(Слово Соломона)
"Суета сует, всё - суета, нет ничего нового под солнцем, и если ты думаешь, что всё напрасно - зачем пытаться?"(Вольная интерпретация Слова Соломона)
Всё начинается с мысли. С факта, отложившегося в сознании и пустившего корни глубоко в серое вещество, дразня бессознательное. Идея очень проста и в целом понятна любому - будь то магл или маг. Не важно. Теория первой мысли работает везде, от глубин нашей планеты до бескрайнего космоса. Главную концепцию данной теории можно уместить в конечном словосочетании “взбрело в голову”. Видите, как просто. Любая мысль, сформированная путём запечатления какого-либо факта в вашей жизни, попадает под данную теорию. Для примера возьмём типичную магловскую ситуацию, происходящую время от времени. Вы на рок-концерте и видите, как гитарист запиливает шикарное соло, а фанатки пищат, расталкивая друг дружку в надежде коснуться кумира. Рвут на себе одежду. Подставляют взмокшие тела под воду, что разбрызгивает солист. А может, и не воду. Вам с галёрки, в сотне метров от сцены, не разглядеть таких мелочей. Или вы не попали на этот концерт? Да это и не нужно. Цивилизованный мир давно оценил изобретение способное передавать изображение и звук на расстоянии. Концерт можно посмотреть и дома, в кругу семьи. Как делаю я, например. Вот и сейчас, в дырочку диаметром полдюйма я могу видеть лишь треть экрана, на котором мелькает чья-то голова и половина барабанщика. Вторые две трети загораживает тучное тело моего кузена, которое, не в меру своих способностей, решило попробовать себя на таком нелегком поприще, как шоу бизнес. Он был на этом концерте и сейчас смотрел в записи на новеньком плеере. По трясущемуся затылку, порхающим в воздухе рукам я понимаю, что Дадли сейчас далёк от проблем и сует этого мира. И, уж точно, не подозревает об отверстии, которое я проделал в прогнившей доске. Чулан под лестницей - это как дом на яблоне, только свет и еда бывают раз в несколько дней. Спросите, как я угодил в свой бывший дом, хотя мне выделили просторную комнату со всеми возможными удобствами? Если просто и без предисловий – вляпался в историю. Для парня, живущего с родственниками и держащего сову как вид сотового телефона, насобирать на свою голову неприятности все равно что подставиться под сокрушающий удар кузена. И увернуться нельзя, и не увернуться - тоже. Мне скучно. Это привычное состояние моей души, вот уже который год в этом, милом на первый взгляд, месте. Хочется чего-то необычного, греющего душу и избавляющего от лишних мыслей... сейчас бы выпить. «Семь». Глупости – это мысли пролетающие через мою голову и оседающие в дальнем углу чулана в виде пыли. За сегодняшнее утро я подумал глупость семь раз. Вполне себе ничего, но эта мысль не вошла и пятёрку победителей. Возможно, у нас ещё будет победитель ближе к вечеру, но пока джек-пот сорвать не удалось. Странно всё это. Это замечает дядя Вернон. Это замечает тётя Петунья. Это замечает кузен Дадли. Это замечает мой психолог. Так ради всего, что есть в этом чулане, а именно: лампочка на проводе, кровать, полтабурета, тряпки, пыль, пауки, мышь без хвоста, дыра в стене и я сам - объясните мне, в чём, собственно, дело!? Я когда-то прочитал, что с ума можно сойти из-за какого-нибудь шока. Шок был. Было даже два шока или три. Моя жизнь - это один большой шок, который бьёт током в самые уязвимые места – темя и задницу. Заряды встречаются лишь однажды, где-то на уровне устройства, благодаря которому по моему телу всё ещё течёт кровь. А ведь я хотел умереть... или, быть может, чтобы умерли все другие, или... третьего варианта я не придумал, но он бы вполне стал очередной глупостью под цифрой восемь. В дверь чулана постучали с такой силой, что на голову посыпались опилки и паутина. Видимо, мне уже пора.***
Кстати о птичках. У меня есть психолог. Это сейчас модно, как говорит тётя. Больных людей нужно лечить, потому что соседи не любят психов по соседству. Соседи по соседству. Масло на масле. Паутина на потолке. Говорят, мои заскоки нервируют их собаку. А у них нет собаки. И кошки у них нет. Даже попугая или там канарейки. Может, им стоит кого-нибудь завести? Пусть хоть кто-нибудь нервничает из-за моего присутствия. Почему я сам должен за них всё делать? Даниэль говорит, что я слишком сильно перенапрягаю мозги. Он говорит, что я должен найти жизненный ориентир или отдушину и перестать загонять себя в рамки. Он любит поговорить. Бесплатному соцработнику так же скучно, как и мне. Я в этом уверен. Звук его голоса способен успокоить в этом помещении только одного человека. Не меня. Мистер Даниэль Фоук, а именно так его и зовут, проработал на свою страну семь долгих и счастливых лет без передвижек и надежды на карьерный рост. Его жена – миссис Фоук - вышла за него замуж в связи с чудом, случившемся на одной из студенческих вечеринок. Потому как непорочное зачатие в семье потомственных акушеров - это действительно чудо. Жених столько выпил, что до последнего отказывался от почётного права отцовства, сетуя на высшие силы, а уж никак не на свои чресла. Дед семейства потомственных акушеров, он же отец невесты по совместительству, имел на этот счёт вполне жёсткую позицию, а ещё он имел коллекционный мушкет с гравировкой “от отца к сыну - только через мой труп”. У мистера Фоука не было шансов изначально. Ему нет сорока, один ребёнок, хобби – сквош по четвергам и воскресеньям. Может быть, благодаря этой затейливой в плане названия игре, седина успела коснуться висков психолога из Литтл Уингинг. Нервная работа, трудные подростки, три покушения на убийство и ключ с обратной резьбой от сейфа, где лежат препараты, не дают доктору нормально сосуществовать со своим внутренним Я. И внешним, кстати, тоже. Да, со всеми Я, которых он успел изучить за свою жизнь. А ключик всё ещё в правом кармане брюк. Слегка топорщит ткань и, при касании, царапает кожу на пальцах. Его это, должно быть, успокаивает. Я не смотрю на него. Мистер Фоук не любит, когда люди смотрят ему в глаза. Это вызывает у него ненужные мысли и желание отвести взгляд в сторону, вместе с телом: куда-то ближе к двери. Кушетка неудобная. За три года она могла бы стать чуточку мягче. Тут неудобно, как всегда, впрочем, тут всегда неудобно, когда на меня смотрят, а я не могу поднять взгляд с пола. Или с потолка. Или со стены, но уже не поднять или опустить, а перевести чуть правее, или левее - тут как повезёт. - Вы сегодня в другой майке? – наша беседа начинается традиционно. Глупый вопрос от доктора ничего не несёт ни для меня, ни для него. Возможно, это только я так полагал. Майка другая... разве? Не думал, что майка может стать другой, если её не снимать и не стирать неделю. Может быть, он про цвет? Да, немного темнее, но рисунок остался прежним. Так, какие вопросы? Я мельком проскальзываю взглядом по ткани, что чуть ниже шеи, и понимаю – она та же самая, что и вчера, и позавчера, и неделю назад. Сложно быть модным, когда у тебя три серых одинаковых майки. Спереди у нее серые круги на сером фоне, а сзади точно такие же квадраты на том же самом фоне, только без углов. Что спереди, что сзади, она одинаково однотонная. Где тут “другая”? - Обычная, - говорю я и махаю рукой в воздухе. Вижу всё немного нечетко, и кисть расплывается где-то вдалеке. Без очков – так сложно. Без денег так грустно. Без смысла... просто без смысла. Может быть, он скажет, что я и дышу как-то по-новому? Или лежу несколько необычно, или же мочки моих ушей сегодня совсем не те, что были вчера? Сегодня они дерзкие. Да! Точно! Как я сразу не понял. Дерзкие мочки. Из-за них моя майка такая серая и несколько другая. А мутный человек с длинным карандашом в руке так глупо открывает рот, заглатывая белый воздух. Мне сегодня дурно. Мистер Фоук курит. Дымит, как небольшой паровоз времён того коллекционного мушкета, что сыграл в жизни доктора немаловажную роль. От такого закуришь. Половина пачки на одного клиента. Это константа. Ни сигареты больше, ни сигареты меньше. Вот это я понимаю - равенство. Перед табаком все равны, и рак легких от пассивного курения ждёт нас с одинаковой вероятностью. Его же лёгкие вполне себе здоровы и нисколько не беспокоятся о своих более молодых собратьях. Одним лёгким не понять другие. “Я не разбираюсь в сигаретах. Я не разбираюсь в людях, которые их покупают. Я не разбираюсь в табачном бизнесе. Я не могу разобраться даже в себе. Может мне закурить?” Мысль показалась глупой, но чертовски логичной. - Вы считаете вашу жизнь обычной? – голос в дыму слегка оживился, тем самым дав сигнал о начале сеанса. Мистер Фоук считал заурядной только свою жизнь, а чужие рассматривал с точки зрения сводок из криминальной хроники. Не убил, значит, украл. Не украл, значит, избил. Не избил, значит, избили и всё в том же духе. Я задумался. «Моя жизнь обычная?» «Не припомню обычности в моей жизни». «Снейпу этот вопрос показался бы верхом глупости, потому как ответ на него он знал ещё до моего рождения». - Я считаю свою жизнь, не страннее жизни любого другого мальчика, - прожившего семь лет в чулане под лестницей. - Вполне обычная жизнь, - наполненная магией и прочей чертовщиной. Мистер Фоук морщится. Или, быть может, зевает. Без очков я вижу очертания предметов и цветную муть перед собой. Если это потолок – муть белая. - На вас приходит много жалоб от соседей. Думаете, это хорошо? – не уловил сути претензии. Кому должно быть хорошо? Кому-то другому? Почему не мне? И что это за жалобы такие? Не слышал ни одной. - Думаю, жаловаться - это нехорошо. Я никогда не жалуюсь, и у меня всё в порядке, - Ворочаюсь на кушетке и чешу пятку о край. Странно, но в дырявом носке пятка чешется гораздо реже, чем в целом. Может сделать дыру во втором? И вентиляция, и симметрично. В комнате с единственным окном, шесть на четыре метра по полу и три в высоту по стене, мне нужно за два часа в день, два дня в неделю, восемь дней в месяц, девяносто шесть дней в год изливать душу психологу. На деле выходит много меньше. Двадцать четыре дня за три месяца, а это сорок восемь часов или два полных дня. За пару дней я, вполне, смогу разложить свою жизнь на составляющие и рассказать всё психологу. Зачем так растягивать разговор ни о чём? - Вы не жалуетесь, даже если у вас проблемы? «Обычно жаловаться некому». - У обычного мальчика и проблемы обычные, тут не о чем беспокоиться. «Уничтожить мировое зло, свести прыщи, понять философию жизненного пути Филча». Дым начал рассеиваться, и мистер Фоук потянулся за следующей сигаретой. Его манера курить может вывести из себя кого угодно, ведь каждая последующая выкуренная палочка с никотином дополняет облако дыма предыдущей. Вдох-выдох. На кашель уже не обращаю внимания. - Раз вы так говорите, то ладно, но если что-то беспокоит. Любая мелочь. Говорите, не стесняйтесь, я для этого тут и нахожусь, - доктор больше не обращает на меня внимания. Роется в своих бумажках и стряхивает пепел в пластиковый стаканчик. Очень профессионально. Смотрю в потолок - вижу длинную трещину. Смотр на трещину – вижу одинокий волос, отделившийся от своих собратьев в чёлке. Дергаю волос – трещина на потолке пропадает. - Помните, я рассказывал вам о своих снах? – мистер Фоук вздрагивает, когда сигарета касается кожи на его запястье. Неужели я так неожиданно об этом спросил? Вроде, нет. В голове этот вопрос крутился уже несколько минут. У него было время подготовиться. - Да. Кто был на этот раз? Мистер Воланд или мистер Мортимер? – я улыбнулся уголками губ. Мистер Фоук выпил воды из графина и приготовился слушать. - Оба. В этот раз мистер Воланд мучил кошку, а мистер Мортимер смотрел. - И как же он её мучил? Первоначальный интерес доктора сошёл на нет. И вот, он вновь перешёл на свой обычный, скучающий тон. Сон, что был в прошлый раз, понравился ему больше. Опоссум на раскалённой сковороде - это бодрит. - Привязал за передние лапы к стене и кидался в неё камнями, - проводить аналоги с реальными снами не так уж и сложно. Заменяешь живого человека животным, а ступефаи камнями - и всех делов. Под конец упоминаешь, что цвет большого камня зелёный, и мистер Воланд размозжил им голову кошке. Ждём реакции. «Мальчик, во снах которого убивают животных, лучше мальчика, в голове которого убивают людей». Для общества, по крайней мере. - И кем вы были на этот раз? Наблюдатель или убийца? - Наблюдатель. - Как всегда. В прочем, это даже хорошо, с одной стороны. А вам никогда не хотелось стать мистером Воландом? - Мучить и убивать кошек? – я хмыкнул и слегка прищурился, стараясь угадать выражение лица мистера Фоука, но из-за дыма ничего не увидел. - Своим вопросом вы не ответили, мистер Поттер. Если возможно, да или нет? - Естественно, нет, - я почувствовал раздражение, которого не было на протяжении всего разговора. Самоконтроль слегка прогнулся, под давлением неприятной мысли. «Я хочу быть Тёмным Лордом?» «Нет». «Уверен ли я в этом?» «…» «Нет». Кто такой Том Марволо Реддл? Чем он знаменит? Ради чего хотел изменить мир? И какие методы он для этого использовал? Я могу рассказать об этом, но не стану. Есть сильные личности, есть слабые, но у тех и у других есть нечто общее. Они могут ошибаться. А отрицать отсутствие непогрешимости глупо. Так же глупо, как и использовать силу в качестве инструмента подавления масс. Влияние – да, но подавление, безусловно, – нет. Всей власти не обхватить. Я не могу справиться с собой, не то что с другими людьми. Голова разболелась. - Просто нет, - он что издевается? Зачем уточнять-то? Чем хуже мой ответ? - Нет, черт вас возьми! К чему вообще это все? Я не маньяк или убийца! Я не он, слышите? И хватит смотреть на меня таким взглядом! Думаете, мучить котят, щенят и птичек - это весело? Нисколько. Я не хочу, чтобы мне снились эти сны, - вспышка пошла на спад и вместе с ней накатила апатия. Тело стало тяжёлым, а воздух наполнился невидимыми шипами, которые ранят мои лёгкие. Кашель не прекращается. Голова раскалывается от боли. Внутри завязался узлом тёмный ком, давящий и колющий в стенки желудка. В груди сдавило сердце, а руки затрясло, так что я едва не упал с кушетки. Пульс участился, а дыхание стало тяжёлым, когда на меня накатил жуткий страх, почти такой же сильный, как при встрече с дементорами. «Фоук уже свалил? Мерлин, сейчас точно вырвет». Вдруг меня резко подняло и сильно тряхнуло, да так, что дух едва не вытряхнуло из тела. На голову полилась какая-то жидкость, а щеки слегка прижгло. Голову запрокинуло вверх, и по внутренней стенке горла потекла влага, успокаивая мой живот и того колючего монстра, который едва не порвал меня изнутри. Понимание происходящего пришло не сразу, вместе с фокусировкой зрения под чьими-то чужими очками. Я пялился в точку. Минуты две, не больше. Молча и недвижимо, пока тяжёлый голос не отозвался звоном в голове. Мозолистая рука легла на плечо, и я почувствовал сильный нажим. Не больно, но вполне достаточно, чтобы сразу не вырваться и не наделать глупостей. Именно их, похоже, я и собирался натворить, да притом немало. Повернув голову, увидел сетку вен на коже и не слишком красивые пальцы, которые, судя по неестественному виду, пару раз ломали. - Успокоился? – мне не хватало именно этого слова. - Да, - дышу тяжело, но со временем дыхание выравнивается, и я успокаиваюсь. Дым уже не царапает горло, а кажется немного приятным. Странное чувство, словно мне только, что жизнь спасли. И извиниться хочется, и спасибо сказать, и покаяться, что идиот, но я только киваю головой вслед ответу. - И часто это у тебя? – его голос изменился, как и обращение. Никакой напускной учтивости. Голос собран, твёрд и участлив что ли, совсем не похож на мистера Фоука, которого я знаю. - Что, это? – в голове мечутся мысли о том, как это преподать перед доктором. Приступ? Вполне возможно. Но ведь ему не объяснишь всех тонкостей, а без этого можно и в больничку загреметь. С другой стороны, если расскажу всё как на духу, загремлю точно. - Паническая атака. Явление среди молодёжи не слишком частое, больше взрослые этим грешат. Когда я был моложе, по крайней мере. Сейчас время другое. Детвора взваливает на свои плечи родительский груз, прочие взрослые проблемы и не замечает, как становятся ближе к земле. А там глядишь, и полностью придавит… на смерть, - Я широко открываю глаза и едва не проделываю тот же фокус со ртом. За всё время, что этот человек общается со мною, это первый серьёзный разговор. - Не надо удивляться - это повсеместное явление. Время идет, а проблемы у людей всё те же. Но и иллюзий строить брось, я не работаю с сырым материалом. Ты не хочешь говорить, я не буду слушать, ясно? - Сэр… - слов не хватает, поэтому я послушно затыкаюсь, понимая, что он не договорил. - Как часто у тебя случаются приступы? - Пару раз в месяц. Иногда реже. - Частая смена настроения? - Да. - Ясно. В общем, слушай и запоминай. Нянчиться с тобой не буду: уже взрослый, куда что вставляется, поди, сам знаешь, - я смутился, так что даже уши вспыхнули, - заведи себе домашнее животное. Гладь его, рассказывай о проблемах, ходи с ним гулять, заботься, в общем. Поменьше напрягайся и забивай голову задачами вроде сворачивания гор и тому подобное. Как сейчас говорит молодёжь – будь проще. И это настоятельная рекомендация. Никаких серьёзных мыслей. Никаких судьбоносных решений. Максимум, можешь позволить себе пару-тройку любовных приключений, но не увлекайся. Проблемы с пассиями могут вылиться в очередной приступ. Мистер Фоук подошёл к столу и вынул из ящика пластиковую банку с едва различимой надписью. - Это седативное. Довольно сильное, так что принимай по рецепту внутри. Можешь иногда пить снотворное, его я тоже сейчас выпишу. Смотри, чтоб кузен не принял вместо тебя, пишу на Поттера, - пока он писал что-то на бумаге своим тонким каллиграфическим почерком, я отходил от мысли, что мой психотерапевт прикидывался идиотом на протяжении трёх лет. Значит, он всё видел? Все мои мысли были написаны на лице, и проблемы, которые я так старался скрыть, для него открытая книга. Старый лис видел и ничего мне не говорил, а только задавал глупые вопросы, не давая внятных ответов. - Я сказал, думать только о ерунде. Ты опять накручиваешь себя, ну вот, как с таким работать? - он запихнул бумажку в банку и кинул мне, - держи и не перепутай. А теперь иди, иначе тётя будет волноваться. Это наш последний сеанс в этом году. Постарайся не перенапрягаться. Я на ватных ногах поднялся и слегка поклонился, пролепетав что-то вроде: “Спасибо, сэр”. Дверь вдруг оказалась чуть ближе, чем я рассчитывал, и мой нос познакомился с косяком. Смешков сзади не последовало, как и слов беспокойства. Может, он опять стал прежним доктором? Уже переступив за порог, я расслышал последнюю фразу: - Мистер Поттер, Букля не является домашним животным в полной мере этого слова. Заведите кошку, - дверь за мною закрылась с характерным ей щелчком.