***
Коу сдержала обещание так, как делала это всегда: не в полной мере, не так, как этого ожидал Шуджи, но так, чтобы подкопаться было не к чему. Она действительно все подготовила, составила несколько вариантов маршрутов, подобрала список подарков, от которых Гин будет в полном восторге, и даже собрала все тупые подкаты, какие только нашла. Только вот выбирать и корректировать все это нужно было ему самому: далеко не все в этой куче информации было правильным. — Я даже не сомневался, — хмыкнул Шуджи и стал внимательно читать. — Условия сделки никто не уточнял. — Коу пожала плечами и села напротив. — Сигаретку? Энергосик? — Пивка бы. — Мне не продают, прости, братан. — А. То есть наркоту можно? — Ее продаю я. Шуджи усмехнулся. Дальше разговор не зашел, а через полчаса Хонда и вовсе ушла куда-то по своим делам, сказав напоследок, что непременно сделает завтра много фоток. Не сказать, что он был сильно против: хоть какие-то воспоминания все же останутся, если что-то случится, — но эта девчонка немало раздражала именно тем, что вообще не оставляла ему выбора. Разбирайся сам, твой же парень — мысль-то справедливая, но он вчитывался в каждый иероглиф и понимал, что ничего не понимал. — Романтика такая параша. Вздох полный обреченности и страданий. Ну, теперь у него хоть было из чего выбирать до завтра — это уже вполне себе неплохо. Только успокаивало как-то не очень.***
Второе февраля наступило так быстро, что Шуджи разбудила зашедшая проведать его Коу. Откуда у нее был ключ, знать не хотелось, зато очень хотелось врезать. Голова трещала то ли от переизбытка мыслительных процессов, то ли из-за того, что спал он, дай бог, пару часов, и двигаться совершенно не хотелось, но, как назло, было чертовски нужно. Подарок он так и не купил: просто не смог выбрать, — но хотя бы определился с маршрутом и чудом вспомнил, что Гин любил ночь и закаты. У него была целая коллекция граффити на заброшках, посвященная именно времени заката, и, если память не подводила Шуджи, для Оокубо не было времени более романтического, чем закат или рассвет. На этом можно было вывести весь план. Нет, не так. На этом нужно было вывести весь этот план, потому что он все еще чертовски сомнительный, а ничего другого у Шуджи не было. Он привел себя в порядок и направился к дому семьи Оокубо, игнорируя назойливую болтовню Коу за своей спиной. Зачем она шла за ним, Шуджи не знал, но с облегчением вздохнул, когда Хонда все же исчезла из его поля зрения прямо перед калиткой дома, и, пройдя к двери, постучался. Открыли ему не сразу: через несколько минут перед Шуджи стояла заспанная Хэби в почти привычном полуголом виде. Не то, чтобы его это смущало — она же не Гин, — но видеть настолько раскрепощенную даже с мужчинами особу было все же странно. Она реально никого не боялась. — Чего тебе, Шуджи? — Мне к Гину, — ответил он, пытаясь заглянуть за плечо Оокубо-старшей. — Он же никуда не исчез? — Днюху праздновать будете? — Хэби зевнула, разминая плечо. — Он спит еще, но иди. Где его комната, ты знаешь. — А вы чего не спите? — Шуджи поинтересовался скорее для того, чтобы не прервать диалог на неловком “спасибо”, и зашел в дом. — У меня клиент через час, надо все подготовить. — Она пожала плечами. — А-а… Точно. Вы останетесь на минут двадцать? Скоро еда подъедет. — Не, у него там будет много возможностей поесть. — Ну как знаешь… — Хэби вновь зевнула, закрывая дверь. — Ток целым его верни. И не пьяным, да. На это Шуджи ничего не ответил и направился в комнату Гина. Не то чтобы он собирался вытворять какую-то фигню как раз в своем стиле: Ворон точно не оценит, а разрушить все, из-за чего он сутки не спал, было бы как-то совсем глупо, — но все же быть до конца уверенным в своей сдержанности не мог. Отказаться от поддразниваний? Не оставить хотя бы один след от зубов? Простите, это слишком сложно. Он зашел в уже почти родную комнатушку и сел на край кровати. — Ги-и-ин, встава-а-ай, — протянул Шуджи и потряс спящего за плечо. Тот реагировать отказывался и продолжал самозабвенно видеть сны. — Хе-е-ей! Не вреднича-а-ай. Ну же, давай, я ж обещал устроить тебе незабываемый день рождения! Или ты забыл? Ги-и-ин! Вот что у Ханмы получалось лучше всего, так это бесить других людей. Поэтому уже через пять минут его безостановочного трепа Оокубо-младший все же открыл глаза, смотря на него, как на врага народа, и подниматься не спешил. — Доброе утро, соня! — восторжествовал Шуджи и растрепал и без того похожие на воронье гнездо волосы Гина. — Как спалось? — До твоего прихода просто замечательно… — проворчал тот и спустился вниз, чтобы прикрыть лицо одеялом, которое незваный гость нагло прижал. Меньше всего в этот день ему хотелось вставать и что-то делать, но Ханма просто не оставлял другого выбора: он был крайне воодушевлен, энергичен и бодр и оставлять хотя бы шанс снова провалиться в сон не собирался. Зачем только все это? Гин не любил свой день рождения, у него не было ни одного хорошего воспоминания, связанного с этой датой, да и обзаводиться ими он не сказать, что собирался. Ну родился и родился — иногда хотелось, чтобы и вовсе не рождался. Шуджи был явно другого мнения. Он считал это чем-то важным, особенным, нужным, даже пришел будить его, чтобы побыстрее устроить праздник… Это было мило. Даже слишком для человека, явно ничего в этом не понимающего. В голове невольно зародилось любопытство. Кто решился помочь Ханме в любовных делах? Кто вообще из их общих знакомых в этом что-то понимал? На ум вот так, сразу, ничего не приходило. Гин сел и обнял Шуджи за шею, облокотившись о него. Лишний раз двигаться не хотелось, и он справедливо рассудил, что раз уж его разбудили, то должны были обеспечить и средство передвижения. Оспаривать такой вывод никто не стал — через пару минут его уже нести в ванную на руках. — Я могу и помыться помочь, — предложил Шуджи, усмехнувшись. — За дверь, — тут же ответил Гин. Такие шутки ему не то, чтобы не нравились — они дико смущали и заставляли и без того шальную фантазию разрисовать все в самых ярких красках. К такому его жизнь точно не готовила. Мыться и приводить себя в порядок пришлось быстро: Ханма так и норовил развести спектакль и действительно войти в ванную, потому что замки в этом доме работали только в спальнях, а для всего остального они никогда не считали нужным их чинить, и теперь в присутствии обычно незваного гостя все приходилось заканчивать быстро. — В собственном доме уже нормально помыться нельзя… — проворчал Гин, вытирая волосы. Стоило это сказать, как в комнату вошел Шуджи с горящими глазами, но, когда он увидел уже одетого Оокубо, тут же состроил обиженную мордашку, всеми силами показывая, насколько возмущен. — Да в смысле? — В коромысле. — Гин усмехнулся. — Завтракать не будем? — Не здесь, — ответил Шуджи и протянул руку. — Боже, ты серьезно? Нас же увидят. — А не похер ли? Руки у Ханмы холодные, почти ледяные, и стоило прикоснуться к ним, по телу тут же начали бегать мурашки, но Гину это нравится. Контрасты никогда никому не делали хуже — как их можно не любить? Он сжал протянутую ладонь в своей и послушно направился к порогу дома, также послушно стал одеваться и замер, когда Шуджи накинул на него шарф, старательно оборачивая его вокруг тонкой шеи. Такая забота ему совершенно несвойственна, и это уже начинает слегка пугать. Не то чтобы Гин был чем-то недоволен — он счастлив от любого внимания и касания своего парня, — но это Ханма, чтоб его, Шуджи, и для него забота — это притащить тебя побитого домой и, возможно, обработать раны. Все. И то ли все мнение о нем оказалось гребанной ложью, то ли он что-то курнул, потому что представить иное объяснение сложно. Почти невозможно. Но спрашивать страшно, и Гин промолчал, оставив весь день на самотек. Потом он обязательно все разузнает, но сейчас было не время и не место: расстраивать вопросами Шуджи уж точно не хотелось. Он же старался. — Пока, сестренка! — крикнул Гин, чтобы его точно услышали и все же вышел за порог, когда услышал в ответ: — Чур без неприятностей! На улице было холодно. Даже непривычно холодно для Токио, и Гин невольно съежился от ветра, ловко пробиравшегося даже через любимое пальто, а вот Шуджи холод совершенно не беспокоил: он не успел застегнуть куртку и тут же потянулся в карман за пачкой сигарет. От нервов курить хотелось знатно, и сдерживать это желание он не стал. — Ну и какой план? — спросил Гин. — Для начала кафешка. — Ханма сделал затяжку и выдохнул, скосив взгляд на Оокубо. — Ты ж не завтракал. — А потом? — Разберемся, когда поедим. Честно говоря, Гин уже начинал сомневаться в том, что у Шуджи был хоть какой-то план на день.***
Кафе оказался далеко. Чертовски далеко, и пока они до него добирались, Гин успел сто раз пожалеть, что вообще встал с кровати и на все это согласился. Зачем? Ну вот зачем этот кретин выбрал место чуть ли не на другом конце Токио? Шуджи хотелось врезать, да так, чтобы он упал лицом в растаявший снег и прочувствовал всю боль от этого слишком уж затянувшегося путешествия. Но он был умным. Как бы странно это не звучало, но он слишком хорошо знал Гина и вовремя успевал уворачиваться ото всех его ударов, так еще и смеялся на всю улицу. — Бесишь, — буркнул Оокубо и зашел в кафе. Теплота тут же захватила все тело, заставив даже замереть на секунду, и от контраста стало клонить в сон. Сегодня он совершенно точно не выспался, да еще и около получаса шел по холоду до кафе, не удивительно, что спать захотелось, но спать было некогда, и Гин, стоило сесть за забронированный столик, тут же заказал горячий шоколад и только после этого начал рассматривать еду. Вариантов было множество и все, как на зло, цепляли взгляд. Хотелось попробовать всего по чуть-чуть — он едва ли сможет осилить полностью хотя бы одно блюдо. Тяжелая ситуация. Шуджи наблюдал за Гином с интересом. Есть ему не хотелось, поэтому выбор пал на первое, что подвернулось под руку, а вот смотреть на то, как метались чужие глаза от одного к другому, было забавно. Весь вороненок был забавным и милым, и это определенно не то, что должно привлекать таких парней, как он, но факт оставался фактом. — Ты мне нравишься, — сказал Шуджи и усмехнулся, когда Оокубо начал кашлять, подавившись от таких заявлений. — Т-ты ч-чего эт-то? — Просто сказал. Нельзя? — Ханма положил голову на сложенные на столе руки и смотрел на Гина снизу вверх — Не то чтобы… Я просто немного не ожидал. Тот старался не смотреть на Шуджи и уделить все свое внимание еде, но то и дело скашивал глаза в его сторону и пересекался взглядами, отчего стало душно. Уши и щеки пылали и словно выжимали из Гина все соки, и он за это время успел осушить уже несколько стаканов воды. Сердце колотилось, как бешеное, и успокоить его совершенно не получалось, какие бы усилия не были приложены. Гин не знал, что его ожидало дальше, не знал, пройдет ли все так удачно, как это запланировал Шуджи, но одно мог точно сказать наверняка: Это, определенно, был лучший день рождения в его жизни.