Запах

Запах. Это всё, что чувствует Регис последние сорок минут. С тех пор как Геральт ушёл искать Пятнистого вихта и оставил его наедине с отрубленной рукой Детлаффа. Регис пытается отвлечься: нужно найти аналог вампирской крови для Отзвука, нужно перебрать множество книг... Но он то и дело ловит себя на том, что просто смотрит сквозь строки, глубоко вдыхая этот Запах, катая его на языке. Он чувствует кровь. И это не какая-то кровь очередного бедолаги, которому не повезло пораниться и встретить высшего вампира. Это та самая кровь, почти родная. Кровь, которая долгое время была связующей ниточкой между его ледяным страхом и миром вокруг. Детлафф так долго его выкармливал, что когда Регис наконец-то вышел на улицу и смог вдохнуть свежий воздух, то был ошеломлён его насыщенностью, яркостью и пустотой. Без привычного запаха крови Детлаффа было... одиноко. А теперь чужая кровь здесь, в убежище Региса, напоминает о былом, заставляя терять голову от обострившейся жажды. Регис хочет крови, хочет насытиться, хочет Детлаффа. Он слышит, как рука тихонько скребёт когтями по столешнице. В следующую секунду он уже рядом. Регис понятия не имеет, чувствует ли Детлафф отрезанную конечность, но когда он взял руку во время разговора с Геральтом, чужие пальцы пытались погладить его в ответ. Как будто они его узнали. Может быть, почувствовали ток его крови или его вампирскую сущность. Интересно, Детлафф знает, где конкретно сейчас его рука, у кого она. Втянув носом пряный Запах, Регис не в силах сдержать клыки. Он борется с собой, борется с человеческой моралью, которую добровольно принял как ярмо в надежде, что она удержит его инстинкты. Но против этой Жажды мораль бессильна. Ведь в сухом остатке они с Детлаффом вампиры, не-люди, а значит, бессмысленно бояться, что Детлафф не поймёт или осудит. Если вообще узнает. Регис переплетает свои пальцы с чужими и откидывает всё человеческое, что в нём было. Рука на удивление тёплая и, судя по всему, прекрасно осознаёт, что делает, и кто её держит. Она сжимает пальцы, почти впиваясь когтями в тыльную сторону ладони Региса, поглаживая нежное местечко между большим и указательным пальцами. Регис приподнимает сплетённые ладони и проходится языком по месту разреза. Края раны чёткие, не рваные. Руку отрезали одним быстрым движением, а не вырвали, как если бы Детлафф бился с каким-то чудовищем. Крови почти нет, но стоит немного надавить на рану клыками, и Регис наконец-то чувствует Вкус. Это Детлафф, и ещё немного речной тины. Даже разложения ещё нет, Рука на удивление долго остаётся свежей. Регис так увлекается, что приходит в себя только после того, как его собственная рука начинает саднить от впившихся когтей. Он тяжело втягивает вязкий воздух, а затем усаживается на свою лежанку в углу. Запах их общей крови сводит с ума. Регис облизывается и дёргает ворот камзола. Чужая Рука тем временем отпускает его ладонь и начинает проворно взбираться по его рукаву ближе к голове. Регис не сразу понимает, что происходит, а затем он чувствует осторожное прикосновение к своей щеке. Стоит закрыть глаза, и кажется, что Детлафф прямо здесь. Что они просто снова нашли себе убежище в склепе, Регис до сих пор кормится кровью Детлаффа, а Детлафф иногда позволяет себе моменты нечеловеческой нежности, когда думает, что Регис спит или без сознания. Тогда Детлафф может ласково провести по щеке, поцарапать когтями или аккуратно укусить так, чтобы не осталось следов. Регис сладко жмурится и делает то, что не позволял себе раньше: он трётся о чужие пальцы в ответ. Как хотел множество раз до этого. И как боялся, что его ответ воспримут как вынужденную благодарность, покорность зависимого. Регис меньше всего хотел, чтобы Детлафф решил, что он принуждает Региса к чему-либо. А зная Детлаффа, именно так он бы и решил. Поэтому в первую очередь Регису нужно было избавиться от своего зависимого положения, а потом уже отвечать взаимностью. Но находясь сейчас в старом склепе под Боклером вместе с отрезанной рукой Детлаффа, Регис может тихонечко признаться сам себе, что быть слабым под его опекой было так же хорошо и сладко, как быть в зависимости от крови. Открыв глаза, Регис возвращается из мира грёз и воспоминаний в реальность. Рука продолжает нежно гладить всё, до чего может дотянуться, поэтому Регис качает головой ей в ответ, позволяя коснуться своего лба. Пальцы трогают разлёт бровей, проходятся по горбинке носа. Регис тыкается в ладонь, как кутëнок, целует еë, оглаживает зубами, чувствуя вкус кожи, формалина и странных трав, кажется, оставшихся со времени путешествия Руки среди скарба Геральта. Неуловимым движением Рука спускается ниже, осторожно сжимается на горле, и Регис, почти принявший свой вампирский облик, гортанно шипит, выгибается навстречу. Он накрывает Руку своей ладонью, скользит дальше, под камзол. Ловкие пальцы тут же пробираются к его груди, сжимают левый сосок, до боли выкручивая его. Регис нечеловечески стонет, обнажив зубы. Ему хочется разорвать Руку, выпить её до дна, но тогда всё это очень быстро прекратится, поэтому он только сжимает место среза сильнее, собирая капли крови на ладонь и жадно сосёт свои пальцы. Наигравшись с сосками, Рука ползёт дальше. Регис пытается расчистить ей путь, судорожно цепляя многочисленные крючки и пуговицы на своей одежде. Наконец камзол и рубаха под ним распахиваются, Рука жадно оглаживает его дрожащий живот, оставляя за собой кровавые царапины. Регис возится со штанами, но когда острый коготь проходится по уязвимой, нежной коже над пахом, Регис не выдерживает и с рыком разрывает штаны на части. Его освободившийся, возбуждëнный член, налитый кровью, болезненно пульсирует. Тяжело дыша, Регис падает спиной на лежанку и толкается бёдрами вверх. Когда Рука, наконец, обхватывает его ствол, крепко сжимая и поглаживая головку, Регис воет так, что, кажется, слышно на весь Боклер. Он движется навстречу, отчаянно желает почувствовать и вторую руку Детлаффа и его зубы, и его запах, и тяжесть его тела на своём. — Д-детла-а-афф... — он зовёт и молится одновременно, почти рыдает от необходимости чувствовать его всего. Целиком. Рука — слабая замена, но она успешно справляется с тем, чтобы довести Региса до безумия. Она надрачивает член сильно, быстро, скользит по смазке и общей крови так восхитительно хорошо. Регис присоединяется к Руке, переплетая пальцы, движется в заданном ею ритме, толкается в общий кулак. Ему нужно ещё немножко... Совсем чуть чуть, чтобы взорваться и пропасть. Рука будто снова чувствует это. Она спускается ниже, осторожно царапает местечко под яичками Региса, совсем чуть-чуть не доходя до ануса. Он кончает так, что ему кажется, будто он ослеп, оглох, лишился всех чувств сразу. Остались только бесконечный Запах и сладкая боль от кровоточащих царапин. Его тело бьётся в агонии, выгибается, опираясь только на пятки и плечи. Он бесконечно воет, срывает голос, а затем жалко скулит, не в силах остановиться. Когда Регис постепенно приходит в себя, медленно осознавая своё тело, он чувствует, что Рука устало покоится на его животе, вся в его сперме и их общей крови. Регис лениво поднимает её к своему лицу, а затем долго облизывает и обсасывает, блаженно жмурясь от Вкуса. *** Недалеко от кладбища, в бедном районе Боклера в маленьком доме с красной крышей, Детлафф тяжело дышит, чувствуя не-своей рукой не-свои ощущения. Его зубы скалятся сами собой, человеческий облик сползает, как воск, он хочет обратиться красным туманом, полететь вперёд, ориентируясь по кровной связи со своей рукой и со своим Регисом, а потом взять, забрать, присвоить то, что и так его по праву. Но... Но Рена укоризненно смотрит на него со стены. А Регис не примет его обратно, ведь у ведьмака, друга Региса, контракт. Детлафф один в этой войне. И он должен действовать разумом, а не инстинктами. Глубоко вдохнув, Детлафф сворачивается на кровати, спиной к стене, стараясь не смотреть на Рену. Всю ночь ему снится густой запах Региса, секса и крови.