Полгода спустя. Загородный дом. Калифорния. США.
Дракон вваливается в их особняк в пять часов утра. Олег прячет пистолет, вопросительно поднимая бровь, уставившись на незваного гостя. Нет, они списались пару недель назад, даже договорились пропустить по стаканчику в местном баре, когда Вад совершенно «случайно» оказался проездом в штатах. Вот только Олег никак не ожидал увидеть сослуживца посреди ночи, нагло лыбящегося посреди гостиной. — Пардон за вторжение, Поварёшкин. Нас не ждали, а мы приперлись. — расплываясь в глуповатой улыбке вещает Дракон, демонстрируя свой фирменный, как ему кажется, искромётный юмор. На большее его не хватает, Вад подозрительно пошатывается, начинает заваливаться на пол. Только годами отработанные рефлексы помогают Волкову мгновенно среагировать, оказываясь рядом, не позволяя Дракону раскроить его тупую белобрысую башку. Ворон, спустившийся на шум сверху, подлетает с другой стороны, даёт точку опоры, без колебаний закидывая правую руку Дракона себе на плечо. — Пустяки, Поварёшкин, просто задело слегка, — усмехается Дракон, устало прикрывая глаза. Олег замечет всё: как лицо сослуживца сводит болезненная судорога, вымученную улыбку, в утреннем свете лицо Вадима кажется мертвенно бледным. Дракон выглядит откровенно хреново, светло-синие штаны на бедре насквозь пропитаны кровью. Грязный кровавый след тянется за ним по паркету от самой двери. «Как он в таком состояние вообще до сюда добрался?!» От одной мысли что Дракон мог отключится от потери крови прямо за рулём и влететь на полной скорости в ближайший столб, Олега прошибает холодный пот. — Не делай такое сложное лицо, Поварёшкин, морщины появятся, — усмехается Дракон. И тут же болезненно стонет, огнестрельное ранение в плечо горит адским огнём. «Язвит, значит жить будет.» Мелькает шальная мысль у Олега. Дракон едва передвигает ногами, зато языком ворочает отлично. — Отличный траходром, — комментирует Дракон, когда Олег максимально аккуратно сгружает свою болтливую ношу на кровать. Дракон, сука, тяжелый, под сто килограмм активной мышечной массы. Здоровый зараза почти под два метра ростом. — Я так понимаю, Джесс не в курсе твоих сомнительных подвигов? — Волков одаривает Дракона красноречивым взглядом, поднимая бровь, — Кстати, где она? — Где-то в юго-восточной Европе, — Вад давит болезненную улыбку, больше напоминающую акулий оскал. Выглядит жутко и жалко одновременно. — Вот только не нужно её беспокоить из-за такой пустяковой царапины, лады? «Конечно Дракон ей не сообщил. Не хочется рушить перед Джесс образ не убиваемого, продумывающего всё наперед наёмника». Раздевают Вада быстро, в четыре руки, правда брюки пришлось просто разрезать, чтобы лишний раз не тревожить рану. Рубашку для удобства тоже. — Пусть тебя Ворон зашивает. У него получатся красивые швы. — ровно бросает Олег. Получается и вправду красиво.***
Ворон проскальзывает в спальню Дракона незаметно, ступает почти бесшумно по мягкому ковру босыми изящными ступнями. Наемник лениво наблюдает за ним, притворяясь спящим. Обезболивающее отпустило несколько часов назад, а попросить новый укол гордость не позволяет. За последние два дня ему стало значительно лучше, капельницы с плазмой, антибиотики и своевременная помощь сделали своё дело. Так что Дракон мог беспалевно наслаждаться стряпнёй Поварёшкина, попутно беся его своими тупыми шутками. Ворон присаживается на край кровати, нагло сдергивая с него одеяло. Дракон распахивает глаза, изображая праведное возмущение от столь наглого вторжения в его личное пространство. — Спокойно, свои, — томно мурлычет Птица, бесстыдно рассматривая накаченное тело наёмника, взгляд останавливается в районе паха, явно оценивая приличный размер. Даже в спокойном состоянии член Дракона выглядит довольно внушительно. Дракон чем-то неуловимо напоминает Птице римского гладиатора, два метра несокрушимой ярости и животной силы. Хотя, на вкус Ворона он слегка перекачен. Птица хитро прищуривается. Нет, Дракону скорее подошёл образ брутального скандинавского конунга. Свирепого, хладнокровного и несокрушимого война. Первородная неконтролируемая сила. Да, определенно в Драконе присутствовали немецкие корни, чего только стоили льдистые серебристо-серые глаза и белые волосы. Задумчиво-оценивающий взгляд Ворона скользит по полуобнаженному телу Вадима и вновь возвращается к широкой мощной груди наёмника. Яркая татуировка, дракон и волк в языках пламени притягивают Птицу, хочется коснуться ладонью к центру гуди, почувствовать как бешено колотится чужое сердце. Прикасаться к Дракону — словно гладить огромного смертоносного хищника. Огромная чёрная пантера с зелёными глазами вытянулась вдоль живота, выгнулась игривой кошечкой, касаясь когтистыми лапами волка и дракона. Значит Вад все-таки воспользовался эскизом Плаксы. Смотрится великолепно. Идеальный холст. Птица плотоядно усмехается, Дракону определённо пойдет еще одна татуировка. Черный ворон с алыми глазами, прикрывающий его широкую спину. Воображение сразу рисует образ хищной вещей птицы, торжествующе восседающей на груде черепов поверженных врагов. Memento Mori. Очень скоро Дракон сам захочет новую татуировку. И сам попросит сделать новый эскиз. — Я пришел сменить тебе бинты и обработать швы, — нагло оповещает Птица. — А Поварёшкин где? — хриплым ото сна голосом интересуется наёмник. — В город уехал, порешать вопросики. — весело щебечет Разумовский, — кстати, я тут вычислил нерадивых заказчиков, которые решили тебя продать. Ты же знаешь Волка, он за своих готов глотку перегрызть. Спорим, тебе эта его черта тоже чертовски нравится? — продолжает болтать Ворон, попутно обрабатывая антисептиком шов на бедре наёмника. Склоняется провокационно низко, кончики рыжих волос касаются кубиков пресса на животе Дракона, дразнящее и мягко, словно шёлк. Вад призывает все своё терпение и выдержку, стараясь думать об изуродованных трупах. Хочется запустить ладонь в отросшие рыжие пряди, грубо сжимая у корней, уткнуть в пах, заткнуть болтливый рот стремительно твердеющим членом. Трахать безжалостно и грубо, срывая дыхание, а после кончить в спазмирующее сжимающееся горло. Опыт подсказывает Ваду что рыжий любит грубо. Дракон уверен, Птица потрясающе отсасывает. За последние полгода Разумовский стал еще красивее: огненно-рыжие волосы вновь отросли почти до самых плеч, спадая на лицо красивым каскадом ассиметричных прядей. Взгляд янтарных глаз с поволокой наглый, влекущий, алеющие от поцелуев Волкова тонкие губы, красивое, гибкое, сильное тело и возмутительно длинные стройные ноги. Птица выглядел как самая горячая эротическая фантазия. Дракон отмечает что нижнее белье Птица носить так и не научился, и все еще питает странную страсть к ярким шелковым халатам. Тончайший китайский шелк мягко струится по телу, не скрывая абсолютно ничего. Дракон замечает россыпь ярких засовов, украшающих шею и ключицы рыжего. Наемник готов поспорить что на узких бедрах красуются яркие отпечатки пальцев Олега. Наверняка Птица все еще открытый и влажный внутри, слишком чувствительный после прошлой ночи. В отличии от Олега Птица очень громкий. Дракон слышал их каждую ночь даже сквозь прочные стены. Влад уверен, рыжий не только совершено отбитый по жизни, но и абсолютно бесстыжий и раскрепощённый в сексе. Горячий, ненасытный до удовольствия, страстный, абсолютно естественный в своей порочности. Дракон готов поспорить у Птицы очень развратное сознание и грязные фантазии. Поварёшкину определенно подфартило. — Должен признать, у Олега отличный вкус — Птица на мгновения задерживается в дверях, одаривая Дракона порочной улыбкой. Чертов провокатор.***
Птица кормит Дракона с рук. На тарелке мелко порезанные спелые сочные фрукты, манго, киви, авокадо и апельсины. В этом нет ни грамма заботы. Ворону просто нравится видеть Дракона слабым, беспомощным, безобидным. Вид поверженного и ручного Дракона дразнит садистские инстинкты Птицы, пробуждая в что-то темное. Птица кормит Вадима с рук кусочками манго. Дракон не сдерживается, слизывает сладкий сок с изящных длинных пальцев, как бы случайно покусывая подушечку большого пальца, нагло втягивая его в рот. Птица слегка склоняет голову, издав презрительный смешок, отдергивая руку, однако от цепкого взгляда наемника не ускользает как расширяются аспидно-черные зрачки янтарных глаз. Олег застывает в дверях, складывая руки на груди. — Ты его дразнишь, — беззлобно замечая Волков, помешивая деревянной лопаткой ломтики тушёной говядины с базиликом и помидорами. — Ревнуешь? — томно мурчит Птица, прижимаясь к широкой спине любовника, опуская руку на стремительно твердеющий член, бесцеремонно лапая Волкова, через мягкую ткань домашних штанов. — Интересно кого: меня к Дракону или Дракона ко мне? — Ты играешь с огнем, Птиц. — Знаю, — коварно улыбается Разум, выскальзывая из кухни. Дракон — опасный скучающий психопат. Птице весело и интересно. — Ты скучал по нему, — безапелляционно заявляет Ворон. — Тебе не хватало Дракона, просто признай это. — в глазах Разума пляшут черти. — Что ты хочешь от меня услышать? Дракон мой сослуживец и друг, конечно я скучал по нему. Мы вместе не раз друг другу жизнь спасали. — Ты спал с ним. — припечатывает Птица. Это даже не вопрос, прямая констатация фактов. Олег пристально смотрит на Птицу, стараясь отыскать признаки жгучей ревности, но обнаруживает лишь странный азарт и почти маниакальное любопытство. — Чего ты хочешь? — А ты? — игриво уточняет Ворон, — Я же вижу как он на тебя смотрит, как Дракон смотрит на нас. Он всё ещё хочет тебя Олег, всегда хотел. А я хочу приручить Дракона, — бесстыдно признается Птица.***
Четыре года спустя. Дворец Разумовского в Венеции.
— Хватить, замолчи! — словно молитву отчаянно повторяет Плакса, крепко зажмуривая глаза, безуспешно прикрывая уши изящными ладонями. Рыжие волосы пачкает свежая краска. Серёжа отчаянно мотает головой в безмолвной попытке заглушить зловещий голос в собственной голове. — Пожалуйста, хватит. Птица, я прошу тебя, умоляю остановись, — Серёжа беззвучно рыдает, смотря куда-то в пустоту. Взгляд юного художника невольно падает на только что завершённую им картину. Серёжа отшатывается, закрывая рот от ужаса, в отчаянье опрокидывая холст. — Нет, нет, нет, я не хочу! Нет! — беззвучно повторяет Плакса. — Тише, тише, Лисёнок. — Олег обнимает его, прижимая к широкой груди. — Тебя здесь никто не обидит, ты в безопасности, я рядом. Расскажешь мне, что случилось? — ласково спрашивает Олег. Волков высматривается в бездонные океаны небесно-голубых глаз, нежно стирая слезы с бледных щёк Серёжи. Плакса отрицательно мотает головой. Такой испуганный и потерянный. В последнее время Серёжа появлялся всё реже, а его картины становились всё темнее и мрачнее. Волков невольно переводит взгляд на валяющийся у него под ногами холст. Олег хмурится, узнавая на картине родной Питер. Тревожная картина выполнена в багряно-красных и черных тонах. От нее так и сквозит хаосом и безумием. Исторический центр объят пламенем, люди в отчаянье мечутся, запертые в огненную ловушку. Олег переводит взгляд на другую картину; потоки крови на белоснежном мраморе, десятки изуродованных корчащихся в предсмертной агонии тел изображены с пугающей реалистичностью. Олег смотрит в остекленелые глаза девушки с разорванным горлом. Ее лицо кажется наёмнику смутно знакомым. Белый ворон приземляется на грудь убитой девушки с алыми волосами, торжествующе расправляя крылья. С кончиков жемчужно-белых перьев медленно стекает алая кровь. Выглядит и вправду жутковато. — Я слышу его мысли, — шёпотом признаётся Плакса. Тонкие пальцы вцепляются в рубашку на плечах Волкова. — Я знаю, Птица пытается меня защитить, всегда защищал. Но его любовь… Абсолютно безумна, Олег! Его ненависть словно бушующее пламя. Всеобъемлющее и неконтролируемое. Оно обжигает всех, кто окажется слишком близко. Сожжет всех, кто станет на его пути. И сам Птица сгорает в этой всеобъемлющей ненависти. Мне страшно, Олег, очень страшно. — отчаянно повторяет Серёжа, — я не хочу чтобы ты пострадал, Волче. — Со мной ничего не случится, я обещаю. — Олег говорит мягко, словно успокаивает испуганного ребенка. — Тебе еще не надоело терпеть истерики Тряпки? — ядовито-ласково интересуется Птица, опасно щуря янтарные глаза. — Ничего объяснить не хочешь? — Нет, — томно мурлычет Ворон, переводя взгляд на свежее полотно под ногами. — Не плохо. А вот эта картина мне даже нравится, — в глазах Ворона загорается тёмное торжество, — Повешу ее в нашей спальне.***
— Олег, ты сможешь достать взрывчатку? — игривым тоном интересуется Ворон, так словно они сейчас обсуждают новую ролевую игру. — Допустим. — ровно отзывается Волков, внутренне напрягаясь. — Сможешь доставить мне Грома, Волчик? А еще всех этих людей? Я составил подробный список с адресами и распорядком дня, а еще чёткий план. — томно мурлычет Птица, в янтарных глазах вспыхивает опасный огонь. — Посвятишь меня в подробности своего гениального плана? По мере того как Птица с маниакальным восторгом разъясняет Олегу детали предстоящей мести, Волков сильнее мрачнеет, и только идеальная выдержка позволяет ему сохранить беспристрастное и отстранённо-хладнокровное лицо. — Я правильно понял, что ты собрался пол Питера заминировать, чтобы устроить для Грома хитроумный квест? В таком случае, Птица, ты явно переоцениваешь его интеллектуальные способности. — Брось, Олег, с такими заданиями любой старшеклассник справится, — раздражённо обрывает Птица. — А если, блять, нет?! Что если он просто не успеет. Или Грома, к примеру, машина собьёт когда он неосторожно на дорогу выскочит, носясь как угорелый по твоим заданиям? Ты хоть представляешь, сколько людей может погибнуть?! — И все их смерти будут на совести Игоря, — ядовито-сладко отзывается Птица, — улыбка на тонких губах становится по настоящему безумной. — Они всего лишь сопутствующий ущерб. — Нет блять, это живые невинные жертвы! Каждое действия имеет долговременные последствия. Ты сможешь спокойно жить, зная что на твоих руках кровь стольких ни в чем неповинных людей? Птица одаривает Волкова ледяным красноречивым взглядом. «Ради мести я готов пойти на любые жертвы.» — Как думаешь, Серёжа сможет спокойно жить с этим? — И когда это ты успел стать таким щепетильным, Волк. — Ворон презрительно закатывает глаза. — Чем ты вообще с подобными установками в Сирии занимался? — Спасением заложников и дипломатов и уничтожением особо опасных террористов, — холодно цедит Волков. — Если на людей тебе плевать, подумай об историческом центре Питера. Сколько памятников архитектуры может быть разрушено одним взрывом? — Какой ты душный~ — ядовито-сладко мурлычет Птица, — Мне нужно подумать. Оставь меня!***
— Знаешь, возможно, ты и прав, — Птица задумчиво передвигает фигуры из слоновой кости на маленькой шахматной доске, не удостаивая вошедшего в комнату любовника даже мимолетным взглядом. Александр расслабленно устроился в огромном фиолетовом кресле, крутя фигуру белого короля в тонких изящных пальцах. — Минировать исторический центр и правда было опрометчивым решением. «Видимо и вправду решил не рисковать прекрасной архитектурой» — Тогда перейдем к списку наших основных гостей, — янтарные глаза вспыхивают маниакальным азартом. — Послушай, я полностью разделяю твое желание отомстить Грому, — осторожно начинает Волков, — За то что он с тобой сделал я готов вскрыть его собственными руками, сломать все его кости, засунуть в ванну с серной кислотой. Сделать с ним что угодно. Этот паршивый мент заслуживает самой жестокой расправы. — Продолжай, — криво усмехается Ворон, — мне нравится ход твоих мыслей. — Но я не понимаю при чём здесь его жена или эта эко-активистка Саша Филлипенко или гроссмейстер Алексей Капустин. Все эти несчастные виновны лишь в том, что пересеклись с Игорем в какой-то отрезок своей жизни. — Эти люди дороги Грому. — холодно обрывает Птица. — Тебе что, эту крашеную сучку Пчёлкину жалко? — янтарные глаза опасно щурятся. — Забыл, кто сломал Тряпке жизнь? Думаешь, Игорь сам додумался втянуть его в дело Бехтиева и виртуозно сыграть на его чувствах. Они оба смеялись над Тряпкой. — Кто знает, если бы не предательство Грома мы бы с тобой никогда не встретились. — философски замечает Волков. — Ошибаешься. Как молодому миллионеру и основателю стремительно набирающей популярность соцсети мне бы наверняка понадобился телохранитель. — заносчиво продолжает Ворон. — Это я, а не он должен сейчас быть на обложке Time! — Птица с ненавистью бросает в лицо Олега глянцевый журнал. «Денис Титов, молодой российский миллиардер бросивший вызов Марку Цукербергу. Эксклюзивное интервью с основателем мегапопулярной соцсети Vmeste и приложения True Talk.» — Разве ты сам не хотел использовать Дениса Титова как подставное лицо для своей компании? — напоминает Волков. — Эта была вынужденная мера. Из-за проклятого мента я вынужден жить в изгнании. — Я думал тебе нравится Европа. — искреннее недоумевает Олег. — Это другое. Может, у меня были политические амбиции, откуда ты знаешь? — Уверен, что действительно этого хочешь? — Олег предпринимает последнюю попытку достучатся до Птицы. — Гром мне жизнь испортил. Перечеркнул мое блестящее будущее, хладнокровно и расчётливо втоптал наивные чувства Тряпки в грязь. Если бы ты не появился в этом проклятом аукционе, меня ждала позорная и мучительная смерть. Так что да, я чертовски сильно хочу этого! — в глазах Птицы полыхает ярость и жгучая ненависть. — Так ты со мной или нет? Впрочем плевать. Я и без тебя справлюсь. Найму Дракона, он явно посговорчивее будет. «Да уж, Вад щепетильностью и моральными принципами никогда не отличался. Для Дракона деньги решают.» — Я в деле. — твердо заверяет Олег. — Тогда приступай и прекрати со мной пререкаться. Тебе предстоит много работы. — раздражённо бросает Птица, покидая комнату.***
Олег просыпается посреди ночи от звука бьющегося стекла. Тихо чертыхаясь наёмник отправляется на поиски Ворона. Разум обнаруживается прямо в коридоре. Птица беснуется, в отчаянии разбивая зеркала, даже не замечая кровь стекающую с тонких изящных пальцев. — Чертов Гром! Как ты посмел так нелепо подставиться и сдохнуть?! — Птица опасно скалится, с безумным смехом наблюдая как собственное отражение разбивается на сотни кривых осколков осыпаясь к его ногам. «Это безумие надо прекращать» — Олег решительно делает шаг на встречу, прижимая любовника к себе, крепко обнимая со спины. Птица беснуется, шипит что-то матерное и злое, норовит извернуться и врезать Олегу. Волков пресекает подобные манёвры, быстро скручивая буйного любовника. Они трахаюся здесь, прямо на полу, среди осколков разбитых зеркал. В этот момент Птица кажется Олегу настолько безумным, что он всерьёз опасается как бы любовник не перерезал ему горло осколком стекла. Вопреки логике и здравому смыслу эта нездоровая ситуация только усиливает ощущение. Забытая опасность и адреналин кружат голову только сильнее, разгоняя нездоровое возбуждение. А после они повторяют еще пару раз уже в спальне.***
Птица откидывается в фиолетовом кресле, растрепанный и жутко злой, отпивает текилу прямо из горла. Кажется, его начинает потихоньку отпускать. — Расскажешь мне, что произошло? — осторожно спрашивает наёмник. — Этот бессмертный начал копать под Дагбаевых. Каким идиотом надо быть, чтобы в открытую угрожать внуку Батыра?! — раздражённо бросает Птица. — Дагбаевы… Где-то я уже слышал эту фамилию. — Клан Дагбаевых ответственен за незаконную вырубку леса в Сибири и поставку древесины в Китай, а также снабжает оружием все известные группировки в Питере. — криво усмехается Разумовский. — Разумеется, Алтан отдал приказ о его немедленной ликвидации. — Сегодня ночью в квартире Игоря Грома произошла утечка газа. — Птица делает кавычки пальцами. цитируя новостные заголовки. Гром погиб в результате взрыва. А его жена Юлия Пчёлкина бесследно исчезла. — Как думаешь, куда она могла деться? — безо всякого интереса спрашивает Волков. — В мафии ходят слухи что Юмжит Дагбаева питает слабость к красивым женщинам. — криво усмехается Птица. — Идем со мной. Ворон смотрит на любовника мутным, нечитаемым взглядом, медленно поднимается с кресла, нетрезвой походкой направляясь к двери. Птица останавливается возле входа в зал, демонстрируя магнитный ключ. Доступ в это помещение с недавнего времени для Олега был закрыт, вроде Разумовский здесь затеял ремонт. По правде говоря Волков особо не вникал. — Прошу, — Птица делает театральный жест рукой, пропуская наемника вперед. Олег решительно делает шаг вперед растерянно оглядываясь по сторонам. По среди просторной залы с вычурным убранством и винтажной мебелью он замечет интерактивную доску для игры в шахматы. По обе стороны стоят установленные кресла, причем одно, как успел заметить наемник, крепко привинчено к полу, а на ножках установлены специальные кандалы и ремни, лишающие игрока возможности встать и уйти. Либо просто набросится на противника. С двух сторон просторного зала прямо за спинами участников расположены металлические высокие клетки, способные вместить более двадцати человек. — Впечатляет, не правда ли? — язвительно комментирует Птица, отпивая виски прямо из горла. — Я организовал для Грома гениальную игру, а он умудрился так нелепо сдохнуть. «Иногда вовремя сдохнуть тоже целое искусство. — невесело усмехается Олег, — похоже, это лучшее что Игорь смог сделать для своих близких в этой жизни.» — Избавься от этих клеток, Волче, — капризно тянет Ворон. Наемник понимает, что Разумовский абсолютно пьян. — Они меня бесят. — И что ты прикажешь мне с ними делать? — Не знаю. Отдай в местный зоопарк. — заплетающимся языком напевно растягивает слова Птица. — Здесь запрещены зоопарки. — огрызается Олег. — Всегда забываю что живу в цивилизованной стране. — Ворон нетрезвой походкой направляется в сторону двери, держа в руке полупустую бутылку виски. Олег думает что им следует остыть и обсудить всё на трезвую голову. Волков колеблется, стоит ли Птицу оставлять одного или пойти его искать, в конечно итоге выбирает второе. Не стоит оставлять Разума в таком эмоциональном раздрае. Птица находится на открытом балконе. Прохладный ветер треплет отросшие рыжие волосы. Ворон с меланхоличным видом бросает в море ошейники со взрывчаткой. — Хочешь примерить? — издевательски интересуется Птица, вертя в руках экземпляр с изображением чёрного слона. — Не горю желанием. — Олег скептически скрещивает руки на груди. — Только не надо на меня так смотреть, Волчик. Твой был испорчен заранее. Это всего лишь муляж. Ты слишком ценен для меня. чтобы рисковать твоей жизнью. — То есть запихнуть меня в клетку со смертниками казалось тебе отличной идеей?! — негодует Волков. — Для Грома все должно было выглядеть максимально достоверно и правдоподобно. Прости, что усомнился в твоих актерских способностях. — Ворон равнодушно пожимает плечами.***
Следующие дни Птица уходит в себя, пребываю в состоянии мрачной меланхолии и абсолютного безразличия ко всему. Олег с тревогой отмечает, что Разум даже не открывал ноут. Редкие вспышки гнева сменяются какой-то страной апатией. Ворон пьёт вино и много курит, становится холодным и отстранённым. Олег в душу Птице предпочитает не лезть. Поднимает, что ему просто нужно побыть одному. Вечером пятницы наёмника будит видеозвонок от встревоженного Титова. — Волков?! У вас там все окей? Разума в сети нет уже третьи сутки! — орёт взъерошенный Титов. Отросшая чёлка забавно лезет в глаза под которыми Олег замечает огромные тёмные круги. Программисты блин, совы вечно не высыпающиеся. — Птица в печали, страдает из-за безвременной кончины Игоря Грома, — цинично замечает наемник, — очень переживает что не грохнул его лично. Я не понял, ты там один не вывозишь что ли? Пару дней без Разума справиться не можете? — Все я вывожу, Волков! — Денис разряжается витиеватой бранью сразу на нескольких языках. — Он мой друг, ясно! — Ладно, бывай. Передам Птице от тебя привет. Выпну в сеть как только протрезвеет. — весело парирует Олег, отключаясь. Только истерящего в три часа ночи Дениса Титова ему для полного счастья не хватает.***
Птица оживает уже к четвергу. Просто зайдя утром в спальню с завтраком Олег неожиданно застаёт Разума сидящим с позе лотоса с ноутом на коленях. Глаза Птицы вновь загораются привычным озорным блеском, на тонких губах играет загадочная улыбка. Разум задорно ругается с Титовым, язвительно комментируя новую презентацию, решает текущие вопросы с продвижением Vmeste на европейском рынке, офшорами на Каймановых островах и какие-то технические вопросы, приглашая рвануть на выходные в Нью-Йорк, оторваться в одном известном ночном клубе. Последний раз Олег видел Птицу таким оживлённым во время работы над обновлением Vmeste 2.0. Разум явно загорелся какой-то идеей, в детали которой Волкова явно посвящать не собирался. Всю следующую неделю Птица с кем-то активно переписывается и созванивается. В пятницу к ним внезапно заявляются Дракон и Джесс. Судя по наглой самодовольной улыбке Вада его приезд стал сюрпризом исключительно для Олега. — Ну наконец-то! Я ждал вас ещё утром! — капризно тянет Птица, пафосно спускаясь по винтажной лестнице словно модель по подиуму в Милане. Волков невольно любуется своим своенравным потрясающе горячим любовником. Перехватывает взгляд Дракона, отмечая в нем отражение собственного восхищения и голода. Птица любит внимание. На Вороне сегодня яркая рубашка цвета спелых ягод и легкие хлопковые брюки оливкового оттенка с завышенной талией, неприлично обтягивающие упругую задницу и подчеркивающие длинные стройные ноги. Рубашка расстёгнута на три пуговицы демонстрируя красивую шею и острые ключицы, длинные рыжие волосы спадают на плечи, эпатажный образ завершает большая соломенная шляпа и жутко дизайнерские очки причудливой формы с розовыми линзами. Местные считали Разумовского не то известным актёром, не то моделью, а Олега часто принимали за его телохранителя или богатого любовника. Подобное внимание часто бесило, хотя в целом было вполне предсказуемо. — Ma Bella, выглядишь просто потрясающе! — Птица дефилирует мимо Дракона, провокационно покачивая бёдрами, намерено игнорируя его присутствие, целует ладонь наёмницы и теперь уже законной жены Вада. — Ты голодна? Хочешь немного отдохнуть, ma charie? — Да не особо. Перекусим что-нибудь в местном ресторане в городе, — заговорчески улыбается Джесс. — Мальчики, мы в город на пару часиков, немного прогуляемся по магазинам, не шалите тут без нас, — наёмница посылает Дракону и Олегу воздушный поцелуй, увлекая Птицу в сторону двери. — А если решите развлечься — пришлите нам горячее видео, — задорно подмигивает Птица. — Это надолго, — обречённо выдыхает Волков. Они оба прекрасно знают: если Джесс с Птицей решили устроить вояж по модным бутикам, то домой они заявятся не раньше вечера, а то, как показывает практика, и ближе к ночи. — Как насчет горячего видео, Поварёшкин? — Вад пошло играет бровями. — Обойдешься. — Пожрать-то хоть есть чего? — Тебе бы лишь бы пожрать, Вад, — беззлобно усмехается Олег. — Не дают, то хоть кормят, — Дракон весело скалится. — Завались, пока я тебе не въебал. — привычно огрызается Волков, скрывая улыбку. Некоторые вещи не меняются. — Может скажешь, зачем приперся-то? — Волков переворачивает на гриле поджаривающиеся стейки. — Что, я уже не могу просто так навестить старого друга?! — театрально оскорбляется Дракон, — может я соскучился? — Не-а. Выкладывай. — усмехается Олег, пристально глядя в бесстыжие серебристо-серые глаза Вада, явно ожидая честного ответа. — Ладно, сдаюсь. — Дракон шутливо поднимает руки, — Нас Пташка вызвал. Как я могу отказать старому другу? — продолжает наемник, — К тому же с Разумовским всегда приятно иметь дела. Да ладно тебе, Поварёшкин, просто сгоняем частным самолётом на денёк в Питер, составим Птице компанию. И мигом вернемся обратно. Ты даже соскучиться не успеешь. — Зачем? — угрюмо интересуется Олег. — Уверяю тебя, Волков ничего криминального. — И вы не собираетесь похищать людей или устраивать взрывы? — недобро скалится Олег. — Разумеется нет, — раскатисто смеётся Дракон. — Всё исключительно в рамках закона. Скажем так, нам просто нужно забрать из Питера и сопроводить весьма ценный груз, только и всего. Наши юристы уже подготовили все документы. — Значит в курс дела ты меня посвящать не собираешься? — Приказы вышестоящего начальства не обсуждаются, — беззаботно треплется Дракон, — Скажу по секрету — Пташка хочет сделать тебе сюрприз. Жду не дождусь когда увижу твою офигевшую рожу! — Дракон громко заржал. — Да ладно, не парься, Олег, Птичка всё время будет с нами. «Именно поэтому я и парюсь. Дракон, Джесс и Птица, да более отбитой компашки сложно вообразить.»***
Как и предсказывал Поварешкин, Разум и Джесс завались домой ближе к полуночи. — И зачем столько шмоток? — флегматично комментирует Волков, наблюдая как водитель тащит, надрываясь, гору пакетов и коробок с логотипами известных брендов. — Они там что, решили пару бутиков обнести? — Джесс никогда не упустит возможность опустошить чужую кредитку — хохотнул Дракон, отпивая виски. Сам Олег придерживался аскетичных взглядов в выборе одежды. А походы по магазинам и вовсе терпеть не мог. Благо, Джесс полностью избавила его от этой участи. Сопровождать Разума в его вояже по дорогим бутикам было тем ещё наказанием. Правда, спонтанный секс перед огромным зеркалом в примерочной с лихвой компенсировал потраченные нервы.***
С веранды доносится тихие разговоры и звонкий смех Джесс. Олег и Дракон застывают в дверях, никак пока не обозначая своего присутствия. На маленьком столике в ведёрке со льдом остывает почти пустая бутылка розового мартини. Волков догадывается, что отмечать удачные покупки они начали ещё в городе, капризно потребовав принести бутылку дорогого шампанского прямо в примерочною. За Вороном и Родригес и вправду интересно наблюдать, словно смотришь красивую сцену в артхаусном кино. Живая пластика, мимика, жесты, всё это невольно притягивает взгляд. Птица кружит Джесс в танце по веранде, ее изящная ладонь вложена в его руку, вторая ладонь Ворона покоится на стройной талии наёмницы. Они оба пьяны и беззаботны, явно наслаждаются прекрасным вечером и обществом друг друга. На Джесс шёлковое откровенное платье от Роберто Ковалли, с узором из ярких павлиньих перьев. Глубокое декольте подчеркивает пышную грудь наемницы, а цвет и легкая струящаяся ткань прекрасно подчеркивает оттенок кожи с мягким загаром. Красные лабуты дополняют образ роковой красотки. Джесс выглядит как латиноамериканская звезда на ковровой дорожке Гремми. Птица красуется в новом лёгком фиолетовом костюме с, прости Господи, леопардовым принтом. Олег закатывает глаза. — Миссис Донетти, — Птица театрально целует протянутую изящную ладонь. — Мистер Донетти, — жеманно улыбается наёмница, полностью вживаясь в роль. — А вот это колечко с брильянтом я, пожалуй, оставлю себе в качестве премии за успешно выполненное задание. — Разумеется, ma charie~ Джесс звонко смеётся, буквально повисая на Разуме, заглядывая в янтарные глаза, обвивая его шею своими руками, не то откровенно флиртуя, не то просто пытаясь сохранить хрупкое равновесие. Волков не ревнует, прекрасно зная что Разум ценит женскую красоту, по крайней мере чисто эстетически. — Из нас получилась бы очень красивая пара, да, Дракон? — Джесс одаривает Вада лукавой, соблазнительной улыбкой. Дразнит и провоцирует. — А я кем буду по этой легенде? — Мм, дай-ка подумать. Нашим личным водителем. — в два голоса лукаво щебечут Джесс и Ворон. — В семье всё делится на двоих: общая кредитка, офшорный счет на Каймановых островах, горячий широкоплечий любовник, — томно мурлычет Джесс. — Это будет нашей маленькой тайной, дорогая! — звонко смеётся Птица, — Не стоит раньше времени шатать чужие скрепы.***
Санкт-Петербург, приют «Солнышко»
Шаги гулко разносятся по длинному коридору. Гости сразу привлекают слишком много внимания. Малышня вьётся под ногами, заглядывает в глаза, смотрит с фальшивыми улыбками и ложной надеждой. — Мама, мамочка, ты пришла за мной? Тётя, ты же заберёшь нас отсюда? Дешёвые манипуляции, которым дети учатся с первых дней. Бросаются под ноги, обнимают, давят на эмоции, заглядывают в глаза. Они все похожи на брошенных зверьков, которые бросаются к прутьям клетки, видя в любом человеке последнюю надежду на спасение. Разумовский уже ненавидит это место, усилием воли подавляя непрошеные воспоминания. Все приюты одинаковые. Холодные серые стены, вечные сквозняки, бессмысленная детская жестокость, лицемерные безразличные воспитатели, ощущение безнадежности и отчаянья. Воспитательница шикает на воспитанников, разгоняя их по своим комнатам. — Я вас провожу к Светлане Михайловне, — фальшиво улыбается женщина неопределённого возраста. Разумовский мысленно кривится, чувствуя запах дешёвых синтетических духов. — Виктор и Джулия Донетти, прошу садитесь. Как долети? Вы проделали очень долгий путь. — Спасибо, прекрасно, мадам. — лучезарно улыбается Джесс, намеренно подчеркивая итальянский акцент. — Мне уже не терпится увидить нашу малышку! — О, так вы говорите по русски? — притворно умиляется дириктисса. — Это все заслуга моего мужа, ведь у него русские корни. Я просто влюбилась в вашу страну и всегда мечтала посетить город, где Виктор провел своё детство. — щебечет Джесс, трепетно сжимая ладонь Разумовского. — Простите, мы оба очень волнуемся перед встречей с нашей дочерью. — Надеюсь, с документами не возникло проблем? — Птица лучезарно улыбается, глядя в глаза директрисы. Спрашивает чисто формально. Неделю назад Птица перевёл на счёт приюта пожертвование за счёт которого можно не только провести полную реконструкцию, но и как минимум построить три новых приюта. Да и у самой директрисы благодаря помощи в усыновлении и быстрого оформления документов денег хватит чтобы жить где-нибудь на Гавайях до конца своей никчемной жизни. — О, с документами всё в порядке, вы можете забрать её хоть сегодня. — отмахивается Светлана Михайловна. — Благодарю. Именно это мы и собирамся сделать. — Простите мое любопытсво, но вы еще так молоды. Что сподвигло вас принять это непростое решение? — Видите ли, у моей любимой супруги очень редкий врождённый синдром, при котором отсутствует матка. Мы оба очень любим детей, и давно рассматривали усыновление или удочерение. Мы тщательно готовились, прошли школу молодых родителей. — Но почему именно Лера? Не поймите меня неправильно, девочка совершенно здорова, но крайне агрессивна и очень невоспитанная. — директриса поджимает губы, пытаясь скрыть раздражение. — Ребёнку просто нужна забота и любовь, — в два голоса отвечают молодые супруги. — Не стоит волноваться, в случае возникновения серьёзных проблем мы просто подключим детского психолога. — Видите ли, мой отец был итальянским дипломатом, а мама известным ресторатором и работала в Третьяковской Галерее, там мои родители и познакомились. Мое детство прошло в Санкт-Петербурге, я ходил в обычную питерскую школу. Игорь Гром был моим другом детства. И хотя мы с родителями уехали в Италию когда мне исполнилось тринадцать, мы продолжали поддерживать связь. Когда мы узнали что Игорь погиб, мы просто не могли допустить чтобы дочь нашего близкого друга осталась одна. — Вы можете забрать Леру уже сегодня. Ворон подписывает нужные документы, тепло прощается с директрисой, следуя с Джесс за воспитательницей во двор. Во дворе Птица застаёт занятную картину. Воспитательница что-то разреженно орёт, грозно нависая над девочкой четырёх лет с растрёпанными чёрными кудрями. — Валерия Игоревна Гром! Я больше не намерена терпеть такое поведение! Запомни раз и навсегда: ты девочка! А девочки не должны драться. — Вася пнул Барсика! — девчушка насупилась, смотря на воспитательницу поверх густых бровей. Птица невольно улыбается, узнавая знакомый хмурый взгляд тёмно-голубых глаз, упрямо сжатые пухлые губы бантиком, и растрёпанные торчащие в разные стороны мягкие волосы. В другом конце песочницы размазывает сопли и кровь под носом пухлый пацан, демонстративно воя, пытаясь вызвать жалость воспитательницы. Орудие возмездия — маленькая машинка, которой девочка врезала мальчишки по носу, валяется рядом. Большой черно-белый кот, презрительно шипит в сторону мальчишки, словно подтверждая слова девочки. — Ты ещё смеешь огрызаться, маленькая дрянь? Будешь вести себя нагло и грубо — никто тебя отсюда не заберёт. Никому не нужна такая наглая и дрянная девчонка! Птица не успевает ничего сказать, как старшая воспитательница отводит коллегу в сторону, что-то быстро говоря ей на ухо, после чего она, недовольно поджав губы, резко хватает за руку рыдающего воспитанника и быстро тянет его в сторону корпуса. — Ну здраствуй, Валерия Игоревна. — Птица присаживается на корточки, тепло улыбаясь ребёнку. Ворон с интересом разглядывает хмурое детское личико, отмечая фамильное сходство. Он не раз видел детские фотографии Игоря. Валерия — просто маленькая копия. Будет забавно если девочка унаследовала боевой, импульсивный взрывной характер своего отца вместе с обострённым чувством справедливости. Птица знает как направить эту разрушительную энергию в нужное русло. — Что?! Тоже ругать меня будете? — вызывающе спрашивает девочка. Хотя Разумовский прекрасно видит, что она готова в любой момент расплакаться от несправедливости и незаслуженных нападок взрослых. Держится на чистом упрямстве. — Вовсе нет, Велери. — Птица бархатно смеётся, — я очень горжусь тобой! Ты всё сделала правильно. Я тоже не люблю когда обижают животных. Когда я был маленький дети из приюта обижали собаку. Я их тоже немного проучил. Больше они Белку не трогали. — загадочно улыбается рыжий. — Могу даже научить как правильно бить хулиганов: больно и эффективно. — заговорчески подмигивает Ворон. Дочь Грома с детским любопытством принимается разглядывать незнакомцев. Мужчина сидящий перед ней не похож на здешних воспитателей. Слишком молодой, красивый и рыжий. Длинные рыжие волосы и ярко-зеленые глаза первое на что обращает внимание девочка. «Красивый. Словно принц из сказки, а его длинным рыжим волосам позавидовала бы сама Рапунцель». Валерия тихо улыбается собственным мыслям. Нет, это точно не воспитатель. Воспитатели не одеваются в фиолетовое. И пахнет рыжий необычно и вкусно, чем-то цитрусовым и свежим. Его жена загорелая и смуглая, с вьющимися тёмными волосами, одета в легкое бордовое платье и длинную соломенную шляпу была явно не из их города. В Питере так не загоришь. Мысленно размышляет девочка. — Меня зовут Виктор, а это моя жена Джулия, — тепло улыбается Разумовский. Я близкий друг твоего отца. — Я тебя не помню. — подозрительно щурится девочка. — А ты заметный, я бы запомнила! — Я знал Игоря задолго до твоего рождения. Он просто не успел нас познакомить, милая. Голос рыжего звучит мягко и убаюкивающе, словно ее любимая колыбельная. — Знаешь, я вырос в таком же месте и мне здесь тоже жутко не нравилось. Все эти злые орущие воспитатели, холодная невкусная манная каша с комочками, пакостные дети, норовящие ударить побольнее, исподтишка, того, кто заведомо слабее и беззащитнее. На упоминании прогорклой каши Валерия забавно морщит носик. — Поехали с нами, — ласково продолжает Птица, — и тебе никогда больше не придётся терпеть их общество. Мы позаботимся о тебе, я обещаю. — Хорошо, — девочка кладёт маленькую ладошку в теплую ладонь «папиного друга». — А что ты сделал с плохими мальчиками, которые обежали Белку? — неожиданно спрашивает девочка, удобно устроившись на руках Разумовского, кок только они покинули стены ненавистного приюта. — Я их сжёг, ma charie — бархатно смеётся Птица, — шучу, конечно. «А может быть и нет» — мысленно усмехается Джесс. — А куда мы едем? — заметно оживляется девочка. В Питере непривычно светит солнце и «Виктор» отдаёт девочке свои забавные очки с фиолетово-розовыми линзами. Они слегка великоваты и напоминаю крылья бабочки. Валерии нравится смотреть через них, словно мрачный Питер начинает переливаться яркими красками. — Мы летим домой, милая. Мы будем жить в Италии, на берегу тёплого моря. Ты когда-нибудь летала на море? И жить мы будем в огромном дворце. — торжественно заканчивает друг отца. — Правда? — недоверчиво переспрашивает девочка. — Прям в настоящем, как у Русалочки? — Ещё круче. Ты увидишь всё своими глазами через несколько часов. Я считаю, что у маленькой принцессы обязательно должен быть свой собственный дворец! — Я не принцесса, я ведьма! — капризно тянет девочка. — А у ведьмы тем более, моя милая, — звонко смеётся Разумовский.***
— Как всё прошло? — Дракон притягивает Джесс к себе, стоит ей только вступить на борт частного лайнера. — Просто великолепно, — щебечет наёмница, награждая Вадима страстным поцелуем. — Они целуются! — Лера бесцеремонно тычет пальцем в сторону Джесс. — Они женаты, им можно, — бархатно смеётся Птица. — Так и знала, что Джулия не твоя жена, — уверенно заявляет Лера. — А твоя жена где? — Мммм, дома. — лукаво улыбается Ворон. Дракон неприлично заржал, предвкушая увидеть офигевшее лицо Поварёшкина. — Познакомься, это тётя Джесс и дядя Дракон. — Что, прямо настоящий? — восторженно спрашивает девочка. — Конечно. Смотри, какой здоровенный. Сразу видно что Дракону тесно в обычном человеческом теле. — с серьёзным лицо вещает Птица. — А он умеет оборачиваться и плюётся огнём? — Огнем он может и не плюётся, зато замок охраняет отлично, — уверенно продолжает Ворон. — А обращаться Драконам не велит магический департамент. — Почему? — заворожённо спешивает Лера. — Заботятся об экологии. В России и так каждое лето леса без всяких драконов горят, а тушить их экономически не выгодно. А если ещё драконы огнём плеваться начнут… А чтобы Дракон не покрывался чешуёй и не обращался в гигантскую рептилию в неположенных местах, ему шаманы магические татуировки сделали. Глаза девочки восторженно блестят, Лера слушает Ворона ловя каждое слово. Отвлекается только когда им принося еду. Девочка с аппетитом уплетает кусочки манго с йогуртом, сёмгу на гриле и десерт-мороженое со свежими фруктами. — Я же обещал, что больше никакой манной каши. — бархатно смеётся Разумовский. — И мне больше не придётся спать в сон час? — лукаво спрашивает девочка. — И больше никакого сна в сон час, обещаю. — Птица протягивает мизинчик. — А как тебя по-настоящему зовут? — Александр, вообще-то. Но мне больше нравится Ворон или Птица. — Насчет папы ты тоже соврал? — Нет милая, я действительно знал твоего отца. Даже помогал Игорю ловить очень плохих людей. — доверительно сообщает Птица. Полёт проходит плавно и комфортно. Лера вертится, восторженно смотря в иллюминатор, родной город кажется совершено игрушечным, а море и небо таким огромным и красивым. — Кажется, я отвык от контактных линз. Птица с облегчением вздыхает, снимая линзы и аккуратно складывая их в маленький контейнер с раствором. Лера отрывается от окна, наблюдая за действиями рыжика с нескрываемым любопытством. — Они разные! — Лера прикладывает маленькие ладошки к щекам Разумовского внимательно разглядывая его лицо. Правый глаз был красивого голубого цвета, а левый янтарно-жёлтый. Совсем как у кошки. — Ты похож на эльфа! — неожиданно выдаёт девочка. — Ага, на очень-очень агрессивного и воинственного эльфа — хохотнул Дракон, — который всегда готов раздать… хм, люлей нерадивым туристам которые оставляют мусор в лесу. В середине полёта Лера перебирается к Дракону и Джесс изучать «магические татуировки». Девочка засыпает на руках наёмницы, слушая рассказы Вадима о истории Италии.***
— Как красиво! Мы правда будем здесь жить?! Это всё для нас одних? — Лера крутит головой по сторонам, рассматривая высокие потолки и витражные окна. Где-то совсем рядом шумит океан и кричат чайки. Белоснежная ворона, громко хлопая крыльями вылетает в лицо Дракону и ловко пикирует на плечо Разумовского. — Она живая! — глаза Леры сияют от восторга. — Конечно милая, можешь её погладить, только осторожно, у Марго очень нежные перья, — Ворон присаживается на колени, Марго задирает клюв, но позволяет ребенку осторожно коснуться её крыла. Птица оказывается рядом с Вадимом как только Джесс с Лерой отходят от них на пару шагов. — Знаешь, Вад, я тут подумал что нашей девочке понадобится надёжная защита. К тому же Джесс всегда нравилась Италия. Я знаю, что вы давно хотели сделать перерыв. Как насчет того, чтобы задержатся здесь подольше? — томно мурлычет Птица. — Я никогда не работал нянькой, — фыркает Дракон, одаривая Разума фирменной акульей улыбкой. — Поверь мне, Дракон, ты будешь самой дорогой нянькой в мире, — лукаво улыбается Птица, разворачивая к наемнику экран телефона с сумой ежемесячного гонорара. — Я говорил тебе, что просто обожаю детей! Всегда мечтал сменить сферу деятельности. — смеётся Дракон.***
— Волчик, эта Велери, наша дочь! — торжественно сообщает Птица. Олег едва не роняет на ноги противень с запечённой форелью под сливочным соусом, шокировано уставившись на стоящую посреди кухни девочку. Где-то в дверях тихо угорает Дракон. — Теперь мы — отцы! — Птица сияет, ставя Олега перед фактом. — Ага, Валера значит, — тупо повторяет Волков, переводя взгляд с ребёнка на чрезвычайно довольного своей выходкой Ворона. — Велери, я покажу тебя наш бассейн. Хочешь поплавать? — Джесс незаметно подмигивает Олегу. — Хочу. — девочка протягивает маленькую ручку наёмнице.***
— Ты что, украл ребёнка?! — рычит Олег как только дверь на кухню закрывается, а шаги удаляются по коридору достаточно далеко. — Ну, почему сразу украл, — томно мурлычет Ворон, — я ее вполне официально удочерил. По поддельным документам, но не суть. Теперь Валерия Игоревна Гром официально моя дочь, вернее наша. — Пожди, ты, блять, что сделал?! — Олег уставился на Разумовского с выражением полнейшего шока, — Поверить не могу, что ты действительно удочерил его ребенка! Зачем? — устало выдыхает Волков. — Не мог же я оставить бедную девочку в таком ужасном месте. — лукаво щебечет Птица, — детдом не лучшее место для жизни ребенка, мы оба это прекрасно знаем. Олег смеряет Разума тяжелым взглядом. — Да ладно тебе, Волчик, не делай такое сложное лицо. Мы ведь уже это обсуждали ты сам сказал, что не против усыновить ребёнка из приюта. — Ага, в шутку, три года назад, Ворон. Мы оба были вдрызг пьяны после того, как обнесли казино в Лас-Вегасе и нас поженил Элвис! — взвивается наёмник. — А что, собственно говоря, тебя не устраивает?! — Действительно, не понимаешь?! Рядом с нами опасно! Я бы с тобой даже собаку завести не решился, не то, что ребенка! С нашим то образом жизни. — Не драматизируй, Волчик. Дракон присмотрит за нашей девочкой. С такими учителями как ты, я, Дракон и Джесс нашей дочери ничего не угрожает. Я вижу в Валери огромный потенциал, уверен, её навыкам смогут позавидовать лучшие наёмники и известные хакеры. Спорим, что она научится превосходно обращаться с оружием и взламывать любые засекреченные базы данных раньше, чем закончит среднюю школу? — Нас ждёт очень увлекательная и интересная жизнь, Волчик — торжествующе продолжает Птица, — Теперь мы — отцы! И я более чем уверен, мы справимся с ролью родителей намного лучше, чем Гром и Пчёлкина.