я никогда не оставлю тебя одного я буду идти с тобой...
Звонок раздался прямо посреди тренировки. Сначала один, затем второй. Минхо был строгим и требовательным не только к окружающим, но и к самому себе, поэтому он долго игнорировал звонящий телефон, особенно когда надоедливую мелодию Айфона заглушала громкая музыка из колонок. Его ничего не отвлекало от своего уставшего отражения в зеркале. Мальчики планировали провести в танцевальном зале еще как минимум несколько часов, и у него не было времени на пустые разговоры. У них только начало получаться почистить танец от лишней «грязи» между восьмерками. Но в какой-то момент, когда чреда звонков не прекратилась, Минхо разозлился и собрался решить проблему радикально - отключить звук телефона. Однако как только он увидел, кто ему звонит, то сразу взял трубку и плечом приложил ее к уху, пытаясь хоть немного охладиться после энергичной хореографии. Оставшиеся без главного танцора группы ребята послушно ждали, когда же друг договорит и вернется к ним. Но разговор затянулся. Минхо постепенно менялся в лице. И если в самом начале он был злым из-за того, что ему мешают работать, то под конец сделался несчастным. Кажется, ему сообщили плохую новость. Он продолжал стоять и молчать, заставляя мальчиков нервничать. - Хён? - позвал его Джисон, но тот никак не отреагировал. Минхо продолжал стоять и кивать, будто бы собеседник видел его. А потом, когда он ответил что-то так тихо и неразборчиво, тут же пулей выскочил из танцевального зала, оставив все свои вещи так и лежать на диване. Никто ничего не понял. Это не было похоже на поведение вечно собранного и дисциплинированного Ли Ноу. Занимающийся в это время растяжкой Крис обернулся и удивился. Редко, когда кто-то уходил с практики без его разрешения, а тем более сам Минхо, который был готов задерживаться в танцевальном зале до глубокой ночи и которого невозможно было выгнать с тренировки. - Что-то произошло? - удивился Феликс. - Кто ему мог звонить? - Я догоню и спрошу у него, что случилось, - сказал Чан и попросил ребят не обращать внимания на их отсутствие и прогонять танец заново, обращая внимание на свои ошибки и недочеты. Крис думал, что придется бегать за танцором точно так же, как он бегал за Джисоном, когда тот поругался с Хенджином и отказался продолжать тренировку. Однако Минхо далеко не ушел: как только Чан вышел из зала, то сразу наткнулся на сидящего на полу, уткнувшегося в свои колени мальчика. - Что случилось? - Крис сел на корточки, чтобы оказаться с ним на одном уровне. Хо сотрясался от рыданий и долго не отвечал на вопрос, а потом произнес: - Мама позвонила и сказала, что у Суни проблемы. У нее внезапно случился приступ. У нее были судороги, ее трясло. Моя мама повезла ее в лечебницу. - Из-за чего у котов могут быть судороги? - удивился Чан, который в своей жизни никогда не имел дело с котами. Однако Минхо был не в том состоянии, чтобы рассуждать на эту тему. - Из-за чего угодно! Она такая старенькая, у нее может быть столько проблем со здоровьем! - воскликнул Хо. Он не мог успокоиться, пытаясь зарыться в свои колени как можно сильнее. Чан сидел рядом с ним и не знал, что делать в такой ситуации. Ли Ноу сидит перед ним в коридоре агентства и плачет, произнося что-то совершенно неразборчиво и непонятно. И тогда он обеспокоенно спросил: - Можно я тебя обниму? Минхо неуверенно пожал плечами, и Крис встал на колени, потянулся вперед и крепко обнял его, испытывая странные чувства, состоящие из смеси желания поддержать одногруппника и непонимания, а зачем он вообще это делает. Мозг недоумевал, как можно обниматься с тем, кого Чан ненавидел больше всех на свете. Но сейчас Бан был готов поклясться, что Минхо очень нуждался в этих объятиях. Он вцепился в хёна, как будто он был его последней надеждой на спасение, и разрыдался еще сильнее, с трудом прошептав: - А если она умрет?.. - Если ей вовремя оказали помощь, то не умрет. - А что, если у нее опухоль? Если ее придется усыпить? У моей малышки раньше никогда не было никаких приступов. Что с ней случилось? - Я не знаю, Хо… - тихо произнес Крис, гладя Минхо по спине. - Пожалуйста, успокойся и дождись звонка матери. - Я не дожду-у-усь, - взвыл тот. Мимо них прошла группа девочек в цветных танцевальных костюмах, Они бросили на мальчиков странный, наполненный презрением взгляд. Чан чувствовал себя беспомощным, держа в своих объятьях плачущего Минхо, который сейчас сам был как нуждающийся в защите маленький котенок. Вчера, после их совместной тренировки, они прекрасно погуляли по ночному городу. Домой идти не хотелось, поэтому Крис и Минхо сначала посидели на уличной террасе небольшого ресторанчика, наблюдая за тем, как на небе собирались тучи и гадали, выпадет ли утром снег. А потом шли пешком до общежития, выбрав на карте городе самый длинный путь. Они много разговаривали, и Чан узнал о Хо чуть больше, чем тот факт, что его знакомый бывший танцор BTS. Узнал, что он живет с родителями, но ближе общается со своей бабушкой, живущей в пригороде Сеула. Узнал, что Минхо левша и удивился тому, что раньше не замечал этого. И, что самое главное, мальчики не ругались и даже не спорили. Они говорили тихо, мило, искренне делясь с друг другом тем, о чем бы никогда не рассказали раньше. Вчера ребята действительно сблизились, и теперь Крису было плохо от того, что он видел Минхо в таком подавленном состоянии. Ему было неловко обниматься с ним, и на то было много причин. Но Чан понимал, что для Хо это просто необходимо. Он был для Минхо единственным хёном в группе, хоть тот и начал признавать этот факт всего лишь несколько дней назад. За годы жизни в Корее Чан полностью прочувствовал на себе их культуру, и знал, что здесь не было принято просить помощи у младших товарищей, поэтому единственный человек, которому мог довериться Хо - это был Чан. Но он никогда не видел Минхо в слезах. Бывало, случались всякие вещи, периодически все мальчики чувствовали себя ужасно, но Хо никогда не показывал того, что ему плохо. С одной стороны, Крис считал танцора циничным и бесчувственным, но с другой, понимал, что это взялось неспроста. Минхо действительно многое пережил и не привык быть откровенным с другими людьми. И видеть его слезы было просто невыносимо. Чан посмотрел на него с совершенно другой стороны. Увидел, насколько Минхо может быть слабым и ранимым. Но все, что он мог сделать - буквально ничего. Он мог просто прижимать Хо себе, и делать это до тех пор, пока ему не станет легче. - Я ненавижу обниматься, но почему твои объятия такие комфортные, - проворчал Минхо, выпустив Чана из своей мертвой хватки. Он взглянул на себя в отражение телефона и приложил холодные пальцы к щекам, чтобы хоть как-то уменьшить красноту. - Прости, это была минутная слабость… - Минутная? - усмехнулся Чан, посмотрев на время. Прошла почти четверть часа, а они все еще сидели в коридоре. Из танцевального зала доносилась музыка - группа репетировала без них, и Крис почувствовал гордость за ребят и то, что может положиться на свою команду в свое отсутствие. - Нужно возвращаться, - произнес Минхо, с трудом поднялся на ноги и протянул руку Чану. Его одежда намокла от пота и помялась. Да и сам он выглядел не так хорошо, как обычно. Мысль о Суни и слезы опустошили его, погасили задорный, нахальный огонек в нем. Даже его взгляд потух. - Нет, - внезапно отрезал Крис. - Сегодня ты не будешь заниматься. - Что? - Минхо, который уже был готов дернуть дверь танцевального зала за ручку, встал как вкопанный. Он опешил. - Я говорю это, как лидер и твой хён, - со строгой интонацией добавил Чан, чтобы показать всю серьезность своих слов. - Думаю, что сегодня тебе стоит отдохнуть. Ты можешь съездить в ветеринарную клинику, узнать, как обстоят дела у Суни. И только если все будет хорошо, и к вечеру ты наберешься сил, я подумаю, допускать тебя до тренировок или нет. - С ума сошел? - Минхо не обрадовался предъявленным ему условиям. - У нас еще столько работы… - Похер на работу, Хо! Если мы будем постоянно гнаться за ней, то у нас не останется времени на самое важное! Ты работаешь больше нас всех. Прошу, возьми паузу. Я знаю, как для тебя важны твои хвостатые «дети», так что съезди к своему коту. Ты все равно ни о чем другом думать не сможешь. - Суни кошка, - недовольно поправил его Минхо, но тут же смягчился. - Но, Крис, я… не смогу съездить в клинику один. Я боюсь. - Чего? - Того, что приеду и мне скажут… скажут… - Хо всхлипнул, и по его щекам вновь побежали слезы. Он обреченно отвел взгляд в сторону. Чан закатил глаза. Обычно это была привычка его товарища, но, кажется за две недели они начали перенимать повадки друг друга. - Не уверен, что ты захочешь, но я могу съездить с тобой, - произнес он и пожал плечами. - Могу побыть рядом с тобой, если это необходимо. Либо ты можешь позвонить кому-нибудь из своих друзей. Вместе проще, поверь. - У меня их нет… - стыдливо произнес Минхо. - Хенджин и Феликс - мои единственные друзья. Но и то, ты сам видишь, какие они соулмейты, поэтому я всегда третий лишний, о которых обычно пишут в книгах и говорят в фильмах. На самом деле, я очень одинок, и ты даже не представляешь насколько. - Почему? - За то время, что я занимался танцами, через меня прошло слишком много людей. Не было такого, чтобы с кем-то я общался длительное время. Все были знакомыми. Не более. Да и фактор зависти делал свое дело. В лицо часто говорили одно, а за спиной… Крис хмыкнул. Чем сильнее душа Минхо открывалась ему, тем больше он узнавал в нем себя. Такой же одинокий, брошенный на произвол судьбы и никому не нужный мальчик. Который просто хотел, чтобы его любили и жалели, особенно находясь в дали от дома довольно длительное время. - Тогда давай заберем вещи и поедем прямо сейчас, хорошо? - Крис дотронулся до руки Минхо. - Не реви, не трать силы. У нас сегодня с тобой еще персональная тренировка, ты забыл? - Я думал, что ты ни за что в жизни не согласишься повторить вчерашний опыт. - Знаешь… твои методы странные. Не могу сказать, что я прихожу в восторг от того, что ты бьешь меня… Но я хочу учиться у тебя. Я знаю то, что ты отличный учитель. - Спасибо, - пробормотал Минхо и слабо улыбнулся. Когда спустя почти двадцать пять минут мальчики все-таки вернулись в зал, у одногруппников уже был перерыв. Они, мокрые и уставшие, сидели в разных углах зала и залипали в телефонах, но, когда увидели заплаканного Минхо, то сразу подорвались со своих мест. Это уже был не Ли Ноу. Не тот человек, который никогда не показывал свою слабую сторону. - Что у вас случилось? - Чанбин подошел к собирающему рюкзак Крису и нахмурился. - Вы куда? - У Хо проблемы. Я объясню все вечером. Проследишь за ребятами? - Д-да… - неуверенно ответил Чанбин, не сводя глаз с того, как Чан и Минхо спешно забрали сумку и, не сказав ни слова больше, покинули помещение.***
Ветеринарная клиника, где сейчас пребывала Суни, находилась далеко от JYP, и мальчики добирались до места сорок минут, да еще и с двумя пересадками. Все это время Минхо страшно трясло. Он постоянно вертел в руках телефон, боясь, что с минуты на минуту ему позвонят и сообщат плохие вести. Пока они ехали в метро, Чан сидел напротив Минхо, смотрел на него и думал о том, а можно ли действительно так сильно переживать за домашнего питомца, пока сам не вспомнил Берри - удивительную собачку, которая провела с ним несколько лет его жизни, пока Кристофер не улетел в Корею. Он вспомнил ее милую мордочку и то, как она лизала его щеки, когда маленький Крис возвращался со школы. Если бы ему позвонили и сказали, что с Берри что-то случилось, он бы сошел с ума. Чан часто думал о том, что не знает, когда сможет приехать в Сидней и навестить семью и что его любимая собака умрет от старости, так и не дождавшись его. Криса сильно страшила мысль, что он не попрощается с Берри, не увидит ее хотя бы еще один раз в ее короткой собачьей жизни. И все эти мысли заставили его прекрасно понять взволнованного Минхо. Не было ничего страшнее невозможности попрощаться с тем, кого ты любил всем сердцем, особенно когда все случилось так внезапно. Та жизнь, которая была до переезда в Сеул, казалась Крису чужой. Ему было уже двадцать лет, и он ехал в полупустом вагоне метро, разглядывая корейские надписи, которые мог прочитать без труда, и думал - а разве так было не всегда? Раньше они часто разговаривали с Ёнхёном, который долгое время жил в Канаде, о том, а где находится «дом»? Какое место считается по-настоящему родным? Чан уже сомневался в том, что, если вернется спустя семь лет в Австралию, сможет зайти в свою детскую и с уверенностью сказать, что это его спальня, и его кровать, простоявшая без дела столько времени. Минхо поднял на погруженного в глубокие раздумья Чана глаза, и тот почувствовал его взгляд на себе, прервав чреду пустых размышлений. - Пора выходить, - таким тоном, словно он извинялся за то, что отвлек Бана от разговора с самим собой, предупредил Минхо. Крис кивнул. От метро было всего лишь сто метров до нужного адреса, и когда мальчики дошли, увидели ветеринарную клинику, которая выглядела очень нарядно, с пестрым оформлением и приветливыми картинками с животными на дверях. Но все равно от нее, как и от многих больниц, веяло печалью и холодом. Минхо увидел их семейную машину на парковке и вздрогнул, а Крис ободряюще положил руку на его плечо. Госпожа Ли оказалась очень молодой женщиной, и Чан сперва подумал, что она старшая сестра и Хо наврал, что он единственный ребенок в семье. - Мам, это мой друг Бан Чан. Мы работаем вместе, - произнес Минхо, подойдя к ней и кивнув на Кристофера, у которого округлились глаза. Тот не ожидал, что его представят, как друга, а потом быстро опомнился и поклонился невысокой брюнетке в голубой медицинской маске. Она учтиво поклонилась в ответ. Крис решил, что будет лучше, если мама и сын поговорят наедине. Все-таки Суни была их членом семьи, а не его, и он не имел никакого прямого отношения к этой кошке. Он отошел на расстояние и стал блуждать по коридору, рассматривая плакаты с рекламой корма для котов и собак. За одной из дверью, над которой горел красный сигнал, означающий, что входить туда строго запрещено, слышались страшные душераздирающие рыдания. И когда их услышал Чан, то внутри него все сжалось. Перед глазами тут же появилась его любимая пожилая Берри и Суни Ли, которую он видел только на фотографиях. Плач не прекращался, он становился только сильнее, и Чан пропустил эти эмоции через себя, почувствовал боль и отчаяние. Ему захотелось плакать вместе с таинственным незнакомцем, кем бы он ни оказался. Он представил, что точно такая же история может случиться у Минхо уже сегодня, и ему стало еще хуже. Крис отошел от двери и встал напротив окна, облокотившись на подоконник, думая о том, как быстро может закончиться то, конец чего не ждешь и даже не задумываешься об этом. - Что тебе сказала мама? - спросил он, когда Минхо подошел к нему. - Она сказала, что я поступил безрассудно, раз оставил работу и приехал сюда, потому что она бы позвонила мне в любом случае. Но я правда не мог находиться в агентстве, зная, что… - танцор судорожно вздохнул. - А что с Суни? - Еще не известно. Ее обследуют. Но мама передала слова врача. Он предположил, что это отравление или бытовой химией или лекарствами. Но еще не исключается опухоль мозга и… Минхо зажмурился, останавливая слезы. - У кошек часто случаются судороги перед самой смертью. Сейчас она в тяжелом состоянии, и я боюсь, что… - Не надо об этом думать, - Чан с долей неловкости вытянул руку и погладил друга по волосам. Он чувствовал себя таким отвратительным, потому что не знал, как правильно поддержать и успокоить Минхо. Он просто делал то, что подсказывало ему сердце. Волосы у Минхо были такими мягкими и приятными на ощупь. И Крису захотелось полностью забраться в них пальцами. Но он с трудом отговорил себя от этой идеи, восхищаясь тем, какие могут быть у людей волосы в то время, как его собственные оставляли желать лучшего. Чан поправил свою кепку. - Просто постарайся ни о чем не думать, - он улыбнулся. Сейчас Минхо казался ему таким милым. Думал о своей кошке, хотя сам был похож на маленького беззащитного котика. Хо не заметил улыбку Чана под черной тканевой маской, но зато увидел, как заблестели его глаза. Суни должна была остаться в лечебнице, и госпожа Ли сказала, что поедет на работу и вернется за ней, как только станет известно о дальнейшем судьбе кошки. Она предложила мальчикам подвести их туда, куда им было нужно, но Минхо отказался и попросил Чана, чтобы они еще немного посидели в клинике. И мальчики сели на небольшой диванчик в коридоре, молча проживая время, ожидая неизвестно чего. Минхо необходимо было просто побыть здесь, и Чан понимал его и ни в коем случае никуда не торопил. Через полчаса вышел ветврач и, увидев двух уставших ребят, сказал, что сейчас жизни Суни ничего не угрожает, и они могут ехать домой. Точный диагноз и вердикт будут известны позже. Возвращаться в JYP не хотелось. Несмотря на то, что оставшиеся в агентстве ребята в поте лица во всю трудились над танцем и песней, Чан и Минхо не хотели идти туда. Хо вообще ничего не хотелось, он чувствовал себя разбитым, и Чан предложил ему прогуляться. Пойти по незнакомой улице в любую сторону, куда глаза глядят. Он любил Сеул, но у него никогда не хватало времени на то, чтобы просто гулять с кем-то по его уютным азиатским улицам вперемешку с широкими проспектами. До общежития, как и до компании, было слишком далеко. Они находились в другом конце города, поэтому бездумно шагали куда-то вперед, даже не сверяясь с картами и с указателями. И по дороге Чан предложил зайти в Старбакс. Он знал, что Минхо жить не может без кофе, однако тот мотнул головой. У него не было настроения даже для своего любимого напитка. Тогда мальчики сели на лавочку. Им некуда было торопиться, они не были привязаны к расписанию так, как их младшие, а все дела и проблемы вдруг разом отошли на второй план. Рождество было не скоро, но город уже понемногу украшали к празднику. На магазинах стала появляться иллюминация и праздничная подсветка, а на небоскребах, виднеющихся издалека, уже во всю крутили рождественскую рекламу. Все люди куда-то торопились и, кажется, совсем не замечали то, как понемногу преображался город. Чан всегда удивлялся тому, какими быстрыми и шустрыми были местные жители. Он привык к совершенно другой жизни в Австралии, размеренной, неспешной, наполненной постоянным солнцем и теплом. Над Сеулом все сильнее сгущались тучи, и от этого особенно портилось и без того нехорошее настроение. Минхо никогда не был таким, как сейчас. Он сидел, чуть ссутулившись, рядом с Чаном и рассматривал темно-серый асфальт и свои белые кеды. - Мне очень страшно… - вдруг произнес он, пытаясь согреть руки, сильнее натягивая на них рукава толстовки. - Я вспоминаю, как забирал Суни из лечебницы, когда ее хотели усыпить, потому что она была никому не нужна, и мне плохо… Чану снова нечего было ответить Минхо, который смотрел на свои посиневшие от холода пальцы. Он не знал, что сказать, и вместо слов взял его руки и накрыл своими. - Хён? - вопросительно произнес танцор, но тот мотнул головой. - Ты можешь не называть меня так. Думаю, в этом нет никакой необходимости, ведь мы почти одногодки… - ...А можно я тебя обниму? - Обнимешь? Если честно, не думал, что ты отреагируешь положительно на мои объятия… - Крис удивился, и сам притянул друга к себе, крепко обнял и стал поглаживать по спине. - Все будет хорошо, вот увидишь. Я знаю, что это самая банальная и заезженная фраза, какая только есть. Но постарайся думать о ней. - Спасибо, - Минхо обессиленно положил голову на его плечо, как вдруг над ними раздался протяжный свист. Мальчики удивились. И почти сразу отпрянули друг от друга. К ним подходила шайка парней, одетых точно так же, как Чан: во все черное, с непонятными, похожими на цепи, украшениями на шее. Чан сразу узнал Уёна, Сана и Сону, который стажировался в совершенно другом агентстве, но часто встречался с участниками «Эйтиз». - Педики! - громко, на всю улицу, выкрикнул Уён, а его компания громко рассмеялась. - Дожили, сам Крис Бан из «3рачи» сидит на лавочке и влюбленно обнимается с каким-то пацаном. - Ебало завалил и прошел мимо, - рявкнул на него Чан. - Прости-прости, не хотели вам мешать, - с наигранным сожалением произнес Уён. - Сидите и воркуйте, голубки. Чон кивнул Сану и Сону, чтобы те шли дальше, а сам сделал гордый вид, чтобы пройти мимо ребят из JYP максимально эффектно, как неожиданно споткнулся. Минхо поставил ему подножку и улыбнулся дьявольской улыбкой, когда Уён с поросячьим визгом повалился на землю. - Ах ты сука… - зарычал он, поднимаясь на ноги. - Пидорас заднеприводный, я тебя так сейчас заху… - Уён-а, прошу пойдем, - Сан крепко вцепился в его руку, не давая другу замахнуться, а Чан наклонился вперед, готовясь в случае непредвиденной опасности прикрыть собой Минхо. - Агрессию у психотерапевта лечи, - огрызнулся Минхо, и Крис шлепнул его по бедру. Это была не та ситуация, где следовало язвить. - Ты нарвался и обязательно пожалеешь об этом, - пообещал Уён, придерживая рукой разбитый до крови локоть. Он бросил на мальчиков свирепый взгляд, а потом развернулся и ушел вслед за Саном и Сону, по пути пнув мусорный бак, будто тот был в чем-то виноват. - Мне он никогда не нравился, - признался Крис и уже хотел закурить, как подумал, что при Минхо этого лучше не делать. - Не обращай внимание. Он всегда был странным мальчиком… - Просто пойдем домой, - предложил Хо и встал на ноги. - А то всякие психи по городу ходят.***
Минхо закрылся в ванной. Он плакал, сидя на ледяном кафеле, прижавшись спиной в тонкой футболке к холодной стене, и чувствовал полное опустошение. Сейчас выходило наружу все то, что копилось так долго, и Суни стала лишь поводом для того, чтобы началась настоящая истерика. Минхо включил воду в душе, надеясь, что это заглушит его рыдания, но ему было настолько плохо, что он не сильно старался вести себя тише. Ничего не хотелось, не было никаких чувств. Все стерлось, кроме той боли, которая разъедала мальчика изнутри, и он боялся, что просто не сможет успокоиться, отойдя от темы с Суни к той, насколько несчастным он был: работал на работе, ставил хореографию, пытался как-то крутиться и выживать. Но у него не было больше сил на то, чтобы бороться. Минхо ударил кулаком по стене и тут же взвыл от того, как больно стало его пальцам. Проходящий мимо ванной комнаты Чан услышал странный шум, отличимый от плеска воды, и не на шутку испугался. - Минхо, открой! - Чан дернул за ручку, но дверь оказалась заперта. Он стал ломиться, но его попытки оказались безуспешными. - Открой, твою мать, иначе я выбью дверь! Если что, на новую у нас нет денег! Рыдания стихли. Крис замер, прижавшись плечом к полированному дереву, готовясь в случае чего снести эту дверь. Ему было страшно. С Минхо могло случиться все, что угодно, учитывая его состояние днем. В голову пришли самый нехорошие мысли, среди которых были те, что, возможно, Хо уже лежит на холодном полу, а по кафелю медленно растекается его алая кровь. Но вдруг раздался щелчок, и дверь открылась. Минхо сделал то, что велел ему Чан и обессиленно покачал головой, отвернувшись от него. Он стоял в одежде, залитой слезами, а за прозрачными стенками душевой кабинки в разные стороны прыгал включенный душ, расплескивая воду в разные стороны. - Пойдем со мной, - Крис взял Хо за руку. Он отвел его в их комнату, посадил на кровать, сорвал со своей плед и накрыл им дрожащего парня. - Ты плакал из-за Суни? - Из-за всего… - тихо ответил Минхо, сильнее кутаясь в плед. Его трясло, и он никак не мог успокоиться, но с присутствием Чана ему стало немного легче. Разъедающее чувство одиночества неожиданно исчезло. - Давно мне не было так плохо… - Ты целый день на нервах, мне это не нравится. Давай я поищу успокоительное. - У нас его нет. - Не правда, есть. - Откуда? - Минхо вскинул брови, с подозрением смотря на Криса. Тот замялся. Ему не хотелось рассказывать о таких вещах, но, наверное, Хо имел право знать об этом. - Это для Джисона. У него кое-какие проблемы, и врач сказал ему, когда будет нехорошо, пить некоторые таблетки. - Я не знал. - Ты не мог знать. Мы о таких вещах никогда никому не рассказывали. Чан метнулся на кухню и стал рыться в ящиках, но не обнаружил там ничего и близко похожего на нужное ему лекарство. Зато он нашел кое-что интереснее. Соджу. - Дожили. Топлю свои проблемы в алкоголе, - невесело произнес Минхо, когда Чан принес ему и себе по стакану, куда был налит традиционный корейский алкоголь, о появлении которого в этой квартире еще предстояло узнать. - Я налил совсем немного, просто чтобы ты успокоился. И себе тоже. Не будешь же ты пить один, ты же не алкаш, - Чан улыбнулся, поджав губы. - Спасибо, что составил мне компанию, - виновато произнес Минхо, а потом, даже не дожидаясь Криса, залпом осушил все до дна. Бан, мягко говоря, удивился возможностям Хо, потому что в напитке было двадцать градусов. - Спасибо, что поддержал меня. Спасибо, что съездил со мной через весь город в лечебницу. - Я рад, что смог помочь хоть чем-то. Но я никогда не умел поддерживать людей. Минхо нервно рассмеялся. - Поверь, ты отлично справился, - он отставил стакан на стол, спрятал руки под пледом и закрыл глаза, прикоснувшись затылком к стене. - Прости, мне самому противно от того, какой я сейчас. - Какой? - Жалкий, отвратительный. Тот, которого хочется пожалеть, а я не хочу, чтобы меня жалели. - Ты имеешь право на отрицательные эмоции, точно так же, как и все. Вон, у Хана и Хенджина отрицательные эмоции не заканчиваются, - допив соджу, Чан выпросил у Минхо кусочек пледа и пристроился рядом. Впервые в этой душной комнате он почувствовал себя зябко, поэтому придвинулся ближе к Хо, сильнее кутаясь в ткань. - Ты вовсе не жалок. - Ну, конечно. Сижу здесь пред тобой, ною, как девочка. Хотел погрустить так, чтобы ты не заметил, и то не получилось. - Все хорошо. Я твой хён как никак, и ты можешь делиться со мной всем, что чувствуешь. - Правда? - Правда. Минхо посмотрел на Криса. Мальчики встретились взглядами, и у них установился такой долгий зрительный контакт, которого еще никогда не было. Раньше ненавидели друг друга, а теперь сидели под одним пледом прижавшись друг к другу. У Чана возникло странное желание, и он сначала испугался его, а потом задумался: а почему нет? Что он потеряет если осуществит его? От Минхо приятно пахло сладким парфюмом, а от его чуть влажной кожи исходило легкое тепло. Он был взъерошенным и нахмурившимся, от чего казался как никогда милым. И вдруг у Криса появилось столько уверенности в себе и своих действиях. Он закрыл глаза и поцеловал его в губы, практически сразу отстранившись. Откуда взялась такая смелость - непонятно, однако Хо сидел и ошарашенно смотрел на одногруппника, к которому вдруг резко пришло осознание поступка и у которого начали краснеть уши. Крис был готов поклясться, что это было помутнение рассудка, не иначе. И вид Минхо, и запах, и ситуация… Он просто не смог удержаться, хотя раньше даже в самом страшно сне не мог представить, что будет целоваться с мальчиком. - Я… это как-то случайно… - Чан не знал, есть ли его поведению оправдание, но Хо лишь ехидно усмехнулся и придвинулся ближе. И все случилось само по себе. Так естественно, будто мальчики делали это каждый день. Это был самый обычный, немного детский и неловкий поцелуй. Минхо не был похож ни на Сану Минатозаки, ни на любую другую девушку, с которой когда-нибудь доводилось целоваться Крису. Он был другим, с совершенно особенной энергетикой. Они целовались с невероятным трепетом, и Чан с трудом мог поверить в то, что это происходило сейчас с ними. Два мальчика, еще не взрослые, но уже не дети, брошенные на произвол судьбы, представшие перед лицом сурового мегаполиса и адской работы. Но в какой-то момент наступила звенящая тишина, медленно обволакивающая их двоих. И все проблемы по ту сторону исчезли. Сейчас не было ни боли, ни слез, ни переживаний за Суни и место под солнцем, которое они так и не обрели. Сейчас ближе, чем они друг для друга, у них никого не было. И эту идиллию прервал завибрировавший на столе телефон Минхо. Тот подумал, что это мама и без промедления взял его в руку. Чан отстранился от парня и сел прямо с еле уловимым чувством жжения на губах. Он незаметно дотронулся до них пальцами и подумал: на них остался вкус Минхо. Таким был тот самый танцор, с которыми они сначала дрались, а теперь, никто бы ни за что не поверил, целовались. У Кристофера не было слов. Он не понимал, что сейчас случилось и почему это произошло. Но ему очень хотелось поцеловать Минхо еще раз, а затем еще и еще, покрывая поцелуями каждый сантиметр его тела. В голове не укладывалось, ведь это была не девушка. Крис никогда бы не подумал, что сможет влюбиться в мальчика, а тем более такого, казалось бы, противоположного. Они с Минхо были такими контрастными, однако имели в себе то, что объединяло их, делало две несовместимые частицы одним целым. - Что это? - Чан встрепенулся, когда услышал серьезный тон Минхо. Ли смотрел в телефон и не понимал, что ему написали. И Крис посмотрел тоже. Это не было сообщение от мамы или от ветеринара, это была прямая угроза, присланная с незнакомого номера, заключающаяся в том, что если Минхо хочет и дальше жить своей спокойной жизнью, то ему стоит извиниться за содеянное. - Это Уён, - догадался Чан. - Он у нас любитель проделывать такие трюки. - Какие «такие»? - Меняя сим-карты, запугивать людей с левых номеров, угрожать, а потом назначать встречу в каком-нибудь темном переулке, чтобы отпиздить и обокрасть. И все, что он украдет, с гордостью назовет своей моральной компенсацией. - А, может, мне правда стоит встретится с ним и во всем разобраться? - Нет, Хо, ни за что, - отрезал Крис, а Минхо усмехнулся. - Это еще почему? Почему я не могу «поговорить с ним по душам» и сказать, что он эгоцентричная мразь? - Он очень жестокий человек. И он точно придет не один, а приведет с собой всю свиту. - Вашу волчью стаю? - Минхо вскинул брови. - Это те люди, с которыми ты тусуешься и которые считают меня, Джинни и Ликса пидорасами? - Это все провокации, пожалуйста, не ведись на них, - взмолился Чан и попытался взять Минхо за руку, но тот отстранился. - Они убьют тебя. - Не утрируй. - Я не утрирую, а предупреждаю тебя. Просто пообещай мне, что ты будешь игнорировать любые агрессивные сообщения и блокировать все незнакомые номера. - Не волнуйся, у меня есть голова на плечах. - Я надеюсь на это, - Чан слабо улыбнулся. Минхо еще какое-то время смотрел на сообщение на включенном экране телефона, а потом безжалостно удалил диалог, попросив, чтобы они забыли об этой ситуации.