;;;
Как только они переступили границу владений Анемо Архонта, Люмин наконец-то смогла вдохнуть полной грудью — счастливо и свободно. Ветер трепал золотистые волосы, которые путешественница тщетно пыталась заправить за ухо. — Твой шарф так ужасно пафосно развивается, — звонко смеялась Люмин. И её смех — звон серебристых колокольчиков, растущих возле статуи Архонта Свободы. Чайлд услышал, как в ушах стучало совсем отчаявшееся сердце, когда увидел, как Люмин, счастливая и беззаботная, бегала в поле одуванчиков, совсем как ребёнок. Её обувь аккуратно стояла на камне, недалеко от узкой тропинки. Семена мондштадских одуванчиков кружили вокруг, словно снежинки в Снежной, следовали за воздушными танцем Люмин. Рядом журчал ручей, по поляне порхали кристальные бабочки. Путешественница выглядела потрясающе: она была грациозна и легка, будто лепесток чайной розы, колеблющийся на осеннем ветру. Чайлд был невероятно ею ослеплён, и всё, что он мог сделать — с глупой улыбкой наблюдать. Паймон разорвала время и пространство в тот миг, когда Люмин начала собирать полевые цветы. Оказавшись прямо перед Предвестником, Фея тихо сказала: — Думаю, я могу доверить её тебе, мистер Денежный Мешок, — на самом деле до этого момента они со спутницей путешественницы не сильно ладили. — Это, что, объявление мира значит? — Чайлд хитро улыбнулся и в знак примирения протянул малышке руку в перчатке. В ответ получил серьёзное: «Но только попробуй её обидеть, получишь по своей дурной голове сразу» и протянутую для рукопожатия маленькую руку. ;;; Чайлд снял достаточно вместительную комнату для них троих, на что Паймон хмыкнула, что сегодня её можно не ждать. «Я собираюсь навестить друзей, а ещё мы договорились встретиться с бардом-бродяжкой в Доле Ангелов » фея прикрыла глаза и с тихим свистом исчезла в воздухе. Люмин неловко провела рукой по лепесткам ветрянных астр, которые уместились в стеклянной вазе на деревянном комоде. Путешественница нежно улыбнулась, когда Тарталья оказался рядом и осторожно провел рукой по её щеке. Длинные, тонкие пальцы обхватили подбородок, притягивая к себе. Он целовал её медленно, слегка прихватывал губами её губы; гладил по волосам, по тонким рукам и изящным бокам. Люмин дрожала и плавилась под трепетными касаниями, отвечала пылко, почти что смело. Чайлд подхватил её на руки, под бедра; Путешественница от неожиданности охнула, оплела ногами его поясницу. Девушка почти что утонула в мягкой кровати, нежных касаниях, хаотичных движениях знающих рук туда-сюда. — Хватит быть такой очаровательной, принцесса. — Будь добр, помолчи хотя бы минуту. Тарталья весело засмеялся. Плавным движением Люмин перебралась к нему на колени, обхватывая бедрами и цепляясь за рубашку. Чайлду нравилась Люмин, особенно сильно ему нравилось, когда она пыталась брать всё вокруг под свой контроль, его самого под свой контроль. Предвестник чувствовал, как пальцы на ногах поджимаются от одной мысли, что самая лучшая девушка во всей Вселенной и параллельных мирах выбрала именно его. — Я позабочусь о тебе. Люмин снова бросило в краску, она немного потеряла контроль над ситуацией, и сразу оказалась прижата по рукам и ногам к мягкому матрасу. Чайлд обхватил её запястья, плавным движением подтягивая их наверх — к изголовью кровати. Глаза в глаза, оголённые эмоции и чувства. Аякс наклонился к её губам, ухмыляясь ей в рот, когда услышал недовольный полустон. Он заставлял её желать большего, специально дразнил. Девушка с жадностью отвечала, закинув свою ногу на бедро парня. Она нуждалась в нём, хотела быть ближе. — Девчуля, ты такая отчаянная, — голос сбивался, отдавал хрипотцой. Люмин вся обратилась в слух, закрывая глаза так, чтобы сильнее соредоточиться на мужском голосе. Она вся была будто оголённый нерв, стоило ладони Чайлда скользнуть к бедру, задирая белоснежную юбку. Руки Тартальи быстро разбирались с пышным платьем, Люмин не оставалась в долгу: прерывисто дышала, трясущимися руками расстегивала пуговицы на темной рубашке. Аякс прошёлся губами по нежной шее, аккуратными поцелуями спустился к ниже. Люмин всхлипнула от смущения, когда парень провел пальцами вдоль её груди, немного сжимая. Путешественница почувствовала, что её бросает в дрожь — Траталья обхватил губами сосок; как назло мучительно медленно водил языком по нежной коже. Рука, хозяйствующая между её ног, пропала на короткое мгновение и тут же появилась снова, безошибочно проникая под кромку белья. Люмин застонала, когда длинные пальцы задели клитор и соскользнули ниже, поглаживая вход. Мокрый язык широко лизал напряжённый сосок, и девушка снова почувствовала, как ее пробрало мелкой дрожью. Один палец, щедро смазанный смазкой, дразнящие проник во влагалище и тут же выскользнул. Люмин скулила и нетерпеливо вскидывала бедра, ожидая продолжения, но вместо этого получила лишь короткое: — Не торопись, принцесса. Ярко голубые глаза Тартальи в один миг стали темным океаном, и Люмин поняла, что совершила ошибку посмотреть в них. Пошлые хлюпающие звуки, раздавались там, где работали умелые пальцы, заставляли Люмин краснеть ещё больше и прятать лицо в ладонях. Люмин извивалась, пыталась выкрутиться из крепкой хватки, когда Чайлд коснулся чувствительного комочка нервов. Предвестник обвёл клитор по кругу, и Люмин рефлекторно раздвинула ноги ещё шире. Прикосновения обжигали, зубы прикусывали чувствительный сосок и слегка оттягивали, в то время как заданный темп увеличивался с каждым мгновением, подталкивая их обоих к грани. Подкатывающиеся волны удовольствия мешали двоим здраво мыслить, Чайлд целовал её глубоко и мокро, не прекращая ласки. Пальцы двигались так быстро, как только было возможно, — Люмин чувствовала жар внизу живота, зажмуривалась до цветных пятен перед глазами. Пальцы выскользнули из неё со слишком смущающим звуком, Тарталья был снова поражен; он был готов проигрывать ей всегда. — Посмотри на меня, девчуля, — одну руку Предвестник переплел с рукой Люмин, а второй коснулся нежной щеки,— я хочу видеть тебя. Люмин сквозь полуприкрытые веки смотрела за тем, как Тарталья отвёл пряди, прилипшие к ее лицу, и чувствовала его спокойную улыбку чуть ли не кожей. — Ты замечательная, — Тарталья ярко улыбался, все внимание Люмин снова было приковано к его веснушкам. Вокруг поясницы Путешественницы обернулись теплые руки, подтягивая ближе к себе. Плавным движением Чайлд качнулся внутрь, внимательно заглядывая в медовые глаза. — Ты как, принцесса? — Всё хорошо, — Люмин качнула бедрами на пробу, устраиваясь под ним удобнее. — Всё в порядке, Аякс, можешь продолжать. Он всегда был с ней предельно нежным и учтивым. Её мысли хаотично сменялись одна другой, она не могла сконцентрироваться ни на чем, кроме устойчивого ритма, который задал Чайлд. Она вся превратилась в натянутую струну, ярко реагировала на каждое движение. Аякс целовал её шею, шептал на ухо всякие глупости, Люмин же потерялась в своих ощущениях. Аякс скользил рукой ниже, по плоскому животу, накрывал пальцами клитор. Путешественницу прошибало дрожью — цепляясь за него, она тихо стонала, кусала губы. Тарталья смотрел на неё, стараясь не упустить ни одно изменение в её мимике: вздёрнутые брови и закатывающиеся вверх глаза. Она кончила первой — сжала его член внутри себя сильно-сильно и это стало достаточно для Чайлда, чтобы дойти до оргазма. Тарталья немного приподнял её за бедра, чтобы с лёгкостью выскользнуть наружу, и кончил себе в руку. Люмин ещё долго не хотела вставать и куда-то идти, поэтому Чайлду пришлось относить её в душ на руках. На её тихие возмущения, Аякс глупо отшучивался и лез целоваться.;;;
Его дыхание замедлилось, сам же Тарталья, беззастенчиво растянулся на широкой кровати. Люмин осторожно накрыла их лёгкой простынёй и улеглась рядом. В комнате пахло полевыми цветами, корицей и усталостью. Она расслаблено выдохнула и прикрыла глаза, свобода приятно согревала изнутри.