Behind the Curtain

Откинув черную занавеску, Рин вышел из примерочной и оглянулся вокруг в поисках Нитори. Ему нужен был совет, а мнению Микошибы он не доверял. Откровенно говоря, и словам Нитори было мало веры, но он, в отличие от семпая, хотя бы не будет его дразнить. А уж сколько раз Микошиба пытался выудить из него телефон Го… И вдруг он увидел человека, которого совсем не ожидал здесь встретить. Судьба будто смеялась над ним, снова и снова подстраивая встречи с тем, кого он одновременно и жаждал увидеть, и любой ценой пытался этого избежать. Их последний заплыв слишком сильно его разочаровал, уж лучше бы проигрыш, чем такая победа. − Хару? – его голос прозвучал далеко не так уверенно, как ему бы хотелось. Даже если он и был потрясен, неожиданно столкнувшись со своим соперником, это не означало, что он собирался это показывать. − Рин? – отозвался Хару, и удивление сменило на его лице привычную бесстрастную маску. Несколько мгновений они молча смотрели друг на друга, прежде чем голоса его друзей – бывших друзей! – и их нового несуразного члена команды не разрядили обстановку. − Можно с тобой поговорить? – хмуро спросил он. Хару мельком взглянул в сторону и кивнул. Он зашел в примерочную, очевидно, решив, что они куда-нибудь пойдут, но по минутной прихоти Рин его остановил. Положив руку ему на грудь, он втолкнул Хару обратно в кабинку, входя следом. Не глядя, Рин задернул занавеску, давая им какое-то подобие уединения. − Все заняты, так что нас не хватятся, − пояснил он. − Поступай как знаешь, − пожал плечами Хару. − Хару, чем ты занимался последние три года? Ты же можешь лучше, − серьезно спросил он, не понимая, почему тот, кто любил воду больше всего на свете, бросил соревнования. Одна мысль о том, что кто-то может зарывать такой талант в землю, заставляла его кипеть от злости. − Я не могу быть лучше, чем парень, только что вернувшийся из Австралии, − тон Хару был невозмутимым, как обычно, и это еще сильнее выводило из себя. − Издеваешься? – буркнул он. Скрестив руки на груди, он прислонился к противоположной стенке, отстраняясь на максимально возможное в тесной примерочной расстояние. − И не думал. Ты выиграл гонку, − сказал он. Рин только скривился, отвернувшись. − Учитывая то, в какой ты форме, трудно было тебя не обогнать, − пробормотал он. − Победа есть победа, − ровно ответил Хару. – Ты выиграл. Разве этого недостаточно? Его тон, близкий к пренебрежительному, резал по живому. Как будто он сдался заранее, и подобное отношение унижало Рина как соперника. − Нет! − рявкнул он, раздраженно хлопнув ладонью по стенке. – Я хочу настоящее соревнование. А иначе… − он отвел взгляд. Сквозь занавеску пробивался свет, доносились голоса других покупателей, озабоченных своими делами и не обращавших внимание на разгоравшуюся ссору. – Я не смогу двигаться дальше. Хару вздохнул, и Рин судорожно стиснул кулаки. − Какая жалость, − сказал Хару тихо, и вроде бы ни к кому не обращаясь. – Я плаваю только вольным стилем и не изменю своим принципам из-за тебя, − он наградил Рина долгим нечитаемым взглядом и шагнул к выходу, поднимая руку, чтоб отодвинуть занавеску. Прежде чем он успел задуматься о своих действиях, Рин схватил его за запястье и дернул обратно, прижав к хлипкой стенке. Он фактически поймал Хару в ловушку, поставив ладони по бокам от его головы, не давая отвернуться, и впился в него взглядом, прищурившись от злости: − Нет, ты будешь плавать для меня, − угрожающе прошипел он. Хару должен знать, что у него нет другого выхода. Он прижался теснее, кожей чувствуя каждый вдох Хару. Тот набрал воздуха, будто собирался что-то ответить, но Рин ему не позволил. Сейчас они были слишком близко после долгой разлуки. И чувствуя тепло чужого тела сквозь тонкую ткань костюмов, ощущая слабый запах мяты в дыхании Хару и слыша, что их сердца бьются практически в унисон, Рин не смог сопротивляться своему желанию и неуклюже его поцеловал. Сначала Хару будто окаменел, наверное, от шока. Рин уже думал отпустить его, когда тот, наконец, начал отвечать. Рин самым постыдным образом застонал и крепко его обнял. Кожа Хару была теплой и гладкой, и при каждом вдохе ощущения становились ярче. Он чувствовал, как от легкого трения твердеют соски, и в конце концов был вынужден отстраниться, судорожно выдыхая. Хару угрюмо смотрел на него с немым вопросом, но у Рина не было сил что-то объяснять, поэтому он просто взял его за подбородок, притягивая для очередного поцелуя. Их губы едва успели соприкоснуться, когда Хару раздраженно отбросил его руку от своего лица. Рин никогда не был ведомым, а это открытое неповиновение сделало Хару только более желанным. Рин обвел языком контур его губ – он уже делал такое в Австралии со своим соседом по комнате, им обоим было любопытно, оба приобрели весьма поучительный опыт, но дальше эксперимента дело не пошло. Он почувствовал, как Хару пытается его оттолкнуть в попытке что-то спросить, но Рин не дал ему отодвинуться, вместо этого углубив поцелуй. Тут было больше желания подчинить, чем самой ласки, и как только Рин попробовал его на вкус, то стал похож на акулу, отведавшую крови. Он прижался теснее, целуя Хару все глубже, посасывая, покусывая, вызывая изумленные вздохи. Хару распахнул глаза, и Рин расплылся бы в ухмылке, не будь его рот занят чем-то более стоящим. Это желание только усилилось, когда Хару положил ему руки на плечи, будто бы собираясь оттолкнуть, но вместо этого до боли впился ногтями. Рин знал, что через несколько минут все следы исчезнут, но все равно был удовлетворен. Звуки поцелуев казались слишком громкими, несмотря на отдаленный гул, в который сливались голоса других клиентов, напоминая, что они тут не одни. Рин разорвал поцелуй с тихим чмоканьем, между их губами протянулась тонкая ниточка слюны. Его грудь тяжело вздымалась, а сердце билось так быстро, как будто он только что закончил заплыв. − Рин… − начал Хару, не оставляя намерения что-то сказать, но последнее, что им сейчас было нужно, так это испорченный его фирменным безразличием момент. Рин хотел – отчаянно хотел! – сорвать эту маску, добиться настоящих чувств и собирался выжать их из Хару любой ценой. С шальным взглядом он скользнул рукой по груди Хару и ниже, прямо в пах, накрывая член ладонью. Он с удивлением обнаружил его наполовину возбужденным и ехидно приподнял бровь. Пальцы прослеживали форму, и плотный спандекс костюма не создавал особых проблем в исследовании. Хару отвел глаза, но Рин, улыбаясь как безумный, схватил его свободной рукой за подбородок и заставил смотреть себе в глаза. − На меня! − практически зарычал он, кусая Хару за нижнюю губу. − Смотри только на меня. Хару ничего не ответил, но и отворачиваться перестал. Рин завороженно наблюдал, как его рука движется по стремительно твердеющему члену, потирая достаточно сильно, так что бирка на "джаммерах" Хару с тихим шорохом скользила по стенке. Сам Хару обнимал его за плечи, не совсем инертно, но и не принимая активного участия в процессе. Рин сжал головку сквозь эластичную ткань, и в этот момент бесстрастная маска Хару дала трещину. − Ннгх! – невнятно простонал он, прикрывая глаза. Сердце подпрыгнуло где-то в горле, и Рин триумфально усмехнулся, наклоняясь, чтобы снова поцеловать Хару, и ни на секунду не прекращая его ласкать. Он и сам возбудился от этих прикосновений и обхватил Хару за запястье, направляя его руку себе в пах. Хару не колебался, осознав, чего от него хотят. Он проехался ребром ладони по всей длине члена и сунул руку глубже, обхватывая яички. Через некоторое время Рин понял, что с такой эрекцией простых поглаживаний ему уже недостаточно. Он обхватил Хару за талию, просовывая колено ему между ног и отпихивая ступней мешавшуюся школьную форму, валявшуюся на полу, потерся о его бедра и захлебнулся воздухом от остроты ощущений. Но ему все было мало. Он обхватил Хару за задницу, сжал, потянул на себя, и тот задрожал и вскрикнул от череды невыносимо сладких толчков навстречу друг другу. Рин на несколько секунд задержал дыхание и теперь жадно хватал горячий воздух. Он продолжал удерживать Хару за бедро, задавая ритм, но другой рукой закрыл ему рот. Еще не хватало привлечь внимание в такой момент. Рин чувствовал, как чужая головка скользит прямо по толстой вене, как от выступившей смазки промокают его черно-красные шорты, и как от влаги каждое движение становится ярче, полнее, он едва сдерживал рвущиеся наружу стоны. Он уткнулся лицом в шею Хару и прикусил нежную кожу, пытаясь подавить желание закричать в полный голос, потому что судорожные вздохи и прикосновения языка к ладони, лежавшей на чужих губах, сводили его с ума. За несколько секунд до оргазма его пальцы впились в ягодицы Хару, и тот так сильно прикусил ему вторую руку, что, вероятно, останется большой синяк, но ему было наплевать: все, о чем он мог думать в тот момент, так это о том, что он так близко, так сумасшедше близко, что ему не хватает совсем чуть-чуть, еще пару фрикций, еще один стон Хару, еще немного… Хару дернулся, выгибаясь, и обмяк первым. Рин понял, что даже в этом его обставили, но это уже не имело никакого значения, так сильно он не кончал с тех пор, как открыл для себя мастурбацию. Он укусил Хару за плечо, отходя от остаточной дрожи и пытаясь восстановить дыхание. Потянувшись стереть сперму с шорт, он не сразу понял, что не вся она принадлежит ему. Осознание этого заставило его замереть, а потом трясущимися руками погладить Хару по бедрам в обманчиво ласковой манере. Затем его глаза в шоке расширились, и он уставился вниз на себя: − Черт! Блядь! Блядь! – он оттянул липкий спандекс, и дуновение прохладного воздуха заставило его поморщиться. – Блин, это же не мои! – обреченно протянул он, отбрасывая с глаз яркую челку. − Ну, и я не в своих, − констатировал Хару, уже успевший взять себя в руки. Казалось, его вообще не волнует тот факт, что он только что кончил прямо в магазине. Он нагнулся, чтобы собрать одежду. − И что ты собираешься делать? – недоверчиво спросил Рин. – Ты же не можешь взять и выйти отсюда прямо так? Хару взглянул на него со смесью пренебрежения и снисхождения, Рин ненавидел этот его взгляд. − Я просто заплачу за них, − сказал он так, будто это решало все проблемы. А может, и решало, ведь не было же правила, запрещающего выходить из магазина в только что купленной вещи. Рывком отодвинув занавеску, чтобы пойти в свою примерочную и забрать свою собственную одежду, Рин нос к носу столкнулся с сестрой. − Го… − выдохнул он, заливаясь мучительным румянцем. Судя по тому, что она тоже покраснела, глядя на них и прижав руку ко рту, она успела услышать достаточно. Рину захотелось провалиться сквозь землю от стыда. Позже, миновав озадаченных продавцов, Рин вышел из магазина в купальном костюме, держа подмышкой белые форменные брюки. Он искал ближайший туалет, чтобы наконец переодеться и оказаться подальше от места своих недавних приключений. Внезапно под рукой неприятно зажужжало, и он вытащил завибрировавший телефон. Как и ожидалось, сообщение было от Го. "Ты же знаешь, что я не отстану, пока ты мне все не расскажешь". Рин со стоном прикрыл глаза рукой. Сестрица и так была слишком пронырливой, а уж имея на него такой мощный компромат… Он посмотрел на стоявшего неподалеку Хару, как всегда бесстрастного за исключением легкого румянца, покрывавшего щеки. От его вида что-то теплое и приятное шевельнулось внутри. Вопреки Го-фактору оно того стоило. Прежде чем они расстались, он ухитрился выбить из Хару обещание встретиться на турнире префектур и выяснить, кто же из них все-таки сильнее. Но даже если бы он отказался, иметь возможность прикасаться так к Хару… это стоило каждой секунды унижения, которое ему пришлось пережить. И он уже не мог дождаться начала соревнований.