Бесаме мучо

Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор открыл глаза и обнаружил, что находится в палате больницы Святого Мунго. Ему приходилось бывать в больнице, поэтому ошибиться он не мог. «Что случилось?» — подумал старый волшебник, с испугом поняв, что не может вспомнить, отчего оказался в столь плачевном положении. На некоторое время его сознание начала затапливать паника, но Дамблдор сумел справиться с ней и заставил себя расслабиться. Стоило ему овладеть собой, как дело пошло на лад, но об успокоении и расслаблении уже не могло быть и речи. Его очередной план провалился, а сам он оказался на больничной койке — и снова всё из-за проклятой девчонки Поттер! Сильна, тварь малолетняя! Но что же такое она применила, что он не сумел ей противостоять? Дамблдор глубоко задумался, накручивая на палец завиток бороды. То, что он не в самом лучшем состоянии, было понятно и так. Голова слегка кружилась, тело почти не повиновалось ему, даже когда он попытался сжать пальцы в кулак — вышло это с трудом, о том, чтобы встать, не могло быть и речи. Так плохо старому волшебнику не было уже давно. И тут в палату заглянула молоденькая медиведьма в новенькой бордовой мантии. Увидев, что Дамблдор очнулся, она радостно всплеснула руками: — Директор! Вы пришли в себя! Господин Главный целитель Сметвик будет очень рад! Я сейчас! И девушка исчезла, прежде чем Дамблдор сумел хоть что-то сказать. Впрочем, старый маг даже обрадовался — уж Сметвик-то точно объяснит, что с ним такое приключилось. Сметвик явился через пять минут и вежливо приветствовал пациента: — Добрый день, директор! Рад, что вам стало лучше. Ну, теперь ещё неделька-другая — и вы будете вполне здоровы и сможете вернуться к своим обязанностям. — Неделька-другая? — с удивлением переспросил Дамблдор. — А сколько я здесь нахожусь? — Три недели! — жизнерадостно ответил Сметвик. — Детский стихийный выброс спровоцировал у вас инсульт, директор Дамблдор. Удивительно интересный случай! Потрясающий! Он дал мне возможность изучить невиданные доселе у магов симптомы! Я даже статьи написал, да-да, уникальнейший случай… в «Целительский вестник», «Оракул колдомедицины» и тот русский журнал… как его… «За передовую магию»! Потрясающие данные, просто потрясающие! У Гиппократа Сметвика, при всей его высочайшей квалификации и врождённом альтруизме был один существенный недостаток — он обожал повествовать о разнообразных смертельно опасных хворях, называя их интересными случаями, и остановить его, пока не выговорится, было невозможно. Дамблдор вздохнул и приготовился к долгому ожиданию, надеясь уловить смысл в речах целителя и наконец-то понять, что с ним приключилось. Минут через двадцать он понял, что в результате напряжённой умственной работы и нервных перегрузок какой-то из сосудов его мозга не выдержал и лопнул, а стихийный выброс, как Сметвик упорно продолжал именовать применённое паршивкой Поттер заклинание, просто ускорил неизбежный процесс. — По сути, дорогой Альбус, — успокоительно рокотал Сметвик, — это даже хорошо, что подобное приключилось с вами сейчас, а не через месяц… Всё было бы куда хуже, я мог бы и не успеть. И вы могли умереть, либо, что ещё хуже, оказаться полностью парализованным до конца своих дней… У вас ведь нет родных, кроме брата? Ох, сомневаюсь, что в «Кабаньей голове» возможно оборудовать необходимое для вас помещение… Но ничего, уж для вас-то, дорогой Альбус, у меня всегда найдётся свободная палата! И целитель рассмеялся заразительным смехом человека, вполне довольного своей работой, своей жизнью и своей чистой совестью. — Вы напугали меня, дорогой Гиппократ, — отозвался Дамблдор. — Парализованным, да ещё на всю оставшуюся жизнь… Мне казалось, что вы в состоянии справиться с любой хворью. — О, мне до сих пор везло, — махнул рукой Сметвик. — Но ваш случай, дорогой Альбус, действительно весьма серьёзный. Я вовремя сумел произвести лечение, а вот если бы время было упущено… Тут могло помочь только Тёмное исцеление с применением кровных ритуалов. Я, как честный целитель, такое практиковать не могу — ведь магия крови запрещена на территории Магической Британии. — Но всё-таки, какой же силы был выброс, — продолжал спрашивать Дамблдор. — Вы уверены, что мисс Поттер не применила заклинание? — Разумеется, — ответил Сметвик абсолютно твёрдо. — Девочка потенциально очень сильна, но контролировать свою силу ей сложно — она ведь росла у магглов, не так ли, дорогой Альбус? Конечно, она старается, но, по моему глубокому убеждению, только исключительное миролюбие мисс Поттер до сих пор позволяло избежать неприятных последствий. Увы, её сильно напугали, и бедняжка потеряла контроль… совсем ненадолго, но для вашего давно нуждавшегося в полноценном лечении организма этого оказалось достаточно. Так что отдыхайте, дорогой Альбус, приходите в себя, Магическая Британия не может позволить себе потерять вас… Совершенно заморочив Дамблдора этой тирадой, Сметвик высказал ещё несколько пожеланий скорейшего выздоровления, откланялся и исчез, успев перед уходом бросить с восторгом взирающей на него юной медиведьме: — А кислород попробуйте. Да-да. И ванны… Девушка тут же развила бурную деятельность и позвала напарницу. Всё ещё слабо соображавшего после пробуждения Дамблдора быстро напоили зельями, накормили совершенно невероятной по вкусу и непохожей ни на что съедобное больничной едой, переодели в пижаму из пунцовой байки (до этого он лежал в серенькой распашонке с завязками на спине, еле прикрывающей причинное место), усадили в самодвижущееся кресло и повлекли на процедуры, из которых ванна с зельями и ведёрная очистительная клизма были самыми безобидными. А когда спустя три часа Светлейшего привезли с процедур весело щебечущие медиведьмы, он мечтал только об одном: чтобы его оставили в покое и больше не пытались лечить. Так что, оказавшись во внезапно ставшей такой родной и уютной больничной кровати, Дамблдор тут же заснул и сил ни на какие интриги у него просто не было. Да и «Ежедневный пророк» в Мунго был под запретом — тот же Сметвик заявлял, что эта газета способна смутить душевный покой хворых и выздоравливающих, а указания Главного целителя в Мунго исполнялись со всей чёткостью. Вот так и получилось, что вместо трёх недель Альбус Дамблдор пробыл в больнице Святого Мунго полтора месяца. И за эти шесть недель произошло немало интересного в Магической Британии… и не только. Но не стоит забегать вперёд.

***

«За три недели многое может измениться…» — думала Алекс, засыпая. И никакие кошмары, тревоги и посторонние бородатые личности её во сне не беспокоили. Правда, когда пришло время просыпаться, Алекс показалось, что она только-только коснулась головой подушки — и вот оно, утро наступило. Но зарядка на скорую руку и контрастный душ очень быстро привели её в себя, так что рядом с бледными и сонными первокурсницами Алекс казалась возмутительно розовой и выспавшейся. — А-ах… — зевнула Падма, — ну как можно быть такой выспавшейся? Что у нас первым уроком? — Зелья… — отозвалась не менее сонная Гермиона. — Со Слизерином… — О, опять Алекс отработку заработает… — так же сонно заметила Мэнди. — Эй, — возмутилась Алекс. — Я здесь вообще-то! — Воот… — протянула Падма. — С таким настроем — точно заработаешь. Нет, ну это просто грешно — выглядеть такой довольной жизнью с утра… Как это у тебя получается? — Предвкушаю отработку, — съехидничала Алекс, и девочки дружно захихикали, наконец-то просыпаясь. На нежданное веселье за столом Равенкло подтянулся сначала Невилл, затем сороки-балаболки, а потом уже и его высочество Слизеринский принц с Крэббом и Гойлом. Ближайшие соседи по столу только покосились на это межфакультетское сборище, чуть подвинувшись, чтобы новоприбывшие сели, и вновь углубились в книги, ничем не высказав своего неудовольствия. Тем более что из всех факультетов Равенкло традиционно был самым немногочисленным и места за столом хватало. Вот за что нравился Алекс родной факультет — так именно за это. Ни у кого из равенкловцев первокурсники с других факультетов не вызывали ни вопросов, ни осуждения. И никто никаких замечаний Алекс не делал, и не вопил о поганых змеях и тупых хаффлах, как это уже сделали бы бравые гриффиндорцы. Кстати, именно гриффиндорцы и косились неодобрительно на собравшуюся за столом Равенкло компанию. Хаффлпаффцы вполне дружелюбно улыбались, слизеринцы же просто сохраняли ледяную невозмутимость. — У тебя с твоими проблем не будет? — тихо спросила Алекс у Драко. — Нет, — ответил Драко. — Компания у нас вполне приличная — почти сплошь чистокровные, а вы с Невиллом — вообще наследники. Откуда проблемы-то? — А Гермиона? — А что — Гермиона? — удивился Драко. — Крэбб с Гойлом всё разъяснят, если что. Крэбб с Гойлом дружно закивали и с обожанием воззрились на Гермиону, которая, присев на свежие уши, с упоением рассказывала им об особенностях Низших и Высших зелий, то есть тему прошлого урока. Алекс парней понимала — за то время, пока они общались с равенкловской компанией, в особенности с Гермионой, они даже учиться стали лучше. Ведь в отличие от канонной, здешняя Гермиона мгновенно схватывала суть и умела разложить по полочкам любую тему. При этом она не была занудной, просто добросовестной. И вообще — прирождённый аналитик. Если кто-то из этой парочки всё-таки уболтает её на брак, то это будет мезальянсом не для них — для Гермионы. Впрочем, парни прекрасно понимают, что она за сокровище, а вот если не поймут их родители — им же хуже. Драко мгновенно просёк затуманившийся взгляд Алекс и прошептал: — Правильно думаешь. У парней самые серьезные намерения. Но мне всё-таки хотелось бы узнать, что произошло у тебя с Дамблдором. Пока я знаю обо всём только по слухам. Рара впечатлён. — Позже, Драко, — отозвалась девочка. — Это не для лишних ушей. Драко понятливо кивнул и спросил: — Вечером? — Точно не знаю, — ответила Алекс. — Мне нужно в Гринготтс. Дела Рода. Декан согласился меня сопровождать. — Самое время, — согласился Драко. — Пока кое-кого нет в школе. Но нам всё равно нужно встретиться. Рара велел передать тебе письмо. А здесь я передавать его не рискну. В свете последних событий — мало ли что… — Хорошо, как вернусь из Гринготтса — дам тебе знать, — согласилась Алекс. И подумала, что белобрысый Лорд наконец-то выбрал сторону.

***

Зельеварение прошло на удивление тихо и мирно, Снейп плевался ядом в допустимых пределах и даже не оставил Алекс на отработку. Оба факультета были настолько впечатлены этим фактом, что Рябиновый отвар у всех получился просто небывалого качества. Теперь уже впечатлился Снейп, который не выставил за занятие ни одного Тролля, всего два «Слабо», а остальные — «Превосходно» и «Выше ожидаемого». Из кабинета Зельеварения народ расходился на цыпочках, боясь спугнуть неслыханную удачу. А в холле Алекс уже ожидал декан Флитвик. — Мисс Поттер, на сегодня я вас забираю, — сказал полугоблин. — Все преподаватели предупреждены. — Благодарю вас, профессор, — благовоспитанно прощебетала Алекс в ответ. — Я готова идти с вами, только отлучусь ненадолго в башню за уличной мантией. — Не стоит, мисс Поттер, я пошлю за ней домовика, — ответил профессор. — Не будем задерживаться, у нас не так много времени. Хогвартский домовик послушно принёс тёплую мантию Алекс, девочка быстро накинула её и сказала: — Я готова, профессор. — Вот и славно, — грустно улыбнулся Флитвик. — Поторопимся. Алекс понимала, что с деканом что-то не так, но не смогла понять причины и насторожилась. Флитвик мгновенно понял изменение её настроения и тихо сказал: — Дело не в вас, мисс Поттер. Я вынужден передать Главам Кланов печальный груз. Нерождённое дитя должно быть достойно похоронено, тогда его несчастная душа наконец-то обретёт посмертие и сможет переродиться в новом теле. Алекс чуть по лбу себя рукой не хлопнула — как же она упустила первопричину всей этой катавасии — то самое содержимое письма. Интересно, смогут ли гоблины установить, кто причастен к смерти нерождённого малыша и его родителя? Скорее всего, смогут, тем более что к этой пакости причастен Альбус Дамблдор… Хотя вряд ли Светлейший проделывал этот ужас лично, скорее всего просто сбросил заказ кому-нибудь вроде Флетчера, у того ведь наверняка обширные знакомства в Лютном. Живут же на белом свете маги без чести и совести… Хотя стоит ли удивляться? Гарриет Поттер сиротой сделал не простой маг, а целый политический лидер. И его особо не волновало, что он отправляется убивать годовалого ребёнка, а то, что ему это не удалось — не его вина. Хотя… возможно с этим всё не так однозначно. Ох, разобраться бы со Светлейшим и узнать, наконец, что произошло на самом деле в Годриковой Лощине в ночь на Хэллоуин… Флитвик перенёс Алекс не в центральный холл банка, а прямо к кабинету поверенного Поттеров. — Вас уже ожидают, мисс Поттер, — сказал полугоблин. — А я, с вашего позволения, отправлюсь выполнять свою неприятную обязанность. Если вдруг освободитесь раньше, просто подождите меня в кабинете своего поверенного. Он в курсе. — Да, сэр, спасибо, сэр, — откликнулась Алекс, и вошла в кабинет поверенного. И нет, быстро Алекс не освободилась. Сначала ей были предъявлены счета из южноамериканской клиники, где пребывал на лечении Сириус Блэк. Алекс удивилась — вроде бы первоначально речь шла о Швейцарии, на что поверенный скрипуче ответил, что да, изначально мистера Блэка планировали привести в порядок именно в швейцарской клинике, но его ментальное тело и магическое ядро сильно пострадали. Ему требовалось особое лечение, и целители из Швейцарии связались с Южной Америкой — с одной очень закрытой и очень дорогой клиникой, куда можно было попасть только по рекомендации. В том числе и по рекомендации гоблинского Клана Гринготт. Такую рекомендацию Клан дал. В интересах юной Леди Поттер, да… Так что Сириус и «гав» сказать не успел, когда вечером улёгся спать в швейцарской клинике, а проснулся наутро уже в южноамериканской. Письмо от Алекс примирило его с окружающей действительностью и сделало идеальным пациентом. Ради дочери Сириус Блэк был готов вытерпеть всё. Особенно когда лечение стало потихоньку давать свои плоды, и он осознал всю степень реальной опасности, которой подвергалась Алекс. Насчёт Альбуса Дамблдора у Блэка не было никаких иллюзий уже давно. Вместе со счетами гоблин протянул Алекс несколько писем от Сириуса и отчёт южноамериканских целителей о нынешнем состоянии здоровья Сириуса Блэка. Алекс прочитала отчёт и удивлённо подняла брови. Целителям из Южной Америки удалось совершить чудо — они собрали личность Сириуса Блэка из ошмётков, в которые её превратило пребывание в Азкабане. На самом деле Блэк был в шаге от полного и абсолютного безумия — похуже, чем Беллатрикс. Сдерживали его только два фактора: безумная гордость и нежелание сдаться на милость Дамблдора, и любовь к дочери. И вот теперь Сириус был практически здоров и рвался в бой. Целители выражали по этому поводу осторожный оптимизм и просили дать им ещё месяц, чтобы исцеление было с гарантией. Алекс завизировала оплату лечения Сириуса со счетов Блэков, на что гоблин довольно оскалился и протянул ей письма. Девочка спрятала письма в рюкзачок и кивком головы поблагодарила. — Приятно иметь дело с такими клиентами, как вы, леди, — зубасто оскалился гоблин. — Желаете чего-нибудь ещё? — Желаю, — кивнула Алекс. — Во-первых, мне нужен толковый адвокат на континенте, способный инициировать возбуждение расследования дела Сириуса Блэка в МКМ. — Будет, — кивнул гоблин. — Срок? — Ближайшая неделя. — Хорошо, — кивнул гоблин. — Мы свяжемся с вами, леди. Ещё? — Да, сэр. Изыщите возможность для покупки контрольного пакета акций «Ежедневного Пророка». — Ого! — восхитился гоблин. — Леди не мелочится. Простите за нескромный вопрос — вам нужна газета или конкретный работник оной? — В первую голову мне нужна Рита Скитер, — пояснила Алекс. — В этом конверте — предложение для неё. Передадите его только тогда, когда она согласится на сотрудничество. Но газета будет для меня приятным дополнением. — Я вас понял, леди Поттер, — ухмыльнулся гоблин. — Всё будет сделано в лучшем виде. Они будут ваши — и газета, и Рита. — Отлично! — улыбнулась Алекс. — Учтите, что всё это нужно проделать как можно скорее. Дальнейшие указания… последуют. Поверенный понимающе закивал, ещё какое-то время они уточняли некоторые нюансы, так что когда Алекс покинула кабинет, Флитвик уже ждал её. Вид у полугоблина был куда более бодрый, чем до расставания. — Кажется, ваши дела наладились? — спросила Алекс. — Да, — ответил Флитвик. — И, надеюсь, к нашей общей пользе. На сей раз наш общий знакомый нарвался всерьёз. Такое не прощается. — Понимаю, — отозвалась Алекс, с сожалением подумав о том, что встретиться с Драко и компанией ей сегодня не суждено. — Нам нужно кое-что обсудить. — Вы правы, — согласился Флитвик. — Но нам пора вернуться в Хогвартс. Скоро отбой. Алекс кивнула, Флитвик взял её за руку, и оба исчезли в вихре аппарации, в следующую секунду оказавшись у ворот Хогвартса. Только тут Алекс заметила, что уже наступила ночь. Флитвик направился к воротам, но тут раздался громкий крик: — Профессор Флитвик! Алекс! Тут помощь нужна! Алекс оглянулась. Прямо к ним бежал взволнованный Хагрид, держа на руках кого-то, закутанного в клетчатый коричнево-жёлтый плед, покрытый странными тёмными пятнами. — Хагрид? — тут же отреагировал Флитвик. — Что случилось? — Так я её, стал-быть, в лесу нашёл, — быстро запричитал Хагрид. — Плохое дело, ой, плохое! Поппи бы сюда… бедная девочка… — Хагрид? — с трудом выговорила Алекс, перед которой в мгновение ока пронеслись лица Гермионы, Падмы, Лаванды, Мэнди… всех девчонок. — Кто это? Чуть не плачущий Хагрид откинул плед с лица той, кого держал на руках, и Флитвик с Алекс увидели бледное окровавленное лицо Перси Уизли.