'Cause you know that baby I
I'm your biggest fan
I'll follow you until you love me
Papa-paparazzi
Paparazzi — Kim Dracula
— Нахера, а главное, зачем? — Ты не понимаешь, твиттером сейчас пользуются все! — Ацуму размахивает руками, пытаясь придать своим словам больший вес. Мама считает, что он зависим от социальных сетей. Осаму считает, что он просто придурок, которому нечем заняться. — Абсолютно все! Даже у Киты он есть. — Это неправда. — Это неправда, но… Осаму перебивает его: — Повторю: зачем? — Саму уже устал от этого диалога. Саму хотел жрать, а не выслушивать очередные тупые просьбы брата. Саму хотел бы оказаться единственным ребенком в семье. — Мне не хватает пяти подписчиков до тысячи. — И? — И ты разве не хочешь помочь любимому брату? — Ацуму пытается состроить жалобное лицо, и это выглядит настолько по-идиотски, что Осаму хотел бы приложить его сковородкой. Своей любимой, с антипригарным покрытием. Сковородку жалко, а вот брата — не особо: — Нет. — Пидора ответ! Ну, Саму… — Ацуму продолжает затирать что-то про то, что у Суны есть твиттер, что Аран обещал его завести, и еще Оми, и еще можно ретвитить рецепты, и как это важно для него, и… …И он ведь все равно не отстанет. Только это и заставляет Осаму скачать сраное приложение. Знал бы он тогда, сколько проблем это принесет, послал бы Цуму с его почти-тысячей-подписчиков куда подальше. Ну вот почему он не оказался единственным ребенком в семье? Про твиттер Саму благополучно забыл, как только горящий энтузиазмом Ацуму подписался на самого себя и на @recipiesforonigiri. И он бы не вспоминал о нем еще тысячу лет, если бы не: — Саму, дай телефон! Мой разрядился, — Ацуму буквально кричит это ему в ухо. Сидящая напротив бабка сверлит его злобным взглядом. Осаму понимает эту милую женщину как никто другой. Он с этим идиотом живет. — Нет. — Пожалуйста! Мне срочно нужно зайти в твиттер! — Нам на следующей выходить. — Но… — Цуму переходит на ультразвук, снова начиная ныть. Вагон метро мерно раскачивается, глаза слипаются. У него гудят все мышцы после тренировки, хочется спать и не хочется спорить: — Просто заткнись, — с этими словами Осаму отдает ему свой телефон, в награду получая наконец-то заткнувшегося Ацуму и убаюкивающее гудение поезда. Цуму выхватывает телефон и начинает строчить что-то в своем твиттере, гадко хихакая. Вот же мерзость. Саму все еще хочет быть единственным ребенком в семье. Поезд замедлил свой ход и остановился, а Цуму продолжает залипать в своем твиттере. И Саму бы с удовольствием оставил его здесь, чтобы он уехал куда подальше, но новенький смартфон, подаренный родителями на их с братом день рождения, было жалко. — Пошли, — Осаму отбирает наконец-то свой телефон, пиная брата к выходу. Теперь старуха с осуждением глядит на него. Он передумал, она больше ему не нравится. — Дома уже будешь листать этот свой твиттер. — Я выйти забыл! — Цуму недовольно смотрит на него. Осаму так же недовольно смотрит на него в ответ: — Дома разберемся. Поев и помывшись, Осаму наконец-то ложится в кровать, откинувшись спиной на подушку. Из ванной доносятся завывания Ацуму, пытавшегося перепеть Тейлор Свифт. Получалось отвратительно — как только тот выйдет, Саму обязательно скажет ему об этом. Он уже заблокировал телефон и почти отложил его, как экран снова загорается:[theprettiestmiya] usimp4suna твитнул(-а)
WANT https://t.co/photo1
Он на автомате нажимает на уведомление, и… Ох. Суна Ринтаро выложил чью-то задницу. Суна Ринтаро выложил чью-то задницу и написал, что хочет ее. Осаму недоуменно хмурится, внимательно разглядывая изображение. Чья она? Ацуму, или?.. Под постом было несколько комментариев:Мия Ацуму @theprettiestmiya
В ответ @usimp4suna
моя лучше
. @usimp4suna
В ответ @theprettiestmiya
мало того что ты тупее у тебя и жопа хуже чем у саму
факт
Мия Ацуму @theprettiestmiya
В ответ @usimp4suna
иди в жопу
. @usimp4suna
В ответ @theprettiestmiya
в его пойду
Это троллинг какой-то? Нахера Суна постит его жопу в твиттер? Он не понимает, искренне не понимает, что за хрень происходит. Осаму кликает на аватарку, переходя в профиль, и, о Боже, лучше бы он этого не делал.. @usimp4suna
i don't wanna be your friend i wanna kiss your lips
. @usimp4suna
у меня нет шансов?
. @usimp4suna
В ответ @usimp4suna
у меня нет шансов
. @usimp4suna
В ответ @usimp4suna
боже хочу чтобы он смотрел на меня как на еду
. @usimp4suna
В ответ @usimp4suna
его вообще интересует что-то кроме еды
. @usimp4suna
почему у него во рту онигири а не мой —
Дальше он не читает. Просто делает скрин, открывает Line и отправляет их Суне.[Пользователь заблокировал Вас]
В ту же секунду шум в ванной затих. В комнату заходит Ацуму, на ходу вытирая волосы веселеньким полотенцем с узорчиком волейбольных мячей. Осаму подрывается с кровати, в два шага пересекая расстояние между ними. — Не хочешь объясниться? — Осаму злится. Нет. Он просто в ярости! — Если что, это не я съел твой пудинг! — Я о том, что… — Саму кривится. Произносить это было странно. — Суна влюблен в меня и кричит об этом на весь твиттер. — У него закрытый аккаунт, так что не на весь. И какого хрена ты открыл мой профиль? Понятие «личные границы» тебе о чем-нибудь говорит? Когда Цуму не знал, что сказать, он всегда нападал в ответ. — Какого хрена ты мне ничего не сказал? — эта ситуация бесила Осаму все больше и больше. — Почему я обязан был рассказать тебе об этом? — Цуму вздыхает, будто объясняет очевидные вещи ребенку. — Послушай, Саму, ты, конечно, мой брат и все такое, но Ринтаро — мой друг. — Это касается меня! — Это касается и его чувств. Ну, конечно. Это касается и его чувств А о чувствах Саму кто-нибудь подумал? — Послушай, Саму, просто поговори с ним. — в кой-то веки придурочный братец прав. Он им почти гордится. Вслух он этого, конечно, никогда не скажет. Нужно просто подойти к Суне, и поговорить с ним. Поговорить с ним о том, что он пишет о своих чувствах в твиттер вместо того, чтобы сказать о них самому Осаму. Поговорить с ним о том, что, возможно, о влюбленности Суны догадывались все, кроме него, и сейчас Саму чувствует себя полным дебилом. Непривычно серьезный Цуму продолжает: — Вы оба такие придурки. Он не прав, но ты-то чего так остро реагируешь? Вы взрослые люди, так не ведите себя как чертовы подростки: один — как тринадцатилетняя девчонка, а другой просто тугодум, который, кажется, собирается удариться в рефлексию от осознания собственной глупости. И не злись на него: Суна умеет выражать свои чувства только в интернете. Повторяет: — Просто поговорите. И еще: — Ты ему правда нравишься. Саму уже сам убедился в этом на примере поста про онигири. — Меня только не вмешивайте во все это. У меня скоро олимпийский лагерь, и я планирую надрать задницу каждому, кто посмел назвать себя сеттером, — добавляет Цуму почти шутливо. — Спасибо, — кажется, сегодня избиение брата-близнеца отменяется. — Подожди, ты что, съел мой пудинг?! Или нет. *** Суна его избегал. На тренировку он приходил позже всех, а уходил раньше всех. На самой же тренировке под бдительным взглядом Киты поговорить было абсолютно невозможно. Он прятался где-то в перерывах между занятиями, во время обеда отсаживался к своим одноклассникам, а не сидел с командой как обычно. Осаму уже на автомате искал высокую фигуру глазами, и сам себе напоминал чертова сталкера. Он смотрел, смотрел, смотрел, не имея возможности подойти, и, начал, ну, замечать. Тонкие узловатые пальцы, сжимающие палочки на обеде. С такими бы пальцами в пианисты, а не отбивать их волейбольными мячами. Когда Суна заклеивал их пластырями, Саму до чертиков хотелось отобрать их и сделать все самому, сжимая его руки в своих. То, как он облизывает губы. Осаму залипал, когда ловил мимолетное движение языка по нижней губе, но, когда Суна ее слегка прикусывал, у него самого пересыхало во рту. Как он задирал футболку, стирая ее краем пот со лба. У Саму отпечатывалась на подкорке мозга картинка, на которой изображены только полоска подтянутого живота, тазобедренные косточки и впадинки, выпирающие ребра, обтянутые бледной кожей. Цельный до этого образ Суны будто распался на части, и сейчас воспаленное сознание Саму выхватывало лишь отдельные детали, концентрировалось только на них. Это напоминало безумие. Серьезно, парень, засматривающийся на руки, губы, и, прости, Господи, тело другого парня — это все, клиника. Наденьте на Осаму смирительную рубашку и отвезите в ближайшую психиатрическую больницу — это ли чувствовал Суна, когда смотрел на него? О да, Осаму обязательно напишет об этом в своем твиттере. Как только вспомнит пароль. Пусть эти сопли увидит пятая часть населения Земли. Потому что это раздражало. Все это — раздражало. Раздражало собственное внезапное помешательство, ехидный взгляд Цуму и понимающий — Киты. Раздражало постоянное бегство Суны и то, как он делает вид, что ничего не произошло, что он никогда не ныл о своей любви к нему — Суму — в своем твиттере. Будто они никогда не общались, будто ничего не произошло. Раздражали его постоянные взгляды, брошенные украдкой, которые он ловил — своим. То, как он сидит в углу с равнодушным лицом и лихорадочно что-то печатает в телефоне. Тонкие пальцы летают над сенсорным экраном с бешенной скорости. Вы же еще помните, как Осаму залипает на его руки? Теперь забудьте. От собственной злости на Суну, на Ацуму с его гребанным твиттером, на самого себя, на весь долбанный мир голова раскалывалась. Руки чесались отобрать телефон у Суны и кинуть его на другую сторону сетки. Отличный бы спайк вышел — даже Цуму бы заценил. Ведь не зря бабушка Киты говорила, что мобильные — порождение дьявола и от них одни проблемы. Бабушка Киты херни не скажет. Вон какого внука она вырастила. Тренировка затянулась. Куросе-сенсей, казалось, хотел выжать из них все соки перед Весенним турниром. Доставалось всем, особенно им с Ацуму. В итоге они закончили, когда на улице уже опустились сумерки. Первым в раздевалку рванул Суна. Первым же из нее и выбежал. Этот чертов трус снова пытался сбежать. К черту. Просто. К черту. Осаму провожает его взглядом и, чертыхнувшись, откидывает футболку, хватает толстовку и бежит за ним, на ходу натягивая ее на голое тело. Саму либо выбьет из него объяснение сейчас, либо пошел он нахер. Череп будто чешется изнутри из-за тщательно подавляемой злости. В темноте коридора он замечает стремительно отдаляющуюся фигуру, бросается к ней и хватает ее за руку, заталкивая в ближайшее помещение. Помещение оказывается какой-то кладовкой. Дверь за ними резко захлопнулась, погружая крошечную комнату в темноту. Шум отзывается болью в висках. Саму нашаривает выключатель, и кладовку заливает тусклым светом. Суна ошеломленно пытается проморгаться после резкого включения света: — Какого хрена?.. Осаму хватает его за грудки и прижимает к стене, наваливаясь всем телом, чтобы точно не сбежал: — Это ты мне скажи: какого хрена, Ринтаро? — Саму наклоняется к лицу Суны, пытаясь поймать его взгляд. В его голове будто сотни кузнецов отбивали свои наковальни. И это тоже сводило с ума. — Не хочешь объяснить? Бум. — Что объяснить? — Суна успевает справиться с первым испугом и теперь снова натянул свою обычную постную мину, будто они обсуждают контрольную в конце семестра. Что у тебя, кстати, в пятом номере? Бум. — Какого черта ты от меня бегаешь? Саму на взводе. Суна изображает глухонемого. — Чего ты молчишь? — он встряхивает его за плечи, стараясь вызвать хоть какую-то реакцию. — В глаза мне смотри! Бум. Зря он это сказал. Суна поднимает на него затравленный взгляд, пытается найти что-то на его лице и выдыхает еле слышно: — Да похуй. И целует его. В голове раздался взрыв сверхновой. И бой наковален наконец-то замолкает. Рука — одна из тех, на которые он залипал недавно — нетвердо придерживает его шею. Сухие потрескавшиеся губы скользят по его закрытому рту, будто Суна спрашивает разрешение. И не получает. Потому что Саму стоит как дурак. Застывает столбом. Что-то часто он стал проебываться. Суна резко отстраняется, смотрит в панике. Тяжело сглатывает — Осаму видит, как дергается его кадык — и пытается оттолкнуть его. Снова хочет сбежать. Хватит с него. Голова на удивление пустая, когда Осаму накрывает его рот своим. Тонкие губы приоткрываются, впуская внутрь. Вот так — язык к языку. Рука тянется к его волосам, зарывается в них. И еще ближе — он прижимает Суну своим телом к стене. Настолько сильно, что Саму может чувствовать его учащенное сердцебиение. Другой рукой гладит его скулу, линию челюсти, их губы. Слишком хорошо, чтобы быть правдой. Даже лучше, чем любая еда. Он отстраняется, только когда дыхание сбивается окончательно. Смотрит на красные опухшие губы Суны и чувствует что-то. Говорит: — Знаешь, никогда не думал, что в моей жизни будет кто-то ебанутей Цуму. Суна нервно смеется в ответ. *** Пароль от твиттера Осаму все же вспоминает.@usimp4suna принял(-а) вашу заявку