. Провела над ней рукой. Страницы начали подниматься в воздух, прокручиваясь, они отлевитировали в сторону доски. Фотографии, пометки и заключения прицепились на доску, когда Джейн подошла к ней. Подперла рукой подбородок и оценивающе осмотрела. Потом взмахнула еще раз и прицепила всю информацию по убийству родителей.       Дело Гринвуд — слева.       Дело Фрост — посередине.       Дело Пэрриша — справа.       — Андерсон, ты нашел связь между жертвами?       Он подошел, складывая руки на животе.       — Не-а. Я проверил. Абсолютно два незнакомых человека.       — Но преступник знал их обоих, я уверена… Что-то должно их связывать.       Фрост осмотрела фотографии с уликами.              — Насчет кольца Пэрриша, — начал Лефаро, — я пока не смог понять, какое свойство имеет отпечаток. На это нужно больше времени.       — Что с экспертизой ковра? — спросила она.       Майкл подошел к доске.       — Вот здесь, — он указал на фото улики, — возможно, плохо видно на фотографии, но вживую — здесь очертание, словно ореол, а в середине пятнышко. Ты точно уверена, что это был треугольный блик?       — Думаю, да… Но уже не уверена. Всё и вправду было размыто, будто зрение резко упало. Может быть, мы вообще говорим о разных предметах. Ведь от моих родителей остались только сожженные тела. А Гринвуд цела и невредима. Но красная вспышка…       — Ну еще неизвестно, что у неё со здоровьем, — парировал Андерсон. — К слову, целитель мне пока не ответил. Такое впечатление, словно у частников такой же ненормированный рабочий день, как у штатных в Мунго. Мне нужно посмотреть его записи, чтобы выстроить логическую цепочку дальше. Хотел как раз пойти в Отдел суда и взять ордер, но тут ты появилась, — Зак поджал губы.       — Фрост, насчет артефакта, — взял слово Майкл. — Я думаю, несмотря на разные происшествия, это один и тот же предмет. Красная вспышка — единственное, что объединяет все три дела. И вот почему: есть предметы, которые настолько сильные, что несут погибель всему живому без контроля, но если усовершенствовать их, скажем, улучшить или добавить что-то, что поможет им фокусироваться, то тогда этот предмет будет действовать не хаотично, а вполне подвластно. Сила, фокус и эффект. Три основных параметра для создания магических артефактов. Сила — это наша магия, что логично, здесь лишь загвоздка, какая: темная или светлая; фокус — любой предмет, это может быть что угодно, но чаще всего он тесно связан с человеком: любимая вещь, семейная реликвия или даже древнейший артефакт; и эффект — то, что мы получаем в результате. Так что, возможно, и я больше склоняюсь к этому, что это один и тот же артефакт, просто доработанный. А теперь по поводу экспертизы: вот эта круглая часть состоит полностью из металла, когда он нагрелся то оставил на ворсинах следы меди, но с учетом повреждения ткани раскалился не он, а сердцевина, то есть вот эта треугольная часть, и от нее нет никаких следов, — он сложил руки и нахмурился.       Майкл задумчиво смотрел на доску.       — Артефакт при активации раскалился, что было неожиданно для человека, и тот уронил его, — озвучила свои мысли Джейн.       Лефаро повернул голову к ней.       — Логично, — с сарказмом кинул он.       — Я к тому, что он плохо его доработал, — изрекла она. — И я уверена, что с Пэрришем таких проблем уже не было.              Джейн напрягла мысли. Она задумчиво покосилась на фото ковра и опустила взгляд. Лефаро тем временем сложил руки в карманы. Взгляд его блуждал по доске.       — Я когда снова исследовал следы, заметил разницу грунтов, — подал голос Андерсон. — На улице Хагден-лэйн в основном асфальт, да и обычный чернозем в малых количествах, но вот в следах того человека я обнаружил смесь грунтов, подходящих больше к лесной местности.       — Отлично, — сказала Джейн. — Какие поблизости есть леса?       — Эппинг-Форест — ближайший.       — Нужно будет взять патруль и прочесать его завтра, — быстро отреагировала она.       — Но это слишком натянуто, Фрост. Это огромнейшая местность. Что мы будем искать?       Джейн вздохнула.       — Не знаю… Но хоть что-то. У нас есть кое-какая характеристика. Мужчина, метр сто восемьдесят, среднестатистического телосложения. Поспрашиваем у местных, может, кто-то видел подозрительную личность. Или что-то странное и необъяснимое. Да и Эппинг-Форест не такой уж и большой, это же заповедник, если я не ошибаюсь.       — Да. Но тем не менее. Это большая местность. Это как искать иголку в стоге сена. Здесь нужна большая удача или большой магнит.       — Кстати, а где Тереза? — поинтересовалась Фрост.       — Когда она вернулась с таможни, Джонсон забрал её на какую-то встречу, — ответил Лефаро.       — Она мне нужна вечером. У нас поимка человека, её способности метаморфа в самый раз.       — Фрост, не волнуйся, — успокоил её Зак. — Думаю, к вечеру она освободится уж точно.       Андерсон направился к выходу, говоря:       — Что ж, зайду в архив, возьму карту местности Эппинг-Фореста, проверю, какие здания там присутствуют, и еще несколько деталей, чтобы было легче.        С этими словами Зак попрощался и вышел из кабинета.              Джейн вздохнула и села за стол, опустив голову на руки. Майкл подошел к кофейному столику, взял в руки папку с делом о родителях и вернул её, положив на стол.       — Из-за этого ты подалась в авроры.       — Да.       — Это был не вопрос.       Девушка подняла голову и, взяв папку, долго всматривалась в неё. Майкл хотел отвлечь её от навязчивых мыслей, может, ему удастся поднять ей настроение. Ситуация была очень подходящая.              — Снежка, — сказал он.       — М? — она подняла брови.       — Я придумал тебе прозвище, — он улыбнулся. — Вообще-то, я давно его придумал, но не говорил, так как… — так как что? Он потерялся в своих аргументах, ведь их было слишком много, а выбрать нужный он не сумел.       Она резко перебила его холодным:       — Слишком банально.       Майкл поджал губы, возможно, оригинальности вовсе не было, просто на ум ему ничего больше не приходило, кроме того, что ассоциируется с ней: снег, мороз, холод... и подснежники. Которые она очень любит.       — Да-а, не спорю, — он пожал плечами. — На то ведь это и прозвища… Хочешь, могу так тебя не называть? — резко нашелся он.       Она пожала плечами.       — Называй как хочешь. Мне главное, чтобы ты выполнял работу. И не выкидывал перлов во время заданий.       Майкл хмыкнул, а она даже не улыбнулась. Как обычно. Непробиваемая глыба льда. Абсолютно все смеются с шуток и подколов Майкла, кроме неё. И для него это стало уже каким-то вызовом, но он каждый раз терпел неудачу. Хоть бы ради приличия улыбнулась, но нет. Джейн могла натянуть слабую улыбку при встрече с кем-то или при разговоре с почтительными лицами, но это была фальшивая улыбка, неискренняя. Словно её вынуждали. И Майкл никак не мог понять, почему она не такая, как все.       Лефаро подошел к её столу и сложил перед собой руки.       — Не хочешь выговориться? — Спросил, зная наперед ответ. Чтобы Фрост выговорилась, должно случиться чудо! Но это был всего лишь дружелюбный жест, как никак они — одна команда и друзья.       Фрост не поняла его вопроса и подняла бровь.       — Боль, утрата и все дела, — объяснил он. — Знаешь, это помогает.              Джейн пустым взглядом посмотрела в его карие глаза и ответила:       — Не хочу, — и в этой простоте была искренность.       — Ладно, — он пожал плечами, — но если надумаешь, то знай: я хороший собеседник.       — Знаю, — она закинула папку в ящик стола.       Лефаро заметил в ящике интересную вещицу. Коробок в ярко-фиолетовой матовой упаковке с бумажным темно-синим бантиком, на нем был легкий слой пыли.       — Поклонники? — усмехнулся он, его глаза загорелись от любопытства.       Джейн смутилась, но, поймав его взгляд, поняла, что он имеет в виду.       — Не говори чепухи, — отмахнулась она. — Этот подарок уже пару лет валяется у меня в ящике. Я даже не знаю, кто его оставил на моем столе.       Майкл крайне удивился, спрашивая:       — И тебе даже неинтересно узнать, что там внутри?       — Нет, — безразлично ответив, она захлопнула ящик.       — Ты очень оригинальная, Фрост, — звучало как комплимент, только смысл был другой.       Джейн подняла взор, разглядывая удивленное лицо Лефаро.       — Что ж, не мое дело, — он собрался уходить и направился к двери.       — Ты — мой протеже, — эта фраза врезалась ему прямо в спину, отчего он резко обернулся и поднял брови.       — Что?       Фрост встала, подошла к нему и сказала:       — Теперь я отвечаю за твою жизнь, а значит, и за все твои поступки.       Она заметила перемену в его лице. Майкл хмуро сложил руки на живот и посмотрел вниз.       — То есть, — медленно начал он, разъясняя, — если я получу штраф или совершу что-то необдуманное на задании, или меня поймают в нетрезвом состоянии голышом на пробежке по Косой Аллее, то…       — Обоим влетит, — подытожила она.       — И если я погибну…       — Твоя смерть будет на моих плечах.       — Я изумлен! — Но с другой стороны он был больше рад, чем расстроен.       — Надо же, — она сложила руки на животе.       Его растерянный взгляд блуждал по лицу Фрост.       — Я… — он зарылся пальцами в волосы, — пойду отпраздную это чашкой кофе. Тебе принести?       — Нет, спасибо. Я должна разобраться с бумагами. Потом уже будет поздно.       — Да, свидание с получателем может занять всю ночь… Точно кофе не хочешь?       — Ты же знаешь, что я не пью кофе, — подловила она его.       Майкл одобрительно кивнул головой, поджимая губы. Джейн развернулась и направилась к столу.       — Ты уже придумал желание? Не люблю быть в должниках.       Лефаро улыбнулся, облокачиваясь на дверь.       — В должниках у своего протеже, — исправил он, наслаждаясь фразой, словно та была слаще меда. — Ты не находишь это забавным?       — Очень забавно, — сухо ответила она. — Так что?       — Нет.       Джейн прищурила глаза.       — Врешь, — она села с внешней стороны стола, сложив руки, как он несколько минут назад. — Ты врешь. Чтобы ты и не придумал. Я хорошо тебя знаю.       Он фыркнул, посылая ей ироничный взгляд. Джейн так же «хорошо» его знает, как и он её, но, возможно он ошибается. Фрост приподняла бровь, когда он подошел к ней, заправляя руки в карманы.       — Да, тебя не проведешь, — она кивнула на его слова. — Придумал, как только речь зашла об этом.       — Тогда что за детские игры, Лефаро?       — Потому что то, чего я хочу, ты не можешь мне дать, вот и всё, Снежка.       Она одновременно удивилась и смутилась от его слов.       — В каком это смысле?       — В прямом. Сейчас у тебя нет этого, но как только оно появится, я возьму его.       — И что же это?       Прямо сейчас он смаковал её недоумение, хоть что-то она все же могла выражать.       — Название этого ничего тебе не даст. Всему свое время.       — А ты неплохо устроился. Твой капитан у тебя в должниках.       — Да-а, есть немного, — он поджал губы, сдерживая улыбку.       — А если это появится через год, а то и через пять? — развела она руками. — Я даже не знаю, что это. А если это так и не появится у меня вовсе? И мне придется тебе быть должной до конца жизни, — рассуждала она.       Нет, так долго ждать он не намерен. Но здесь он не решает, к сожалению.       — Ну-у, прям до конца жизни! Появится, — подмигнул ей на пороге и закрыл дверь, оставив девушку наедине со своими мыслями.