Дариус Данн. Сельские истории.

Вечером на сельской заброшке по традиции собралась толпа молодых хуманов. Народ помалу забывал весёлую историю с городским ухажёром-неудачником Голиафом, возвращался к привычным занятиям. Руферы крепили тросы и проверяли снаряжение, граффитчики потрясали баллончиками с краской. Кто-то неуклюже рисовал даму сердца и признания в вечной любви. Не успел народ рассосаться по интересам, как на пороге появился наш попугай-«пират». Утончённый аромат «Доместоса» подчёркивал модный прикид – клёпаную косуху, брутальную цепь и бандану а-ля байкер. - Здорова, цыпочки! – как ни в чём ни бывало зарядил ухажер, и даже, кажется, зацепил парочку местных самочек, падких на комплименты и яркий внешний вид. - Мм, какая стильная курточка! Ты в ней такой, прямо вообще! – затарахтели кошки и человечьи девушки. - О да, кто это у нас такая малышка эффектная? – Голиаф, кажется, урок не выучил, приобнял девчушек, и даже нагло залез одной под майку. Впрочем, подружке это понравилось (ух, какой уверенный!). - Я вообще «Тоникс» люблю, а Кит – «Блекво» - намекнули подружки на предпочтения в алкоголе. - Хих, а у меня много где пирсинга есть – потерлась Кит об ухажера. Вечер обещал быть жарким. К компании граффитёров присоединились Натан с Дариусом. Кошечка задумала сделать обширный арт, посему привлекла соседа в качестве помощника, чтобы сподручней было рисовать по верхам. Сама кошка дотягивалась не слишком высоко. Взрослый мужчина не горел желанием заниматься молодёжной ерундой, но чего не сделаешь ради любимой племяшки? Ради такого случая Дариус щегольнул по-молодёжному. Модные песчаного цвета джинсы, ботинки со шнуровкой, стильная серая толстовка с принтом… Единственная вещь напоминала о некоей импозантности мужчины – неизменный монокль. Мистер Данн носил его скорее по привычке, поскольку плохо видел на один глаз. Какаду, едва расправив перья, заметно съёжился. Ну что ещё? Не станет же этот мужичище отбивать у него сладких подружек, в конце концов!.. - О, и ты тут! – искоса бросил словцо Дариус. – Голиаф чувствовал, что нельзя упасть перед дамочками в грязь лицом, нельзя выдавать страх перед тучным мужчиной, и держался из последних сил. Чтобы приободриться, он погладил мягкими перьями несколько прикрытую спинку новой пассии. - Как тебе идёт этот платок на голове! – промурлыкала та, выгнувшись. - Хм. А мне кажется, бандана к этому элегантному образу совершенно лишняя! – вставила свои пять центов Натаниэль. В следующую секунду неуловимым движением кошка схватила модный аксессуар за кончик и избавила Голиафа от «лишней» вещи. – Ну как вам, девочки? – лукаво прищурилась озорница. Соблазнитель потерял дар речи от неслыханной наглости. Он привык разбивать сердца и менять подружек по пять раз на дню, но таким олухом его ещё никто не выставлял привселюдно. - Фу! Да ты плешивый!! – подружки дружно шарахнулись от горячего парня, как стайка птиц от ястреба. – Стрёмное какое, - вторила Кит. – У тебя что, парша? - Да нет, Доместос разъел! – подкололи откуда-то с верхних этажей. - Да чего вы стремаетесь? Это эксперимент! Стильный! – тщетно какаду пытался спасти положение. В этот вечер ему явно не видать проколотых аппетитных частей тела самочек… - Да пошли вы! – чуть не плача, выбежал с заброшки Голиаф. Снова его обломали! А ведь всё так уютно начиналось… «Где бы взять шотов, или мартини, на худой конец?» - думала антропоморфная птица, бесцельно бредя по улице. - Гы, здорово, птиц! Чё смурной такой? – навстречу такой же бесцельной походкой топал бывший аутист Майк. - А то не знаешь. Чмырят меня. Замахали, шелупонь сельская. Ни гульнуть, ни бухнуть… - Тю, забей на них, они лохи! Пошли у меня зависнем! На том и порешили. Майк привёл пернатого приятеля в отчий дом. Привыкший к городу, комфорту и роскоши, попугаище был просто в шоке от скромной обители Майка. Стены с тремя слоями чудесных выцветших обоев прошлого века, лет сто уже как нигде не производившихся, стада мадагаскарских тараканов, безнаказанно пасшиеся на огромном ковре и всевозможных щелях, ржавая мойка в вонючей кухне… Венцом дома была громадная рыжая туша Майка-старшего. Она растянулась поперёк кухни и издавала храп, более напоминавший рык разъярённого самца гризли. - Ох ёлы, куда я попал?! – прошептала птица, опасаясь разбудить алкогольного монстра. - Иди, не ссы, - приободрил товарища Майк-младший. - Щас хоть из пушки пали, фиг проснётся. Смотри, чё у меня есть! Чадушко достало из отцовских запасов пузырь. Прозрачная жидкость, внешне выглядевшая водой, источала непередаваемый запах. Запах бухла и приключений. - Вот это сокровище! Пожалуй, я задержусь здесь, - Голиафу не терпелось продегустировать местную самогоночку. – Разливай! И стали пацаны бухать, возомнив себя крутыми ранчерами. Стакан за стаканом обжигающей огненной воды лился в юные желудки. С той только разницей, что деревенский был намного привычней и устойчивей к подобному. Близилась полночь. Натан не могла заснуть. Из головы не уходило сегодняшнее чудесное граффити, которое нужно поскорее завершить. «Ну вот, режим сбился» - вздохнула кошка, и отправилась в сад. Кошкам вообще обычный человеческий режим был неписан, так как они могли спать по 14 часов в сутки. До слуха художницы донёсся посторонний шум. На улице звучала мерзкая музыка, какую крутят в безвкуснейших городских «клубешниках». Масла в огонь подливало отвратительное качество записи, похоже, доносившееся из портативной колонки. То не синяя туча зашла, то в дымину синие друзья по несчастью шли по ночному Баффин-хиллз в обнимку с бутылкой. Вернее, не оба шли, а Майк тащил на плече вусмерть, в дымину, в хламину пьяного Голиафа. При этом даже умудрялся напевать мерзкий современный мотивчик: - А мне родимая кисуля не дала, И какая от меня ей будет похвала? К правой руке хотел сходить намедни. Но такие дни у неё после обедни!.. - заплетающимся языком изливала свою беду солнечная деточка. «Вот это ржака! Чтобы этот чудик так набрался? Что-то не то… Надо проследить!» - у кошки проснулся охотничий азарт, она запрыгнула и зацепилась на ковке ворот. Село пробудилось, так сильно драл глотку невоспитанный оболтус. - А ну заткнитесь! - доносилось то с того, то с другого окна. От тошнотворной песенки проснулась не только добрая половина жителей, а и сосед, дядя Дариус. Похоже, гостеприимный кошак ещё и принялся с досады крушить всё, чьи-то заборы, цветы, что видел в пределах досягаемости лап, свободных от Голиафа. - А где мои грабли? – прорычал мистер Данн. – Вот сейчас кто-то огребёт по полной! – Он кое-как запахнул халат, и как был, в одних шлёпанцах, тяжёлым шагом отправился искать орудие возмездия. Противное блеяние Майка иногда превращалось в дуэт. Хотя его собутыльник не то, чтобы подпевал, скорее икал и прикудахтывал в ритм словам. «А поют об одном и том же. Ну что ж…» - Дядюшка, дядюшка! – поспешила останавливать соседа Натаниэль. – Ну что ты сразу за грабли?! У меня есть офигенная месть, ой, то есть, мысль! - Уйми их, иначе уйму я! - сонный Данн не скрывал злости. Кошечка окликнула парней, пока сосед предусмотрительно наблюдал, на случай неадекватной реакции пьяниц на юную соседку. Кошак почувствовал натуральное облегчение. От увиденной картины пернатая ноша точно стала наполовину легче, а в штанах привычно зачесалось. С ворот свесила лапки его ненаглядная и вожделенная Натаниэль. - Пря-я-вет, сладкая! – «галантно» поздоровался Майк заплетающимся языком. – Не хочешь присоединиться? – широко расставив ноги, точно пират на палубе в шторм, Майк салютовал кошечке бутылкой с остатками самогона, напевая современную попсу: – А потом пойдём на сеновал, и сольёмся наповал, Я тебя отлюблю всё глубже, И дышу… - Ах, да что ж всё я-то, беспородная деревенская? – томно вздохнула Натан. – Посмотри вокруг, Майк. - З-зачем? – впал в ступор её собеседник. - Зачем тебе я? Я здесь всегда, есть и буду. Оглянись. Рядом с тобой есть кое-что поуникальнее. - Правда, бэйби? Типа что? – приосанился Майк. - Правее взгляд. Теперь ниже. Видишь? То, что ни сегодня - завтра, поедет обратно на Майями, Майк! – голос Натан гипнотизировал. – Смотри какая у него пышная попка!. Перчастая!.. Нельзя упускать такой шанс! Жалеть будешь. Змеёныш Майка зашевелился и готов был выпорхнуть наружу. Крепкое пойло сделало своё дело, расширив границы фантазии котяры до неимоверных пределов. В самом деле, когда ещё будет такой шанс, отыметь породистого антропоморфного попугая?.. Пофиг, что он самец, у него всё равно клоака, а значит, есть дырка - стоит пипирка! Недолго думая, котяра приспустила штаны, уложила мирно спящее пернатое тело поперёк дороги и воткнула острый хрящик прямо в ароматную дырочку верного дружка и собутыльника. В эту ночь друзья наконец-то лишатся девственности! Майк - обычной, а папуг - анальной. Вот она, суровая мужская экзотическая дружба! Скорострел даже не замечал, как Натан с Дариусом угорают от его телодвижений. Невдомёк ему было, что не только живые глаза видят срамное сношение, но и электронные. - О да, давай, Майк! Двигайся, жеребец! Докажи, что ты самец! Отделай эту шлюшку в мягкий попец! – подначивала «ухажера» Натаниэль. Сладкий голос возбудил Майка ещё больше, он вонзился глубже, прямо в чёрные недра чёрного дружка. - Э-э-э.. чё …больно… - сквозь сон промямлил Голиаф, пустил соплю, и в ритм своего любовника поневоле кудахтнул под мерные шлепки кошака по такой горячей попке друга. Спустя жалких пару минут Майк забился в конвульсиях оргазма, залив пышные перья папугея густой вязкой мутной жидкостью. - О, даа! – Пробасил Дариус, приближая зум в камере. – Классно кончил. – Сосед сказал эту фразу таким растяжным тоном, будто оргазм наступил у него. Горячее утро в группе «Жесть нашего села» давненько не было настолько горячим. Две сотни лулзов и комментов за три только минуты набрал эксклюзивный репортаж о новых пристрастиях похотливого кошака и манерного городского обитателя, бесцеремонно слитый с аккаунта Дариуса. «Распластай его!» «Жги дольше!» «Докажи дружбу делом» - в комментариях вовсю смаковались детали процесса, давались советы, озвучивались планы на светлое будущее сладкой парочки. Звёздная слава межвидовым «друзьям» была обеспечена.