Фоссилии

Из высокой травы показалась ровная вытянутая морда с внимательными оранжевыми глазами. Осмотревшись вокруг и убедившись, что всё спокойно, животное неспешно направилось к редкому лесу. Это был крупный пернатый хищник с лёгким телом, зубастыми челюстями, длинным жёстким хвостом и небольшими передними лапами, имеющими сильное сходство с птичьими крыльями из-за длинных, зелёных с синеватым отливом маховых перьев. На сильных задних ногах было по четыре когтистых пальца, самый первый из которых был намного меньше остальных и не доставал до земли, поэтому был почти незаметен, а вот второй, который динозавр всегда держал приподнятым, был увенчан особо большим загнутым когтем, что безошибочно выдавало в хищнике представителя дромеозавридов. Зубастый охотник спокойно шёл, поверхностно разглядывая попадающиеся по пути ветки на земле, редкие зелёные кусты, высокие тонкие деревья и медленно темнеющее небо. Горизонт уже горел рыжим светом, отчего похожие на куски ваты облака становились розовато-оранжевыми и приобретали яркие контуры. Внимание раптора привлекли маленькие существа на высокой ветке дерева. Своим зорким взглядом он внимательно всматривался вверх, в пёстрых пернатых созданий, которые, обхватив ветку цепкими лапками, с высоты осторожно изучали его, как и он их. Это были птицы. Крупный дромеозаврид всегда проявлял интерес к этим удивительным существам, умеющим летать. Они казались ему довольно занимательными, он любил иногда наблюдать за ними и пару раз даже пытался их поймать из любопытства, но безуспешно – очень уж быстро эти маленькие пернатые животные успевали заметить его и вспорхнуть на деревья, где пятиметровый хищник их достать не мог. Хоть он этого не понимал, птицы были очень похожи на него, а он – на них. Единственными существенными отличиями было то, что птицы были намного меньше, и у них, в отличие от дромеозаврида, не было массивного хвоста и зубов, зато были подходящие для полёта крылья. В остальном они были очень похожи: похожие перья, ноги, глаза, лёгкие полые кости, даже похожие движения, повадки и голоса. Однако хищник не замечал никаких сходств. Все существа, что не относились к его виду, казались ему совершенно иными, непохожими на него. Но к птицам он питал интерес, ведь эти удивительные летающие динозавры встречались ему очень редко. Дромеозаврид не стал долго смотреть на сонных птиц и невозмутимо продолжил шагать вперёд. Он знал, что ему уже пора идти. Всю свою жизнь он каждый вечер возвращался в это родное, надёжное, уютное место – его гнездо. Оно располагалось в зарослях высокого кустарника и было с трёх сторон окружено зарослями веток, настолько густыми, что через них не могли пробраться даже совсем небольшие животные, поэтому там можно было чувствовать себя в полной безопасности. Едва динозавр подошёл к гнезду, оттуда навстречу ему высунулась пернатая морда, такая же, как и его собственная. Они негромко приветственно засвистели друг другу. Хищник аккуратно залез в гнездо. Вторая особь подвинулась, чтобы он мог удобно устроиться рядом с ней. Она была немного меньше него и имела бурый окрас с тёмными узорами, похожими на неровные кольца, и белыми отметинами на челюсти и шее. Она была его самкой, а он был её самцом. Его имя было Цаг, её – Салхи. Он всегда был решительным неутомимым бойцом, который в сражениях никогда не отступал, но был осторожен и побаивался незнакомых вещей, а она была любопытной, любила изучать новое, иногда бывала немного рассеянной, а в драках всегда понимала, когда стоит умерить пыл. Уже несчётное множество лет они были парой. В этом самом гнезде за долгие годы они вырастили не один выводок детёнышей. Каждые 2 года весной самка откладывала 2-3 яйца, из которых вскоре вылуплялись крошечные беспомощные птенцы-рапторы. Поначалу малыши только сидели в гнезде, прижавшись друг к другу или забившись под крылья любящих родителей, и время от времени громко пищали, требуя еды, которую приносили им взрослые. Затем маленькие несуразные комочки, покрытые редкими мягкими перьями, постепенно превращались в ловких активных созданий, похожих на своих родителей: у них начинало расти более длинное и жёсткое оперение, а сами они принимались бегать и прыгать по всему гнезду, играли, ходили за родителями, усваивали уроки охоты и ловили свою первую добычу. И за детёнышами нужно было непрерывно присматривать! Даже когда они ещё не вылупились из яиц, пара взрослых динозавров поочерёдно охраняла их, ведь опасностей вокруг было много: в гнездо мог кто-нибудь пробраться и съесть будущих малышей. А когда птенцы начинали бегать и выходить из гнезда, часто разбегаясь кто куда, уследить за ними становилось почти невозможно. Выживали не все, но благодаря стараниям заботливых родителей большинство птенцов всё же остались живыми и здоровыми. Детёныши росли и росли, пока не становились похожи на уменьшенные копии взрослых. Тогда приходила пора расставания. Уже взрослые птенцы навсегда покидали родной дом и родителей, начиная свою собственную самостоятельную жизнь. Они все уходили и больше никогда не возвращались, и через 2 года всё повторялось вновь. А родители всегда оставались вместе. Для динозавров их рода это было естественно. Взрослые особи всегда жили либо поодиночке, либо, найдя себе пару, всю свою последующую жизнь проводили вдвоём, никаких иных вариантов не было. Полюбившие друг друга пернатые хищники оставались со своим избранником навсегда, и именно так случилось и с этой парой дромеозавридов. Они познакомились, когда им обоим было немногим более 2 лет. За любовь Салхи боролось сразу 4 самца, среди которых был и её будущий партнёр. Все четверо целый день приносили ей еду в качестве подарка, пели мурлыкающие брачные песни и исполняли перед самкой особый танец, демонстрируя свои длинные перья на крыльях. Чем более яркие и блестящие перья на крыльях самца-раптора, тем больше он нравится самкам, ведь эти перья, на свету переливающиеся от светло-изумрудного до глубокого сине-зелёного, у этих динозавров считаются очень привлекательными и являются признаком здоровья самца. Поэтому, исполняя брачный танец, самцы старались в как можно большем великолепии продемонстрировать свои красивые крылья, при этом делая ловкие и грациозные движения ногами, ритмично постукивая по земле большими серповидными когтями и плавно кивая головой. Один самец, который двигался особенно изящно, вызывал у самки наибольший интерес и симпатию. И она выбрала его. С того дня начался их роман длиною в жизнь. Они любили друг друга, были друг с другом нежны, и им очень нравилось быть рядом. Самец аккуратно тыкнулся светлым кончиком морды в пушистую шею своей супруги. В ответ она потёрлась о него своей прямоугольной головой. Два хищных динозавра лежали рядом, комфортно свернувшись. Подготавливаясь ко сну, они неспешно поправляли перья, чистили себя и друг друга, пока наконец не уткнулись носами в тёплые мягкие тела и не начали погружаться в мирный безмятежный сон. Из-за горизонта тем временем доносились едва заметные последние лучи солнечного света. В начале этого дня, когда Солнце всё ещё висело высоко в светло-голубом небе, самец занимался наблюдением за разнообразным стадом травоядных. Он скрытно крался в высокой траве и кустах, чтобы не попасться им на глаза, благо его желтовато-зелёный окрас с маленькими продолговатыми чёрными пятнами сливался с травой и делал крупного дромеозаврида почти невидимым. Даже привлекательные перья на передних конечностях не мешали ему прятаться, так как по цвету напоминали тёмные листья кустов. Хищник следил. Он высматривал в стаде больных, слабых, старых или неопытных особей, которые стали бы для него и его подруги будущей добычей. Ветер дул на него и приносил ему нужную информацию – запахи всех животных в группе – и при этом не давал травоядным узнать о притаившийся опасности. Стадо было не очень многочисленным и состояло примерно из 20 лениво бродящих неподалёку друг от друга особей. Растительноядные динозавры, которые паслись на здешних обширных пастбищах, часто сбивались в небольшие стада, где присутствовали животные самых разных видов. В этот раз, как и почти всегда, среди них были небольшие лёгкие пернатые орнитомимиды (Garudimimus), имеющие некоторое внешнее сходство с хищными рапторами. Эти невероятно изящные существа с длинными гибкими шеями и ртами без зубов были единственными травоядными на открытых местностях, чьё тело было покрыто перьями. Уже скоро они собирались отделиться от основного стада и уйти отдыхать в лес, под тень деревьев, поближе к водопою и прохладе, чтобы весь день спасаться там от пекущей жары и отдыхать до вечера, когда зной спадёт. Орнитомимиды не обладали большой силой, были значительно меньше крупного хищника, но были достаточно большими, чтобы обеспечить взрослого дромеозаврида едой на день, однако здоровую особь было почти невозможно догнать. Кроме них было 12 больших полосатых травоядных с челюстями, похожими на небольшие клювы. Это были гадрозавроиды (Gobihadros), что ходили на 4 ногах, но их передние конечности были намного меньше и слабее задних, так что они могли с лёгкостью стоять и только на 2 задних лапах, чтобы, вытянувшись вверх, со своей семиметровой высоты осматривать округу. Они беспрестанно общались и делились информацией между собой, издавая множество разнообразных звуков, чем давали всей округе знать о себе. Бегали эти крупные шумные динозавры гораздо медленнее лёгких орнитомимидов, но ни одному живому существу не хотелось бы оказаться на пути такого бегущего гиганта, способного насмерть сбить своей массой или затоптать любое животное, уступающее ему размером. Гадрозавроиды нередко были достаточно храбрыми, решительными и сплочёнными, чтобы давать крайне достойный отпор желающим на них поохотиться. Но кто был для хищников самой опасной целью – так это бронированный анкилозаврид (Talarurus). Это медлительное травоядное животное, напоминающее черепаху с длинным хвостом, уступало гадрозавроидам в длине, медленно бегало и имело плохой обзор из-за невысокого роста, но могло серьёзно постоять за себя благодаря тяжёлому наросту-колотушке на конце хвоста, удар которого приносил очень значительный урон и страшную боль, или даже мог сразу убить при особо неудачных для хищника обстоятельствах. Мощную броню, состоящую из крепких остеодерм, было трудно прокусить, а добраться до более нежного живота было ещё труднее, в особенности когда животное, обороняясь, чуть ли не ложилось брюхом на землю. Об этом было известно всем, поэтому остальные динозавры в стаде старались держаться к нему поближе, а хищники наоборот, обычно пытались избегать встреч с ним. К счастью для раптора, в группе такой динозавр-черепаха был лишь один. Под ногами всех этих травоядных бегала небольшая компания маленьких двуногих динозавриков (Graciliceratops) со странной формой головы и крючковатым ртом-клювом, которые то и дело пропадали из виду из-за своего размера и совершенно теряющейся на фоне травы окраски. Это тоже были травоядные, крошечные цератопсиды массой около 10 килограмм, которые сами по себе были совершенно безобидны, но умели очень хорошо прятаться. Пернатый хищник не рассматривал их в качестве еды, но внимательно за ними следил, потому что беспокоился, что один из этих мелких юрких динозавров может внезапно обнаружить его, испугаться и поднять панику среди всего стада, а это плотоядному было совсем не на руку. Все особи в группе были в хорошей форме, но всё-таки хищник вычислил среди них своею будущую жертву. Целью стал гадрозавроид, который был знаком раптору. Это был опытный самец, на протяжении долгих лет стоявший во главе своего стада. Среди своих сородичей он был самым старшим, что выражалось в более тёмном окрасе и контрастных оранжевых пятнах возле глаз. Его собратья подчинялись ему, как вожаку. Он появился здесь намного раньше пары дромеозавридов. Казалось, он был всегда и всегда руководил своей группой, и казалось, что так всегда и будет. Но несколько месяцев назад всё изменилось. Вожак начал ходить медленнее, его походка стала странной, будто от слишком быстрых и плавных движений динозавр испытывал дискомфорт. Около 2 недель назад он был понижен в ранге до рядовой особи, а место главы стада занял другой самец, более молодой и сильный. Бывший вожак всё ещё чувствовал себя вполне хорошо и выглядел здоровым, однако начинал еле заметно прихрамывать. Его время неумолимо подходило к концу, и поставить точку в богатой истории его долгой насыщенной жизни собирался безжалостный пернатый охотник. Но планы дромеозаврида разбились вдребезги, как только вдалеке из-за деревьев с сосредоточенным видом выглянуло чудовище. Величайший страх всех здешних обитателей, большое плотоядное с длинными ногами и мощными челюстями, вершина пищевой цепи, грозный представитель тираннозавроидов (Alectrosaurus) был апекс-хищником, не боящимся никого. Он был самым крупным хищником этих мест. Пусть в длину раптор лишь немного уступал ему, обладатель страшной прожорливой пасти был намного массивнее, выше и визуально больше. Апекс имел большую силу, был удивительно вынослив и быстр, что делало его крайне опасным. Более мелкий хищник стал первым, кто заметил появившуюся угрозу, и, мгновенно забыв о травоядных, замер, прижавшись к земле, чтоб остаться незамеченным. Взгляд тираннозавроида был прикован к стаду. Очевидно, голодный плотоядный динозавр намеревался сделать кого-нибудь из стада своим обедом, и ничто не могло ему в этом помешать. Смертоносный монстр стремительно направился к группе животных, с каждым шагом двигаясь всё быстрее и быстрее. В отличие от раптора, он даже не пытался прятаться или подкрадываться поближе к добыче, так как для этого был слишком большим, слишком заметным, да и ему это не было нужно. Он просто издалека выбегал на выбранную цель и начинал преследование, потому что был достаточно быстр, чтобы догонять убегающих, и поразительно неутомим, что даже очень быстрые и выносливые жертвы после долгого бега выдыхались и попадали в его убийственные челюсти. Гадрозавроиды тоже быстро заметили приближающегося крупного хищника, переполошились и испуганно закричали. Крохотные динозаврики бросились врассыпную и через миг словно испарились, а остальное стадо, включая анкилозаврида, в панике понеслось прочь от охотника, изо всех сил стараясь спасти свои жизни. Бронированный динозавр, не способный бежать так же быстро, как другие животные, сразу сильно отстал, отбежал в сторону и встал в оборонительную позу, но хищник на него даже не посмотрел. Вид убегающих существ разогревал азарт плотоядного бегуна, заставляя его на полной скорости преследовать их. Началась погоня. На сотни метров вокруг раздавался топот несущихся животных: преследуемых и преследователя. Застывший дромеозаврид, тише воды ниже травы, пытался даже дышать как можно бесшумнее, дабы более крупный хищный динозавр не обнаружил его присутствия. Незаметно убежать скрытному пернатому охотнику не давало любопытство, он жаждал узнать, чем же закончится дело, и осторожно выглядывал из своего укрытия, наблюдая за захватывающим развитием событий. Стадо уже успело убежать довольно далеко, но апекс, полный решимости и уверенности в успехе, с каждой секундой становился всё ближе и ближе. К счастью дромеозаврида, он был слишком увлечён погоней, чтобы заметить затаившегося вдалеке второго хищника. Травоядные, полные сил, страха и желания жить, бежали плотной группой, бок о бок друг с другом. Но вдруг один из гадрозавроидов стал чуть-чуть отставать от товарищей. С каждой секундой животное отставало всё сильнее. Внезапно оно оступилось и сделало несколько куда более медленных хромающих шагов, отстав от остальных сразу на несколько метров. Тёмный окрас и странная походка не давали ошибиться: это бывший вожак! Он всё ещё старался догонять сородичей, вместе с ними отчаянно кричал, просил не оставлять его позади, а остальные пытались помочь ему и немного сбавляли скорость, чтобы оставаться рядом и прикрывать его. На самом деле, разрыв между ним и другими особями не был большим, уже через несколько секунд он бы оказался среди других гадрозавроидов, но это небольшое расстояние решило его судьбу. Грозный преследователь был уже в нескольких шагах и готовился к атаке. Резкий мощный укус в бедро, полный боли, ужаса и отчаяния громкий крик падающего на землю раненного травоядного, ловкое движение хищника и смертельный, ломающий позвонки укус в шею. Для старого вожака всё было кончено. Опытный убийца тут же потерял интерес ко всему, кроме своей ещё тёплой добычи, и начал трапезу. Гадрозавроид, который ещё несколько минут назад был живым, являлся очень желанной добычей для хищника, которой тот мог довольно долго кормиться, поэтому тираннозавроид чувствовал удовлетворение и гордость за успешную охоту. За поедающим тушу динозавром пристально наблюдал другой хищник. Дромеозаврид знал, что ему лучше не высовываться, так как в противном случае апекс немедленно на него накинется, считая, что более мелкое плотоядное хочет присвоить себе его еду. Одному птицеподобному хищнику от него не отбиться. Вдвоём – другое дело. Супружеская пара рапторов не раз отгоняла большого длинноногого тираннозавроида от своей еды и даже отнимала его добычу. Два более мелких хищных динозавра были способны нанести апексу очень серьёзные травмы, которые лишили бы его возможности охотиться, что для него было равносильно смерти, поэтому он старался избегать драки и отступал. Но пытаться отогнать его или стащить мясо в одиночку бесполезно. Можно было попробовать украсть кусок, когда страшный динозавр отойдёт, но, по всей видимости, охотник не собирался далеко отходить от своей добычи как минимум до вечера и был готов отгонять всех остальных хищников как холодящим кровь ужасающим низким рычанием, так и агрессивными нападениями. Нет, для дромеозаврида это не вариант. Его охота была сорвана, не успев начаться, а опасный крупный апекс-хищник ещё долго не будет позволять кому-либо подходить к добытой пище. Больше раптору здесь делать нечего. Пернатое животное ловко развернулось и тихо стремительно двинулось прочь, стараясь не привлекать к себе внимания. Позади остался удачливый крупный охотник, лакомящийся свежей добычей. Вдали, на расстоянии нескольких километров, раздавались отчаянные скорбные крики стада гадрозавроидов. Проточное озеро, по краям окружённое густым пышным лесом, столь выделяющимся в засушливой степи с её уходящими за горизонт открытыми пастбищами и небольшими редколесьями. Такой лес – верный признак близости водоёма. Эти места являются домом для многих животных, а обитатели широких лугов часто приходят туда на водопой и на отдых. Именно на такой берег после патрулирования территории пришёл самец-дромерзаврид, чтобы утолить жажду. Хищник бдительно огляделся по сторонам, разведывая обстановку. Рядом с водой в любое время можно было встретить много разнообразных существ, как совершенно безобидных, так и тех, которых стоит остерегаться, если хочешь сохранить жизнь и здоровье. Множество цепочек следов, покрывающих всю почву, несли запахи всевозможных животных, прошедших здесь за последние несколько суток. Возле берега низко в воздухе носились тучи чёрных точек – маленьких крылатых насекомых. Далеко в лесу среди деревьев виднелись 3 небольшие головы на очень длинных шеях. Их обладатели являлись самыми громадными созданиями, с которыми раптору когда-либо приходилось сталкиваться. Размеры этих четвероногих динозавров захватывали дух, громкие шаги их титанических ног заставляли сердца всех вокруг бешено биться, а страннее и удивительнее всего было то, что шеи их были даже длиннее остального тела. К счастью, великаны были мирными растительноядными завроподами (Erketu), большую часть времени занимающимися поеданием веток и листьев деревьев и никогда ни на кого не нападающими, и на них тоже не решалось нападать ни одно живое существо из-за их огромной массы и впечатляющей пятнадцатиметровой длины. Но сейчас миролюбивые колоссы вдалеке мало интересовали пернатого охотника. Он внимательно рассматривал берег и озёрную гладь, разыскивая возможную опасность. И нашёл: на мокрой глине совсем рядом с водой в статичном положении замер полуводный ящер с длинной головой, сверху напоминающей треугольник, мощнейшими челюстями, полными острых зубов, короткими лапами, которые животное держало по бокам тела, и прочной чешуёй. Полуводный крокодиломорф (Paralligator) был малоподвижен, но это ничуть не мешало ему иметь статус грозы водоёмов, так как он мог быстро плавать и долго находиться под водой, где заметить его было крайне непросто, и неожиданно набрасываться на оказавшуюся рядом жертву, у которой оставалось мало шансов выбраться из его ужасной хватки. Но эта особь, неподвижно лежащая на берегу, выглядела сытой, удовлетворённой и слегка обеспокоенной появлением динозавра, а значит, не планировала в скором времени никого атаковать, если только на неё не нападут первыми, чего крупный дромеозаврид делать не собирался. Значит, можно спокойно подойти попить, что самец и сделал, на всякий случай держась подальше от отдыхающей рептилии. Прохладная вода освежала и приносила приятное чувство, наполняя желудок изящного зубастого охотника. Ему не требовалось много жидкости, поэтому менее чем через минуту он закончил пить, развернулся и плавно пошагал вперёд. Раптор периодически лениво отряхивался, отчего его перья на некоторое время взъерошивались, делая его похожим на пернатый шарик. Не хотелось ничего, кроме как прилечь в теньке в каком-нибудь тихом безмятежном месте. Но внезапно в нескольких метрах от себя хищник увидел то, от чего встал как вкопанный. Он сгруппировался и непонимающе завертел головой в разные стороны, пытаясь как следует разглядеть странный объект. Из куста торчало нечто, напоминающее чью-то голову на горизонтальной прямой шее. Это точно была часть животного, а не какая-то ветка. Но у непонятной головы совсем не было видно глаз и рта. Животных с такой мордой динозавр никогда не видел. Недоумевающий дромеозаврид испугался, что её обладатель может оказаться враждебным и опасным, поэтому, на всякий случай подготовившись к обороне, издал негромкое вопросительное шипение, пытаясь заставить незнакомое существо как-нибудь проявить себя. И оно отреагировало: стало разворачиваться. Странная голова убралась за растительность, а на её месте оказалась… другая голова! У этой головы были глаза, рот и нос, и уж она-то была раптору знакома. Существо оказалось представителем анкилозавридов (Tsagantegia), крупнее тех, что живут на лугах, и с другой формой морды. То, что хищнику поначалу показалось головой, на самом деле являлось массивной колотушкой на хвосте травоядного динозавра. Настоящая же голова теперь без капли волнения смотрела на хищника, желая выяснить, в чём дело. Всем своим спокойным и слегка растерянным видом хищник показывал, что произошло всего лишь небольшое недоразумение. Тяжёлое бронированное травоядное ещё секунду поглядело на него и безучастно медленно развернулось обратно, вернувшись к своим делам. Оба динозавра ничуть не беспокоились, так как знали, что опасности друг для друга не представляют. В отличие от луговых собратьев, большие лесные анкилозавриды совсем не боялись рапторов и не стремились их прогонять, разве что только немного возмущались, если плотоядное неудачно оказывалось под самым их носом. Причина была в том, что не столь крупные хищники никаким образом не могли убить такую огромную тушу с непробиваемой бронёй, даже пытаться бесполезно, так что пернатые охотники благоразумно не тратили силы на это опасное и заведомо провальное занятие, а просто проходили мимо, не проявляя никакой агрессии. Единственный, кто действительно тревожил больших анкилозавридов – это апекс-хищник. Самое большое и сильное плотоядное здешних мест было способно напасть даже на таких защищённых животных, как они, поэтому они начинали нервничать и готовиться к обороне, стоило только тираннозавроиду появиться в поле их зрения. Но и апекс решался атаковать их невероятно редко. Мало кто мог им угрожать, и они почти ни к кому не были враждебны. Недалеко от одного анкилозаврида бродил второй, возле него и третий, а поодаль виднелись задние ноги и хвост четвёртого, и где-то поблизости явно было ещё несколько особей. Это целое стадо, живущее тут, возле озера, разбрелось кто куда. Дромеозаврид неспешно прошёл между огромными четвероногими, сопровождаемый их незаинтересованными взглядами. Дальше всех остальных за невысоким кустарником находилась одна особь, которая, как и её сородичи, занималась поеданием листьев, но казалась настороженной и время от времени осматривалась по сторонам. Проходя мимо неё, хищник обратил внимание на её необычное поведение, как вдруг оно стало ещё более странным. Стоило раптору приблизиться, как вдруг травоядное рвануло на него и, остановившись в нескольких шагах, глухо угрожающе закричало. Хищник мгновенно отскочил назад. Другой стоящий ближе остальных анкилозаврид поднял голову, чтобы посмотреть, что произошло, но не придал случившемуся особого значения и сразу потерял интерес к этой ситуации. Агрессивная особь упорно мешала дромеозавриду пройти дальше и показывала свою готовность напасть, если тот не уберётся прочь. Поначалу пернатый охотник был поражён внезапной и, как казалось, безоснавательной злобой обычно спокойного животного. Но затем самец вспомнил, когда мирные существа нападают на безопасных для них хищников. Такое случается, когда они защищают тех, для кого эти хищники опасны – детёнышей и яйца. Кладки яиц и маленькие детёныши являются лёгкой добычей даже для самых небольших плотоядных. Это шанс, прекрасный шанс! Нарываться на драку самец не стал и отошёл от сердитого травоядного. Но уходить он не собирался. Если мать-динозавр так на него набросилась, значит, её потомство где-то совсем рядом с ней. Нужно только обойти её и подкрасться так, чтобы она не заметила. Именно это и сделал хищник. Он убежал далеко из поля зрения анкилозаврида и начал издали подходить ему за спину, стараясь шагать как можно медленнее и бесшумнее. Бронированное растительноядное несколько раз поворачивалось в его сторону, но благодаря кустам оно не смогло заметить пернатое животное. Тактика охотника сработала. Подойдя достаточно близко, он увидел за спиной крупного травоядного гнездо, представляющее собой яму, выстланную листьями. Там лежало 5 больших крапчатых яиц, из которых в будущем собирались вылупиться детёныши анкилозавридов. Дело оставалось за малым. Хищнику приходилось проворачивать подобное не в первый раз. Кладки яиц он разграблял не так уж редко, а в прошлом году ему удалось добыть себе на обед детёныша такого же анкилозаврида. Именно в тот раз он и понял, что означает агрессия со стороны обычно невраждебных существ. И в тот раз он выяснил, что у крошечных, неловких, забавно выглядящих малышей броня гораздо тоньше и мягче, чем у взрослых, поэтому детёныши перед острыми зубами крупного раптора совершенно беззащитны. С яйцами получится даже легче, ведь яйца не вырываются и не зовут на помощь. Теперь нужно всего лишь тихо подобраться вплотную, схватить яйцо и быстро скрыться. Пернатый динозавр подполз ещё ближе к гнезду. Момент напряжённый. Беспокойный охранник своего потомства то и дело смотрел по сторонам, способный в любой момент обнаружить хищного грабителя. Между дромеозавридом и кустом были небольшие заросли, которые помогали ему спрятаться, но в то же время не давали ему бесшумно достичь кладки. Нужно действовать быстро. Резко раздался внезапный треск и шелест растений, вмиг одно яйцо оказалось в смертоносной пасти, и вор тут же понёсся прочь с добычей. Анкилозаврид быстро отреагировал и бросился на защиту яиц, но хищник уже стремительно убегал, не давая медлительному тяжёлому травоядному ни шанса догнать его. В любом случае, спасти яйцо уже невозможно. Одного будущего детёныша мать потеряла. Отбежав подальше, проворный раптор устроил себе замечательный перекус. Хрупкое яйцо треснуло, как только попало в сильные зубастые челюсти, из трещин наружу вытекало содержимое, затекало в рот хищника и капало с его морды. Ловкое молниеносное движение – и добыча исчезла в его пасти. Пернатый охотник насладился вкусом сырого яичного желтка, который всегда ему нравился. Мелкую мокрую скорлупу он выплюнул, после чего почистил морду от остатков обеда, потерев её о древесную кору. Теперь, когда все его потребности удовлетворены, он может пойти отдыхать, дремать в тени, искать что-нибудь интересное и наблюдать, или просто ничего не делать. Большую часть дня он обычно занимался именно этим. А кое-что интересное оказалось совсем рядом с ним. В нескольких десятках метров в траве у самых корней дерева пошевеливалось нечто, обратившее на себя внимание остроглазого динозавра. То, что было там, в траве, очевидно, было маленьким и не представляло для раптора никакой угрозы. Он решил посмотреть, что же это такое. Аккуратными шажками он подошёл поближе. Небольшое существо из-за маленького роста не увидело приблизившегося дромеозаврида, а вот ему удалось как следует его рассмотреть. Это было редкое в этих местах юркое четвероногое хищное существо (Tsagandelta), покрытое шерстью. Его запах и весь внешний вид разительно отличался от остальных знакомых раптору животных. Необычно, что зверёк встретился ему днём, ведь эти создания обычно весь день проводят в своих укрытиях, а на охоту выходят лишь вечером и ночью. Скорее всего, маленький шерстяной хищник собирался сделать то же самое, что только что сделал большой пернатый – полакомиться яйцом анкилозаврида. Плотоядное млекопитающее было известным расхитителем кладок, потому было опасно для любых яйцекладущих. Маленьких детёнышей оно тоже могло легко утащить, а иногда даже храбро давало бой небольшим животным типа маленьких дромеозавридов, которые отличались от крупных куда более скромными размерами, более лёгким телосложением и умением без труда залезать на верхушки деревьев с помощью больших когтей задних лап. Но для взрослого крупного хищника это животное совершенно безопасно, хотя, защищаясь, всё же может больно укусить. Дромеозаврид не видел ничего важного в этом существе: охотиться на столь мелкую цель не стоит, тем более когда ты сыт, оно было маленьким и не могло навредить раптору, а у него сейчас не было яиц или детёнышей, которых нужно было бы защищать от нападения мелкого грабителя. Редкий зверёк вызывал у динозавра лишь любопытство. Наконец млекопитающее обнаружило наблюдателя. Оно вмиг ринулось под корни дерева, забилось туда, рассерженно заворчало и заблестело на дромеозаврида напуганными решительными глазами. Тот игриво попытался поймать зверя, но он зарычал громче и широко открыл зубастую пасть, показывая готовность защищаться до последнего. Динозавру это не было нужно. Он недолго постоял, посмотрел на мелкого хищника, а потом просто побрёл восвояси. Отойдя довольно далеко, он в последний раз оглянулся на пугливого зверька, который осторожно начал вылезать из-под корней и бдительно оценивал ситуацию. Любопытство дромеозаврида было совершенно удовлетворено, и со спокойной душой пернатый хищник оставил млекопитающее в покое, отправившись куда-то по своим делам. Следующий день начался так же, как и предыдущий. Бледный желтоватый рассвет ещё неярко освещал всё вокруг, а дневная жара только собиралась начать беспощадно печь. Почти все недавно проснувшиеся животные были в поисках завтрака, и пара крупных пернатых дромеозавридов не стала исключением. Самка стремительно шла впереди. Прошлым днём она обнаружила больное животное, которое как нельзя лучше подходило рапторам в качестве добычи. Теперь хищница собиралась вернуться на место обнаружения, выследить намеченную жертву и убить. Её возлюбленный следовал за ней, а она время от времени тихо посвистывала ему: "Сюда! Идём сюда!" Дойдя до нужного места, она стала активно принюхиваться и пытаться вычислить, куда пошли найденные вчера животные; то же самое начал делать и её партнёр. Скоро чёткий свежий след был взят, и охота началась. Запах привёл хищников к небольшой группе очень крупных длинношеих пернатых динозавров (Segnosaurus). Тяжёлые травоядные были сплошь покрыты серыми перьями, похожими на шерсть, ходили на задних ногах, а на их довольно длинных передних лапах красовались длинные когти. Существа эти относились к семейству теризинозавридов и были самыми крупными и громоздкими из трёх видов своего семейства, обитающих здесь. В длине они превосходили своих самых маленьких и куда более грациозных родственников (Erlikosaurus), размером примерно с орнитомимидов, в 2 раза, и были во множество раз массивнее. Но среди других теризинозавридов эти являлись и самыми неповоротливыми, медленными и неловкими, хотя имели прекраснейший слух и нюх, а длинная шея позволяла им очень далеко видеть. Рапторы понимали, что к столь внимательным животным не нужно близко подходить раньше времени, поэтому разведывали обстановку издали. Немногочисленное стадо разошлось по большой территории и щипало нежные молодые листья с крон деревьев. Одно из животных выглядело болезненно, что и привлекло внимание самки-дромеозаврида: оно медленно двигалось, резко шумно чихало, сонно закрывало глаза и часто, нахохлившись, садилось с поникшей головой, будто очень устало. По всей видимости, эта особь была ослаблена каким-то заболеванием. Возможно, она могла бы поправиться, но, к несчастью для неё, больное животное – это лёгкая и желанная добыча для плотоядных. Увы, она не могла спрятаться в каком-нибудь укромном месте и оставаться там несколько дней, она должна была находиться рядом с сородичами и питаться вместе с ними, тем самым рискуя встретить смерть от жестоких зубов и когтей. И ей не повезло: хищники её заметили. Шансов на спасение у неё оставалось ничтожно мало. Для рапторов же болезнь теризинозаврида – большая удача. Конечно, они вполне могли бы справиться и с сильными здоровыми особями, но дело не обошлось бы без долгой изматывающей погони или отчаянного боя, или и того и другого сразу. Зачем терять ценную энергию и здоровье, если можно достигнуть того же результата, прикладывая меньше усилий и подвергаясь меньшей опасности? Именно поэтому все хищные животные всегда стараются нападать на самых слабых, беззащитных, неприспособленных. Паре охотников задачу облегчало то, что тяжёлое больное животное, заметив их, не могло быстро и далеко бежать, однако его сородичи всё ещё могли помешать дромеозавридам добыть себе еду. Значит, лучше действовать внезапно, начинать преследование издалека и, желательно, одновременно с разных сторон. Каждый из рапторов сам решил, откуда ему следует начинать погоню, и поспешил занять позицию. Пока что их никто не заметил, но уже через несколько секунд, когда хищники кинулись в атаку, всё изменилось. Первым побежал самец, зашедший выбранному животному за спину. Сразу же после этого сбоку понеслась к цели самка. Собрав немногочисленные силы, ослабленный теризинозаврид бросился бежать, как и остальное стадо, но другие травоядные тоже в ужасе кинулись спасаться от угрозы, а не пытались как-то помешать пернатым убийцам. Мощные задние ноги со всей силы отталкивались от земли и несли динозавров вперёд, длинные жёсткие хвосты на бегу быстро виляли в стороны, слышалось громкое дыхание. Большие воздушные мешки в телах дромеозавридов не только делали их легче, но и не давали быстро устать: на выдохе воздух из них попадал в лёгкие и насыщал кровь кислородом, не давая животному запыхаться. Как ни пыталась их жертва спастись, как ни уклонялась, уже через несколько секунд после начала атаки ей на холку запрыгнул хищник и прицепился, воткнув когти задних ног глубоко в кожу и мясо животного, заставив его вскрикнуть от страха и боли. Ещё через миг сзади наскочил и второй раптор. Два больших дромеозаврида, оказавшихся на спине травоядного, едва не заставили его упасть, но оно всё же с трудом удержалось на ногах и продолжило бороться. Оно крутилось, металось и встряхивалось в попытках скинуть охотников с себя, но безуспешно. Чем больше крупный теризинозаврид сопротивлялся, тем сильнее впившиеся когти резали его плоть. Пернатые разбойники разводили крылья в стороны, стараясь балансировать, и вцеплялись зубами в свою добычу. Они выкусывали из ещё живого существа большие куски мяса и тут же проглатывали их. Рапторам очень нравилось, когда из добычи им в рты вытекает живая, быстрая, горячая, вкусная кровь, поэтому жертв они больше всего любили пожирать живьём. Земля и трава на месте охоты покрылись пахучими кровавыми пятнами. Напавшие существа разодрали теризинозавриду спину, но искалеченная жертва всё ещё была жива и продолжала сопротивляться, а хищники всё не останавливались. Изо всех сил кричащее травоядное надрывало глотку, причиняя себе ещё больше невыносимой боли. Всё закончилось, когда острые зубы наконец прорвали большую артерию на шее несчастного создания, кровь с напором вытекла рекой из его тела, и оно тотчас упало замертво. Адские страдания больного теризинозаврида закончились, а голодные хищники заполучили больше тонны вкусного, свежего, питательного мяса. Теперь пара дромеозавридов будет вволю пировать много дней. Рапторов озарила радость от успеха. Успехом заканчивалось большинство их охот. Они каждый день с удовольствием занимались этим жестоким кровавым ремеслом, чтобы выжить, просто потому что появились на свет хищниками. Ничего особенного в этом не было, ведь все животные едят других живых существ и за счёт этого живут. Природа – немилосердное место, не дающее шансов неприспособленным. Оба дромеозаврида были хорошими опытными охотниками и бойцами, они всегда могли отстоять своё право на территорию, им всегда хватало еды для выживания, и чаще всего им удавалось прикончить добычу, не получив никаких серьёзных травм. Даже когда травмы были, динозавры быстро и легко от них оправлялись, так как в трудные времена преданно поддерживали друг друга. Всё у них было хорошо. До одного дня. В тот злополучный раз супружеская пара снова охотилась на теризинозавридов, но уже другого вида (Enigmosaurus). Эти травоядные были среднего размера, светло-рыжего окраса и имели замысловатый узор перьев. Началось всё нормально, как и всегда: самец-раптор догнал жертву, с силой оттолкнулся задними ногами от земли и сделал ловкий прыжок на спину животного. Тем временем самка кусала перепуганного растительноядного динозавра за хвост и ноги, подбираясь к уязвимому животу. Всё шло по плану, но вмешалась роковая ошибка: самец начал терять равновесие, с каждой секундой ему становилось всё труднее удерживаться на вырывающейся жертве. Ему следовало бы скорее спрыгнуть вниз, но он был слишком увлечён разрыванием добычи, его азарт не допускал и мысли об отступлении. И вот, резкое движение раненого травоядного – и хищник кубарем полетел вниз. По чистой случайности в этот миг паникующий теризинозаврид ударил падающего динозавра по морде когтистыми лапами, а после наступил на растерявшегося охотника сильными ногами. Но тот всё же не дал себя задавить, выкрутился и немедленно продолжил помогать возлюбленной добить жертву. Уже совсем скоро живот теризинозаврида вместе с жизненно важными органами был разорван, а само травоядное лежало на земле мёртвой тушей. Выполнив задачу, хищники сразу же переключили внимание на себя. Самец мотал головой в стороны и тёр левый глаз лапой, а самка с беспокойством поглядывала на него. На месте глаза осталась рана от когтей, частично засыпанная песком, очевидно, причиняющая дромеозавриду боль и неудобство. Но терпеть боль он умел, и, убрав из ранения почти весь песок и частицы почвы, снова стал вести себя так, будто ничего страшного не произошло, хотя то, что он теперь ничего не видит левым глазом, продолжало его тревожить. Его супруга, увидев, что он чувствует себя неплохо, тоже успокоилась, и охотники приступили к еде. Казалось, что всё в порядке, только поле зрения самца сильно сократилось. Уже через день после потери глаза Цаг начал чувствовать себя как-то не очень хорошо, а ещё день спустя его захлеснула вялость и ужасная усталость. Ещё несколько дней, и ему стало совсем плохо. Он почти перестал выходить из гнезда, постоянно дремал, чувствовал жар и слабость, аппетит совсем пропал. На месте янтарного глаза осталось лишь скопление коричневой запёкшейся крови, гноя и ещё чего-то. Инфекция. Подобные раны динозавр получал и раньше, его сильный иммунитет быстро справлялся с заражениями, и пара дромеозавридов надеялась, что и в этот раз всё благополучно закончится. Но ещё ни разу в своей жизни раптор не был ранен в глаз, а ведь это самое опасное ранение, потому что совсем рядом с глазами находится мозг, малейшее повреждение которого грозит ужасающими последствиями. Но животные этого не знали. Салхи считала, что совсем скоро её любимый поправится, и всё будет хорошо. Самка тщетно пробовала приносить ему мясо небольших животных, которых могла добыть в одиночку, клала пищу ему прямо под нос, но самец не ел. Он почти ни на что не реагировал, и единственным, что его хоть немного интересовало, была она, его супруга. Часами она сидела возле него, охраняла, чистила его перья, давала понять, что она рядом, заботилась как могла. Заболевший динозавр всё ещё испытывал нужду в питье, и его верная спутница каждый раз помогала ему дойти до воды. Вылазки из гнезда стали весьма рисковыми, так как если бы на дромеозавридов кто-то напал, то самке пришлось бы сражаться одной, ведь её партнёр, теперь крайне уязвимый и беззащитный, не мог бы никак ей помочь. Но она ни при каких обстоятельствах не бросила бы самца, за него она готова была умереть. Так продолжалось почти неделю. Состояние больного всё ухудшалось. Теперь он едва мог управлять собственным телом, с огромным трудом стоял на ногах, время от времени судорожно дрожал. Ему было невыносимо жарко и больно, но ни единого вскрика он не издавал, потому что для него это было слишком трудно. Некогда бойкий дромеозаврид медленно тихо умирал. Самка страшно волновалась, но не отчаивалась, несмотря ни на что. Она не была способна даже представить, что её милый Цаг может её покинуть; они всегда будут вместе, всегда, иначе быть не может! Все возможные усилия она прилагала, чтобы ему помочь. В последний раз пара шла к воде под мягкими лучами садящегося Солнца. Салхи шла впереди, настороженно озиралась, оглядывалась на своего спутника и подбадривающе свистела: "За мной! Ещё совсем чуть-чуть!" Её партнёр неуклюже тащился за ней, уже с трудом понимая, где он находится. Было настоящим чудом то, что он в таком состоянии сумел каким-то образом встать и идти. По дороге он неоднократно падал и подолгу не мог подняться, но всё же собирал последние силы, вставал на ноги и продолжал путь. Мучительную вечность спустя рапторы наконец достигли берега реки. Когда-то уровень воды в этом месте был выше, но теперь он упал, из-за чего у самой воды образовался маленький крутой обрыв. Самка сразу подошла к этому уступу и с некоторым умиротворением начала пить, посматривая на волочащегося за ней любимого. Тот приблизился и сел рядом в странной неестественной позе. Дорога отняла у него все силы, что у него ещё оставались. С одной стороны, во рту больного раптора ощущалась сильная противная сухость, хотелось пить, а с другой стороны, ему уже ничего не хотелось: его поглощало какое-то ощущение окружающей бесконечной пустоты. Всё-таки постепенно в голове животного всё ярче прояснялась идея, что сделать хоть пару глотков необходимо. Ослабленный до крайности Цаг наклонился к воде. И самец не удержался – свалился с берега. Вода не доходила ему и до щиколотки, течение совсем не было сильным, но вылезти он не мог и только безуспешно барахтался. На суше суетилась его возлюбленная, металась туда сюда, испуганно кричала в попытках помочь ему выбраться, и тоже безрезультатно. Уже скоро Цаг прекратил бороться и смирно лёг. Он больше не мог. Ничего не мог. Он не смирился, не принял свою участь и даже не понял, что его ждёт, а просто перестал что-либо замечать и понимать. Для него это был конец. В воде у самого берега неподвижно сидел дромеозаврид, словно дремал. Лёгкие порывы прохладного ветра колыхали мокрые перья и рябили серую водную гладь. Рядом на берегу ходила озадаченная самка-раптор и пыталась дозваться до супруга. Он никак не реагировал, и только его тело едва заметно постепенно расслаблялось. Прошёл, может быть, час, прежде чем динозавр полностью потерял власть над телом, обмяк, оказался лежащим на боку, а его голова почти целиком ушла под воду. Сердце пернатого охотника навсегда остановилось, и тёплое тело вскоре стало таким же холодным, как вода. Ещё долго Салхи не понимала, что произошло. Ей всё ещё казалось, что её партнёр жив, что он услышит её, что он очнётся, встанет и наконец выберется на берег. Но время неумолимо шло, а Цаг всё лежал без малейшего движения. Самка понимала, что что-то не так. Ошарашенная, она громко отчаянно взывала к любимому, забегала в воду, трогала его труп, но ничего не помогало. После хищница успокоилась, села на землю рядом с мёртвым дромеозавридом и стала ждать. Ждать, когда он придёт в сознание, чтобы они смогли вместе уйти. Понятие смерти даётся животным очень трудно, в особенности когда они не видят и не понимают её причину, в особенности когда что-то внутри них говорит им, что их сородичи их никогда не покинут. Именно поэтому бедная Салхи терпеливо ждала, приковав внимательный взгляд к самцу, который больше никогда не встанет, не ответит ей, не пойдёт вместе с ней охотиться и не уткнётся мордой в её тёплое оперение. Уже давно начало темнеть. Солнце зашло за горизонт, всё вокруг потеряло краски и заволоклось бледной тёмно-синей дымкой. А на берегу реки сидела хищница, пристально смотря на погружённое в воду мёртвое тело своего самца. Только ночью Салхи всё-таки решилась уйти. Она встала с места и убежала в лес, но очень скоро вернулась, неспособная оставить любовь всей своей жизни. Никаких изменений с момента её ухода не произошло, только поблизости оказался мелкий дромеозаврид, по всей видимости, привлечённый возможностью подкрепиться падалью. Маленький хищник не боялся попасть крупному раптору на глаза, но не решался подходить близко. Раздражённая Салхи кинулась на него и отогнала подальше, но уходить он не собирался. Однако его внимание привлекло какое-то летающее насекомое, за которым он погнался в попытках поймать, и самка снова осталась наедине с бездыханным телом Цага, со своими воспоминаниями и переживаниями. Она вновь тихо пыталась звать его, ждала в надежде на невозможное чудо. Наполовину погружённое в воду неподвижное тело начинал незаметно засасывать ил. И последняя капля надежды наконец бесследно утекла. Пришло твёрдое горькое осознание того факта, что Цаг больше не вернётся. Охотница поднялась, в последний раз посмотрела на свою покойную пару, затем вдаль, выдохнула и лёгким бегом удалилась прочь, теперь совершенно одинокая. В просторном зале стоит скелет крупного динозавра семейства дромеозавридов. В лучах света отчётливо видна летающая в воздухе пыль. Всё помещение наполнено умиротворяющей тишиной, кажущейся бесконечной и безжизненной. Возле скелета табличка, на верху которой большими буквами написано название представленного животного – "Achillobator". Над экспонатом явно потрудились на славу, поставив его в настороженную позу, дающую ощущение, будто на хищника в один момент его жизни наложили заклятие, заставившее его замереть в одном положении навечно. И правда, эта комната вся словно насквозь пропитана мёртвой вечностью, которую ничто на свете не в силах потервожить. Но бесконечная тишина тут же улетучивается, едва в зал заходит группа живых существ. Это люди – очень смышлёные двуногие млекопитающие с ловкими руками, потомки крошечных зверьков, в эру динозавров дни напролёт прятавшихся в норах. Они – посетители, пришедшие на экскурсию в музей, и идущий впереди них экскурсовод, произносящий краткое пояснение, подходя поближе к реконструированному скелету раптора: "Это Achillobator – динозавр, обитавший на территории современной Монголии в верхнем меле. Его останки были найдены в формации Bayan Shireh. Он относился к группе небольших хищных динозавров – дромеозавридов – которые являлись одними из близких родственников птиц и имели много общего с ними. Это был один из самых крупных представителей своего семейства". Много пар человеческих глаз рассматривают и изучают скелет хищника. В чьих-то глазах читается страх и благодарность судьбе за то, что кошмарные твари типа этой навсегда покинули этот мир. Кто-то с интересом и восхищением мысленно сравнивает раптора перед собой с множеством других животных, как живущих, так и вымерших, и вопрошает: «Кто кого мог бы одолеть?» Есть в толпе и несколько человек, смотрящих на реконструкцию скелета с уважением, с пониманием того, что пред ними – бывшее живое существо, часть своей экосистемы, наверняка имевшее интересную насыщенную жизнь. Наглядевшись на скелет, посетители переходят к многочисленным следующим экспонатам. В одном только этом зале выставлены напоказ десятки отпечатков и костей совершенно непохожих друг на друга животных из самых различных мест и эпох. Но на самом деле это не настоящие их останки, а копии. Настоящие окаменелости скромно лежат в пронумерованных ящиках в другой комнате, в темноте, далеко от людских глаз. Но и то уже не настоящие кости, а камни, в которые за долгие миллионы лет превратилась некогда живая материя. В одном из многих ящиков на нижней полке тихо лежат минерализованные останки дромеозаврида, вдоль и поперёк изученные учёными. По ним людям удалось узнать о нём и его жизни многое, но им никогда не узнать о том, что имя этой особи было Цаг. За окном музея ярко светит Солнце. Под его лучами, как и во все времена существования жизни на Земле, бесчисленные создания добывают пищу, спасаются от опасностей, защищаются, прячутся, дерутся, общаются, размножаются, заботятся о потомстве, любят, боятся, ненавидят, исследуют, выживают и гибнут в непрерывной борьбе за существование, дающей шанс лишь самым лучшим и везучим, тем самым постоянно изменяющей их, что и называется жизнью.