Засос

      Заперев за собой дверь, Масленников недолго думая обратился к Эмилю, понимая, к чему был тот его взгляд.       — Знаю, ты бы начал обижаться, если бы ребята вынудили меня звать девчонку для этого, но сам же понимаешь, Эмиль, мне нужно держать планку парня «по девочкам».       — Ой, Дим, — отмахнулся младший, — Я это уже сто раз слышал! И раз уж тебе так важно, что твоя команда о нас подумает, то пускай это делает Маша.       Эмиль стоял возле двери, показывая всем видом, что смысла говорить дальше — нет. Только вот Дима не пускал его, держа ручку двери за спиной, загораживая выход.       — Дружок-пирожок, ну не злись ты! Это только для видео. Ты же знаешь, что для меня это важно.       — А я, Дим? Я важен для тебя? Или ты уже забыл, что мне пришлось начать встречаться с Алей, только бы отвести от нас подозрение?       — Помню, сам же попросил! — Дима смотрит в карие глаза напротив, не в силах противиться их природному гневу, — Ладно, слушай, прости меня. Да, я не могу вот так, не прячась. Но что мне теперь с этим поделать?       Иманов отводит взгляд. Ему хочется понять Диму, но больше всего хочется быть им любимым. И уж точно в его спектр желаний не входило наблюдение за тем, как его Димочке ставит засос какая-то там Маша.       — Ладно, Дим. Я не буду злиться и продолжу играть по твоим правилам, но только при одном условии.       — Каком же? — интересуется Масленников, приподнимая бровь.       — Засос тебе поставлю я, здесь и сейчас!       Без промедлений, младший хватает Диму за плечи, и тянет к себе, буквально прижимая к стенке, как к точке опоры. Масленников от такого только ахнуть успевает, как тут же, под натиском чужих горячих губ, на его шее начинает образовываться алый засос.       Ну что поделать, Диме это уж очень нравится, поэтому он только сильнее притягивает младшего к себе за талию, наслаждаясь ощущениями. А Иманов это понял, и уже бесстыдно стал блуждать языком по тактильной поверхности диминой кожи на шее.       — Тш-ш, сладкий, не так быстро. Мне же всего один нужен!       Но Иманов не унимался, с еще большим желанием изучая каждый сантиметр на интимных участках. Он кусал, лизал, причмокивал, и оттягивал зубками кожу старшего, доставляя тому невероятный спектр ощущений, оставляя за своими проказливыми губами и язычком только темно-алые отметины.       — Эмиль, чёрт возьми, перестань, я же так долго не выдержу!       Масленников уже уперся в живот того руками, понимая, что если не прекратить сейчас, ни один лайфхак не поможет скрыть последствия. Он прикладывает усилия, чтобы хоть как-то отодвинуть младшего, от своей покрасневшей шеи.       — Эмиль, притормози же ты! — сбито дышит Дима, смотря в горящие глазки напротив.       — Увлекся, извини, — хмыкает Иманов, оценивая свои старания, — Похоже, тебе уже и не понадобиться Маша, я куда лучше справился!       Дима вздрогнул, ощущая, как горит теперь кожа на его шее, а кадык, который Эмиль так мастерски кусал, теперь и вовсе не знал куда деться.       — Иманов! — стонет Дима, и открывает фронталку на телефоне, — Черт тебя дери! Мне же один нужен был!       На это, Эмиль только смущенно улыбается, и приподнимаясь на носочках, чмокает Диму в губы.       — Ну и что, зато теперь, можешь хоть все венчики в доме опробовать, — шепчет он, и отодвигая Диму от двери, покидает серверную.       Через пару минут, справившись с еще одной своей проблемой, Масленников возвращается в комнату для съемок. Сказать, что все были удивлены — ничего не сказать. Красные отметины, которые тот старательно старался убрать тем самым венчиком, красовались на его шее до сих пор.       — Дима, это кто тебя так? — поинтересовалась Маша, только прибывшая на съёмку.       — Да так, доброволец один.       Остальным объяснять не пришлось. По одному только довольному виду Эмиля, команда поняла, чье творение красовалось теперь на шее Масленникова.       В конечном итоге, для видео Диме пришлось минут десять крутить металлический венчик у себя на шее, чтобы оставить из огромного множества один засос, и выдать его за Машин.