Morior Invictus

— Гарольд, быстрее! — говорит Джон, быстро поднимаясь по ступеням. — Джон, это самоубийство. Фаско может не успеть. Пожалуйста, будь разумен, — доносится из наушника. Риз чертыхается. — Ты бы спас меня? На месте Элайаса? В ответ тишина, кажущаяся такой долгой, что у Риза все закипает от злости. — Северная часть здания, пятый этаж. Пожалуйста, будь осторожен. Джон выдыхает. Он не до конца понимает, почему его так сильно волнует жизнь Энтони. Человека, который только и делал, что усложнял ему жизнь и даже пытался убить его. Но Энтони дорог Элайасу. Так же, как Гарольд дорог Джону. Риз быстро добрался до нужного этажа и сейчас, стоя в укрытии, он прекрасно видит Энтони. Энтони, чей взгляд выражает усталость вместе с отвагой; преданность вместе с желанием сдаться. — 1, — слышится из телефона, протянутого Энтони. — 0, — у Риза плохое предчувствие. — 3, — он вспоминает, как Гарольд обезвреживал бомбу, не боясь умереть вместе с ним. — 0… И внезапно из динамика телефона доносятся выстрелы и лай собаки. — Доминик? Что происходит? — черный парень отбирает телефон у человека со шрамом и подносит к своему уху: — Доминик? Эй? Джон понимает, что пора действовать. Выстрел. Один парень падает замертво. Ещё один выстрел и слышится крик. Пятеро парней — это не так уж и много, но тем не менее один из них успевает захватить Джона удушающим приемом, пока второй, не растерявшись, прицеливается и… Энтони, заведомо попрощавшийся с жизнью, понимает, что у него есть шанс. Он бьёт недалёкого стрелка в колено и тот падает, стреляя и промазывая. Риз бьёт локтем в живот нападающему и уже в следующую секунду вырубает его. — Джон! — доносится от Энтони, а затем вновь слышится выстрел. Позади Риза падает последний парень. Он переводит взгляд на стрелка. Элайас. — Я думал, ты опоздаешь, — тихо говорит Джон, глядя на Фаско и свистит Беару, подзывая к себе. — Что с Домиником? — Сбежал сволочь, — плюется Лайонел и показывает на свой пробитый бронежилет в подтверждение. — Это ещё не конец, — вздыхает Джон, поворачиваясь к Энтони и Элайасу. В наушнике слышится обеспокоенный голос Гарольда, и отчего-то у Джона появляется лёгкая улыбка на устах. *** Элайас молчит. Склонившись над Энтони, он не проронил и слова. Нож острый, им можно навредить, но движения Карла предельно аккуратны. Поранить и до того настрадавшегося Энтони не хочется. — Босс, лучше достань файлы, — говорит Энтони, прерывая между ними тишину. Как будто этого душераздирающего разговора по телефону и не было. — Заберу. Не волнуйся, — немного улыбается Элайас, но улыбка эта быстро меркнет. Энтони замечает. Но молчит, зная, что босса сейчас лучше не трогать. Элайас же, избавив руки Энтони от пут, не удержался и дотронулся до его подбородка, слегка приподнимая. — Хорошо они над тобой поработали, — говорит он. В голосе его можно услышать злобу и сочувствие. Все могло бы закончиться не так. Если бы не Джон… Элайас оборачивается на Риза, наблюдающего за ним с Энтони. — Нужно поторопиться, — заметив на себе взгляд, произносит Джон. — Поторопимся, — Элайас отступает от Энтони и подходит к сейфу, стирая код. Код, который мог бы отобрать у Маркони жизнь. Набирая совершенно иные цифры, Элайас ощущал, как внутри него бушуют чёртовы чувства. Столько, что это начинало раздражать. Чувства — это зачастую плохо. Они не дают сохранять холодный рассудок. Не дают сконцентрироваться. Но чувства — это то, из-за чего начинали и выигрывали войны. Впрочем, так обычно говорят про любовь. Элайас оглядывается на Энтони. Так велика ли разница? Он быстро достает из сейфа нужные файлы и вскоре они все спускаются вниз. И даже сейчас, едва не умерев, получив многочисленные побои, Энтони ни на шаг не отходит от Карла, в случае чего, готовый защитить его и отдать за него свою жизнь. Так было всегда. Но Элайас никогда не воспринимал это за данность. Они садятся в машину Гарольда, который любезно предложил их подвести. Элайас не спорит, но уже просчитывает маршрут. Даже Джону не нужно знать, где конкретно они осели. — Что на счёт файлов, Элайас? — спрашивает Гарольд. — Они остаются у меня. — Но… — У меня, — отвечает Карл. Энтони напрягается. — Джон, Гарольд. Спасибо, что спасли нас. Спасибо, что спасли Энтони. Джон встречается взглядом с Энтони. Последний в знак благодарности кивает ему. Немногословно, но Джон не удивлен. Элайас продолжает: — Я у вас в долгу. В большом долгу. Но война с Домиником продолжается и только в моих руках эти файлы останутся полезны. А теперь, остановите машину. Прямо сейчас. Гарольд не видит смысла спорить, останавливаясь у какого-то перекрестка. — Дальше мы сами. Джон, — кивает Элайас, — Гарольд. — и уходит, открывая дверь. Энтони следует за ним. Финч вздыхает, переводя взгляд на Джона. *** Зайдя в помещение, Элайас наконец-то может выдохнуть. Но лишь ненадолго, потому что… Потому что осознание, что он едва не потерял дорого ему человека не может так просто исчезнуть. Это страшно. И не то чтобы страх не сопровождал всю его жизнь, но сейчас это нечто другое. — Садись, — говорит Карл Энтони. — Босс, я сам справлюсь, — отвечает Энтони, но всё-таки садится на стул. — Не сомневаюсь. Но я не первый раз занимаюсь твоими ранами, — слегка раздражённо отвечает Карл. И сразу хочет извиниться. Потому что Энтони не виноват. Энтони, вообще-то, спасал ему жизнь. Как и всегда. Первым делом Карл промывает и обеззараживает раны на лице Маркони. Тот напрягается, ему заметно больно, но это и не первый раз, когда ему приходится проходить через подобное. — Боюсь, не обойдется без ещё одного шрама, — говорит Карл, немного улыбаясь и глядя Энтони в глаза. — Насколько я знаю, тебе нравится мой шрам. Так что ещё один не подпортит мое лицо, — отвечает Маркони. Карл качает головой. Но улыбка его блекнет, когда в разум вновь врезается осознание: Энтони мог умереть. Даже не так. Энтони был готов умереть. Он хотел этого. Маркони снова подмечает смену эмоций на лице Карла, но все так же молчит. — Держи, — Элайас подаёт другу стакан с холодной водой и ставит напротив него миску. И конечно, Энтони знает к чему это. Очевидно, у него выбиты зубы. Оставалось только надеяться, что полностью, чтобы никакой корень и обломок не оставался. Это гораздо сложнее. — Открой рот, — вновь приказывает Карл и Энтони не остаётся ничего, кроме как повиноваться. Он всегда слушается босса. — Повезло тебе, — говорит Карл. Это значит, что зуб действительно выбит полностью. — Ты лишился пятого. Элайас кладет вату на пораженный участок и говорит Энтони закрыть рот. Он все так же чувствует раздражение вперемешку с тревогой. — Карл, — обращается к боссу Энтони, наплевав на рекомендацию как следует сжать челюсть. — Что не так? — Ты же знаешь, что всё, — грустно улыбается Элайас. — Но тебя волнует что-то конкретное, — Энтони смотрит на него настолько пронзительно, что Карл сдается. Да и смысла что-либо скрывать нет. У них так не заведено. — Ты чуть не умер, Энтони, забыл? — Карл отходит и садится на диван. — Не впервой ведь, — Маркони поднимается со стула и садится рядом с Элайасом. И последний замечает, как тот держится за живот при ходьбе. — В этот раз ты хотел смерти. Ты хотел все закончить. И мне жаль, Энтони. Мы оба знаем, что однажды все это закончится, но никто из нас к этому не готов. Элайас дотрагивается до края футболки Энтони и задирает ее. Многочисленные побои на животе ужасают. Но, кажется, до внутреннего кровотечения там далеко. Он в этом уверен, потому что они уже это проходили. — Я знаю, босс, — отвечает Энтони, опуская футболку обратно. — Но я говорил, что готов отдать за тебя жизнь. И я действительно сделаю это, если понадобится. Элайас отворачивается. — И я тоже прекрасно это знаю, Тони. Но лучше бы ты мне этого не доказывал, — он вновь смотрит в глаза Маркони и чувствует подступивший к горлу ком. — Иначе я не могу, — честно отвечает Энтони. — Но пока что мы оба живы. И пока это так, я буду с тобой. Рука об руку. В подтверждение, Энтони аккуратно берет Элайаса за руку. — Я не готов потерять тебя. Вот и все. Понимаешь? — решает уточнить Карл. Вместо ответа Энтони поворачивается ещё больше и просто обнимает Элайаса. — Понимаю. И если ты того хочешь, босс, я постараюсь избежать ненужного риска. Но, к сожалению, в нашей с тобой жизни он всегда нужен. И это была правда. Горькая правда. Но другая правда была еще в том, что пока они оба живы и пока они рядом, никто не сможет перейти им дорогу. Элайас бережно прижимает к себе Энтони, легонько поглаживая его по спине. — Тебя беспокоит что-то ещё, — говорит Маркони. Элайас всегда удивлялся, как такой человек, как Энтони мог так легко его читать. — Не могу забыть твои слова. Ты действительно был готов уйти. Я слышал, как ты… Элайас практически никогда не видел слез Маркони. Слезы для такого человека как он — это что-то уму непостижимое. Будто он не был способен на проявление слабости. — Я устал, признаюсь честно. И да, в тот момент я думал, что это конец. Прости. Что проявил слабость. — О, нет, Энтони, — Карл выпускает друга из объятий, но оставляет руки у него на плечах. Он смотрит ему в глаза: — Ты проявил мужество. Как и всегда. Ты проявил преданность и силу, о которой людям Доминика не известно абсолютно ничего. Я знаю много людей: и плохих, и хороших. Но никто и никогда не сможет сравниться с тобой. Он замечает, что у Энтони напрягается челюсть. Будто он вновь старается не показать свою «слабость». — И, Тони. Кто бы не сказал тебе что слезы — это проявление слабости — они ошибаются. Элайас наклоняется к другу и оставляет поцелуй у него на лбу. И Энтони выдыхает, опуская голову на плечо своего босса. — Пожалуйста, Энтони, не доказывай мне больше свою преданность. И свою любовь. Я все это прекрасно знаю, — Карл запускает руку в волосы Энтони, но вскоре спускает ее на спину, поглаживая его. — И я знаю, — голос Энтони совсем тихий. Он устал. Они оба устали. — Я люблю тебя, босс. И я буду с тобой до конца своих дней. И какими бы грустными не были эти слова, Карл знал, что это правда. Но сейчас они живы. Все ещё живы, несмотря на то что могли умереть уже многочисленное количество раз. Может, это судьба, может им просто везёт, а может ему стоит благодарить Джона и Гарольда за свое уже второе спасение. Второе — потому что спасение жизни Энтони — это спасение и его собственной жизни. Потому что жизнь без Энтони — это уже вовсе не жизнь. — И я люблю тебя, — отвечает Карл и прикрывает глаза. Им нужно отдохнуть. *** Ночью Энтони спит совсем плохо. В его жизни было много дерьма, но не каждое оставляло такой отпечаток. Казалось бы, ну смерть. Что с того? Он должен был умереть ещё тогда, в 13 лет, когда отец ударил его ножом два раза. Но он выжил, его отправили в колонию, затем в приют, где он встретился с Элайасом. Но он никогда не проявлял слабость. Это непозволительная роскошь. Впрочем, роскошь ли? А сейчас, едва не умерев, он будто не может до конца ожить. Будто он настолько уверовал в свою смерть, что… — Тони? — Энтони вздрагивает, слыша голос Элайаса. — Прости. Разбудил? — они спали в одной кровати ещё с приюта. И это всегда было традицией, ещё до того как они… В общем, начали вместе спать, но в другом смысле. — Да, — очевидно, что да, глупый вопрос. Энтони продолжает лежать неподвижно, просто глядя в потолок и положив руку себе на грудь. Да нет же, вот оно — сердце, все ещё бьется. И ссадины до сих пор дают о себе знать. — Поговорим? — Элайас придвигается ближе, дотрагиваясь до плеча Энтони. — Не о чем говорить, босс. — Тони, мы договорились. В постели ты называешь меня боссом только в определенном случае. Уста Энтони трогает улыбка. — Просто я ещё не до конца… Ожил, — говорит Маркони. Он знает, что Карл поймет о чем он. — Уверен, это пройдет, — говорит Элайас. Наверно, он прав. Черт, это смешно. Энтони творил такой ужас, что пожизненное у него давно в кармане. Но именно вчерашнее происшествие оставило на нем неприятный след. И если бы не эти правила Элайаса, он бы ничего ему не рассказал. Но Карл хочет быть открытым, значит Энтони тоже будет. — Я тоже уверен, что это пройдет, — Энтони поворачивает голову, в потёмках глядя на Элайаса. — Ты жив. И ты со мной. Ты меня не бросил. Я не бросил тебя, — Элайас кладет руку на грудь Энтони, чувствуя его сердцебиение. — Я с тобой. И я помогу тебе ожить. Он целует Энтони в щеку, а затем в другую, касаясь губами его шрама. — Все будет в порядке, — добавляет Карл. И Энтони кивает, начиная верить его словам. Как и всегда.