любовный Чусок

Чусок — это один из самых важных праздников в Корее, во время которого вся семья собирается вместе, готовит традиционную кухню и почитает предков. Впрочем, корейцы просто отдыхают и отъедают свои животы, как и должны делать в праздничные выходные. В этом году Чусок выпал на тёплый сентябрь, что не может, конечно же, не радовать, ведь у молодёжи наверняка очень много планов на полные четыре дня выходных. На улице уже всю неделю стоит больше двадцати пяти градусов, даже без осенних проливных дождей как это написано в прогнозе погоды, но, пожалуй следует переместиться в двухкомнатную квартиру, заполненную четырьмя не особо подающих надежды парнями. Возможно, если бы не их привлекательная внешность, то они бы так и остались в своей лоховской четверке без какого-либо социума. Кто-то сегодня вечером планирует наесться до такой степени, что даже встать не сможет, а кто-то хочет напиться до полусмерти. Кстати, этот кто-то, к слову, Сон Минги — самый забавный и, по ощущениям, самый младший из своих друзей, хоть это и правда. Он всегда кажется неунывающим и вечно веселым, однако, у него есть, как и у каждого позитивного человека, некоторые проблемы с тревожностью. Если бы не Юнхо, который чаще всех бывает дома и готов выслушать каждого, кому это надо, Минги бы застрял в своих проблемах на долгое время. Минги со своими друзьями из универа снимает квартиру, чтобы его отпустила мама учиться за тридевять земель. Правда она его отпустила на условиях, что с ним все время будет Сонхва, друг семьи Сон. По правде говоря, Сонхва дома почти не бывает — он предпочитает проводить своё свободное от универа время со своим парнем Субином, красавцем с последнего курса инженерного, из-за чего Юнхо часто шутит над своим соседом, ибо он насмотрелся тайских лакорнов, в которых почти каждый третий инженер. А ещё есть Ёсан — он тот, кто проведёт весь день на кухне, пытаясь приготовить что-нибудь вкусное, ведь в другие дни его к плите даже на три метра не подпускают. Этому есть веская причина: этот парень умудрился разбить почти всю посуду и погнуть все столовые приборы, пока готовил себе, банально, какую-нибудь яичницу. Именно в такой компании Минги и собирается провести Чусок, даже не догадываясь насколько этот день перевернёт его жизнь, конечно же, в лучшую сторону. — Твою мать, Ёсан! Ты можешь хоть иногда вспоминать о грёбанной одежде? Ты здесь не один живешь, блин, — возмущённо произнёс Сонхва, заходя в квартиру рано утром и первое, что он увидел — это своего жаворонка друга в одном нижнем белье. — У меня хотя бы трусы есть. Ты, небось, у Субина своего всё оставляешь, чтобы был предлог вернуться к нему на следующую ночь, — проговорил Кан без единой эмоции, попивая свой горячий чай, больше похожий на чифир, облокотившись о спинку дивана. — Тебя Минги опять, что ли, достал с утра? Я миллион раз говорил, чтобы ты запирал дверь в свою комнату, а ты все никак не хочешь меня слушать, — только пришедший Сонхва почти кричал из ванной, чтобы Ёсан его уж точно услышал со своим не очень хорошим слухом. — Че ты говоришь? Я не слышу тебя, Хва! Выйди и скажи норм! — крикнул в ответ Ёсан, будто на зло, чтобы ещё и всех остальных в этой квартире миллион раз перебудить. — Восемь утра, — прохрипел Юнхо, выходя из закрытой комнаты. Правда непонятно на кой в этой квартире вообще нужны межкомнатные двери, если они никак не спасают тебя от шума. — Ёсан, оденься, прошу, я не хочу видеть с утреца твои красные в полоску труселя. — Да что ж вы ко мне пристали с трусами? У вас что, трусов нет? Завидуете мне? Сонхва мне даже «Доброе утро» не сказал, когда ввалился сюда. Идите Минги будите, нам в магазин надо сгонять. — Сам сгоняй. Ты же собрался у нас готовить на наш страх и риск, — наконец Сонхва вышел из ванной с мокрыми волосами и домашней майкой, чтобы продолжить самый информативный разговор в его жизни. — У меня права отобрали ещё полгода назад, а ты, Хва, ещё воняешь алкашкой, поэтому за руль я тебя точно не пущу… Юнхо вообще спит блин! Вставай, дурень! Все равно тебе уже никто спать не даст, — поставив пустую кружку на стол, Ёсан быстренько убежал в свою комнату, дабы привести себя в порядок и чтобы его никто не заставил мыть за собой кружку. Скинувшись на «Камень, ножницы, бумага» Юнхо и Сонхва порешали, кто будет мыть кружку, а кто пойдёт будить Минги: явно тот, кто проиграл пойдёт будить вторую башенку этой квартиры. Такая учесть выпала как раз на Юнхо. По правде говоря, ему всегда нравилось будить своего лучшего друга, ведь ему приятно осознавать, что первое, что увидит Минги за сегодняшний день — будет именно он. Да и видеть милого и спокойного блондина для Чона — крайне приятно. Его можно потискать, заобнимать, пока другие не видят, иначе начнут отпускать свои грязные шуточки. Да и Сон никогда не был против того, чтобы именно Юнхо его будил. Иногда он даже заранее просит, чтобы он его разбудил, если не зазвенит будильник. А Минги никогда и не заводит будильники, ведь такого рода пробуждение никак не выведет его из глубокого сна. Ему нужен только Юнхо. — Минки, вставай, там Ёсан снова озверел, — в полголоса произнёс Чон, зарываясь длинными холодными пальцами в белые, с фиолетовым отливом, волосы младшего. — Причём тут я? — тихо прохрипел Минги, обнимая руку своего друга и прислонив его ладонь себе на щеку, от чего у Юнхо пробежали приятные мурашки по затылку и сразу же появилась улыбка на сонном лице. — Водительские права есть только у тебя, а сегодня как никак нужно закупиться по полной, — брюнет уже сел на край дивана, где спал его друг, потому что почувствовал, что пробуждение будет долгим. — Если ты щас не встанешь — я тебя поцелую. — Поцелуешь? Ради такого я готов не вставать хоть всю жизнь, — блондин повернул голову вбок в сторону Юнхо, и, чуть привставая, переплел свои горячие пальцы с ледяными Чона. — Можно считать, что ты уже встал. Значит никакого поцелуя. Если через пять минут ты не будешь умываться, то Ёсан сам обольёт тебя водой. Давай реще, реще, — Чон шлепнул Минги по самой мягкой части его тела, то есть, пятой точки, и ушёл на кухню, чтобы приготовить на всю эту ораву завтрак. Минги, на удивление, встал довольно быстро и также быстро собрался. Может, чтобы Ёсан на него лишний раз не орал, а может чтобы подольше поболтать с Сонхва и обсудить его парня Субина. Обычно они устраивают такие разговоры по ночам, когда оба не могут заснуть. Как раз благодаря тому, что Минги может разогнаться и начать говорить слишком много личного про себя, Пак и знает почти все его секреты, а в особенности самый главный, который Сон уже скрывает больше трёх лет. В магазине ничего особенного не произошло, кроме того, что Ёсан значительно подобрел, когда узнал, что у Минги на карте супермаркета накопилось достаточно баллов, чтобы оплатить почти все их покупки. В целом еды и алкоголя вышло больше, чем на один багажник, а это ещё только на четвёртых, но возможно и на пятерых, если придёт Субин. — Пацаны, чуется мне, что вы не успеете все приготовить к вечеру… Может, мы зря столько всего накупили? — смутился младший, когда все десять тысяч пакетов были доставлены прямиком в их берлогу. — Субин много ест, поэтому еды точно не останется. Он ведь останется на ночь, поэтому с утреца доест объедки после вас, хрюшек, — весьма по-доброму, но с ноткой пассивной агрессии сказал Сонхва, убирая свои волосы в крошечный хвостик и повязывая на талии и шее милый фартук, аля, бабушка стайл. — Погоди, мне че, с Юнки в одной комнате спать? У Минги же диван не разбирается… Я не догоняю, походу, — остановился от разбора пакетов Ёсан и, вопросительно приподняв бровью, посмотрел на Пака. — Нет, ты можешь, конечно, остаться с нами с Субином в комнате, но я уже щас предвещаю, что ты будешь не в восторге, — ухмыльнулся старший, промывая кучу зелёного лука. — Мы с Минки продумаем что-нибудь, чтобы ты спал не на полу. Может, получится разобрать его диван, а вдруг мы с ним вообще уместимся на моей кровати, — по-доброму улыбнулся Юнхо, замешивая рисовое тесто и чуть ли не каждую секунду посматривая на Сона, который расставлял алкоголь на полки, дабы бутылки не мешали процессу готовки. — Ёсан, ложись на моём диване, а мы с Хо поютимся на его кровати. Помните, когда мы заехали на эту квартиру здесь вообще ниче не было и мы все спали на диване Хва, потому что полы холодные были, — блондин стал смеяться, будто и правда детально вспоминая ту зимнюю ночь, когда никому не было холодно без одеяла. — Пацаны, спасибо, что разрешили нам с Субином остаться в одной комнате. Я буду должен! Куплю вам как-нибудь столовских булочек, которые вы вечно просите у меня, — Сонхва показал своим друзьям сердечко из рук и продолжил тщательно промывать овощи. — Кстати, Субин придёт через часик-полтора, у него возникли небольшие проблемы с арендодателем, а потом прилетит нам помогать! — Слава тебе господи, а то мы тут в восемь… В шесть рук не управимся, — Кан запнулся, посмотрев на Минги, который как обычно бездельничал, или, как он это называет, наслаждался минутками свободного времени. Готовка спустя какие-то полчаса уже шла во всю мощь, что даже пришлось притащить с балкона настольную плиту с двумя конфорками. А как раз через час прилетел Субин, весь такой красивый и с подарками для каждого жителя этой берлоги, а ещё с пакетом каштанов, которые, к сожалению, он не успел запечь. К большой радости Сонхва не особо обращал внимания на своего красавчика парня с новым синим цветом волос. Да и сам Субин был не так свободен, чтобы каждую секунду подходить к Паку, чтобы банально чмокнуть его в макушку. Сегодня даже Минги получилось пристроить к готовке — ему был дан огромный острючий нож и гора лука, потому что только младший может без слез резать этот ядерный овощ. Кстати, блондин неоднократно любит говорить, а может даже и хвастаться, своим талантом. Правда талантом это считает только Юнхо. Чон вообще ярый поклонник Минки и даже не хочет этого скрывать. — Твою ж нахер! У нас теперь будет красный лук, пацаны… Ай, больно, мать твою! — басисто пискнул Сон, схватившись на указательный палец, из которого неплохо так потекла алая кровь. — Кажись, нужно швы накладывать. — Ты чего тут ещё шутками раскидываешься? Пойдём скорее промывать рану, а то хрен знает, что от лука может случиться с порезом, — Юнхо аж подлетел и быстренько увёл младшего в ванную комнату, окрикнув ещё и Сонхва, чтобы тот притащил им бинты и перекись. В узкой ванной комнате сейчас было намного жарче, чем обычно. Помимо духоты, в помещении все пропахло чем-то вкусно пожаренным, от чего у блондина громко заорал пустой желудок. — Ты чего так распереживался? Это же всего лишь порез, ничего такого, — Сон аккуратно, едва касаясь, убрал с бледной, возможно от испуга, кожи прядку бордовых волос Юнхо. — Ты так вскрикнул, что я уж подумал ты там себе руку отрезал. Я то помню как ты на первом курсе уронил нож себе прямо в ногу. Я до сих пор не понимаю как ты умудряешься в такие ситуации попасть, — Чон приподнял голову, чтобы посмотреть прямо в сверкающие карие глаза своего друга и чуть закусывая от стресса свою нижнюю губу. — Скажу честно, в какую бы передрягу ты ни попал, я всегда помогу тебе. Даже если тебя банально муха укусит. — Я знаю, — блондин поджал губы и, медленно потянувшись к щеке Чона, осторожно и тихо чмокнул его. — Ты мне задолжал утром поцелуй. Я же не в ту же секунду проснулся, когда ты сказал. — А если я попрошу ещё? — тихо прошептал Юнхо, вновь опустив голову вниз, смотря на уже не кровоточащий порез своего лучшего друга. — Чего ты ещё попросишь? Извиняюсь, что так долго, просто Ёсан бинты куда-то спрятал, — в комнату буквально ворвался Сонхва, испортив весь момент и всё признание Чона. — Минги, ты не сильно порезался? Хорошо, что кровь уже остановили. Я доверил Субину дорезать лук, а тебе придумаем что-нибудь другое, ладно? — Хва, я могу дальше пойти резать, со всеми же бывает. Пощади своего бойфренда, он же не выдержит атаку этого лука, — блондин то ли неуверенно, то ли нервно улыбнулся старшему, чуть отвернувшись от Юнхо. Однако, его руку он не планировал отпускать. — Так, всё, это не обсуждается. Я ответственный за тебя. Если что-то с тобой случится, то меня и твоя, и моя мама грохнут, блин. Давайте забинтовывайтесь и возвращайтесь. А то мы уже начали думать, что вы тут целуетесь, — кажется, Пак единственный, кто знает всю правду про Юнхо и Минги, ведь они по отдельности выкладывали свои души старшему, рассказывая о невзаимной любви друг к другу. Сонхва вышел из комнаты с лёгкой ухмылкой, похлопав по крепкому плечу блондина, с целью показать, мол, «Я в вас верю, мальчики». Чон перебинтовывал прекрасный, как он считал, палец Минги, не смотря на то, что на нём не особо привлекательный порез. Да и какая ему разница, если он любит младшего несмотря ни на какие-то там порезы и синяки. — Спасибо тебе, Хо, — тихо проговорил Сон, нарушив гробовую тишину в комнате, но будто не хотел выходить из этого, на данный момент, укромного местечка. — За то, что перебинтовываю тебе палец? — брюнет с бордовыми переливами в волосах чуть усмехнулся, но без какой-либо насмешки, скорее от смущения и ощущения настолько, как ему казалось, интимной обстановки. — Я же твой лучший друг, не благодари меня за такое, Пинки. — Мне так нравится, когда ты меня так называешь, — блондин не менее смущённо, чем его друг, улыбнулся и закинул обе руки на плечи Чона. — Нам так редко с тобой удаётся остаться вот так вот вдвоём. Даже несмотря на то, что мы живём в одной комнате… Все равно храп Ёсан из соседней все портит. — Когда Ёсан начинает храпеть, то я понимаю, почему Хва постоянно ночует у Субина, — старший неуверенно положил одну руку на талию Минги, а потом постепенно и очень медленно последовала и вторая. — Кажется, все думают, что мы тут с тобой целуемся, а не просто разговариваем как друзья. Уверен, Субин нафантазировал, что мы тут с тобой уже… Уже закончили перебинтовывать мне палец, — Сон нервно посмеялся, осознавая насколько глупую вещь он только что выдал. Сердце уже не выдерживает и через секунду готово выпрыгнуть из твёрдой груди. — Иногда хочется, чтобы фантазии стали реальными. У тебя разве не бывает такого? — Юнхо уже намного увереннее обхватил талию Минги обеими руками, скрепляя свои пальцы в замок за его спиной и прижимая парня ближе к себе. — У меня? У меня никогда такого не бывает, Хо. Я ни о чём не мечтаю. Качусь по течению жизни, — Сон старался держаться и не поддаться влечению к своему другу, но, кажется, у него это не особо хорошо получалось. — Ты врёшь, — отрезал Чон, не переставая смотреть в карие блестящие глаза Минги. Брюнету нравилось чувствовать быстрое биение сердца Сона, поэтому у него даже в мыслях не было отпускать его хотя бы на сантиметр. — Нам пора обратно, Юнхо. Там куча всего, чего надо приготовить, а мы тут с тобой говорим о мечтах, — младший чуть отстранился от своего друга, сжав руки в кулаки, надеясь, что это хоть как-нибудь поможет ему отвлечься. — Ты прав. Нам и правда уже пора, а то времени реально в обрез. У тебя все нормально? Я тебя не обидел? — парень положил руку на напряженное плечо Минги, но тот отмахнулся обычным «Все в порядке» и поспешил выйти из ванной комнаты. «Уму непостижимо! Как я мог так потерять бдительность? Для чего он вообще так себя начал вести? Чтобы подразнить меня? Нет, это вообще не в духе Юнхо, он бы никогда так не начал делать ради прикола» — проносились одни и те же мысли в светлой голове самого младшего повара на этой кухне, которому было дано новое задание — чистить запечённые каштаны. — Минги, ты как? Палец не болит? — раздался позади Сона спокойный голос, от чего тот даже подпрыгнул, неплохо так испугавшись. — Эй, ты чего? Извини, что напугал. Может тебе рюмашку соджу налить, чтобы ты расслабился? — Сорян, Ёсан, я чутка… Задумался о всякой хрени, не бери в голову. А от рюмашечки я бы не отказался, ты ведь знаешь, братан, — блондин широко улыбнулся, развернувшись полубоком к Кану, но не переставая чистить, а иногда ещё и подъедать, каштаны. — Вот уже другое дело! А то стоишь с кислой миной, будто влюбился невзаимно в кого-то, — шатен хитро ухмыльнулся, наливая в рюмку клубничное соджу и подавая алкоголь Минги. — Всё, я пойду до Хва докапываться. Ты только не поранься, а то ты так этот ножик устрашающе держишь… — Ага… Спасибо, я сделаю все возможное, чтобы выжить сегодня, — блондин вновь нервно посмеялся и быстрым движением руки поднёс к своим пухлым обкусанным до крови от волнения губам, выпив одним глотком соджу. Хорошо пошла, аж полегче стало. А дальше снова готовка, готовка и ещё раз готовка. Ёсан успел поругаться даже с кактусами, стоявших на подоконнике, но при этом умудрился не уничтожить всю квартиру, что уже считается огромным успехом. Минги тоже больше не получал никаких травм и весь день пытался делать вид, что не думает о губах Юнхо, которые были прямо напротив его подбородка. И вот наконец вся еда была готова и расставлена на большом кухонном столе — спустя каких-то там восемь часов готовки. Алкоголь естественно был уже разлит у всех по рюмкам или бокалам, тут у каждого был выбор, что же пить. Минги набросился на макколи, которое он до безумия любит, а Юнхо каждый раз ему подливает, ведь не может устоять от просьбы добавки со стороны блондина. Ёсан с Сонхва решили пробежаться по парочке рюмок виноградного соджу. Но, вероятно всего, на двух рюмках они не остановятся, но сейчас об этом никто думать и не собирается. Но среди этих алканов спрятались двое непьющих молодых людей — Субин и Юнхо. Они оправдываются тем, что кто-то же должен присматривать за друзьями, пока они будут в пьяном угаре. Да и чтобы остановить Минги от всяких дурных идей по типу пробежаться голым по району, одного человека не хватит. Но у Субина есть и ещё одна отговорка — он вчера много выпил и не хочет и сегодня нагружать свою бедную печень. — Пацаны, давайте выпьем за друг друга! Я так рад, что мы все тут собрались и щас вместе едим эту прекрасную еду и пьем этот прекрасный алкоголь! — произнёс Ёсан не менее прекрасный, чем выпивка и кушанья, тост. — Спасибо вам! Вы такие крутые, и я так рад, что мы тут все собрались тут! — Да ты в говнину уже! Повторяешь фразу, которую сказал секунду назад, дед старый, — Минги стал заливаться смехом и даже не заметил как пролил на себя металлическую миска с рисовым вином. — Ох ты ж блин! Я пропитался насквозь этим божественным напитком. Я считаю, за это нужно выпить! — И он ещё говорит, что я в говнину! Давайте уже выпьем за что-нибудь! — произнёс Кан, пытаясь перестать смеяться, и после этого все благополучно выпили свои напитки. — Кто мне сок подмешал? Ты, что ль, Су? — Сонхва зарылся свободной от рюмки рукой в мягкие голубого цвета волосы своего парня и чмокнул его в оголенное плечо, которое вылезло из-под оверсайз футболки Минги, ведь Субин испачкал свою рубашку в каком-то красном соусе. — Я осознаю, чем больше ты выпьешь, тем сильнее мне достанется ночью, — третьекурсник хитро ухмыльнулся и поцеловал Пака, чуть оттягивая его нижнюю губу, что очень любит Сонхва. — Боже, какой отврат. Ну хоть не за столом то, ябрён батон, мужики! — воскликнул Ёсан, явно не замечая руку Минги, медленно ползущую на оголенное бедро Юнхо, ведь он как никак хотел отметить Чусок в комфорте, поэтому не стал переодевать свои любимые чёрные шорты в розовый цветочек. Блондин даже не смотрел в сторону Чона — он лишь продолжал раскидываться пьяными шутками в своих друзей, но его рука продолжала творить странные вещи с ногой старшего. Длинные горячие пальцы пробегали по гладкой мягкой коже Юнхо, заставляя пробегать мурашкам по всему телу брюнета. Но вдруг ледяная ладонь накрыла руку Минги, переплетая пальцы друг друга, показывая, что Юнхо не против таких действий со стороны младшего, но так торопиться пока не стоит — они ещё не одни. Сон собрался уже убрать свою негодную руку с родной ноги, но кое-что заставило его оставить все как есть. — Прогуляемся через минут двадцать, Пинки? — брюнет медленно наклонился к уху младшего, тихо шепча и выдыхая горячее дыхание на каждое слово, вгоняя своего друга в помидорный цвет кожи. Задание выполнено. По истечении примерно двадцати пяти минут Ёсан уже валялся под столом, что-то тихо напевая себе под нос, а Сонхва с Субином заперлись в туалете, мол, нужно прочистить унитаз. — А почему мы не могли уйти раньше? — Минки уже лежал на коленях своего друга, играясь с его длинными аккуратными пальцами. — У тебя длиннее пальцы. Такие красивые. — Тебе серьезно нравятся мои руки? Мне они всегда казались кривыми, я ж раньше постоянно их ломал, — а Юнхо в свою очередь игрался со сожженными, но такими красивыми, волосами младшего, неумело сплетая три маленькие прядки в диковинную косичку. — Я всё в тебе люблю, Чон Юнхо. Люблю твой нос, твои глаза, твои губы… — на каждые черты лица Сон едва касался то, о чем говорит, но на губах он слишком долго завис. — Пойдём в комнату, Хо. — Ты придумал, чем нам заняться? Я думал, мы прогуляемся немного перед сном. Знаешь, чтобы сны хорошие снились, — брюнет и сам не заметил, как Минги подскочил и поволок его в сторону их комнаты, даже закрыв дверь на замок, совершенно забыв о том, что он не работает. Блондин редко включает свет в комнате — ему нравится, когда вечером она заливается светом от фонарей с улицы и разных вывесок с магазинов напротив их дома. Но сейчас это ощущалось совсем иначе, будто что-то кардинально поменялось. А что поменялось? Может, поменялась обстановка, или же, настрой младшего, когда перед ним стоит любовь всей его жизни. Что же делать? Как следует поступить, чтобы не лишиться друга? — Я тоже тебя люблю, Минки. Очень сильно люблю, — Чон осторожно подошёл к предмету своего воздыхания и медленно зарылся обеими руками в его взъерошенные блондинистые с фиолетовым отливом волосы. — Я… Я знаю, что ты меня любишь, мы ведь… Лучшие друзья, как никак. Это нормально любить друг друг… — не успел младший договорить как Чон перебил его, подойдя настолько близко, что можно было почувствовать биение сердца старшего. — Я хочу тебя поцеловать. Аж колени разнылись как сильно хочу это сделать. Поэтому спрошу — я могу тебя поцеловать? — Юнхо нежно проводил пальцами по огненной коже Минги, проходя через каждые изгибы его лица и наконец, дойдя до губ, приблизился к своему возлюбленному. Казалось, что Сон был готов наброситься на своего друга в ту же секунду, когда услышал эти заветные и такие желаемые слова, но он продолжал себя сдерживать по непонятным причинам. Но ведь когда-нибудь он должен сдаться? В ответ Минги помолчал секунду пятнадцать и осторожно коснулся губ Чона, чуть сминая их, боясь, что совершит какую-нибудь ошибку. Но тело делало все за него, а руки внезапным образом крепко обхватили тонкую талию старшего. — Ты спрашиваешь такие очевидные вещи, — горячо выдыхая прямо в пылающие губы Юнхо, прошептал блондин, улыбаясь до самых ушей от счастья. — Я люблю тебя. Люблю, люблю, люблю! — каждое слово Чон проговаривал все громче и громче, в конце почти что срываясь на крик, ведь о таком счастье он может только кричать во все горло. — Тише ты, разбудишь ещё всех, — младший заткнул рот своего все ещё друга рукой, но ему хватило всего пары секунд, чтобы понять, чем ему лучше заткнуть Юнхо. На этот раз молодые люди уже плавно переместились на не застеленную кровать Чона, ведь стоять стало намного тяжелее, да и зачем оно надо, когда в трёх метрах находится удобная мягкая кровать. Минги сел на край кровати, но его сразу же притянул к себе старший, повалив парня рядом с собой и нежно, без каких-либо порывов страсти, целовал мягкие губы Сона с привкусом крови. Кажется, мечты все-таки сбываются. — Хо… Мне надо кое-что спросить у тебя, — прервал поцелуй Минги и даже чуть приподнялся, заставляя Чона не на шутку заволноваться. — Ты будешь моим парнем? — Ты чего так пугаешь, боже мой… Я уж подумал… — с облегчением выдохнул брюнет, укладываясь на колени Минки и обхватывая его талию своими загребущими руками, принадлежащими лишь одному человеку. — Конечно я буду твоим парнем, Пинки. — Видел бы ты своё лицо, — младший стал смеяться, крепко обнимая своего парня и зацеловывая каждый миллиметр на его лице. — Теперь не отвертишься от меня. — Оцени по шкале от одного до десяти на сколько сильно ты меня? — вдруг выпалил Юнхо, смеясь и перебирая волосы Сона, от которых он, видимо, никогда не сможет оторваться. — Чон Юнхо. — Слушай, такая себе оценка. Я думал, ты меня сильнее любишь. — Чон Юнхо — это самая высокая оценка, которая может быть когда-либо дана, потому что Чон Юнхо самый лучший человек и единоверный мужчина, способный залезть в моё сердце до конца моей жизни, — Минги лёг на бок, чтобы лучше видеть лицо своего Хо и следить за каждым этапом понимания этого своеобразного признания в любви. Именно так они и заснули — в обнимку, ногами в подушку, но, главное, прижимаясь друг к другу, словно, даже во сне оберегая от всех неприятностей, с которыми им ещё предстоит пройти вместе. Но самое главное, что они не оставят друг друга в беде, а будут вместе выбираться, проходя сквозь тернистые и болотистые заросли суровой жизни. Если бы сейчас у Минги спросили, есть ли у него какая-либо мечта, то он бы с уверенностью ответил: «Все мои мечты уже исполнены, кроме одной — я все ещё Сон Минги, а не Чон». Юнхо стал для Минги мечтой, которую получилось воплотить в реальность.