Зависимость

Холодные скрюченные пальцы снова давят на живот, будто хотят забраться внутрь. Больно. Непереносимо больно. Хочется кричать и плакать, но вместо этого из горла вырываются какие-то жалостливые, почти бесшумные стоны – голос пропал еще неделю назад. Слез не осталось, такое ощущение, что в организме уже совсем нет жидкости. Только песок - тот, который обволакивает теперь каждую клеточку, трется своими мельчайшими частичками, нагоняя все новые и новые волны страдания. Перед глазами кровавая пелена, губы искусаны так, что уже и не понятно, где же на этом детском личике рот. Только зубы по-прежнему белые, но сейчас они стали острее, особенно клыки, увеличившиеся до таких размеров, что царапают подбородок. - Ба… буш… ка… Чие… - мальчик выплевывает мольбу с кровью, смотря на морщинистое лицо склонившейся над ним старушки. – Не… на… до… Чие безумно улыбается и хохочет: до окончания опыта осталось совсем немного, а этот ребенок все еще жив. Да, он подходит как нельзя лучше. Он справится, а Чие докажет всем этим молодым зазнайкам-магам, что еще на многое способна. Еще совсем чуть-чуть. - А-а-а-а!!! – хрипит Гаара, когда мучительница удваивает усилия. Старушка будто бы и не замечает, что маленькое тельце не выдерживает нагрузок и начинает деформироваться, покрываясь песчаным панцирем. Она усиливает нажим и с пальцев струится грязно-серого оттенка магия, пропитывая организм подопытного. Вот волшебная сила окутала Гаару целиком, засветилась-замерцала, разрушая песочный покров и причиняя боль, от которой он потерял сознание… Повсюду песок. Он везде: на полу, на стенах, столах и даже на потолке. Но что-то в нем странное, неправильное. Ах да, он красного цвета. Даже бордово-алого. Почему? Гаара смотрит вокруг и замечает в углу комнаты сгусток костей и мышц, в котором очень трудно узнать сильнейшего мага Чие. И только по серому свечению пальцев мальчик понимает, что это она. Но что с ней? Кто смог победить ее магию и изломать тело. Он, почему-то не чувствуя усталости и боли, кидается к ней на помощь. Зачем? Она же так долго над ним издевалась! Но детское сердце не может позволить ему спокойно пройти мимо страданий живого существа. - Бабушка Чие! – мальчик падает перед старушкой на колени. - Прочь, демон, прочь! Я еще не сдалась! Кожа на израненном лице начинает отслаиваться кусками, будто кто-то невидимый срезает ее острейшим скальпелем. Вот уже оголены мышцы левой щеки. Красно-розовые, содрогающиеся и еще живые. «Скальпель» поднялся чуть выше, аккуратно оголяя белую кость скулы. Белую и блестящую. Такое сочетание красного и белого вызывает в детском мозгу недоумение: почему так по-разному. И только сейчас Гаара замечает, что скулу полируют песчинки. Магичка орет, выплевывает из перекошенного болью рта проклятья в адрес какого-то Демона Песков, но ничего не может сделать: нечеловеческие страдания не дают ей сконцентрироваться и нанести удар. - Бабушка Чие, как мне Вам помочь? – подопытный плачет от бессилия, хватаясь за старушечью руку. - Сдохни! – Выдыхает она, предсмертным усилием воли ударив мальчика сильнейшим заклинанием в лоб. Он понял, что это конец. Все, отсюда он не выберется. Не поможет ни брату, ни сестре, запертым где-то в камерах лаборатории. И ему уже тоже никто не поможет. Дальше – смерть. Мальчик закрыл глаза, покорившись неизбежному, мысленно попросив прощения у всех, кого не смог спасти. И удивленно открыл их, когда почувствовал, что на веко упала капелька крови. Потянулся рукой к тому месту, в которое целилась мучительница, и почувствовал что-то липкое. Кровь. Его кровь. И все? Как же так, ведь он ощущал огромную магическую силу, стремящуюся к нему? Гаара посмотрел на свои пальцы и заметил песок, струящийся из ладони. - Ч-что это? – он никак не мог понять, откуда вокруг столько постороннего материала. - Что, Демон Песков, доволен, что заполучил такое тело? – Чие произносит все это даже сквозь боль. – И теперь не желаешь слушаться свою хозяйку? А ты, мелкая тварь, - безумный взгляд на рану Гаары, - рад избавиться от меня? Но я заберу вас обоих с собой! Снова магическая атака в то же место, но уже не такая сильная. А еще последняя в ее жизни. Ее мальчик даже и не почувствовал. Зато ощутил, как лоб покрылся песчаным панцирем. А потом песчинки, осыпаясь и всасываясь в его тело, прошелестели: «У демонов нет хозяев, смертная!» - Налево, - шелест песка стал немного громче, когда Гаара остановился на развилке коридоров. - Откуда ты знаешь? – тоненький звук голоса ребенка отскочил от холодных стен и пружинисто понесся куда-то вдаль, постепенно затихая. - Чувствую. – Песок, уплотнившись, пихнул мальчика в спину. - Зачем ты мне помогаешь? – Гаара все же последовал совету неизвестного, заключенного в нем. - Не знаю. И снова бег на пределе возможностей по коридорам. Теперь ребенок уже чувствует, что где-то поблизости его сестра. А еще он понимает, что Темари очень плохо, больно и страшно. Неужели и с ней делают то же самое, что и с младшим братом? Крик. Темари умоляет не делать больше с ней этого. Не делать чего? Волна песка снесла толстую железную дверь, будто картонный листик. Гаара влетел в дверной проем и остановился как вкопанный. Кровавая пелена злости застлала глаза. Его сестренка, его гордая Темари, которая всегда была примером во всем, сотрясалась в беззвучных рыданьях, стоя на четвереньках. На спине вдоль позвоночника зияла рана – след от удара кнутом. Какой-то старик вколачивался в нее, насаживая худенькое тельце на свой член. И посыпал ее спину солью, втирая руками в кровоточащую рану, доставляя еще большую боль. Другой мужчина, помоложе, тянул сестру за волосы к своему возбужденному достоинству. Темари вырывалась, но мучитель был сильнее. Вырвав один клок золотистых волос, он хватался за новый, не отступаясь от своего желания проникнуть в рот девочки членом. Темари было девять лет. С этими двумя Гаара не стал церемониться: просто схватил их песчаными руками и медленно раздавил, наслаждаясь их предсмертной агонией. А потом еще долго измельчал кости, чтобы от них не осталось и пыли. Сестра плакала, прикрывая руками наготу. Но зачем? Все ее тело и так было в запекшейся корке крови. - Канкуро, - Темари поднялась и, пошатываясь, направилась к выходу, - он где-то рядом. - Я знаю, - мальчик подставил сестре плечо, чтобы она могла опереться. Но среднего брата не пришлось искать: дети столкнулись с ним за очередным поворотом лабиринта коридоров. Канкуро шел, поддерживаемый каким-то незнакомым светловолосым мальчиком, спотыкаясь и свободной рукой касаясь стены. - Брат, - прошелестел песок при виде новенького. *** Гаара проснулся в холодном поту. Как обычно, впрочем. Даже в те недолгие моменты сна, которые он мог себе позволить, к нему вновь и вновь возвращались кошмары прошлого. Снова и снова. Сан откинул с глаз мокрую челку, коснувшись татуировки, закрывающей уродливый шрам – последний «подарок» Чие. Он опять все вспомнил. Опять. Да когда же это все закончится? Когда он, самый могущественный человек Банты, сможет хоть на мгновение порадоваться жизни. Нет, не забыть – такое не забывается, но хотя бы отвлечься. Покинув свой мрачный кабинет, где случайно заснул, Правитель направился в свои покои. Обстановка поместья, мрачная и наводящая ужас на обычных людей, только успокаивала его. Сан ненавидел светлые тона. А особенную ярость в нем вызывал серый цвет. Его в усадьбе не было нигде: даже дорожки в саду выложены дорогим черно-красным камнем, привезенным из-за моря. Нигде, кроме комнаты, смежной с его. Там сейчас находилась непокорная девушка с ненавистными светло-серыми, почти прозрачными глазами.