Drink It

      — Ты идёшь? — Чанбин показывается в дверном проёме, видимо, сил ждать уже не осталось. — Да, — кряхтит Феликс, натягивая на себя кожаные узкие чёрные штаны. Одновременно с этим он стоит перед зеркалом с заколкой во рту, которой после благополучно собирает длинную светлую чёлку чуть выше виска. Крутится перед зеркалом, осматривая себя со всех сторон. Чанбин подходит ближе, заинтересованно оттягивая край свободной блестящей рубашки с кучей открытых поверхностей. — Нравится? — мурчит Феликс. Со не отвечает, только шлёпает парня по бедру, и тот довольно хмыкает. Ещё бы Чанбину не понравилось. — Пойдём, сладкий, время — деньги, — Феликс улыбается и уворачивается от настойчивого поцелуя в шею, смеясь.       Феликсу 21 год. Он молодой, красивый, он всем нравится: не потому, что ему хочется так думать, а потому, что это правда. Он любит танцевать и прогуливать занятия — у него вся жизнь впереди, и учёба на врача всегда стоит у него на втором плане. Потому что в пизду она ему не сдалась. Он не сам выбирал, куда поступать, поэтому таким образом показывал своё недовольство родителям, которые и определили его туда и, можно сказать, решили его судьбу за него. У Феликса шикарный голос и шикарное тело. И он этим пользуется — Чанбин без ума от него.       Вот только в этом и загвоздка: Феликс... не рассматривает Чанбина как парня. Вернее, нет, они, само собой, встречаются по обоюдному согласию, но младшему не кажется, что они... в общем, что их отношения продлятся долго. И дело тут не в Чанбине. И не в Феликсе. Ну хорошо, может, отчасти.       Дело в брате Чанбина. В его охуительном старшем сводном брате, который, вообще-то, ходячая катастрофа — практически не учится, как и сам Феликс, предпочитая учёбе пьянки с друзьями или гонки на байке (на байке, блять), ввязывается во всевозможные драки, даже если он просто мимо проходил, по-доброму (что удивительно) стебётся над Бином, подмигивает девчонкам так, что те почти падают в обморок, ну и, может быть, трахается с... с кем... с тем, с кем захочет, наверное. У него кудрявые осветлённые волосы — они ещё светлее, чем у Феликса, — серьга в ухе, вечные кожанки или тёмные джинсовки, либо, на крайний случай, просто пиздатые чёрные вещи, и татуировки на руках. Много татуировок. Феликсу нравится, когда Кристофер — боги, его даже зовут так, что только от одного его имени все готовы превратиться в хорни-катастрофу — ходит в безрукавках, потому что ему нравится смотреть на его руки. И не только потому, что Крис любит посещать тату-салон. Он любит посещать ещё и спортзал. Он качается вместе с Чанбином, и блять, Феликса от собственного парня не ведёт так сильно, как от его брата. Наверное, Ли просто свернул куда-то не туда. Ведь нельзя же встречаться с одним и пускать слюни на другого. Феликс не знает и, если честно, не хочет знать, когда ему и Чанбину выдастся хорошая возможность поговорить об этом. О том, что Ликс чувствует к нему меньше, чем нужно было бы. Может быть, Феликсу стыдно за это. Но он никогда не позволял этой мысли одолевать его полностью.       Они едут на вечеринку, которую устраивает какой-то там друг какого-то там друга, с которым дружит друг Чанбина. В общем, неважно, главное, что это очередная возможность расслабиться и просто... плыть по течению, наверное. Крис тоже будет там. И, хорошо, возможно, по большей части Феликс из-за него туда и поехал. Потому что, вообще-то, он не планировал тусить сегодня, так как завтра ему нужно встретиться с Сынмином, его другом детства — они поступили в разные университеты, и теперь им очень редко удаётся видеться. Но после того, как Чанбин как-то вскользь упомянул о том, что его брат тоже будет на вечеринке, Феликс не смог отказаться, уже заранее мысленно попросив у Сынмина прощения. Ли знает, что младший не обидится — он просто не умеет.       У этого самого какого-то там друга очень большой красивый дом, Феликса на минуту даже завидки берут, но потом он просто фыркает: какой толк в большом доме, если ты не устраиваешь там таких же вечеринок. Парни приезжают как раз в самый разгар тусовки, поэтому уже в холле им сразу становится жарковато. Их встречает хозяин дома: высокий худоватый парень с длинными тёмными волосами. На удивление, трезвый. — Хёнджин, — он протягивает руку Феликсу и мягко улыбается. Феликс залипает на несколько секунд, потому что у их нового знакомого охренеть какой пиздатый вайб, он, ну... располагает к себе?.., а потом быстро моргает, приходя в себя, и представляется в ответ. Хёнджин знакомится и с Чанбином, хотя тот уже хоть как-то наслышан о нём, в отличие от Феликса. Шатен ведёт их вглубь дома, и через несколько минут они оказываются в шумном душном помещении, в котором полно людей. Сказка. Дальше Хёнджин коротко даёт им какие-то указания — видимо, объясняет, что где находится, — но Феликс уже его не слушает. Потому что это бан, блять. С большой буквы и в прямом смысле.       Кристофер (вообще-то, чаще его зовут Чаном на корейский манер, но Феликс предпочитает настоящую форму его имени — да, он хорни, но его нельзя за это осуждать) сидит за небольшим столиком с каким-то из своих друзей — Минхо, кажется, если Феликс правильно помнит — и разговаривает с ним о чём-то. Младший залипает. Поначалу парни сидят с серьёзными лицами, но после Минхо, видимо, рассказывает какую-то шутку, и Крис смеётся. У него на щеках выступают асимметричные ямочки, и Феликсу кажется, что он сейчас уплывёт. Куда-нибудь. Ну, или там, упадёт в обморок, например. — Хэй, ты меня слышишь? — Чанбин пихает его в бок локтем, и Феликс прекращает пускать слюни.       Феликс быстро устаёт. Он общался с кем только можно, пел в караоке, целовался с Чанбином в туалете до тех пор, пока туда кто-то не зашёл, поближе познакомился с Хёнджином (он ему так, чёрт возьми, понравился), успел уже несколько раз выйти на улицу, чтобы освежиться, и, само собой, выпить. Выпил он много. Настолько, что осмелился пойти танцевать под какую-то шибко популярную песню. На танцполе он, само собой, был не один, были такие же смелые, или пьяные, или смелые и пьяные, как и он, но Феликс буквально кожей чувствовал, как на него смотрят. Вообще, людей было много, но особенно сильно выделялись двое. И Феликс соврал бы, если бы сказал, что ему не понравилось то, как на него смотрел Крис. Как будто хотел сожрать. Взгляд Чанбина тоже был тяжёлым, но, прости господи, это совсем не то. Феликс реально не понимает, что с ним.       Он успел переделать всё, что можно сделать на вечеринке. Поэтому сейчас у него есть время и право чуть-чуть отдохнуть. Феликс сидит за барной стойкой (боже, у Хёнджина даже бармен свой есть, везунчик) и болтает с этим самым барменом о всякой всячине. Парнишка оказывается не очередным клишированным работником, который вежливо улыбается и, вроде как, даже поддерживает разговор, но на самом деле тот ещё мудила, а очень даже интересным парнем и собеседником. Феликс узнаёт, что его зовут Джисон. Ли уже настолько пьян, что любое слово, сказанное Ханом, уже смешит его. Феликс лежит головой на столешнице и тоже о чём-то рассказывает: он не особо вникает в свою речь и не особо старается запоминать её, но, если судить по Джисону, то его всё устраивает. Или он хорошо притворяется, но не важно.       Когда Феликс в очередной раз смеётся, громче обычного, потому что Джи шутит уж слишком непристойно, к Ли кто-то подсаживается. Сначала он не обращает внимания, но когда этот "кто-то" здоровается с Ханом, Феликс вздрагивает. Он переводит взгляд на блондина и рассыпается. Ебать, зачем он такой красивый. — Привет, Ликс, — небрежно здоровается Чан и улыбается. Феликсу хочется расплакаться почему-то. Кристофер заказывает что-то, но Феликс не то что его, даже музыку, похоже, не слышит. Он смотрит на красивый профиль, красивые губы и красивые руки и мысленно кричит. Чанбин потерялся где-то, может быть, он даже не в этой комнате, а телефон с собой Ли не брал, чтобы можно было позвонить. И слава богу, думает Феликс, хоть это и, вроде как, должно быть плохо.       А потом Крис ставит перед его носом бокал с каким-то алкогольным коктейлем. Феликс не пялится на его руки. — Выпей это, — произносит старший и, опережая все вопросы, добавляет: — Подарок. От меня лично. Феликс задыхается, пряча взгляд в бокале с коктейлем, но пьёт. Ему нравится вкус. Вообще-то, они с Чаном не так часто разговаривали, и по большей части инициатором был сам Ликс, так что, на самом деле, он очень рад, что Крис заговорил первый. Да ещё и угостил. — Ты вроде не был таким молчаливым раньше, — произносит Крис, разворачиваясь к Феликсу лицом полностью и, наверное, намекая на благодарность. — А, извини, спасибо, — тараторит младший и поднимает взгляд. Похоже зря, потому что теперь, наконец, он обращает должное внимание на вид Чана. У него чокер на шее. Чокер, блять, чёрный кожаный чокер. Берцы на массивной подошве, чёрные рваные на коленях джинсы и чёрная футболка без рукавов... с надписью "Daddy". Над Феликсом явно издеваются, потому что он видит эту надпись, и... и ему просто срывает крышу. — Папочка, — скулит Феликс, даже не осознавая, что сказал это вслух. Он слишком много выпил. Джисон округляет глаза и давится воздухом, начиная кашлять, а Крис заинтересованно приподнимает бровь. Его глаза темнеют, и он облизывается. Блять, только не это. Ликс вдруг осознаёт, что ляпнул, краснеет так, что его румянец можно рассмотреть даже при плохом освещении, и нервно бегает глазами по залу. — Его нет, — спокойно произносит Чан, каким-то чудом догадываясь, что Феликс ищет Чанбина. — А... где он? — спрашивает Феликс. Его голос хрипит, а в чужие глаза смотреть стыдно, страшно и в то же время слишком хочется. — Не ебу, — пожимает плечами Крис, а потом поднимается с места и протягивает младшему руку. — Пошли. — К-куда? — Феликс поднимает на него взгляд и чуть не умирает, потому что аура старшего давит. На чужих губах появляется усмешка, и Ликс сдаётся.       Чан толкает его к стене сразу, как только они оказываются в его квартире (добрались до неё на байке старшего, видимо, тот не слишком много выпил; Феликс визжал от восторга, как девчонка, ему не стыдно), отчего из лёгких Ли выходит практически весь воздух. Он успевает сделать вдох как раз перед тем, как Крис набрасывается на его губы. Старший знает, что Феликс встречается с Чанбином, в конце концов, он его старший брат, пусть и сводный. И это его вообще не останавливает. Чан настоящий подонок в этом отношении. Но Феликсу Чан нравится, поэтому никто из них не имеет ничего против.       Они целуются — влажно, грязно и глубоко, Крис вылизывает чужой рот, рычит и кусается, Феликс стонет, с силой сжимая пальцы на затылке старшего. Он будто вечность ждал этого. Младший слишком очевидно и слишком откровенно трётся пахом о крепкую ногу Чана, сопровождая это стонами вперемешку с какой-то похабщиной, льющейся из его рта, и Крис снова, как в доме Хёнджина, облизывается. Феликс почему-то понимает, что от этого стоит чего-то ожидать. — Маленькая шлюшка. Зрачки Феликса расширяются. Блять. Нихуя себе. Он, конечно, знает, что у него не всё в порядке с головой, но ему нравится это. Видимо, Крис тоже это понимает, потому что улыбка у него ну слишком уж довольная. Он грубо хватает младшего за подбородок, вынуждая посмотреть ему в глаза. — Маленькая грязная шлюшка, — мурлычет Чан, и Феликс давится слюной и собственным стоном. Невыносимо. — Папочка, — несмотря на то, что Ли очень даже доволен, он не собирается молчать в ответ. Крис довольно мычит, наклоняется к парню и размашисто лижет линию его челюсти. Феликс дрожит. Чан тоже поддаётся мимолётной слабости, подхватывая младшего под коленями и прижимая к стене, и несколько секунд просто грубо двигается между чужих ног, имитируя толчки. Ему нравится видеть, как Феликса ведёт от этого, у него лицо такое, как будто его уже трахают. — Хороший мальчик, — хвалит Крис, и младший готов взорваться. Не может один человек так с ходу узнавать все его кинки, какого хуя. — Блять, папочка, — Феликс откидывает голову и ударяется затылком о стену, но ему всё равно. — Чёрт, какой же у тебя грязный рот, — довольно стонет Крис и еле сдерживает себя от едкого "Чанбин лошара". — Стоит заткнуть его чем-нибудь, м? Феликс хнычет, и старший опускает его на пол. Хотя, если честно, он забывает, что хотел сделать, потому что его руки как-то сами собой оказываются на чужой заднице. Он сжимает пальцы, не столько слыша, сколько чувствуя скрип кожаных штанов Феликса. Младший вздрагивает, шумно выдыхая через рот, и прижимается ближе. Чан буквально тискает его задницу своими невъебенно красивыми руками, и Феликс готов плакать от восторга. Он упирается лбом в грудь Чана и прогибается в пояснице, реально чувствуя себя грязным сейчас. — Блядство, — грубо комментирует Кристофер. У Феликса шарики за ролики едут. — Отшлёпай меня, — просит Феликс прежде, чем успевает подумать, и, словно это поможет, добавляет: — Папочка, пожалуйста. — Хах? — ошалело выдыхает Крис. Феликс не перестаёт его удивлять. — Прямо сейчас? — глупо переспрашивает он, на секунду даже выйдя из роли. — Сука, да, — шипит Феликс. Несмотря на то, что неожиданная растерянность блондина удивила и умилила его, он всё ещё возбуждён, вообще-то. Старший кусает губу и стягивает с парня штаны, ругаясь себе под нос, когда это не удаётся сделать с первого раза. Кладёт ладонь на ягодицу Феликса, и кожа под его пальцами покрывается мурашками, а сам младший чуть заметно дрожит. — Какой милый, — говорит Чан, поглаживая кожу большим пальцем. — Я не милый, — ворчит Феликс, но тут же вскрикивает, потому что старший размашисто ударяет его по заднице. — Плохой мальчик, — кончиками пальцев поглаживая красный след от удара, с упрёком произносит Крис. — Маленькие шлюшки разве имеют право перечить, м? — Нет, прости, — бормочет Ликс, пряча полыхающее лицо в чужой футболке. — Плохо извиняешься, — рычит Крис и снова бьёт, уже по второй, до этого нетронутой половинке. Шлепок выходит слишком звонким, и Феликс подпрыгивает, вскидывая голову. — Прости, папочка, прости, я милый, я буду хорошим мальчиком для тебя, прости, пожалуйста. Феликс всхлипывает, пока говорит это, и Крис тихо и коротко стонет, видя стоящие в чужих глазах слёзы. Младший смотрит на него и шмыгает носом, пока блондин устраивает уже обе ладони на его заднице и сжимает пальцы, впиваясь в кожу ногтями. Феликс прижимается к нему ближе, доверчиво, как маленький котёнок, и старшего кроет. — Блять, красивый, какой же ты красивый, Феликс, — он снова шлёпает его по ягодицам. Парень стонет, цепляясь пальцами за его плечи. — Моя красивая детка. У Феликса мозг плавится. Чан так хорошо хвалит его. Младший трётся щекой о его грудь и лижет затвердевший сосок прямо через ткань футболки. Кристофер с силой хватает его за волосы и стонет так, что у Феликса внутри всё скручивается. — Ах, блять, твой язык, — Крис шипит и втягивает воздух через зубы. — Грязная, грязная шлюшка.       Феликса заталкивают в спальню, он едва успевает натянуть штаны обратно. У старшего широкая кровать, и от этого парня ведёт ещё больше. Он просто стонет, когда оказывается на мягком одеяле, потому что он пиздец какой чувствительный сейчас, а приятный материал при контакте с кожей только добавляет масла в огонь. Крис нависает сверху и впивается в его губы, кусает нижнюю и оттягивает её. Их языки сплетаются. — Я хочу отсосать тебе, — хнычет Феликс, одновременно с этим ныряя руками под футболку старшего и поглаживая его грудь ладонями. Чан забывает обо всём на несколько секунд, закатывает глаза и стонет. Его соски слишком чувствительные для того, чтобы их так беззастенчиво ласкали, да ещё и эта просьба... — Папочка, пожалуйста, — напряжённо шепчет младший, и Крис возвращается к реальности. — Маленькой шлюшке нравится, когда её трахают в рот? — блондин хватает парня за волосы. — Нравится, не так ли? — спрашивает он, стискивая пальцами его бедро. — Д-да, да, блять, да, мне так это нравится, — стонет Феликс, чувствуя, как рука старшего грубо сжимает его ногу. Чёрт, он так зависим от этих красивых рук. Кристофер поднимается и тянет парня за собой, хватая его за ткань рубашки. Феликс опускается перед ним на колени и смотрит вверх. Видит, как вверх-вниз двигается его кадык под чокером, когда старший сглатывает, видит, как тяжело и оценивающе на него смотрят, и просто... В пизду этого вашего Со Чанбина.       Феликс недолго возится с ремнём и спускает чёрные джинсы вниз. У Криса красивые накачанные ноги и большой член — он пока скрыт тканью боксеров, но уже твёрдый, поэтому парню не составляет труда разглядеть его очертания. Ли на секунду поднимает взгляд и влажно целует живот старшего. Крис шумно выдыхает. Феликс немного неуверенно облизывает губы, как бы раздумывая, можно ли ему это сделать или нет, но решается и кусает плоть через ткань, не слишком сильно, но ощутимо. — О, — выдыхает старший, зарываясь пальцами в волосы Феликса. — Не дразнись, детка, ты обещал быть хорошим мальчиком. Ли виновато и быстро кивает, стягивая боксеры вниз. Он, блять, будет отсасывать Крису.       Феликс целует основание, слыша тяжёлый вздох сверху, и медленными влажными поцелуями поднимается выше. Лижет головку и чувствует, как рука в волосах резко сжимается сильнее. — Блять, детка, чуть быстрее, — на одном дыхании произносит Крис. У него возникает очень настырное желание просто толкнуться в чужой рот, но он этого не делает. Феликс понимает намёк и обхватывает губами головку, стараясь сделать так, чтобы слюны выделялось как можно больше. Чан гладит его по волосам, и парень насаживается дальше, пытаясь расслабить горло. Он дышит через нос и помогает себе языком и рукой, второй с силой цепляясь за чужое бедро. — Зубы, — напоминает старший, и Ликс поспешно их "прячет", опомнившись. — Вот так, хороший, хороший мальчик, — Крис несильно треплет его щёку большим и указательным пальцами.       У Феликса не так много опыта, как ему хотелось бы. Чанбин постоянно начинает смущаться, когда ему отсасывают, один раз даже чуть до истерики не дошло, поэтому Феликсу очень редко удаётся сделать ему минет. Он, конечно, понимает Бина и не злится на него, но... но есть Бан Чан. Которого это уж точно не смущает. — Уснул там? — он выгибает бровь, и Феликс хлопает ресницами, опомнившись. Действительно, не смущает. Крис довольно хмыкает, когда младший насаживается до половины, остальной участок обхватывая своей маленькой ладошкой. У Феликса, опять же, не так много опыта, но он старается, желая сделать старшему приятно, поэтому двигает головой, и на этот раз у него получается заглотить больше, чем с первого раза. — Умница, — снова хвалит Кристофер, и Ликс коротко стонет, пуская вибрацию по члену. Крис вновь сильнее хватает его за волосы. У младшего так много кинков, как Чан успел понять за время их знакомства, так что... почему бы его не порадовать. Тем более, он часто видел, как Феликс буквально трахал его глазами каждый раз, когда они встречались, несмотря на то, что у него есть парень. — Маленькая шлюшка, — тихо повторяет Крис, улыбаясь и закрывая глаза. Младший всхлипывает, мычит что-то, и активнее двигает головой. Блондин выдыхает и откидывает голову назад, с широкой улыбкой облизывая губы. — Такой хороший и послушный, так хорошо стараешься для меня, — хрипит Чан. — С таким сладким горячим ротиком, — старший переходит на рык, и Феликс внизу дёргается. — Чёрт, я хочу трахнуть твой рот, я хочу его трахнуть, блять, Феликс. Младший закатывает глаза и убирает ладонь с члена старшего, давая ему тем самым свободу действий. Кристофер улыбается. — Расслабь горло, — на всякий случай произносит он и медленно толкается внутрь. Феликс старается подавить рвотный рефлекс, когда головка члена упирается ему в заднюю стенку горла, но всё равно давится, с кашлем выпуская член изо рта. Он боится, что Чан что-нибудь сделает сейчас, но тот только мягко гладит его по приоткрытым покрасневшим губам, и младший в прострации пытается поймать ими его большой палец. — Очаровательный, — шепчет Крис, рассматривая лицо парня и его слезящиеся глаза. Феликс снова берёт в рот его член, на что Крис удивлённо, но довольно охает. Старший вновь толкается внутрь, только на этот раз совсем-совсем чуть-чуть не достаёт до конца, хоть ему и очень хочется. Он покрепче сжимает пальцы в волосах на чужом затылке, улыбается, смотря Феликсу в глаза. И оттягивает его голову, чтобы после резко насадить обратно. Ликс от неожиданности и грубости снова чуть не давится, но сдерживается в этот раз. Крис толкается в его рот, кусает губы и иногда стонет так низко и красиво, что Феликсу кажется, что он сейчас развалится. Он крепче хватается за чужие ноги, потому что ещё немного — и без опоры он упадёт, несмотря на то, что его крепко держат за волосы. — Блять, блять, блять, — тараторит Кристофер, задыхаясь. — Какой же у тебя охуенный рот, детка. Он стонет и думает просто о том, как же ему повезло. У Феликса и правда самый охуенный рот из всех, которые он трахал. И пусть Ликс не так хорош в этом деле, но от него Криса кроет больше, чем от всех предыдущих его пассий. Старший ускоряется на последних толчках, приходя в восторг от того, как Феликс пытается угодить ему, старательно двигая своим юрким язычком. У Чана плывут цветные пятна перед глазами, и он с тихим рыком кончает в рот младшего. Феликс отстраняется, сглатывая и облизываясь, и улыбается довольно. — Спасибо, папочка, ты такой вкусный, — сипло благодарит он, чувствуя, как болят губы, горло и челюсть.       Чан одобрительно гудит, а потом с легкостью поднимает младшего на руки, перекидывая его через плечо. Феликс удивлённо кричит и испуганно хватается за его плечи. — Что такое, детка? — спрашивает старший, поглаживая задницу Феликса и слегка сжимая пальцы на ней. Снова. — Я-я просто не ожидал, что... Зачем ты поднял меня? — Феликс старается посмотреть на него, но вися на чужом плече это сделать очень проблематично. — Мм, захотелось, — Крис кусает его за бедро, отчего младший дёргается и прикусывает губу, и Бан чувствует плечом, как член парня пульсирует. — Ты лёгкий, детка, не переживай. — Всё равно, пусти, я не могу больше. — Не можешь? — Чан сильнее поворачивает голову и поднимает её чуть вверх, облизывая открытый участок кожи между поясом штанов и низом задравшейся рубашки. Младший стонет и мелко дрожит. — Почему? — Потому что хочу тебя, — скулит Феликс. — Я хочу тебя, папочка, трахни меня, прошу. Крис перехватывает его за пояс, чтобы не уронить, и укладывает на кровать. — Раздевайся, — приказывает он, и Феликс вздрагивает, как от удара. Кристофер и сам избавляется от футболки, до конца снимает джинсы с боксерами и уже хватается за чокер, но младший останавливает его. — Не надо. Чан вопросительно на него смотрит. — Не снимай, ты так горячо с ним смотришься, оставь, пожалуйста, — Феликс облизывает губы. — Грёбаный фетишист, — беззлобно и как-то задумчиво произносит старший, но убирает руку от шеи. — Хорошо, детка, ты был хорошим мальчиком, я оставлю его. Феликс снова стонет, закатывая глаза. — А теперь делай то, что я тебе сказал, иначе я могу передумать. — Да, папочка, — поспешно отвечает младший и садится.       Он расстёгивает несколько верхних пуговиц на рубашке, и Чан заинтересованно чуть наклоняет голову. Парень спускает рукав с одного плеча и ныряет пальцами под ткань, поглаживая грудь и слегка царапая кожу. Крис смотрит на это, ловит себя на мысли, что ему хочется расцеловать плечи младшего и оставить множество засосов на его ключицах, и сжимает свой член в кулаке. Он обязательно сделает это. Феликс, осмелев, расстёгивает оставшиеся пуговицы и снимает рубашку, кидая её на пол. — Папочка такой красивый, — произносит Феликс, наблюдая, как тот медленно водит по своему члену рукой. Чан предупреждающе рычит, и младший продолжает, однако позволяет себе улыбнуться. Он стягивает штаны, стараясь сделать так, чтобы это хотя бы более-менее сексуально выглядело (ну любит он слишком узкие штаны, и что), и остаётся в одних трусах. Он уже подцепляет пальцами резинку, но почему-то останавливается, чуть прикусывая губу и исподлобья смотря на Кристофера. — Почему остановился? — Я хочу, чтобы ты их снял, папочка. Старший замолкает на несколько секунд, явно обдумывая предложение. Потом втягивает воздух через зубы и чуть наклоняет голову. Что ж, хорошо, Ли Феликс слишком наглый, но от этого нравится ещё больше. — На четвереньки, — снова приказывает Крис, и у Феликса внутри всё сжимается. Младший послушно встаёт в позу. Чан опять хвалит его, называя хорошим мальчиком, и Ли как-то даже непроизвольно двигает бёдрами. Крис улыбается этому. Пальцем подцепляет резинку трусов и тянет на себя, почти снимая их, но в следующую секунду "случайно" отпускает, и резинка возвращается на место, звонко ударяя по коже и оставляя на ней красный след. — Упс. Феликс вскрикивает и прогибается в спине, следом за этим чувствуя, как его с силой шлёпают по ягодице. — Больно, — всхлипывает он, и тут же получает ещё один удар. — Больно, папочка! — Больно? — с усмешкой спрашивает Чан. Феликс умирает от этого тона. Крис наклоняется над ним и яростно шепчет на ухо: — Вот только не говори мне, что тебе не нравится это. Я тебя как открытую книгу читаю, ты же такой очевидный, Ликси, — старший оттягивает мочку его уха зубами и лижет ушную раковину, с наслаждением слушая очередной стон. — Думаешь, я не вижу, как ты смотришь на меня всегда? Мне даже интересно, почему другие, блять, этого не видят, даже Бин, хотя у него происходит всё буквально под носом, — Крис кусает парня за загривок и снова шлёпает его, сразу после этого пробираясь рукой под бельё. — Готов поспорить, что и дрочишь ты только на меня, не так ли, детка? Отвечай. — Чёрт, да, п-папочка, — Феликс плачет от того, насколько ему хреново и хорошо одновременно, и сжимает руками простынь, — я так люблю представлять, как ты надрачиваешь мне своими длинными пальцами, я... — он не договаривает и давится стоном, когда старший насухую проникает в него одним пальцем. — Блять! — Мм, а ещё тебе нравится представлять, как я трахаю тебя, угадал? — Да-да, ах, папочка, да, нравится, — Феликс, если честно, уже готов кончить, но так будет совсем обидно, потому что у него совершенно не останется сил для самого главного. — Что, хочешь, чтобы я трахал тебя когда захочу и где захочу? Об этом мечтаешь, маленькая грязная шлюшка? У Феликса уже нет сил отвечать из-за стонов, поэтому он просто быстро кивает головой, сглатывая. Чан неожиданно добавляет второй палец и проталкивает их до конца. Феликс шипит от боли и удовольствия, по его щекам опять непроизвольно текут слёзы. — Ты такой красивый, когда плачешь, — мурлычет Крис и водит носом по его мокрой щеке. — Такой красивый, — повторяет он и целует за ухом. — Такой сладкий. Мой сладкий мальчик. Феликс ядовито думает что-то о том, что не только он тут "грёбаный фетишист", но говорить вслух об этом не решается. Да и сил нет. Чан продолжает двигать рукой, и снимать бельё с младшего он, видимо, не собирается. Ну, в принципе, Феликс не против.       Он резко дёргается, когда Крис добавляет ещё один палец, и произносит тихое "ай". Старший зарывается носом в его волосы. Его пальцы двигаются быстро, Крис не особо церемонится, даже помня о том, что растягивает младшего насухую, потому что буквально видит, как Феликсу это нравится. Парень стонет под ним, чуть ли не до скрипа сжимает то простынь, то одеяло в кулаках и сам насаживается на пальцы. У старшего уже заканчивается терпение. Он вытаскивает пальцы, не отказывая себе в удовольствии снова ударить по упругой заднице, и поднимается, устраиваясь позади Феликса на коленях. Он сжимает его ягодицы пальцами, разводя их в стороны, и прижимается членом к промежности, медленно потираясь о ткань боксеров и размазывая по ней естественную смазку. Феликс так красиво и высоко стонет, что у Криса кружится голова. Он обхватывает кулаком нижнюю кромку белья и отводит в сторону, сильно натягивая ткань. Феликс мычит, укладываясь щекой на подушку. — Хочешь мой член? Ликс вспыхивает и что-то невнятно бормочет. Чан видит, что хочет: сфинктер парня пульсирует, сжимаясь вокруг пустоты, но старший с каким-то садистским удовольствием со всей силы шлёпает его снова и стонет с закрытым ртом, когда видит тут же покрасневший след от его ладони. На ягодицах Феликса уже видны мелкие красноватые отметины, которые позже превратятся в синяки, и Крису нравится эта картина. Феликс дрожит и всхлипывает. — Не слышу. — Да, папочка, да, я хочу твой член, очень хочу, — хрипит младший, прогибаясь в пояснице и шире разводя ноги. — Трахни меня, прошу. — Хороший мальчик, — Кристофер улыбается и чувствует себя одержимым. Он входит сразу по основание, и Феликс кричит, ударяя по постели рукой. — Блять, — он задыхается от боли, но в то же время почти сразу подмахивает бёдрами, потому что ему нравится и ему хочется больше. — Папочка... ты с-слишком большой, я... Ахх, блять, да! Ему не дают договорить, потому что Крис начинает двигаться, попадая по простате с первого же толчка. Феликс захлёбывается стоном. Ему сносит крышу, потому что удовольствие какое-то заоблачное, прошибающее с головы до ног. Младший валится на кровать, потому что ноги внезапно перестают держать, и ему кажется, что это всё вообще не с ним происходит. Крис жёстко втрахивает его в матрас, громко матерясь, хватает за волосы, бьёт по заднице, на которой уже не осталось живого места, и рычит, стонет, кусается, оставляет засосы на плечах и царапины на бёдрах. Феликс трётся членом о ткань трусов и об одеяло и старается хоть как-то удержать сознание на месте. Его расфокусированный взгляд останавливается на руке старшего, сжимающей угол одеяла недалеко от его собственной руки, и Ликса размазывает окончательно, когда он видит вздувшиеся от напряжения и жары в комнате вены. Он хватает старшего за руку, тянет её к своему рту, из-за чего Крису теперь приходится опереться на локоть, и берёт в рот его пальцы. — Сука, — блондин закатывает глаза, наблюдая, как Феликс старательно вылизывает его пальцы, и сам толкает их в чужой рот, чуть надавливая на язык. Ликс стонет уже не так громко, потому что благополучно срывает голос, и кусается. Кристофер облизывает пересохшие губы. — Хорошая детка, — он кусает парня за лопатку. — Я хорошо тебя трахаю, м? — Да, да, боже, папочка, так хорошо, лучше всех, боже, ещё, ещё так, а-ах, да, — Феликс проводит ладонью по своей груди, задевая соски, и поджимает пальцы на ногах. Он так близко. — Лучше всех? — усмехается Чан. — Я польщён. Мне нравится, какой ты грязный и как хорошо принимаешь мой член, — он прикусывает губу, когда младший сильно сжимается вокруг него, и понимает, что тот уже готов кончить. — Я мог бы трахать тебя постоянно. Пиздец, думает Феликс. Его трясёт. — Кончай, — рычит Крис. — Кончи для папочки, детка. И Феликс словно взрывается. Внутри фейерверки, перед глазами звёздочки, а в голове пустота. Он рвано дышит, чувствуя, как дрожат бёдра, пока Чан ускоряется ещё сильнее, продолжая вбиваться в него. Феликс мечется по постели, цепляясь пальцами за простынь, плачет от сверхстимуляции простаты, пытается что-то сказать, но язык заплетается. Крис гортанно стонет, когда видит чужие слёзы, и хватает парня за бёдра, с силой насаживая его на себя, проникая так глубоко, как только может. Феликс хрипло громко стонет, уже вообще ничего не соображая, и вздрагивает, когда чувствует сперму старшего внутри. Чан по инерции двигается ещё несколько раз, с каждым толчком всё медленнее, и у младшего перед глазами всё плывёт и темнеет. Голова кружится, и он падает на кровать.       В следующее, как ему кажется, мгновение он почему-то уже лежит на спине, затылком на подушке, любезно подложенной ему под голову. Хмурится, но через секунду до него доходит, что сознание он всё-таки потерял ненадолго. — В порядке? — спрашивает Крис, лежащий рядом. — Ты меня оттрахал так, что я завтра не встану, — дует губы Феликс, и старший звонко смеётся. — Я не об этом спрашивал, но ладно, — он улыбается, а Ли тянется к его шее руками, аккуратно расстёгивая маленькую пряжку на чокере и снимая его. Кристофер трёт покраснение рукой, и Феликс мягко целует его шею припухшими губами. Старший вдыхает запах его волос и прижимает к себе. — Спи.       Феликс, если честно, думал, что на утро он будет жалеть обо всём, когда алкоголь выветрится, но... ничего. Он не чувствует угрызений совести. И не знает, радоваться этому или нет. Единственное, о чём он действительно жалеет сейчас — это то, что ему не подняться. Задница и поясница горят так, словно их на сковороде жарили. Кстати о сковородках... Парень слышит шипение, и сначала не понимает, что это, но потом осознаёт, что звук доносится с кухни. Пахнет чем-то до жути вкусным, и у Феликса урчит в животе. Он капризно хнычет от голода, всё-таки не ел ничего со вчерашнего дня, и ворочается, но потом вдруг удивлённо подскакивает, правда, тут же болезненно корчится из-за боли в пояснице. Крис готовит? Младший пытается сопоставить образ плохого парня с образом хорошего повара и нервно смеётся. Его голос звучит сипло.       В это время как раз в комнату заходит Чан, ярко улыбаясь, когда видит, что парень проснулся. Старший одет в обычную белую футболку и свободные серые спортивные штаны. Феликс удивлён. Он, если честно, думал, что у Криса весь гардероб состоит только из чёрной одежды, поэтому такой домашний старший вводит его в ступор. — Ты пялишься, — улыбается Кристофер, и Феликс краснеет, отводя взгляд. — Доброе утро, кстати. — Доброе, — хрипит младший. Он чувствует себя... странно. — Есть хочешь? — Да. — Пошли, — Крис кивком головы указывает в сторону кухни, но Феликс остаётся на месте. — Что такое, детка? — притворяется непонимающим старший. — Я не могу идти... — Феликс краснеет ещё сильнее и смущённо закрывает уши руками. — Папочка хорошо постарался ночью, да, детка? — он облизывается и улыбается. Феликс скулит, прячась под одеялом, и блондин снова смеётся, подходя ближе к кровати. — Я могу отнести тебя, — предлагает он и откидывает одеяло в сторону. — Но только если хорошо попросишь. Феликс что-то невнятно пищит.       Им с Чанбином обязательно нужно поговорить.