Для тебя

Кэйа знал, что мир, в котором он живет — ненастоящий. Он начал замечать это еще до того, как появились первые странные случаи, впоследствии ставшие доказательствами. Сперва у него были только совпадения. Когда совпадений стало слишком много — они стали догадками. Догадки же превратились в уверенность, когда он первый раз узрел, как мир восстанавливается. Прежде подобные случаи уже происходили. Он убивал мага цицинов и через три дня встречал такую же мага на том же месте снова. Теперь он понимал — это была один и тот же маг. Осознание пришло вместе с неопровержимым доказательством, после которого не поверить было уже нельзя. Он сражался с хиличурлами на краю утеса. Убив двух, третьего он скинул вниз. Монстр должен был погибнуть, упав с такой высоты, и Кэйа не пошел проверять это. На пару секунд он застыл на месте, глубоко дыша в попытке восстановить сбитое боем дыхание и смотря перед собой на раскинувшийся перед ним вид — до края горизонта небо было кристально-голубым без единого облака. И тогда это произошло. Он видел своими глазами. Хиличурл соткался из пустоты на краю утеса и с криком побежал на него. Пока Барбара делала ему перевязку, Кэйа смотрел невидящим взглядом в пустоту. — Вас так сильно ранили… — все же нарушила молчание девушка. — Это был сильный монстр? — Непобедимый, — прошептал Кэйа. Барбара вздрогнула и картинно прижала руки к груди. — Но вы же справились с ним?! — с надеждой вскричала она. Кэйа перевел взгляд на нее. На лице Барбары был страх. Ее поза выражала надежду. Она и все другие рассчитывали на него. — И справлюсь снова, — пообещал Кэйа, и на лице Барбары отразилось облегчение. Он решил не рассказывать пока что никому о том, что произошло. Сперва было необходимо самому во всем разобраться. И он начал расследование. Результат потряс его. Мир, действительно, был ненастоящим. Раньше он не обращал внимание на детали и, решив начать с них, получил первое подтверждение. Цветы. Чтобы восстановиться, им было нужно ровно двое суток; сорок восемь часов. Он получил ответ на этот вопрос быстро, отметив себе точные места и проверяя их каждый час. На исходе второго дня он снова увидел все своими глазами — цветок-сахарок соткался из пустоты, такой же, как был, когда он его сорвал. Не росток — взрослый цветок. Даже не просто такой же — тот же самый. Другие точки с цветами тоже обновились. Кэйа вернулся домой и проспал до вечера. Никто, и в том числе Джинн, его не навестили с вопросом о том, куда он пропал с рабочего места и чем занимался. Это стало поводом для дальнейшего исследования реальности. И Кэйа переключился на людей. Первое впечатление было положительным. Город жил. Люди передвигались по нему, занимались своими делами. Разговаривали друг с другом. Когда настал вечер, большинство спряталось в домах, в окнах загорелся свет. Ночью город продолжил жить: все так же патрулировали улицы стражники, под покровом темноты искал в фонтане монеты юнец, ярко светились окна таверны. На несколько минут тревожность утихла, и Кэйа подумал, что все это можно как-то объяснить. Все эти цветы, цицинов и хиличурлов… Он повернул в сторону «Ордо Фавониус». Ему приходилось бывать там по ночам, и он каждый раз встречал Джинн или Лизу. Их компания показалась ему подходящей. В холле горел свет, стояли стражники. Из-за одной двери раздавались шорохи и возня — там отбывала наказание Кли. Все было как обычно. А потом Кэйа обратил внимание на лестницу наверх и подумал, что никогда по ней не ходил и не представляет, что там находится. Он не смог туда пройти. Проход преграждала невидимая стена. Он мог коснуться ее рукой. Он знал о существовании магических барьеров, но был уверен, что это был не он. Это было что-то другое. Ограничение этого мира, который он умудрился разгадать. Стражники стояли на посту, не реагируя на него. Кэйа вернулся в холл и толкнул дверь кабинета Джинн, уже понимая, что встретит ее там. Джинн и Лиза оказывались по ночам в «Ордо Фавониус» не случайно — они всегда были здесь. За исключением событий, в которых крылась разгадка. Необходимо было понять правила этого мира. — Кэйа? Что-то случилось? — Джинн оторвала рассеянный взгляд от бумаг, разложенных на столе. — Доброй ночи, Джинн, — поздоровался он. На лице Джинн промелькнула секундная растерянность, но она почти сразу пропала. — Ты что-то хотел? Кому-то нужна моя помощь? — Ты не устала? — Кэйа боком присел на краешек стола, примяв лист. — Я полагаю, даже действующему магистру необходимо отдыхать по ночам. Здоровый сон — основа бодрости духа. — Да, — согласилась Джинн. — Но я не могу оставить дела незаконченными. Множество поручений требуют немедленного исполнения. И, как действующий магистр, я должна… — Среди ночи? — Разве это важно? «Ордо Фавониус» на страже всегда, и я обязана… — Где Лиза? Джинн слегка нахмурилась. — В библиотеке, полагаю. Где ей еще быть. — Библиотечные дела тоже требуют немедленного исполнения среди ночи? — Кэйа, я не понимаю тебя! — Джинн встала из-за стола, и Кэйа слегка улыбнулся. Растерянно, Джинн окинула взглядом кабинет, потерла запястья рук и, постояв несколько мгновений, снова села за стол. — Если тебе не о чем мне доложить, то прекрати меня отвлекать. У меня много работы. Кэйа встал со стола, и Джинн взяла в руки лист, на котором он сидел — бумага была идеально гладкой, без единой складки. — Дай мне поручение. Джинн снова замерла на мгновение. — Это же твоя работа — давать поручения подчиненным, — настаивал Альберих. — Я твой подчиненный. Позволь мне помочь. — Я справлюсь сама… — пробормотала Джинн и потерла лоб пальцами. — Джинн, — ласково окликнул ее Кэйа. — Всего одно поручение. — Кусты, — выдохнула Джинн. — Кусты? — моргнул Кэйа. — Кто-то вырубает кусты у винокурни «Рассвет», — продолжила Джинн. — Это странная заявка, и я собиралась выяснить, в чем дело сама, но если ты… — Я разберусь с этим. Благодарю тебя, Джинн, — Кэйа кивнул на прощание и покинул кабинет. Стражники стояли на своем посту. Кэйа быстрым шагом прошел мимо них. Он надеялся, что не слишком сильно вывел из равновесия Джинн. Все время их разговора ему хотелось спросить ее напрямую — где ты живешь, Джинн? У тебя есть дом? Ты ведь не проводишь сутки напролет в кабинете — за исключением событий, которые заставляют тебя из него выйти? Что это за события? Но он не мог так поступить. Если бы к нему, не знающему правду об этом мире, кто-то обратился бы с вопросом «Эй, Кэйа, а ты знал, что монстр, которого ты убьешь, появится снова?» как бы он отреагировал? А если бы говорящий смог это доказать? Он сам сумел пережить это и не повредиться рассудком, но за других поручиться не мог. Хотя теперь ему и хотелось, чтобы в этом мире был еще кто-то, с кем можно было разделить это знание… выбирать этого кого-то стоило тщательно. Оценить все риски, собрать больше информации… Кусты вырубала путешественница. Кэйа посмотрел, как она орудует мечом, убивая слаймов, и как попутно сносит подчистую кусты, и усмехнулся. Простая разгадка. Пожалуй, даже жаль, что он взял это поручение… Закончив со слаймами, девушка что-то подобрала с земли. И принялась рубить дерево. Кэйа нахмурился. Кусты были вырублены случайно, он сам это видел. Но зачем она рубит деревья? Свершив несколько ударов мечом, девушка перешла на другое дерево. Нанесла три удара и побежала к следующему. «Три удара, почему три, зачем», — недоумевая, Кэйа вышел из укрытия и направился к дереву. Проведя рукой по его коре, он не увидел ни одной зарубки. Это его уже не удивило. А потом его увидела путешественница. Нахмурившись, она замерла с мечом в руках. — Что ты здесь делаешь? — недоверчиво спросила она. — Ты не должен здесь быть. Кэйа приоткрыл рот, чтобы обратиться к ней и выяснить, что она имеет в виду. И осознал, что не знает ее имени. Она его не говорила? Почему он всегда называл ее «путешественница»? И другие тоже так ее называли. Разгадка тайны была совсем рядом, и Кэйа торопливо подошел к девушке. — Как твое имя? — выдохнул он. Глаза девушки расширились. — Меня зовут Люмин, — выдохнула она. — Зачем ты рубила деревья? — спросил Кэйа. На лице Люмин отразилось сомнение. — Мне была нужна древесина, — наконец, ответила она. — Для чего? — Для создания мебели в обители. — Объясни мне. — Я хотела пригласить тебя туда, — улыбнулась Люмин. — Так что ты увидишь все, когда я немного там обустроюсь. Надеюсь, тебе понравится. — Объясни мне, по каким правилам существует этот мир. Люмин ахнула и вцепилась ему в плечи. — Не может быть! — она хотела сказать что-то еще, но не смогла найти слова и застыла, смотря на него круглыми от изумления глазами. — Я знаю, что этот мир — ненастоящий, — сказал Кэйа. — Я знаю, что убитые монстры и сорванные цветы появляются снова. Я видел это. Люди находятся в одних и тех же местах. — И говорят одно и тоже! — подхватила Люмин, и это сбило Кэйю с толку. — Со мной — нет, — осторожно сказал он. Хватка пальцев Люмин стала сильнее. — Одно и тоже! — с нажимом повторила она. — Одни и те же реплики. За исключением одноразовых событий, все вокруг делают одно и тоже. Я могу назвать маршруты людей. И рассказать, что они скажут. Каждый день я делаю одни и те же поручения. Бью одних и тех же монстров в одних и тех же местах. Каждую неделю я ношу Брук мясо и семена одуванчика Глории. Я нахожу потерянные ключи Уайтта в одном и том же месте. Кэйа прижал Люмин к себе, и она задрожала в его объятиях. — В этом мире нет никого настоящего, только я и брат. Вы все неживые… — прошептала она. — Ужасный мир. Это первый такой. И ты… ты… — Все окружающие говорят со мной, — настойчиво повторил Кэйа. — Я уверен: есть еще кто-то, кто может по-особенному взаимодействовать с этим миром. И я догадываюсь, кто это — тот, кто оставил заявку про вырубку кустов у винокурни... Люмин глубоко вздохнула, и ее дыхание ударило теплом в шею. Отстранившись, она потребовала: — Покажи мне. Покажи, что они с тобой говорят. Пойдем к Брук: я знаю ее реплики наизусть. — Где Паймон? — пока они шли к Спрингвейлу, спросил Кэйа. — Она появляется, только когда происходят одноразовые события. Она комментирует что-то… один раз. — Значит, я не одноразовое событие? — Я не знаю, — покачала головой Люмин. — Я пока не понимаю, что ты вообще такое. — Долгое время я думал, что я знаю себя и этот мир, — задумчиво произнес Альберих. — Теперь же я ни в чем не уверен. Они подошли к Брук, и Люмин выжидающе посмотрела на Кэйю. Он улыбнулся и шагнул вперед. — Доброе утро! Что может быть лучше утра в Спрингвейле? Только утро в Спрингвейле, если ты обладатель отличного мясного стейка, купленного у Брук! Могу ли я приобрести его? Мы с Люмин проделали такой путь только ради этого! Короткую паузу разорвал полувздох Люмин. Брук рассмеялась и покачала головой. — Вы льстец, господин Кэйа. Но я приму ваши слова за чистую монету, ведь мои мясные стейки и, в самом деле, самые лучшие в Спрингвейле! Наши кабаны… ах, только не говорите Дварфу. Что с вами? Кэйа подхватил Люмин, удерживая ее от падения. Девушка смотрела на него во все глаза. — Этого не может быть, — прошептала она. — Дорогая Брук, заверните нам три стейка с собой, — попросил Кэйа, подхватывая Люмин на руки. — Конечно, господин Кэйа… Вы сказали «три»?.. — И его здесь тоже быть не должно, — простонала Люмин, когда Кэйа внес ее в двери винокурни, и их встретил вопросительный взгляд Дилюка. — Я столько раз сюда заходила, его здесь нет… — Чем обязан визиту рыцарей «Ордо Фавониус»? — взгляд Дилюка прожигал насквозь. — Идем в твой кабинет, — без лишних слов велел Кэйа. — И я разобью памятную вазу о твою голову. А когда ваза восстановится, разобью еще раз. Дилюк широко распахнул глаза и захватал ртом воздух. — Я… тебя… убью, — прохрипел он. — Возможно, я тоже восстановлюсь через некоторое время, — холодно ответил Кэйа. — А я — сразу. Возле телепорта… — прошептала Люмин. В кабинете Дилюка был всего один стул, и на нем приходила в себя Люмин. Дилюк же и Кэйа стояли в центре кабинета и на повышенных тонах разговаривали, перебивая друг друга. — Ты знал, что это ненастоящий мир, и не сказал мне! — от лукавой вежливости Кэйи не осталось и следа, он был в ярости. — Как ты это себе представляешь? — Дилюк скрестил руки на груди и буравил Кэйю злобным взглядом. — Тебе решать! Способов масса! Если бы ты просто решил поговорить! — Тебя нигде не было! — Дилюк тоже перестал сдерживать тон. — Мы виделись только в «Доле ангелов», и каждый раз мы были в компании других! Когда ты выслеживал меня во время нападения «Ордена Бездны», и когда мы организовывали вечеринку для Джинн, и когда сидели за столиком таверны в компании искателей приключений… Дилюк запнулся и посмотрел на Люмин. — И всегда рядом была она, — потрясенно закончил он. Кэйа, уже было готовый ядовито ответить и продолжить ссору, сумел остановиться и тоже перевел взгляд на девушку. — Значит, все завязано на ней, — подытожил Дилюк. — Это очевидно, — согласился Кэйа. Они оба замолчали, и Люмин, тяжело вздохнув, взяла слово. — Я не знаю, почему ваш мир такой… странный. Мне не встречались такие раньше. Но я смирилась и просто ищу своего брата, совершая в ходе поисков доступные действия. Если бы я их не делала, то, наверное, сошла бы с ума… Думаю, мой брат тоже понял, как взаимодействовать с вашим миром. Возможно, он мог бы объяснить, но я — не знаю. Я не понимаю, как Кэйа это делает, но он и правда может разговаривать с окружающими, тогда как со мной они произносят одни и те же фразы… Дилюк непонимающе нахмурился. — И он тоже заметил, что монстры и вещи восстанавливаются, — продолжила Люмин. — Больше этого никто не видит. Я вообще не замечала, чтобы окружающие… чтобы они делали что-то… настоящее. Ели. Или спали. Они как будто выполняют функции, словно бы изображают действие, но не совершают его. Только сражаются по-настоящему. — Что ты имеешь в виду под произнесением одних и тех же фраз? — переспросил Дилюк. Кэйа не дал Люмин ответить. — То есть ты тоже можешь со всеми разговаривать?! Значит, ты мог поговорить со мной?! Найти меня и сказать, что ты заметил, что монстры и вещи — ненастоящие? — И касательно «не ели и не спали», я такого не замечал, — игнорируя Альбериха, продолжил Дилюк. — Все, кто меня окружает, совершают обычные для человека действия. Все, что я заметил — восстанавливаемость вещей. Я разбил твою вазу, — посмотрев прямо в глаза Кэйе, уверил Дилюк. — Она восстановилась через три дня. Нереальность была лишь в вещах. И в монстрах. Я замечал это, а другие нет. И у меня не было никакой уверенности в том, что ты отличен от других — для меня все были равны. Кэйа замер ледяной статуей в неестественно идеальной позе — слишком прямая спина, слишком высоко вздернутый подбородок. Только в глазах застыла боль. Люмин взъерошила волосы и встала из-за стола. — Как давно ты заметил все это? — спросила у Дилюка Люмин. — До того, как я здесь появилась? — Да, — ответил Дилюк. — Я заметил это еще в детстве. Но не понял, как это работает. А после… смерти отца, я окончательно перестал понимать. Люди умирают… А ты… ты сказала что-то про… телепорт? — Да, — тихо подтвердила Люмин. — Возможно, я смогу показать… С холма со статуей электро Архонта на острове Рито открывался чарующий вид. На краю обрыва, свесив обутые в сапоги на каблуке ноги вниз, три фигуры лениво перебрасывались словами. — Получается, ты можешь путешествовать по всему Тейвату, если прикоснешься к телепортам и статуям Архонтов… — А Катерина, значит, тоже говорила тебе про телепорты?.. — Да, нужно к ней сходить и расспросить подробнее… — А красивое небо все-таки… — В Мондштадте лучше… — Из окон винокурни самые красивые закаты?.. — Такие же, как и из окон «Ордо Фавониус». — Прекратите, — оборвала зарождающуюся перепалку Люмин и задала главный вопрос: — Так что мы будем делать? Дилюк и Кэйа дружно тяжело вздохнули. Люмин почудилось в их реакции что-то, заставившее ее нахмуриться и начать нервничать. — Я что-то упустила? Вы что-то знаете, чего не знаю я? Дилюк и Кэйа молчали, и Люмин стало совсем не по себе. — Говорите! — потребовала она. Под взглядом Люмин Кэйа недовольно посмотрел на Дилюка и, вздохнув, принял командование на себя, не став пытаться переложить ответственность. — Люмин, мы думаем… — Говори за себя. — Я думаю, а Дилюк не думает, что мне давно известно, — слегка раздраженно подкорректировал речь Кэйа. — И я думаю, что… — Это твой мир, — перебил его Рагнвиндр. — Он создан специально для тебя. Повисла пауза. — Что?.. — переспросила Люмин. — Для меня? Весь этот мир — для меня? — Да, — кивнул Рагнвиндр. — Но… вы двое. Вы ведь… тоже видите, что этот мир… что он… искусственный. Вы можете… то, чего не могут другие в нем. И даже то, чего не могу я! Почему? — Наверное, я просто тебе нравлюсь, — улыбнулся Кэйа в ответ на вопрошающий взгляд Люмин. — Я исключителен для тебя. Вот поэтому мне и позволено больше. — Нам, — поправил Дилюк. — Я заметил, что с миром что-то не так, раньше, чем ты. Люмин снова взъерошила короткие волосы пальцами. — Но если этот мир — для меня, то он, наверное, исчезнет, если я отсюда уйду? — прошептала она. — Возможно, — не стал опровергать Дилюк. Кэйа посмотрел на него сердито и приобнял готовую упасть в обморок Люмин за талию — от повторного случая подкосившихся коленей и последующего падения ее удерживал лишь тот факт, что она сидела на траве. — И что же мне делать? — с ужасом вопросила девушка. — Что? — Не торопись, — посоветовал Кэйа. — Никуда твой брат не денется. Я уверен, что все в итоге закончится хорошо. А пока что — наслаждайся приключением. — Я знаю! — Люмин обрадованно улыбнулась. — Я знаю, что делать. Я просто останусь здесь. Найду брата и останусь здесь, в Тейвате. Раз этот мир для меня — я не могу его бросить. — Я ничуть не против, — согласился Альберих. — Этот несовершенный мир априори исправит твое присутствие. И я буду счастлив стать твоим проводником в нем. Если моя компания, и мои действия и слова как-то скрасят твои будни… Рука Кэйи скользнула дальше на талию девушки и кончиками пальцев наткнулась на локоть Дилюка. — Что? — приподнял брови Кэйа в ответ на его пылающий взгляд. — Катись ты в бездну, Альберих! — чувственно посоветовал Дилюк. — …Спасибо. Но я просто хочу найти брата… — смотря на фиолетовое небо Инадзумы, мечтательно улыбнулась Люмин.